Чудовища: отделение нереального от реального

Смерть

Тело

Я обнаружила, что дети начинают интересоваться всем, чем интересуюсь я и от чего получаю удовольствие. Они могут понять все, что мои знания позволяют мне объяснить им. Весенним днем Джесси принесла найденную во дворе палку. Я была занята и не обратила на это внимания, пока Джесси не подала мне ее и не сказала: «Понюхайте ее, миссис Снайдер». Только тут я заметила, что это живая ветка. Я показала ей зеленую часть под корой и сказала, что у деревьев не кровь, а сок. Сок — это пища для дерева, и он путешествует под корой к самым тонким веткам до самого верха дерева. Я показала на верхушку нашего дерева.

В следующий понедельник мать Джесси спросила меня, говорили ли мы в детском саду о крови. «Мне кажется, нет», — ответила я. «Но вы говорили. В субботу Джесси обхватила мои ноги и сказала: «Мама, в твоей большой толстой попке есть кровь, а у дерева нет крови, у него сок.»

Этот эпизод заставил меня подумать, что детям может понравиться увидеть, что у человека находится внутри. У нас дома был медицинский буклет, в котором с помощью целлофанового покрытия показывались внутренности человека. Я не была уверена, что это не испугает детей, поэтому решила сначала показать его Джесси. Она обычно приходила рано. Когда она увидела книгу на столе, она захотела узнать, о чем она.

«Это не сказки, Джесси. Здесь показано, как человек выглядит внутри. Посмотри, вот как он выглядит под кожей.» Я указала на легкие. «Это легкие. Когда мы дышим, воздух входит в нос и идет вниз в легкие». Я показала ей, где расположены мои легкие, и как, когда я дышу, они поднимаются и опускаются. Она показала мне тоже. «А это кишечник. Пища спускается через горло и живот, а затем в кишечник, а потом то, что остается, выходит в результате действия кишечника. Это сердце. Оно накачивает кровь через артерии ко всем частям тела». Я сжала и разжала мой кулак во время рассказа о том, как сердце качает кровь. Я рассказала ей, что сердце бьется весь день и всю ночь.

Примерно в это время пришел другой ребенок и захотел узнать, что мы читаем. Джесси сказала ей: «Это не сказки. Здесь показано, как человек выглядит внутри». Она показала ей легкие, кишечник и сердце, пользуясь практически моими словами и движениями.

Я осознала, что эта тема не является пугающей или недоступной для детей этого возраста. Таким вот образом пособие по анатомии для студентов-медиков стало одной из самых интересных книг в нашем детском саду. Не все дети готовы к этому; некоторые трехлетки продолжают играть машинками, когда мы рассматриваем его. Но постепенно в течение года большинство детей узнают кое-что о том, что у человека внутри. Позднее, когда дети играют в доктора, они пользуются настоящим стетоскопом для выслушивания сердца и легких.

После таких опытов дети начинают интересоваться внутренним содержанием других вещей — нашего проигрывателя, часов, даже одной из умерших лягушек.

Мы стараемся, чтобы обучение исходило из опыта детей, веря, что непосредственный контакт с реальностью в естественных условиях намного лучше для развития ощущений и восприятий, чем сидение за столом. Через индивидуальный опыт у ребенка развиваются понятия и значения.

Весной дети заметили почки на деревьях. Я нагнула ветку, чтобы они могли видеть и касаться их.

«Это почки. Посмотрите, внутри у них маленькие листочки. Они вырастут, и на дереве будет много листьев. Листья — это легкие дерева. Они поглощают кислород и углекислый газ из воздуха.»

Позже я слышала, как Вэн разговаривал с мальчиком по соседству с детским садом. Они играли с железнодорожным товарным вагончиком на заднем дворе, и мальчик начал рвать листья с дерева.

Вэн: «Не рви листья с дерева. Они — легкие дерева».

Мальчик: «Они нужны, чтобы положить их в вагон».

Вэн: «Мы можем положить камни».

Информация, которая пришла к Вэну в сочетании с восторгом и уважением, была переработана им в значение, которое он использовал и в других ситуациях.

Когда дети играют вместе, они как бы открывают друг друга.

Однажды в ванной комнате дети мыли руки.

Сью: «У Эвана черная кожа».

Миссис С»: «Да, и она мне нравится».

(Эвану понравилось, что я сказала это. Он засиял и приподнял рубашку, показывая животик).

Сью: «У Эвана черный пупок».

Миссис С: «Да, и мне это нравится».

Они играли вместе, и добрые чувства оставались с ними. Черная кожа стала частью другого Я.

Весной дети обнаружили червей на нашем дворе. Они получали удовольствие, копая землю, чтобы найти их. Эстелл положила своих червей в бумажный стакан, чтобы отпустить их на лужайке дома. На следующий день у нас произошел следующий разговор:

Эстелл: (разочарованно) «Миссис Снайдер, моя мама боится червей. Они ей не нравятся.»

Мис-с С: «Может быть, если ты объяснишь ей, что у червей нет глаз, ушей и ног, она начнет думать, что они интересные».

Эстелл: (кажется очень озабоченной тем, чтобы они понравились ее матери) «Я расскажу ей».

Мис-с С: «Черви полезны для лужаек, так как они взрыхляют землю, когда роют, и тогда воздух проходит к корням травы.»

Эстелл: «Я скажу ей».

Для Эстелл черви были частью замечательного мира, и она хотела, чтобы ее мать тоже испытывала к ним уважение и получала от них удовольствие.

У детей эти встречи с реальностью служат для развития понятий и значений. Они не возникают из абстрактных названий или контролируемого «обучения». Ребенок нуждается в том, чтобы быть частью значимого мира. Значения приходят не из геометрического пространства, а из живого мира.

Часто смерть довольно рано появляется в жизни ребенка: «Что случилось с дедушкой? Я не смогу больше сидеть у него на коленях?» Ребенок нуждается в объяснении смерти, чтобы мир не стал непредсказуемым, пугающим местом. Родители должны объяснить смерть так, как они ее понимают. Для ребенка может быть разрушительным непонятное изменение настроения в доме, хотя родителям может казаться, что трехлетка слишком мал, чтобы говорить с ним о смерти. Так как я верю в жизнь после смерти, я объясняю это, когда в этом возникает необходимость.

Миссис Кэрри приводит Полли и Нода в детский сад. Миссис Кэрри по просьбе мамы Нода предупреждает меня, что Нод не придет в детский сад завтра, так как умер его дедушка, и семья поедет в Мичиган. Я пытаюсь сказать кое-что Ноду о смерти, но он не слушает, и я перестаю. Позже я сажусь во дворе на решетку вентилятора для того, чтобы соскрести грязь с обуви детей.

Дик: «Куда Нод поедет завтра?»

Полли: «Почему люди умирают?»

Мис-с Снайдер: «Дедушка Нода стал старым, и его тело истощилось. Врачи делали все, что могли, чтобы помочь ему. Но его тело было таким изношенным, что он умер. Когда тело умирает, его настоящая часть продолжает оставаться с Богом.»

Полли: «У меня будет новое тело?»

Мис-с Снайдер: «Никто не знает наверняка, Полли. Все, что мы знаем, это то, что настоящая часть продолжает существовать».

Полли: «Расскажите еще раз все о том, как Нод собирается увидеться с дедушкой».

Я делаю это. Теперь Нод, кажется, начинает осознавать, что случилось.

Нод: «Мой папа умрет?»

Мис-с С: «Твой папа еще молодой. Только старые люди, чьи тела истощились, умирают. Или иногда умирают те, кто сильно пострадал в катастрофе.»

Джилл: «Мой папа молодой?»

Мис-с С: «Да, твой папа еще молодой, и он, вероятнее всего, не умрет, пока ты не вырастешь, не выйдешь замуж и у тебя не появятся свои дети. Тогда твой папа станет их дедушкой.»

Полли: «Скажите это все еще раз, миссис Снайдер».

И я повторяю.

Некоторые родители — те, кто не верит в жизнь после смерти — объясняют смерть следующим образом. Рассказывая о дедушкиной болезни и смерти, они говорят: «Жизнь — замечательная вещь. Все, что живет, в конце концов умирает. Мы не знаем почему, но так это устроено. Мы бы хотели, чтобы дедушка жил дольше. Мы будем помнить его и всегда любить».

Смерть чужда ребенку. Его энергия сконцентрирована на научении жизни, и вдруг он сталкивается со смертью как частью жизни. Это очень серьезно для него, и он нуждается в помощи, чтобы справиться с этим. Чувства, выражающиеся в интонации взрослых, с которыми он разговаривает, очень важны, так как ребенок склонен к объединению с ними.

Главный вопрос ребенка таков: «Насколько скоро я или мои родители умрем?» И он должен получить ответ на этот вопрос. Желательно дать ребенку представление о временной перспективе его возможной жизненной биографии. Детям нравится узнавать, что они, скорее всего, проживут до того, как станут мамами или папами и даже бабушками или дедушками.

Разговаривая о счастливых моментах жизни ребенка с умершим, мы помогаем ему поддерживать живым настоящее взаимоотношение. Это взаимоотношение никогда не разрушится и в будущем, если использовать его для контроля поведения ребенка, говоря, например: «Дедушке не понравилось бы видеть, что ты делаешь так».

Если на вопросы ребенка отвечают просто и честно, смерть не становится устрашающей — она просто часть жизни. Я стараюсь никогда не использовать слов «спать», «сон» при объяснении смерти, так как некоторые дети могут ассоциировать смерть со сном.

Однажды Джилл играет в ковбоя.

Джилл: «Ковбои не умирают, они все время стреляют».

Мис-с С: «В телевизионных фильмах ковбои не умирают, Джилл. Но настоящие ковбои умирают, если в них стреляют, и врач не может их вылечить, например, если попадут в сердце».

Детям знакома и другая форма умирания. Их пульс жизни становится напряженным из-за насилия, заложенного в программах телевидения. Они обучаются ожидать, что жестокость — это способ, которым с ними будут обращаться в мире.

Как только они начинают чувствовать себя хорошо и надежно в мире, вдруг приходит чудовище, изобретенное миром денег, которое опрокидывает или разрушает их основную веру в то, что мир не враждебен. У ребенка все еще идет выработка базисного доверия к миру, и оно не должно быть разрушено, т. к. только начало формироваться. Как раз когда ребенок наиболее нуждается в матери и отце, многие родители устремляются к собственной самореализации. Ребенок нуждается в получении удовольствия и не вызывающих напряжения беседах вместо того, чтобы его оставляли наедине с разрушающими его реальность страхами.

Время для сока. Мы сидим за столом с соком и печеньем. Происходит следующий разговор.

Джим: «Миссис Снайдер, Кинг-Конг — страшный.»

Тэсс: (драматизируя) «У него острые зубы и длинные когти.»

Мис-с С: «Они и правда заставили его выглядеть устрашающе уродливым, сделав ему большие клыки и длинные когти?»

Стив: «Он забирается ночью в мой туалет, и я боюсь».

Тэсс: «Я кричу, тогда приходит папа и ложится со мной в мою постель».

Дэн: «У нас два телевизора. У папы — маленький. Мы смотрим это по маленькому телевизору. Когда Кинг-Конг приходит в мою спальню, я говорю: «Уходи, и мы станем друзьями».

Джим: «Кинг-Конг забирается в мою кровать, поэтому я сплю под кроватью. Но тогда папа бьет меня ремнем.»

Мис-с С: «Он такой страшный, что вам хочется убежать от него. Его сделали таким похожим на настоящего, что он кажется настоящим, но он только притворяется.»

Понадобилось три дня кряду, чтобы помочь осилить Кинг-Конга. Они стали говорить, что он только притворяется и все это только маскарад. Им понадобилось много размышлений для избавления от страха.

Затем я придумала песенку на мелодию «Старого Макдональда», которую они пели с соответствующими энергичными движениями.

Кинг-Конг, это старое пугало

И-и-и-ай-и-и-ай-о-о-о

У него острые зубы и длинные когти

И-и-и-ай-и-и-ай-о-о-о

Гр...р!р! здесь и гр...р!р! там

«Я тебя достану здесь», и «Я тебя достану там»

Кинг-Конг — старая обезьяна

(Кричим)

Старый Кинг-Конг — просто большой обман

И-и-и-ай-и-и-ай-о-о-о

Стукни его кулаком в живот

Лягни его в мягкое место

И-и-и-ай-и-и-ай-о-о-о

Стукни-лягни его здесь,

Стукни-лягни его там.

Здесь удар и там удар.

Здесь щипну, там лягну

Старый Кинг-Конг — просто большой обман

Фу! (Крик).

Дата добавления: 2015-06-26