Москва, 2008 17 страница

— Нет, он лишь сказал, что собирается съездить в Принстон, чтобы уладить какой-то вопрос. Он уехал ненадолго, но все равно не хотел оставлять меня.

— Заботится о тебе, как всегда! И это хорошо. Я го­ворю тебе, Элси, что Хорас очень благоразумен в ре­шении вопросов.

— Да что ты говоришь? А я думала, что только я знаю о его достоинствах, — ответила она с мягкой улыбкой.

— Да, так вот... Артур задолжал несколько тысяч. Причем большая часть этих денег приходится на так называемые долги чести. Папа сомневается, нужно ли их вообще отдавать. Он попросил Хораса разобраться с этим. Аделаида написала мне обо всем. Я прочитаю тебе дословно, что Хорас думает об этом, — добавил он, доставая из кармана письмо: — «Папа, даже и не думай об этом! Почему, в конце концов, мы должны поощрять пристрастие к азартным играм, которое яв­ляется разрушительным пороком, и расплачиваться с кем-то за грабеж и мошенничество. Если бы потребо­валось, я отдал бы последний цент, чтобы заплатить честный долг, но так называемый долг чести (или, точ­нее, бесчестия) я бы не стал выплачивать, даже если бы денег у меня было больше, чем у самых богатых людей в мире». И, по-моему, он прав. А ты что ска­жешь?

— Я думаю, папа всегда прав.

— Да? А я боялся, что ты считаешь, что он был не прав по отношению к этому... парню, которого ты встретила в Лэндсдэйле. Я хотел увидеться с тобой и рассказать все, что я знаю о порочности Тома Джексо­на. Я могу доказать, что он и Бромли Эджертон — это одно и то же лицо.

— Я знаю. Теперь я верю, Уолтер, и... Но давай не будем больше говорить об этом, — запнулась она, мертвенно побледнев и почти задыхаясь.

— Не буду. Я не знал, что это так взволнует тебя. Извини, я очень сожалею, — сказал он, запинаясь. Вид у него был очень обеспокоенный и огорченный.

— Ничего страшного. Я скоро перестану пережи­вать об этом. Расскажи мне об Артуре. Собирается ли он закончить учебу?

— Нет, папа говорит, что его терпение лопнуло, и его кошелек больше не выдержит тех дыр, которые в нем уже два или три раза проделывал Артур. Поэтому Артур должен оставить колледж и вернуться домой, как только Хорас уладит его дела.

— А ты?

— Я надеюсь продолжить учебу и закончить кол­ледж в следующем году.

— О, Уол, я так рада за тебя! Как хорошо, что ты не последовал по стопам несчастного Артура.

— Если говорить правду, то именно Артур меня от этого и удержал, Элси. Я знаю, что мне не хватает уве­ренности в себе и твердости. Если бы Арт захотел на­учить меня дурному, то, боюсь, он достиг бы успеха. Но он говорит, бедняга, что семье достаточно одного позора. Он постарался оградить меня от всех искуше­ний. И ты не представляешь, как сильно помогла мне удержаться на правильном пути переписка с тобой. Твои письма всегда поддерживали меня.

— Спасибо, что сказал об этом! — воскликнула Эл­си. В глазах ее сверкнули слезы радости.

— Это я должен тебя благодарить, — сказал он, за­думчиво глядя на ковер и крутя между указательным и большим пальцем заводной ключ от часов. — Бедный Арт! Это был бы последний его год в колледже. Без со­мнения, он завершил бы учебу, если бы держался по­дальше от той плохой компании.

— Ах, Уол, надеюсь, ты никогда не забудешь, что «худые сообщества развращают добрые нравы» (1Кор.15:33).

— Надеюсь, не забуду, Элси. Мне бы так хотелось, чтобы ты осталась и побывала на церемонии вручения дипломов выпускному курсу этого года. Что скажешь? Ты сможешь? Это будет примерно через две недели.

— Нет, Уол. Я хочу уехать, и папа сказал, что мы от­плываем ближайшим рейсом. Но, может быть, мы ус­пеем вовремя вернуться, чтобы посмотреть, как вруча­ют диплом тебе.

— Почему вы так спешите покинуть Америку? Бо­юсь, это не патриотично, — сказал он шутливым то­ном.

— Мне не терпится уехать, и нехватка любви к ро­дине тут ни при чем, — печально ответила Элси.

— И вас действительно не будет целый год?

— Папа так решил. Но, конечно, все в этом мире может измениться.

— Буду с нетерпением ждать писем из Европы. Ду­маю, они будут очень интересными.

— Я постараюсь писать, Уол, — сказала она вяло, — но, по крайней мере сейчас, я не смогу написать ниче­го достойного прочтения.

— Я еще никогда не видел тебя такой грустной, — оживленно произнес Уолтер. — Давай я расскажу тебе о том, как мы с ребятами шутим. И ты тут же пожале­ешь, что ты не из нашей компании. Так вот... — и он начал красочно описывать те розыгрыши, которые студенты устраивали для профессоров и друг для друга.

В конце концов ему удалось вернуть лицу Элси не­много былой радости. Поднимаясь по лестнице после возвращения с прогулки, мистер и миссис Динсмор обменялись удивленными взглядами: до них донесся звонкий смех дочери, которого они не слышали уже много дней.

Они оба сердечно поприветствовали Уолтера. Его визит хотя и был коротким, очень помог Элси от­влечься от своих проблем и печалей. Так началось ее выздоровление. Время и смена обстановки оконча­тельно вымыли печаль и разочарование из ее сердца. Элси теперь полнилась лишь приятными впечатлени­ями.

Глава 23

То дерево, что ветры сотрясают, имеет крепче корни.

Так и любовь крепчает от штормов сомнений.

Прошло два года с тех пор как Оакс временно лишился хозяина и хозяйки. Они еще и не вернулись. Семья Динсморов задержалась за океаном. Миссис Муррей, которую оставили присма­тривать за домом, тщетно ожидала известий об их воз­вращении.

Время от времени она получала короткие деловые письма от мистера Динсмора или письменные указа­ния от Розы. Изредка приходили более длинные пись­ма от Элси или от ее мамы с описанием самых инте­ресных моментов путешествия. Переодически из Розлэнда приезжала Аделаида. Она радовала старую эко­номку, читая ей вслух полученные от Розы или Элси послания, насыщенные красочными описаниями со­бытий.

И Аделаида, и миссис Муррей были просто очаро­ваны письмами и читали их с огромным интересом. Самый большой интерес вызывали рассказы Розы о том, как их представляли при дворе в Лондоне, Пари­же, Вене или Санкт-Петербурге. Каждый раз она по­дробно описывала, как выглядела Элси, во что она бы­ла одета. С материнской гордостью и радостью она упоминала о том, какое восхищение вызывали повсю­ду красота и очарование милой американской наслед­ницы.

Аделаида испытывала гордость за свою племянни­цу, узнав, что к ногам Элси склонилась не одна коро­на. Печалило же ее то, что все претенденты получили отказ. Элси умела отказывать мягко, но уверенно.

— Чего еще нужно ей или ее отцу? Неужели он хо­чет, чтобы милая девочка осталась одна на всю жизнь, мисс Динсмор? — спросила миссис Муррей, когда Аделаида рассказала ей об этом.

— Нет, — ответила Аделаида с улыбкой. — Конеч­но, он не хочет ее отпускать, но в данном случае реше­ние будет за Элси. Она говорит, что человек, ради ко­торого она согласится покинуть родной дом, должен быть очень дорог ей. Она ни за что не отдаст руку, не отдав вместе с ней и сердца. Но ее сердце пока при­надлежит отцу.

— Да, это правильно, мисс Аделаида. Я очень бес­покоюсь о моем милом ребенке. Я не говорила об этом ни одной живой душе, но когда они приехали этим ле­том с Севера, Элси уже не была прежней жизнерадост­ной девочкой. В ее нежных глазах светились тоска и печаль, когда она смотрела на своего отца. Это на­толкнуло меня на мысль о том, что он не одобрил того, кто завоевал это невинное юное сердце.

— Как бы там ни было, миссис Муррей, теперь все горести позади. Моя сестра пишет, что Элси выгладит очень счастливой. Она все так же нежно привязана к своему отцу и как всегда утверждает, что у нее нет ни­кого дороже его.

Последнее письмо мистер Динсмор написал из Не­аполя. Они все еще находились в этом городе. Одним погожим весенним днем они пошли смотреть досто­примечательности и забрели в картинную галерею, которую уже посещали раз или два до этого.

Роза шла под руку с мужем, а Элси держала за руку своего маленького брата.

— Сестренка, — сказал мальчик, — посмотри на тех леди и джентльменов. Они англичане, ведь так?

— Да, думаю да, — ответила Элси, проследив за его взглядом, — группа туристов из Англии. Хотя один из джентльменов похож на американца.

— Тот, который ближе всего к нам? Я не могу хоро­шо рассмотреть его лицо, но, думаю, он красивый. Как ты считаешь?

— Да, он хорошо сложен, статный, у него безупреч­ные манеры, — добавила она, поскольку в этот момент джентльмен наклонился, чтобы поднять платочек и услужливо вручил платок обронившей его даме.

Элси всегда была рада встретить соотечественни­ков. Сама того не сознавая, она почувствовала нео­бычный интерес к этому джентльмену. Элси украдкой наблюдала за ним, пытаясь угадать, кем бы он мог быть. По внешности и манерам его вполне можно бы­ло сравнить с графами, лордами и герцогами, которые последние два года постоянно крутились возле нее, пытаясь добиться ее благосклонности.

Но отец отвлек ее внимание на какую-то деталь картины, которую они с Розой рассматривали. Когда Элси повернулась, чтобы еще раз взглянуть на незна­комца и его спутников, то их уже не было.

— Папа, — сказала она. — Ты обратил внимание на только что вышедшую группу туристов?

— Не особо. А что такое?

— Я абсолютно уверена, что один из джентльменов был американец. Его облик и манеры показались очень знакомыми.

— Если бы ты сказала об этом, пока он был еще здесь, я понял бы, является ли он одним из наших ста­рых знакомых. Но идем, — добавил он, доставая из кармана часы, — нам определено пора возвращаться.

Динсморы жили в старом дворце — собственности одной знатной семьи, которая, расточив свое состояние, была вынуждена сдавать фамильный дом в арен­ду. После обеда мистер Динсмор сидел с дочерью в просторном зале. Элси расположилась возле окна и глядела на улицу. Отец сидел неподалеку от нее у сто­ла, на котором были разложены книги, журналы и га­зеты. В тот день он получил неприятные известия из Америки и поэтому с пристальным интересом про­сматривал ежедневные газеты из Нью-Йорка и Фила­дельфии.

Элси явно не прислушивалась к тому, что происхо­дило на улице. Ее руки были заняты вышиванием, а мысли — содержанием письма, полученного утром от тети Аделаиды.

В нем были плохие новости. Артур серьезно пост­радал в железнодорожной аварии. Врачи опасались, что он на всю жизнь останется инвалидом. Но это бы­ло еще не все. Дик Персивал, за которого около двух лет назад вышла замуж Анна, полностью обанкротил­ся. Он расточил свое имение на разгульную жизнь и пьянство, проиграл большие суммы денег за карточ­ным столом. Его молодая жена лишилась дома. Ока­завшись в большой нужде, она вернулась с сыном-младенцем в дом своего отца.

Мистер Динсмор издал тихий возглас.

— Что случилось, папа? — спросила Элси, подняв на него глаза. Он смотрел на нее со смешанным выра­жением благодарности и нежности.

— Иди сюда, — сказал он. Когда дочь подошла, он усадил ее к себе на колени, обнял рукой за талию. Пальцем он указал на короткую газетную заметку, ко­торая только что попалась ему на глаза.

Элси быстро прочитала ее. Лицо девушки сначала вспыхнуло, а затем побледнело. Она обняла отца за шею и прижалась своей щекой к его щеке. На ее глаза навернулись слезы.

С минуту оба молчали. Потом она прошептала ти­хим дрожащим голосом те же слова, которые сорва­лись с ее губ два года назад:

— Благодарение Богу за любовь и заботу отца!

— Спасибо Богу за то, что я смог спасти свою до­ченьку, — сказал он, еще крепче обнимая ее за тонкую талию. — Ах, мое драгоценное дитя! Что бы было со мной, если бы ты стала жертвой этого порочного мер­завца?!

В газете было сказано, что Том Джексон, обвинен­ный в убийстве и подлоге, был признан виновным в обоих преступлениях и получил длительный строк за­ключения в тюрьме штата.

Они немного помолчали. Затем Элси сказала:

— Папа, я хочу кое о чем спросить тебя.

— Спроси, доченька.

— Я подумала, что бедной Анне, должно быть, очень тяжело. Она оказалась в такой нужде! Я хотела бы помочь ей деньгами. Скажем, дать ей десять или, может быть, двадцать тысяч долларов. Можно?

— Моя дорогая доченька, — сказала он с улыбкой, — я больше не контролирую тебя в вопросах распоряже­ния твоим имуществом. Ты разве забыла, что три неде­ли назад тебе исполнился двадцать один год?

— Нет, папа, я не забыла. Но я не хочу принимать важные решения без твоего совета и одобрения. По­мни, что я всегда буду твоей маленькой девочкой. Пусть для тебя я никогда не буду старше восемнадцати или двадцати. А теперь ответь на мой вопрос об Анне, папа.

— Думаю, от подобных действий лучше пока воз­держаться. Анне не повредит почувствовать себя на время бедной и зависимой от других. Это будет для нее уроком. Кроме того, родители не допустят, чтобы она испытывала нужду в чем-либо. А вот и мама в платье для прогулок. Мы собираемся уйти на час. Оставляем дом, слуг и малышей на твое попечение. Хорас, поста­райся быть послушным сестре.

— Хорошо, папа, я постараюсь, — ответил мальчик, вошедший в комнату вместе с мамой. В руке он дер­жал книгу. — Элси, поможешь мне выучить урок? А потом проверишь меня.

— Да, конечно. Садись на табуретку рядом со мной, — сказала она, снова занимая место возле окна.

— До встречи, дорогие. Мы не задержимся надол­го, — сказала Роза и взяла мужа под руку.

Элси и Хорас наблюдали в окно за удаляющимися по улице родителями, пока те не скрылись из виду. За­тем оба вернулись к своим занятиям. Мысли Элси пе­ренеслись в прошлое. Но не в Розлэнд, а в Лэндсдэйл и Филадельфию. Перед ней проносились воспомина­ния и образы прошлых лет, частью которых был Эджертон. Испытывала ли она былую любовь к нему? Он был не тем человеком, который покорил ее сердце. И даже мысленно молясь о том, чтобы он в конце кон­цов обратился к Богу, она вздрагивала от одной только мысли о той опасности, которая ей угрожала. Элси была исполнена благодарности Богу, своему отцу и мистеру Травилле за то, что они спасли ее.

Из размышлений ее вывел голос брата:

— Смотри, сестричка! — воскликнул он, выгляды­вая в окно. — Это тот самый джентльмен, которого мы видели сегодня утром! Смотри, он переходит улицу! Я уверен, что он идет сюда.

Элси выглянула, заметила незнакомца и с чувством приятного удивления увидела, что он подходит к их двери. Он был ее соотечественником. Возможно, ро­дом из тех же мест, что и она. Этого было достаточно, чтобы стать желанным гостем в их доме.

Через несколько мгновений дверь комнаты распах­нулась, и Джон объявил:

— Джентльмен из Америки!

— Я, конечно, пришел без рекомендательного письма. Однако все равно надеюсь на встречу с вами, милая леди, — сказал джентльмен, входя в комнату с улыбкой на лице.

— Мистер Травилла! Не может быть! — воскликну­ла она, вскакивая в радостном изумлении и бросаясь к нему с приветствиями.

— Значит, мой приход не вызывает у тебя сожале­ний, мой маленький друг? — спросил он, сжимая ее протянутую руку.

— Сожалений, дорогой сэр? Что за вопрос! Разве вы не были всегда самым желанным гостем в доме моего отца? Вы были желанны дома, и тем более — здесь, в чужой стране.

Мистер Травилла взглянул в ее милое лицо, более прекрасное, чем прежде. Ему очень хотелось говорить с Элси с той же любовью и раскованностью, как и в былые дни. Однако он не смог себе этого позволить. Он увидел мягкое достоинство ее манер и ограничился сердечным приветствием.

Он повернулся к Хорасу, пожал ему руку, отметив, что тот очень вырос.

— Очень рад видеть вас, сэр, — сказал мальчик.

— Значит, ты меня не забыл?

— Конечно нет. Не могу понять, как мы с сестрой не узнали вас вчера в картинной галерее. Хотя мы точ­но видели, что вы — американец!

— Вы были там? Какой же я слепец! — и он снова повернулся к Элси.

— Мы вошли всего за несколько минут до того, как ушла ваша группа. Мы были на противоположном конце длинной галереи, — сказала она. — Но я удив­ляюсь, что не узнала вас даже на таком расстоянии. Я понятия не имела, что вы в Италии. Папа будет рад видеть вас. Он часто вспоминает о былых временах, когда вы вместе путешествовали по Европе. Он жалел, что вас нет с ним в этой поездке. Он ушел с мамой, но скоро вернется.

У Элси было множество вопросов о здоровье и бла­гополучии родных, друзей и старых семейных слуг в Оаксе, а у мистера Травиллы — обо всем, что она виде­ла и делала после того как уехала из Америки.

Вдруг посреди беседы она воскликнула:

— Ах! Вы же еще не видели нашу маленькую фран­цуженку! Она такая хорошенькая!

— Я сам позвоню в колокольчик, сестричка, — ска­зал Хорас, увидев, что Элси собирается вызвать слугу.

Появился Джон. Ему было приказано сказать няне, чтобы та принесла малышку. Вскоре в комнату вошла опрятно одетая женщина с красивой годовалой девоч­кой на руках.

— Посмотрите, разве она не хорошенькая? — сказа­ла Элси, беря сестричку на руки. — У нее такие же кра­сивые голубые глаза, как у мамы. И ее назвали в мами­ну честь Розой. Но мы зовем ее «наша Розочка». Это папа назвал ее так. Он говорит, что она так же похожа на свою маму, как я — на мою. Вы не представляете, мистер Травилла, как я была рада, когда она появилась у нас. Так ново и радостно иметь собственную сест­ричку. Я очень люблю ее, и она отвечает мне взаимно­стью. Посмотрите, как она кладет свою головку мне на плечо.

Мистер Травилла пришел в восторг от этого ма­ленького нежного создания. Поцеловав девочку, он взял ее на минутку на руки, а затем няня унесла ее из комнаты.

— Когда вы возвращаетесь домой, Элси? — спросил он.

— Осенью. Дедушка и бабушка мамы — мистер и миссис Феррис — отмечают в октябре золотую свадь­бу. Софи собирается в это же самое время выходить за­муж. Конечно, мы не хотим пропустить такие события. Но мы хотим еще посетить Турин, Венецию и Мюнхен. Остаток лета мы проведем в Швейцарии и отплывем в Америку где-то в сентябре. А вот и папа с мамой, — добавила она, когда те вошли в комнату.

— Мистер Травилла! Каким попутным ветром тебя сюда занесло? — воскликнул мистер Динсмор, пожи­мая руку друга почти с мальчишеским восторгом.

— Думаю, западным, — ответил Травилла, смеясь и пожимая руки Розе, которая была не менее обрадова­на, чем муж. — Обитатели Розлэнда и Оакса думают, что ваш год слишком затянулся, или что вы потеряли счет времени. Они решили послать гонца, чтобы по­мочь вам вернуться к действительности. Я предложил им свои услуги.

— Что ж, это очень любезно с твоей стороны! Но, чтобы выполнить это поручение, тебе придется посе­литься у нас. Присоединяйся к нашей компании и продолжим путешествие.

— Конечно, — воскликнула Роза. — Мы всегда счи­тали вас членом семьи. Вы для нас вроде брата, а для детей — как дядя.

— Спасибо, вы очень добры, — сказал он. Щеки его слегка покраснели, а его глаза в невольной задумчиво­сти остановились на лице Элси.

Отец повернулся к ней со смехом:

— Это и есть твой незнакомец из картинной гале­реи? И тебе не стыдно, что ты не узнала старого друга?

— Стыдно, папа, но я не рассмотрела как следует его лицо. Он был довольно далеко от меня. И, кроме того, я и представить себе не могла, что мистер Тра­вилла может быть где-то за пределами Америки.

— Время меняет всех нас, быстро превращая меня в мужчину средних лет.

— Вы очень любезны! Вот и придумали еще одно оправдание моей нерасторопности, — с улыбкой ска­зала Элси. — Но я действительно не замечаю в вас никаких перемен. В последний раз, когда я вас видела, вы были таким же.

— Кто не знает вас, никогда не даст вам больше тридцати, — добавила Роза.

— Ах, вы льстите мне, милые леди, — ответил мис­тер Травилла, улыбаясь и покачивая головой.

— Могу поручиться за правдивость и искренность их слов, — сказал мистер Динсмор.

Мистер Травилла без колебаний принял приглаше­ние своего друга. Он был уверен в его искренности и чувствовал, что не может отказать. Он и сам хотел ос­таться. Так он стал частью их компании на оставшееся время их пребывания в Европе и по пути в Америку.

Его присутствие было желанным для всех. У него не было причин сомневаться в этом. Однако поведение Элси иногда повергало его в уныние. Нет, в ее обраще­нии не было и намека на холодность, однако ему не до­ставало былой радостной фамильярности. На смену ей пришли спокойная сдержанность и мягкое достоинст­во. Казалось, Элси держит мистера Травиллу на рас­стоянии. Он все больше восхищался Элси, поэтому ее поведение заставляло его вздыхать о былых днях, когда она вела себя с ним столь же свободно, как и с отцом.

Маленькая компания приехала в Филадельфию за две недели до золотой свадьбы мистера и миссис Феррис. Оказалось, что красивая городская резиденция Аллизонов занята съехавшимися членами семьи. Дом кипел приятной суматохой подготовки ко дню празд­нования пятидесятой годовщины супружества пожи­лой четы и свадьбы их внучки.

Когда Софи навещала Розу в ее доме на Юге, она покорила сердце Гарри Каррингтона. Они уже больше года были помолвлены. Гарри был когда-то тайно влюблен в Элси, но теперь не променял бы свою весе­лую голубоглазую Софи ни на нее, ни на любую дру­гую леди на земле.

Юную пару венчали в церкви вскоре после обеда. Элси исполняла роль первой подружки невесты. Вер­нувшись домой, свадебная процессия прошла в гости­ную, богато украшенную еловыми ветками и цветами. В центре возвышалась пирамида из редкостных цве­тов, наполнявших воздух изысканным ароматом. Над этой пирамидой высилась широкая арка из еловых ве­ток, на которой были прикреплены монограммы мис­тера и миссис Феррис и две даты: день их свадьбы и се­годняшний день.

Пожилая чета сидела под аркой с одной стороны пирамиды, а пара новобрачных — с другой стороны. В первые полчаса на празднике присутствовали толь­ко члены семьи и ближайшие друзья. Самый старший сын мистера и миссис Феррис произнес короткую речь, в которой поблагодарил своих престарелых ро­дителей за их самоотверженную любовь и преданность своим детям и внукам, а также призвал юную пару следовать по их стопам. По окончании этой речи дети и внуки дарили свои подарки. Затем зачли поздравле­ния в прозе и стихах от отсутствующих друзей.

После этого распахнулись двери для приглашенных гостей. На весь остаток вечера дом заполнила город­ская элита, друзья и знакомые из других частей страны.

Среди гостей были Аделаида, Уолтер и мистер Тра­вилла с мамой. Миссис Травилла сидела на уголке ди­вана, а сын стоял рядом с ней. Тут он услышал тихий вздох и заметил, что у матери дрожат губы, а в добрых глазах блестят слезы. Она смотрела на седовласую че­ту. Мистер Травилла знал, что ее мысли были сейчас с ее рано ушедшим из жизни мужем — его отцом, кото­рого он почти не помнил. Сердце сжалось от нежного сострадания и любви. Он подумал о долгом одиноком вдовстве мамы, о том, кем она была для него.

Но затем ее взгляд обратился к паре, которая стояла на пороге семейной жизни. Она улыбнулась сыну:

— Они красивая пара, — сказала она. — Каким гор­дым и счастливым выгладит Гарри! Ах, Эдвард, когда же наступит твой черед?

Он покачал головой и печально улыбнулся.

— Я уверена, ты сам в этом виноват, — продолжала она полушутливым тоном. — Вокруг множество кра­сивых девушек и очаровательных молодых вдов, кото­рые хорошо смотрелись бы в роли хозяйки Иона. Я старею и иногда чувствую, что рада была бы пере­дать скипетр в более молодые руки.

Сын взглянул на нее с любовью и заботой:

— Я незамедлительно найду экономку. Мне следо­вало бы подумать об этом раньше.

— Нет, нет, мне нужна дочь, — ответила миссис Травилла все тем же полушутливым тоном. — Я часто удивляюсь, как могло случиться, что мой добрый мальчик, похоже, совершенно неуязвим для стрел ку­пидона.

— Тебе только кажется, мама, — ответил он весело, но глаза его, направленные на маленькую компанию в дальнем конце комнаты были печальны. — Открою тебе секрет, — сказал он, наклонившись, чтобы его шепот могла слышать лишь мать, — я уже многие годы безнадежно влюблен.

Миссис Травилла удивленно подняла на него глаза, расслышав за его шутливым тоном нотки глубокого, серьезного чувства. Она проследила за его взглядом и, увидев, что он смотрит на Аделаиду, Элси Динсмор и собравшихся вокруг них нескольких джентльменов. Это ее обрадовало.

— Почему же безнадежно? — спросила она.

— Признаки равнодушия дамы ко мне настолько очевидны, что я не могу надеяться на взаимность.

— Пожалуйста, опиши мне эти признаки.

— Сдержанность, которой сменились былые тепло­та и радушие.

— Глупый мальчишка! Если это все, то для тебя ни­чего еще не потеряно. Лучших симптомов любви и не придумаешь. Вспомни старую пословицу: «Робкому сердцу не покорить красивой леди». Ты не боишься, что она все еще больна своей старой любовью?

— Нет!

— Никогда еще не видела Аделаиду такой краси­вой, как сегодня, — отметила миссис Травилла. — У нее величие королевы и такое утонченное лицо. А как очаровательна наша Элси! Она приобрела жен­ское изящество, ничуть не утратив при этом милой детской простоты и свежести.

Сын согласился с ней. Он тихо вздохнул и двинулся в сторону их компании. Однако, прежде чем он пере­сек комнату, Гарольд Аллизон взял Элси за руку и увел ее в оранжерею. Гарольд хотел показать ей одно редкое растение. И, конечно же, он был рад возможности за­получить Элси на несколько минут в свое полное рас­поряжение.

Остаток вечера мистер Травилла посвятил Аделаи­де. Глядя на них сияющими глазами, его мать думала о том, что этой милой девушке найдется место и в ее сердце, и в ее доме.

Компания разошлась за полночь. Гарри и его невес­та уже час как отправились в свадебное путешествие.

— Ложись спать как можно скорее, доченька. Ты выглядишь ужасно уставшей, — сказал мистер Дин­смор, обнимая Элси, подошедшую к нему за прощаль­ным поцелуем.

— Я так и сделаю, папа, — ответила она, обняв его с большей, чем обычно, теплотой. — Дорогой папа, что я буду делать без твоей любви?

— Дорогая моя, если Господу будет угодно, мы еще долго не разлучимся, — прошептал он, крепко обни­мая дочь. — А теперь, спокойной ночи. Пусть Бог благословит и хранит тебя. Да сияет всегда над тобой Его лицо, дорогая.

Элси повернулась, чтобы уйти. Глаза ее тут же на­полнились слезами. В ту ночь она плакала в подушку, пока не заснула. Но наутро она снова была веселой и радостной.

После завтрака Элси беседовала с Розой и Аделаи­дой в гардеробной своей мамы. Мистер Динсмор си­дел рядом, держа Розочку на коленях. Конечно же, они обсуждали свадьбу: какой очаровательной была невеста и ее спутницы, каким красивым был жених, как к лицу было платье той или иной леди, насколько внимателен был мистер такой-то к мисс такой-то. При этом Роза шутливо намекнула, что «один джентльмен был увлечен только Аделаидой», и что Аделаида каза­лась очень этим довольной. Роза говорила, что ей бы­ло приятно видеть такую взаимность. Тут появился слуга со словами:

— Приехал мистер Травилла. Он в гостиной и спра­шивает мисс Динсмор — мисс Аделаиду.

Аделаида сразу же спустилась вниз. Когда за ней за­крылась дверь, Роза повернулась к мужу и со смехом сказала:

— Это будет прекрасная пара! Они как будто созда­ны друг для друга. Я удивляюсь, почему они не поняли этого до сих пор. Я уже начинаю внутренне готовиться к свадьбе.

— Лучше не надо, дорогая, чтобы потом не разоча­роваться. Позволь дать тебе совет: оставь сводничест­во. Это — опасное дело. Элси, дорогая, сегодня утром ты выглядишь бледной. Поздний отход ко сну тебе не на пользу. Думаю, когда мы вернемся домой, я опять буду вынужден отправлять тебя спать в девять часов.

— А в десять нельзя? Это тоже рано, папа, — попро­сила Элси с вялой улыбкой. Ее щеки внезапно покры­лись ярким румянцем.

— Я подумаю об этом. Но мне не нравится, когда ты так выглядишь. Давай-ка, одевай шляпку, бери шаль. Мы сходим с тобой и с мамой подышать свежим воздухом.

— Разве она плохо выглядит? — спросила Роза, озорно взглянув на пылающие щеки Элси, наклоня­ясь, чтобы взять на руки Розочку. — Она сейчас вовсе не бледна.

— Нет, конечно, нет, — сказал он. — Подожди, до­ченька, — добавил он, когда Элси встала, чтобы ис­полнить его указание. — Присядь и расскажи, что тебя беспокоит.

— Со мной все в порядке, папа. Думаю, я просто немного устала от вчерашнего вечера, — ответила Эл­си. Отец держал ее за руки и внимательно смотрел в лицо.

— Надеюсь, что так, — сказал он чуть обеспокоен-но. — Когда мы вернемся с прогулки, тебе лучше при­лечь и постараться заснуть. И помни: в десять часов вечера ты должна быть в постели.

— Я именно так и сделаю, — ответила она с улыб­кой. — Мой дорогой папа так заботится обо мне! — Он отпустил ее руки. Девушка легкой походкой вышла из комнаты.

Мистер Травилла пришел с поручением от своей мамы. Она просила у Аделаиды помочь ей с покупка­ми. Аделаиде как раз нечего было делать, и она, надев шляпку и накинув шаль, пошла с мистером Травиллой в гостиницу «Джирард», где ее поджидала пожилая ле­ди. Остаток утра они провели втроем. Миссис Травил­ла ходила по магазинам, заглянула в Академию изоб­разительного искусства. По пути в Академию они встретились с Динсморами, которые возвращались домой с прогулки.

Аделаида не вернулась в дом мистера Аллизона к обеду, зато заглянул мистер Травилла и сообщил, что Аделаида обедает с его мамой и с ним в гостинице и не вернется до ночи, поскольку вечером они собираются пойти на лекцию Гауфа.

Дата добавления: 2015-06-26