Политическая арифметика

Стиль — это человек, как гласит старое французское изречение. Литературный стиль Петти необычайно свеж и оригинален, даже симпатичен. И не потому, что он вла­дел какими-то литературными красотами и тонкостями. Наоборот, Петти лаконичен, прям и строг. Смелые мысли он выражает в смелой, безоговорочной форме. Он всегда говорит только главное и простыми словами. Самая объ­емистая его работа не занимает в русском переводе и 80 книжных страниц.

Он должен был прийти к мысли, что прибавочный про­дукт производится не только и не столько для себя, сколь­ко для владельцев земли и капитала. О том, что он при­шел к этой мысли, свидетельствуют его соображения о заработной плате. Заработная плата работника определяется и должна определяться, по его мнению, только необходи­мым минимумом средств существования. Он должен полу­чать не более, чем необходимо, «чтобы жить, трудиться и размножаться». Петти понимает в то же время, что стои­мость, создаваемая трудом этого работника,— это совер­шенно иная величина, и, как правило, значительно боль­шая. Эта разница и является источником прибавочной стоимости, которая у него выступает в виде ренты.

Мы уже видели, как он понимал природу прибавочного продукта. Но там речь шла о простом товаропроизводите­ле, который сам присваивает произведенный им же приба­вочный продукт. Петти не мог не видеть, что в его время значительная часть производства велась уже на капиталистических началах, с применением наемного труда.

Было бы странно искать у зачинателя и первооткрыва­теля какую-то стройную и законченную экономическую теорию. Опутанный меркантилистскими представлениями, он еще не может отделаться от иллюзии, что труд в добы­че драгоценных металлов — это все же какой-то особен­ный труд, наиболее непосредственно создающий стои­мость. Петти не может отделить меновую стоимость, кото­рая наиболее наглядно воплощается в этих металлах, от самой субстанции стоимости — затрат всеобщего человеческого абстрактного труда. У него нет сколько-нибудь яс­ного понятия о том, что величина стоимости определяется затратами общественно необходимого труда, типичными и средними для данного уровня развития хозяйства. Затраты труда, превышающие общественно необходимые, пропадают даром, не создают стоимость. Многое с точки зрения последующего развития науки можно признать у Петти слабым и прямо ошибочным. Но разве это главное? Глав­ное в том, что Петти твердо стоит на избранной им пози­ции — трудовой теории стоимости — и успешно применяет ее ко многим конкретным проблемам.

Петти был в истории экономической науки первым, кто стал прокладывать путь к идее абстрактного труда, кото­рая легла в основу марксовой теории стоимости.

Петти делает первые шаги на пути анализа самого тру­да, создающего стоимость. Ведь каждый конкретный вид труда создает только конкретное благо, потребительную стоимость: труд земледельца — зерно, труд ткача — по­лотно и т. д. Но как уже говорилось, в любом виде труда есть что-то общее, делающее все виды труда сравнимыми, а эти блага — товарами, меновыми стоимостями: затрата рабочего времени, как такового, затрата производитель­ной энергии работника вообще.

Между меновой стоимостью, величина которой опреде­ляется затратами труда, и реальной рыночной ценой — множество посредствующих звеньев, которые безмерно ус­ложняют процесс ценообразования. С этим, кстати сказать, постоянно сталкиваемся и мы, стремясь использовать закон стоимости для конкретных целей ценообразования. Более того, с необычайной прозорливостью Петти называет некоторые ценообразующие факторы, с которыми приходится считаться современным экономистам и плановикам: влияние товаров-заменителей, товаров-новинок, мод, подражания, традиций потребления.

В последнее время в экономику прочно вошло понятие модели, распространяется метод экономического моделиро­вания. Модель — это мыслимая картина экономических связей, содержащая некие исходные условия и предполо­жения. Может быть, описанная Петти ситуация — одна из первых экономических моделей в истории науки.

Очевидно, что приравнивание по стоимости частей зерна и серебра, представляющих собой прибавочный про­дукт, равносильно приравниванию всего валового продук­та. Ведь эти последние 20 бушелей зерна ничем не отли­чаются от остальных, скажем, 30 бушелей, которые возме­щают семена и составляют пропитание земледельца. Это же относится и к 20 унциям серебра, о которых выше идет речь. В другом месте Петти выражает идею трудовой стои­мости в чистом виде: «Если кто-нибудь может добыть из перуанской почвы и доставить в Лондон одну унцию се­ребра в то же самое время, в течение которого он в состоя­нии произвести один бушель хлеба, то первая представляет собою естественную цену другого...»[37].

Итак, Петти, по существу, формулирует закон стоимо­сти. Он понимает, что этот закон действует крайне сложным образом, лишь как общая тенденция. Это выра­жается в следующих поистине удивительных фразах: «Я утверждаю, что именно в этом состоит основа сравне­ния и сопоставления стоимостей. Но я признаю, что раз­вивающаяся на этой основе надстройка (superstructure) очень разнообразна и сложна»[38].

Хотя и в неразвитой форме, Петти выразил основное научное положение классической политической экономии: в цене товара, определяемой в конечном счете затратами труда, заработная плата и прибавочная стоимость (рента, прибыль, процент) находятся в обратной зависимости. По­вышение заработной платы при одном и том же уровне производства может происходить лишь за счет прибавоч­ной стоимости, и наоборот. Отсюда один шаг до признания принципиальной противоположности классовых интересов рабочих, с одной стороны, и землевладельцев и капитали­стов — с другой. Таков последний вывод, который сделает классическая политическая экономия в лице Рикардо. Петти ближе всего подходит к такому взгляду, пожалуй, не в «Трактате», а в написанной в 70-х годах знаменитой «Политической арифметике», хотя и там мысль эта имеет­ся лишь в зародыше.

Но в целом увлечение политической арифметикой как-то помешало Петти углубить свою экономическую теорию, понимание коренных закономерностей капиталистической экономики. Многие гениальные догадки «Трактата» оста­лись неразвитыми. Цифры теперь увлекали его, они каза­лись ключом ко всему. Еще в «Трактате» есть характерная фраза: «Первое, что необходимо сделать,— это подсчи­тать...» Она становится девизом Петти, каким-то заклинанием: надо подсчитать, и все станет ясно. Создатели статистики страдали несколько наивной верой в ее силу.

Конечно, содержание главных экономических сочине­ний Петти не исчерпывается сказанным. Оно гораздо бо­гаче. Сумма его идей — это мировоззрение прогрессивной буржуазии. Петти впервые исследует само капиталистиче­ское производство и расценивает экономические явления с точки зрения производства. В этом его решительное преимущество перед меркантилистами. Отсюда его крити­ческое отношение к непроизводительным слоям населе­ния, из которых он особо выделяет священников, адвока­тов, чиновников. Он полагает, что можно было бы значи­тельно уменьшить число купцов и лавочников, которые тоже «не доставляют никакого продукта». Эта традиция критического отношения к непроизводительным группам населения войдет в плоть и кровь классической политиче­ской экономии.

Устав Королевского общества, одним из членов-учре­дителей которого был Петти, требовал, чтобы «во всех отчетах об опытах... излагалась только суть дела, без всяких предисловий, оправданий или риторических украшений». Это великолепное правило Петти считал применимым не только к естественным, но и к общественным наукам и стремился следовать ему. Многие его работы и напоми­нают «отчеты об опытах». Правило это не мешало бы, впрочем, знать и руководствоваться им также современ­ным экономистам и представителям других общественных наук.

Простота не мешает видеть за строчками сочинений Петти его яркую личность, неуемный темперамент, поли­тическую страстность. Этот богатый помещик, с его огром­ным напудренным париком и в роскошном шелковом каф­тане (таков сэр Уильям на одном из поздних портретов), во многом оставался грубоватым простолюдином и слегка склонным к цинизму медиком. При всем своем богатстве и титулах, Петти всегда неустанно работал — не только умственно, но даже физически. Его страстью было кораб­лестроение, и он без конца проектировал и строил необыч­ные суда. В чертах его личности отчасти заключается объяснение его антипатий: он нутром ненавидел бездель­ников и паразитов. К самой королевской власти Петти от­носился строго. Заискивая перед двором, оп в то же время писал вещи, которые никак не могли понравиться королю и правительству: короли склонны к агрессивным войнам, и самый лучший способ удержать их от этого — не давать им денег для ведения войн.

Дата добавления: 2015-06-26