Ну, тогда отбой

Да нет, все замечательно, – заверил меня лейтенант.

Слушаюсь, командир, – несколько разочарованно ответил Авриил.

Я слушаю, командир, – голос Аврала был взволнованным, и причина у сего знаменательного события могла быть только одна – девушка.

Авриил?

– Собирай отряд, выезд на трассу Н***** - О****, через час. Появилась работа.

– С тобой все в порядке? Ты как будто раздосадован заданием, – поинтересовался я.

Я отложил телефон. Мне было немного жаль Авриила, видимо, я нарушил все его планы. Что поделать, личные отношения не должны мешать службе. В конце концов, мы ангелы или кто?

Наскоро перекусив, я принял свой истинный облик. Перед уходом я глянул в зеркало и повел плечами, коротко звякнув металлом доспеха. Эх, служба-служба. Я вздохнул и, выйдя из квартиры, поднялся на крышу. А прохладно сегодня, однако. Расправив крылья, я полетел к месту встречи со своим отрядом.

Надо же, на этот раз я прибыл последним. Видимо, Аврал устроил им взбучку за постоянные опоздания.

– Приветствую, бойцы! – гаркнул я, едва лишь коснувшись сапогами земли.

– Здрав! Жлам! Кап! Тан! – ответил мне ровный строй ангелов. Молодцы-молодцы, дисциплина все-таки на высоте.

– Сержанты, ко мне! – скомандовал я, доставая карту близлежащей местности.

– Значит, так, нам противостоит отряд демонов, – продолжил я, глядя на склонившиеся над картой головы Авриила и командиров отделений. – Отделение Израфаила засядет на западной стороне долины, но скрытно. Мне нужно, чтобы вас не заметили до конца операции. Обеспечьте нам огневую поддержку.

Лучник кивнул, подтверждая приказ.

– Рафаил, по сигналу твои ребята должны напасть с севера. Одновременно с тобой с юга должен ударить Михаил со своими парнями.

– Так точно, – ответили мне сержанты.

– Захариил, Авриил, вы идете вместе со мной. Нападаем с востока, вот отсюда, – я ткнул пальцем в карту.

– Но, командир, – забеспокоился сержант. – Там же лес. Из-за снега мы не сможем напасть пешим ходом с необходимой скоростью. А летать нам помешают деревья.

– Там достаточно места, чтобы передвигаться большими прыжками с помощью крыльев, – ответил я. – Так что будем поддерживать нормальную штурмовую скорость. Противник не будет ожидать атаки с той стороны, я вас уверяю. Атакуем по моему сигналу, после того, как выйдете на позиции – доложить мне. Вперед!

Вместе с отделением Захариила и лейтенантом я стоял среди покрытых инеем деревьев. Вокруг простирался тот самый знаменитый зимний русский лес, не раз воспетый в стихах и прозе. Нас окружала белоснежная девственная целина снежного покрова, изредка нарушаемая деревьями да кустами в искрящемся одеянии из инея. Что ж придется слегка нарушить целостность этого сверкающего на солнце одеяла.

– Михаил на позиции, – сообщил мне Авриил и добавил спустя несколько секунд. – Рафаил на позиции.

– Ждем Израфаила и можно начинать, – кивнул я. – Ему дольше всех добираться до места.

Прошло несколько минут томительного ожидания, пока не лейтенант не произнес долгожданное:

– Израфаил на позиции!

– Пора! Дай сигнал атаковать демонов.

– Но, капитан… А как же мы? – недоуменно спросил постоянно рвущийся в бой Захариил.

– А мы атакуем немного позже, сержант. Надо чтобы демоны увязли в бою и смешались в одну кучу. Только тогда наш удар будет наиболее эффективным, ибо моральный ущерб будет огромен.

Но не успел сержант согласно кивнуть, как Авриил прокричал:

– Командир, Рафаилу нужна помощь! Противник слишком сильно превосходит их числом!

– Хорошо, – кивнул я и поднял меч. – В атаку!

Гигантскими прыжками мы неслись сквозь лес прямиком в битву. Неожиданно деревья кончились, и мы очутились недалеко от палаток противника. Взмахнув крыльями, я взмыл над полем боя. Мда, положение, конечно, не катастрофическое, но и хорошим его назвать нельзя было. Отделение Михаила вовсю гонялось за бегающими меж палаток разрозненными группками демонов и понемногу уничтожало их, впрочем, теряя и своих бойцов. Однако Михаилу сильно помогали лучники Израфаила, осыпавшие врагов градом стрел. А вот вместо отделения Рафаила кипела жестокая резня. Похоже, Рафаил попал в засаду, и его окружили. А теперь демоны методично убивали его бойцов одного за другим. Положение усугублялось тем, что Израфаил не мог помочь нашим, так как в этой куче было сложно разобрать, где ангел, а где демон. Необходимо было вмешаться, и как можно скорее.

– Захариил, помогите Рафаилу, но будьте осторожны – не заденьте своих! – крикнул я ангелам Захариила.

В ответ сержант издал какой-то нечленораздельный звериный рык и, взмыв в воздух вместе со своим отделением, ринулся прямо в кровавую кашу, замахиваясь своим двуручным мечом.

– Авриил, помоги Михаилу! И не задерживайтесь там!

– Слушаюсь, командир, – и лейтенант умчался на подмогу новоиспеченному сержанту.

Я же, крутанув в руке меч, бросился в невообразимое сплетение ангелов и демонов, уже на ходу замечая капитана отряда Преисподней. Врезавшись в плотную толпу сражающихся, я наотмашь ударил первого попавшегося демона мечом, разрубая ему грудную клетку. Но его место тут же занял новый противник – низенький, но коренастый демон с нашивкой сержанта, яростно размахивающий иззубренным ятаганом. Я вовремя присел, и рассекающее воздух лезвие со свистом пронеслось над моей головой. Я резко встал и ударил демона плечом, тот отшатнулся и кровожадно осклабился:

– Ты – мой, курица неощипанная! – он вытащил из-за спины зазубренный нож с широким лезвием.

Я усмехнулся и стал зигзагами приближаться к сержанту. Демон тоже не стоял на месте и одним прыжком оказался вплотную ко мне. Моя улыбка стала еще шире, когда я, не дав противнику опомниться, обхватил его за шею и вонзил меч в грудь врага снизу вверх. Окровавленное изогнутое лезвие с противным хрустом вышло из спины демона, и нечистый захлебнулся своей кровью. Рывком сбросив безжизненное тело с клинка, я увидел, что на Рафаила наседает вражеский лейтенант, вооруженный немалых размеров алебардой. Ангел с трудом отбивал все более яростные и размашистые удары демона. Нужно было срочно вмешаться. Взмахнув крыльями, я одним гигантским прыжком преодолел расстояние до демона и нанес страшный удар обеими ногами в его грудь. Вражеский лейтенант отлетел в кучу сражающихся ангелов и демонов. Пока он поднимался, мы с Рафаилом обходили его по кругу, держа клинки наготове. Встав, демон хищно ощерился:

– Двое на одного, крылатая падаль? А как же честный поединок?

– Это война, нечистый, и не тебе судить о чести, – спокойно ответил я, изготовившись к атаке.

– Так горите же в Аду! – прорычал лейтенант, взмахнув рукой в сторону моего сержанта.

Пролетевший в воздухе пылающий кулак врезался в грудь Рафаила с оглушительным взрывом. Ангел охнул и безвольно осел на землю. Не дожидаясь, пока тело сержанта коснется земли, я набросился на демона, проведя серию молниеносных атак. Как я и рассчитывал, длинная и тяжелая алебарда серьезно замедляла движения противника, и вот результат – две размашистых кровавых полосы на левой руке и ноге нечистого.

– Ах, ты!.. – выругался демон, отступая от меня и выбрасывая бесполезную алебарду. – Сдохни, мразь, – процедил он, обрушивая на меня целый поток пламени.

Смешно, я капитан, в конце концов, или нет? С именем Отца на устах я прорвался сквозь огонь, чем привел лейтенанта Преисподней в неописуемое изумление. Мое лицо покрывали страшные ожоги, но я и не такое выдерживал, поболит, да перестанет. Продолжая славить Его, я вонзил меч в глотку демона. Противник, захлебываясь кровью, попытался выхватить из ножен боевой нож, но я развернул лезвие меча и резким движением разрубил нечистого от шеи до паха. Выдернув клинок из рухнувшего трупа, я подбежал к сидящему на земле Рафаилу:

– Сражаться можешь, сержант?

– Да, капитан, – твердым голосом ответил ангел, помотав головой. – Ненавижу их магию!

– Что поделать, придется с этим мириться, – произнес я, протягивая ему руку. – Потанцуем?

– Дискотека начинается. Кстати, вы вернули мне долг, – Рафаил усмехнулся и поднялся на ноги с моей помощью. На нас напали с пяток демонов, вопя и рыча, как ополоумевшие. Некоторое время мы с Рафаилом вынуждены яростно сражаться с превосходящим противником.

– Да воскреснет Отец, и да разбегутся враги от взора Его ненавидящего! – проорали у меня за спиной, и нам на помощь пришел Авриил с группой ангелов. Напавшие на нас демоны были разгромлены в считанные мгновения. – Капитан, Михаил справился с заданием, и ждет дальнейших указаний!

Я быстро окинул взглядом поле боя. Разрозненные группы ангелов бились с не менее разрозненными демонами. Хм, а что если?

– Авриил, прикажи всем отступать к позиции Израфаила! Я хочу, чтобы среди слуг Геенны не оставалось ни одного нашего!

– Отступать?! Капитан?! Победа у нас в кармане! – возмутился лейтенант.

– Делай, что я сказал, – ледяным голосом процедил я и обжег Авриила колючим взглядом.

– Слушаюсь, капитан! – рявкнул ангел и умчался собирать моих бойцов.

Мы отступали ровным строем по направлению к Израфаилу, ощетинившись клинками. Глядя на это, демоны радостно вопили и богохульствовали. Ничего-ничего, Отец простит. Мои ангелы уже вплотную подобрались к склону холма, где засели лучники. Демоны сгрудились напротив и орали нечто победное. Глупцы, они считают, что уже победили. Я резко взмыл в воздух и закричал сержанту-лучнику:

– Израфаил! Непрерывный огонь по противнику!

Тут же просвистела в воздухе волна из стрел и вонзилась в кучу демонов, сея опустошение. Дождь из стрел превратился в непрерывный поток серебра, льющийся с небес. Ряды нечистых быстро таяли, по полю боя раздавались горестные стенания демонов и радостные кличи ангелов. Неожиданно откуда-то из центра толпы слуг Ада вырвалась огромная фигура. Капитан, про себя определил я и бросился на демона из поднебесья, занеся над головой меч обеими руками. Удар! Капитан заблокировал мой меч, но удар был такой силы, что я разрубил древко его боевого топора.

– Какого черта?! – изумился демон, глядя на жалкие обрубки. – Да я тебя…

Закончить фразу я ему не дал, с разворота отрубив капитану голову. Собственно, на этом все и закончилось. Трое демонов торопливо бежали в противоположную от нас сторону, но стрелы все равно настигли их, пригвоздив к земле. Я оглядел пасторальную картину. Снег крупными хлопьями ложился на пропитанную кровью землю, укрывая трупы демонов и ангелов белым мягким одеялом. Постепенно тела начали исчезать – ангелы в серебристом сиянии, демоны – в клубах черного дыма. Спустя несколько минут на поле не осталось никого, кроме нас.

– Возвращаемся, – устало произнес я.

***

Мы потеряли немалое количество бойцов, и подкрепления уже были на подходе. А пока мой отряд отмечал победу в небольшом ресторане, захватив его едва ли не полностью. Они радовались заслуженному отдыху, а вот мне было отнюдь не весело. Глядя на счастливые лица сослуживцев, я видел только ее. Мою девочку. Не выдержав, я покинул своих соратников, сославших на срочные дела. Идя по темной заснеженной дороге, я размышлял, почему эта маленькая девочка так запала мне в душу. Не мог же я влюбиться в двенадцатилетнего ребенка?! Или мог? О, Отец, дай ответ на вопросы мои, прошу! Я встал, подняв лицо к небу, словно ожидая ответа. Разумеется, Отец мне не помог в моих терзаньях. В делах сердечных должны разбираться мы сами. Эх, как же это грустно и больно. Сгорбившись, я продолжил прогулку до церкви…

***

Второй раз я увидел ее, когда она пришла со своей матерью во время моей службы.

Я помню ее мать... Невысокая стройная женщина в темном платке, повязанном на голове, в рыжем, потертом плаще и кожаных перчатках. Строгие черты лица, тонкие губы. Да, ее мать была красавицей. Цвета крепкого чая с золотыми искорками глаза, в которых сейчас стояли слезы. Ее мать стала очень набожной, особенно после смерти отца, как рассказывала мне Она…

– Милана, стой спокойно! – негромко прикрикнула мать на девочку, которая вся извертелась на своем месте.

Милана. Красивое имя.

– Ну, мама! – услышал я звонкий голос Милы, такой звонкий, что я даже запнулся при прочтении псалма.

– Тихо, – одернула ее мать. Прихожане неодобрительно покосились на эту пару, но ничего не сказали им. Вот, песнопения закончились, а я не отходил от алтаря, стараясь не упускать из виду эту пару. Что меня так влекло к ней? Может быть, ее недетский, жесткий взгляд? Или ее непосредственность? Или ее невнимательность по отношению к Отцу? Что меня привлекло к этой девочке, рабом которой стал и я сам?..

Мила топталась около своей матери напротив иконы Святой мученицы Татьяны, видимо, мешая ей собраться с мыслями.

– Мама, почему ты плачешь? – услышал я вновь ее звонкий голос.

– Не мешай, – прошелестела женщина, аккуратно ставя тонкую свечу перед иконой.

Не знаю почему, но ноги понесли меня к ним.

– Дай маме помолиться, дочь моя, – обратился я к Миле, положив руку ей на плечо. Девочка отшатнулась от меня, как от черта, и, испуганно вскинув голову вверх, посмотрела на меня своими серыми глазами, в которых я ничего не смог прочитать, кроме страха.

Мать шикнула на дочь и обернулась ко мне:

– Простите ее, батюшка...

– Авель, – лучезарно улыбаясь, закончил я предложение женщины.

– Она не была в церкви с того момента, как ее крестили... Простите ее, – женщина укоризненно посмотрела на Милу, но та даже не сподобилась покрыться краской и промямлить «Извините».

Она все так же смотрела на меня, не отводя глаз, и, честно говоря, у меня закружилась голова. Может быть от дымящихся кадил, развешанных по зале, может от духоты в помещении или от почти непрекращающихся потасовок с демонами, бесами и чертями, но я лишь поправил очки на носу и потрепал свою светлую бороду.

– Все хорошо, дочь моя, – произнес я, сжав четки в руке – мне не хотелось падать в обморок прямо перед ними.

– Мама, что это за дядя? – прошептала девочка, не сводя с меня внимательно-испуганных серых глаз.

– Это поп. Он служит нашему Господу и несет Его правду. Только что-то вы больно стройны для попа, – улыбнулась женщина и протянула руку. – Меня зовут Татьяна.

– Ну не всем же попам быть толстыми, – улыбнулся я в ответ. – А как зовут вашу дочь?

– Скажи батюшке Авелю свое имя.

Брюнетка с длинными шикарными локонами опустила серые глаза, окаймленные длинными черными ресницами, и я облегченно вздохнул, втайне радуясь, что она больше не смотрит на меня. Я всегда любил и не любил этот ее взгляд. Кажется, что она видит всего тебя, знает, что творится в твоей голове, но молчит. А что творится у нее в душе, я никогда не знал и не узнаю никогда.

– Милана, – произнесла девочка тихо, с легкой хрипотцой в голосе.

Милана… Я полюбил ее с тех пор, как увидел. Милана. Милочка. Отец Пресветлый, что я несу?..

Глава 3

С тех пор Татьяна и ее дочь стали частыми посетителями в моей церкви. Но, так как ее мать работала, Мила захаживала и одна, пытая меня своими расспросами и странными ответами. Она никогда не давала точного ответа, отвечая загадками, путая меня. Ровно в шесть вечера в дверях появлялась маленькая фигурка и, завидев меня, бросалась ко мне с новым вопросом.

– Батюшка Авель! – как-то окликнула она меня, сидя с ногами на деревянной скамье в моей келье, одетая в свитер и клетчатую юбочку, подперев щеку рукой и листая Библию.

– Да, Мила? – откликнулся я, поставив чайник кипятиться. В этот раз я принес девочке ее любимые шоколадные конфеты «Ласточка», и они, блестя яркими фантиками, лежали в тарелке аппетитной горкой. В этот вечер Татьяна попросила подержать Милу до позднего вечера – она была вынуждена задержаться на работе. Я был только рад этому. Для маленькой несмышленой девочки, разум этого ребенка был чересчур взрослым. Она трезво рассуждала, и в свои годы уже была отпетой реалисткой, но, тем не менее, проявляла ко мне интерес, а к православию – уважение. Битвы, похоже, на время поутихли, отряд расползся по своим делам, отчитавшись мне в своих действиях, и у меня было довольно-таки веселое настроение.

– Батюшка, а почему Господь не всегда помогает? Почему, когда я молюсь о том, чтобы завтра не идти в школу, мне все равно приходится это делать? – задала она мне вопрос.

Я рассмеялся от души, взглянув через плечо на заинтересованную смуглую мордашку моей юной собеседницы.

– Мила! Пойми, Господь не хочет, чтобы ты не шла в школу, ибо школа – это хорошо. Нужно учиться, познавать что-то новое. Вот, например, кем ты хочешь стать, когда вырастешь?

– Актрисой! – выкрикнула она, громко захлопнув Библию.

Мм... Честно говоря, я думал, она скажет, что хочет быть педагогом, художником, воспитателем... С ее практическим складом ума и глубоким, постигающим самую суть, взглядом на вещи, она вполне могла бы быть инженером, врачом и так далее. Но только не актрисой! До чего же ошибочным было это мнение! Актриса из нее вышла бы отменная…

– Актрисой? Э… – недоуменно протянул я. – Для того, чтобы стать актрисой, тебе нужно учиться в школе.

– Нууу... Еще шесть лет сидеть в колонии строгого режима, – горестно вздохнула она, рисуя пальчиком на столе какие-то невидимые узоры.

Я подавился от таких слов из ее уст.

– Но зачем ты сравниваешь школу с тюрьмой? Это ведь не так, Милана. Вас там никто не бьет, не издевается над вами, как в настоящей тюрьме, – назидательно начал я, наливая в кружки горячей воды из вскипевшего чайника.

– То, что нас никто не бьет – это неверно, батюшка Авель. Мы сами бьем там друг друга. Мы сами в этом виноваты. А Господь виноват в создании людей. Если бы он не создал нас – ничего бы этого не было, – глубокомысленно заключила Мила, подняв указательный пальчик вверх.

«Он до сих пор кается, что создал вас!» – чуть было не ляпнул я, но вовремя остановился.

– Тебе с сахаром, Мила? – перевел я разговор в другое русло.

– Да! – загорелась моя строптивица.

– И конфеты тоже посластить? – с улыбкой поинтересовался я.

– Конфеты и так с сахаром, отец Авель! – ни секунды не задумываясь, ответило маленькое создание.

– Оригинально, дочь моя.

– Не называйте меня так! – возмутилась девочка.

Она никогда не любила, когда я называл ее дочерью.

За бесхитростной беседой, да чашкой чая время пролетело незаметно. Уже подошел час, когда мама Миланы должна была забрать дочь. Я как обычно вышел из кельи, чтобы встретить женщину у дверей. Она уже стояла на пороге и застенчиво улыбалась. Татьяна всегда так улыбалась, пока ожидала Милу. Такой я и запомнил эту женщину – стоящей у деревянных резных дверей церкви в неизменном рыжем плаще, с повязанным на голове платком и с легкой тенью настоящей улыбки на губах. Я невольно сравнил Татьяну с дочерью. И понял, что у них нет ни капли родственного, разве что цвет волос, но это слишком незначительное сходство. Видимо, Мила пошла внешностью в отца.

– Здравствуйте, батюшка, – первой поздоровалась женщина, стягивая с рук перчатки. Застенчивая улыбка не покидала ее лица.

– Вечер добрый, Татьяна, – ответил я – Мне неудобно задавать такой вопрос, но я случайно сравнил вас с Милой. Скажите, она пошла вся в отца? Меня насторожило, что ваша дочь ни разу его не упомянула.

Ответом мне был полный боли и горя взгляд, губы тут же сжались в одну узкую линию, отчего я промямлил в ответ хиленькие извинения. Я пожалел о своем любопытстве и смущенно отвернулся, чтобы позвать Милу. Чудесное создание выбежало из моей кельи и понеслось к маме. Я невольно улыбнулся, глядя на полные радости глаза девочки. Пушистые ресницы обрамляли блестящие, я бы даже сказал, сияющие глаза. А эта широкая открытая улыбка… Я залюбовался этим чудным ребенком, что так беззаботно бежал навстречу маме.

– Привет, мамочка! – девочка с разбега влетела в объятия Татьяны. – А батюшка Авель такой вкусный чай заварил!

– Я рада, доченька, – женщина расцвела буквально на глазах. – Но нам пора домой, попрощайся с батюшкой.

– Нуууу, – заканючила Мила. – Можно, я еще посижу?

– Милана, хорошего понемногу, – я присел перед девочкой. – Во всем должна быть мера. Не зря же говорят – в гостях хорошо, а дома – лучше.

– К тому же завтра вы снова увидитесь, – поддержала меня Татьяна.

Мила радостно улыбнулась и протянула руку:

– До завтра, батюшка Авель.

– До завтра, Мила, – я улыбнулся в ответ и пожал маленькую ладошку. – До свидания, Татьяна. Удачи вам, – я выпрямился, и, скользнув взглядом по добродушному лицу женщины, понял, что она простила мою бестактность.

– До завтрашнего вечера, батюшка, – женщина взяла Милану за руку, и они удалились в темень зимнего вечера.

Я же направился обратно, в келью. Критически оглядев помещение, я понял, насколько пустым и мертвым кажется мое жилище без Милы. Она приносила с собой прямо-таки необузданную энергию и жизнь. Я устало опустился на кровать и задул свечи в высоком бронзовом канделябре. Тяжело вздохнув, я лег, подложив руку под голову и смежив веки.

Перед глазами встала странная картина. Я под руку с Миланой стою у входа в какое-то здание, судя по всему в школу. Падает крупными хлопьями снег, и Мила кутается в пальто. Это уже не та девочка, что приходит ко мне почти каждый день в шесть вечера. Милана из видения – молодая женщина, едва-едва пересекшая тридцатилетнюю веху своей жизни. Но все так же развеваются густые темные волосы, все так же сияют серые глаза, прикрытые пушистыми ресницами. Но тут дверь школы открывается и нам навстречу выбегает девочка лет десяти на вид. Это наша с Милой дочь. Я это знаю. Я чувствую это.

– Мама! Папа! – кричит девочка, мчась по заснеженной площадке перед входом.

Я замечаю, что улыбаюсь. Губы сами растянулись при виде этого чудного создания. А дочка все бежит и бежит, и расстояние между нами не сокращается, наоборот, дочка все дальше и дальше от нас.

– Папа! – теперь в звонком голосе слышен испуг. – Папочка, помоги!

Я выкрикиваю какое-то имя и бегу к дочери, но не могу до нее добраться. Вокруг нас сгущается тьма, тьма поглощает школу, ближайшие к ней деревья и Милану.

– Мила! – я оборачиваюсь к моей жене, но она уже скрылась во мгле.

– Папочка! – истошно кричит девочка, уже еле-еле передвигая от усталости ноги.

Я вновь кидаюсь к дочери, но тут на моих глазах на девочку откуда-то сверху отвесно падает какая-то здоровенная туша. Нечто выпрямилось и повернулось ко мне. Теперь были явно видны могучие рога на лбу, горящие пламенем Преисподней глаза и черные, утыканные шипами доспехи. Демон. И он сжимал в огромной левой руке тело моей дочери. Я пытаюсь принять истинный облик и с ужасом понимаю, что не могу этого сделать. Я всего лишь обычный человек. Демон жутко расхохотался и сжал пальцы.

– Нет!!! – отчаянно закричал я, глядя, как когтистые пальцы сдавливают хрупкое тельце, как кровь фонтаном бьет из горла моей дочери. И тут я вижу, что у демона мое лицо, точнее, лицо моего брата-близнеца.

– Каин, за что?! – с криком вскочил я с постели.

Все это было сном, ночным кошмаром, мороком. Вытирая со лба холодный пот, я налил себе воды из кувшина. При чем здесь Каин? Я вновь лег на постель и задумался.

Каин. Когда-то, более тысячи лет назад, мы были братьями. Нас можно было бы назвать близнецами, если бы не волосы брата цвета воронова крыла и не его темно-зеленые глаза. В детстве мы были неразлучны, всегда поддерживали друг друга, если была какая беда. Но детство, как и все в этом мире, кончилось и наши жизненные пути разошлись. Так разошлись, что я увидел Каина только после смерти. Я скучал по своему неугомонному брату, по его безумствам, но, увы, c’est la vie*… А потом… Потом я умер и мне даровали крылья. Десятилетиями я сражался за Отца, Каин постепенно отходил на второй план, а потом я и вовсе забыл о нем. Я смирился с потерей брата, с головой ушел в ратное дело. И это так бы и продолжалось, если бы не вмешался Его Величество Случай. В семнадцатом году прошлого столетия во время одной из войн я встретил Каина, что называется, по ту сторону баррикад. Как оказалось, брат слишком набедокурил при жизни, потому его и отправили в Ад. Там он стал демоном, участвовал во многих сражениях, дослужился аж до капитана (я в то время был лишь лейтенантом). И вот судьба забросила его в Россию, на самом рассвете революции. И в тот самый миг узнавания на нас нахлынуло все – наше детство, наши игры, наши отец и мать… И навалилась тяжесть веков одиночества, разлуки… Тот бой ангелы проиграли… Там же погиб и мой капитан. Немного позже, когда я принял командование вторым отрядом, мы снова встретились, так сказать, в неофициальной обстановке. Были долгие разговоры о прошлом, о службе, об утратах и находках. О жизни после расставания. И под самый конец нашей встречи мы заключили с Каином договор, согласно которому мой второй отряд и его третий не должны сражаться друг с другом ни при каких обстоятельствах. Так называемое перемирие. Мои бойцы восприняли это довольно холодно, но мне таки удалось вбить им в головы, что биться с братом я не собираюсь. А если они нарушат договор, то подведут меня, обесчестят. Особенно возмущался по этому поводу Авриил, мол, скрывать такое от Отца. Однако я втолковал лейтенанту, что без ведома Отца ничего не происходит, даже самая секретная тайна будет известна Ему.

Поток воспоминаний прервал колокольный звон, созывающий на утреннюю молитву. Я встряхнулся. Мдаааа, видел бы меня сейчас Авриил. Он бы долго смеялся над распустившим нюни капитаном отряда ангелов. И уж точно хихикал бы над этим как минимум год.

***

Но вот, пробило шесть часов и двери церкви открылись, впуская маленькую девочку.

– Здравствуйте, батюшка Авель! – раздался такой знакомый и родной звонкий голос.

– Приветствую, Милана, – улыбнулся я, подходя к девочке и пожимая ее крохотную ладошку.

– А я сегодня могу задержа-аться, – протянула Милана, залезая на кровать и подгибая под себя ноги. – У меня мама заболела, с температурой дома лежит.

Я вопросительно посмотрел на нее, поставив чайник кипятиться:

– А кто же тогда проводит тебя домой, Мила?

– Вы, батюшка Авель, – и это замечательное создание непринужденно рассмеялось. – Вас мама очень просила. Я дорогу покажу, ага.

– Ну, что ж. Раз такая история. Я провожу тебя, Милана.

– Урааааа! – возопила девочка, подпрыгнув на кровати. – А о чем мы будем говорить сегодня?

Я задумался, поставив перед Милой вазочку с печеньем. Казалось, все темы для разговора уже исчерпаны за прошедшие вечера. Хотя…

– Давай поговорим о том, какой ты видишь себя, когда станешь взрослой?

– Я уже взрослая, батюшка Авель, – притворно обиделась девочка. – Мне уже двенадцать!

– Взрослая-взрослая, – успокоил я Милу, угостив печеньем. – А когда станешь совсем-совсем взрослой? Как твоя мама, например.

– Нууу, я буду очень красивой, известной и у меня будет все-все-все. А еще у меня будет… – Милана пустилась в долгое повествование своей будущей жизни.

***

Я взглянул на часы – уже пошел десятый час.

– Милана, пора домой.

– Нуууу, мы же еще не закончили, – попыталась воспротивиться Мила. Впрочем, это уже стало нашей своеобразной традицией.

– Пора-пора, дочь моя, – притворно построжел я, протягивая Милане ее яркий пуховик.

– Но мы же завтра продолжим? – с надеждой спросила девочка, одеваясь.

– Ну конечно, Мила, – с улыбкой произнес я, надевая свою зимнюю куртку.

– Хорошо, – кивнула Милана, тряхнув своими густыми локонами.

В легкой и непринужденной беседе мы почти дошли до подъезда Миланы.

– Извинь-те, – сказал кто-то за нашими спинами нетрезвым голосом. – Не найдет-с мелочи… На хлебушек…

Я повернулся на голос, пряча Милану за спину. Передо мной стоял маленький, невзрачный мужичок в старенькой куртке, явно с чужого плеча. Мужичок неустойчиво стоял на ногах и просительно заглядывал мне в глаза. Таких обычно называют бомжами. Я увидел его душу – чистую, светлую. Это был обычный человек, он устал бороться с жизнью и, в конце концов, опустился до такого жалкого состояния.

– Не злоупотребляй спиртным, сын мой. Лучше проспись, с утра приведи себя в порядок и отправляйся в центр занятости, – мягким, вкрадчивым голосом проговорил я. – Не забудь свои документы и, главное, диплом инженера. Такие специалисты, как ты, сейчас очень нужны. Не сдавайся, если не получится в первый раз. Значит, получится во второй, главное, поверь в себя и в Господа нашего.

Мужичок посмотрел на меня неожиданно трезвым взглядом:

– А он мне поможет, батюшка?

– Боженька всегда помогает тем, кто чист и кто не пускает его великий дар – жизнь – под откос. Не для того Господь давал тебе ее, чтобы ты пьянствовал беспробудно.

Мужичок резко просветлел лицом и побежал куда-то во дворы, крикнув напоследок:

– Спасибо, батюшка!

– Господь с тобой, сын мой, ступай с миром, – я перекрестил его и повернулся к нетерпеливо теребящей мой рукав Миле. – Да, Мила?

– Батюшка Авель, а что, вы всех вот так можете… – она покрутила пальчиком в воздухе, подбирая слова. – Наставить на путь истинный.

– Нет, Милана. Некоторые настолько погрязли в грехах, что уже не смогут очиститься. Пойдем домой, пока ты не замерзла.

– Угум... Но завтра вы мне расскажете об этом! – требовательно заключила девочка.

– Завтра мы продолжим наш сегодняшний разговор о твоем будущем, – улыбнулся я, открывая дверь подъезда.

– Ну, значит, послезавтра, – решила Милана и вошла.

Поднявшись на четвертый этаж, я постучался в дверь. Нам открыла Татьяна, в домашнем халате и чашкой чая в руке.

– А, здравствуйте, батюшка Авель, – произнесла женщина сильно простуженным голосом. – Спасибо, что проводили Милу. Не хотите ли чайку попить, согреться?

– Нет, что вы, – я покачал головой. – Мне бы надо отходить ко сну. Мы в церкви рано встаем, – добавил я с улыбкой.

– Ну, что ж, на нет и суда нет, – вздохнула Татьяна. – Еще раз спасибо, батюшка Авель.

– Не стоит благодарности, Татьяна. Я всего лишь выполнил вашу просьбу, это мой долг, как слуги Господа нашего. До свидания, поправляйтесь скорее.

– До свидания, батюшка. Надеюсь, скоро выздоровею, – Татьяна слабо улыбнулась.

Я же присел перед Миланой:

– Ну что, до завтра, будущая великая актриса?

– До завтра, батюшка Авель, – Мила улыбнулась и как обычно протянула ладошку.

Я ответил рукопожатием и покинул Милану с мамой. Сбегая по лестнице, я неожиданно осознал, как же я соскучился по работе. Мне нужно было отвлечься от всего этого. Мне нужен бой.

Глава 4

Однако следующая неделя прошла без происшествий. Татьяна выздоровела и вновь забирала Милу по вечерам, я перестал жить в церкви и под предлогом освящения вновь перебрался в свою квартиру. И я уже успокоился, но не тут-то было…

Было раннее морозное утро. Несмотря на начало марта, зима не сдавалась без боя. Коротко пискнул телефон:

«Капитан, в городе начали пропадать люди. За последние сутки исчезло около сотни человек. Причины неизвестны. Следы и улики отсутствуют. Вы должны немедленно расследовать это дело. Приоритет задания чрезвычайный. Временно не отвлекайтесь на демонов»

Ого, что в мире-то происходит! Неужели это настолько страшно, что даже первоочередная задача – уничтожение слуг Люцифера – отходит на второй план? Хотя, учитывая исчезновение такого количества людей за столь краткий срок, это явно серьезное происшествие. Я написал Авриилу короткое сообщение:

«Код «Альфа», пустырь у моего дома»

Код «Альфа» подразумевал немедленный сбор членов отряда вне зависимости от того, чем они в данный момент заняты. Я принял такой родной облик ангела и полетел на пустырь. Приземлившись, я провалился в снег почти по колено. Пожелав коммунальным службам «доброго здоровьичка», я поднялся в воздух и парил в метре над землей, слегка махая крыльями. Постепенно начали прибывать обеспокоенные бойцы Второго отряда. И, надо отдать должное, в течение десяти минут собрались все.

– Авриил, сержанты, – позвал я и продолжил, дождавшись их. – Значит, так, парни. В городе за последние сутки пропало около сотни человек, – при этих словах Захариил удивленно присвистнул. – Неизвестно кто и как это сделал. Мы должны это выяснить. Не отвлекаться на демонов и прочую сатанинскую живность. Расследовать исчезновение людей – вот главная задача.

Я развернул в воздухе карту Н*****:

– Я разделил город на четыре района. Михаил, ты берешь северный, там располагаются, в основном, заводы и бараки рабочих. Израфаил, твой район – южный, это лесопарковая зона, со всякими прудами и прочим, также здесь находится речной порт.

Сержанты дружно кивнули, разглядывая карту. Я же продолжил:

– Рафаил, ты займешься западным районом. Это культурный и политический центр города, также здесь много квартир обеспеченных граждан. Захариил, твоя цель – восточная часть, тут располагаются офисы, и проживает средний класс.

Рафаил что-то пометил в своем блокноте и глубокомысленно хмыкнул. Захариил же усмехнулся – его всегда радовали новые задания, они пахли необычными приключениями и сильными противниками. Да, сержант любил сражаться, и чем сильнее противник – тем лучше для него.

– Общая задача – патрулировать местность. Заметите что-либо подозрительное – немедленно сообщайте мне либо лейтенанту. Авриил, а мы с тобой займемся сбором информации. Задание всем ясно? – спросил я, свернув карту и заткнув ее за пояс.

– Так точно! – гаркнули пять ангелов, вытянувшись в струнку.

– Отлично, – кивнул я. – Распределите патрули в две смены – дневную и ночную. Начинаем прямо сейчас. Всем удачной охоты. Авриил, за мной.

Я взмахнул крыльями и взмыл ввысь. Ох, на таком ветру аж дыхание перехватило.

– Командир, где будет штаб? – поинтересовался Авриил, следуя слева от меня.

– У тебя дома. Ты же недавно хвалился мощным компьютером и очень быстрым интернетом?

– Ну да, я, – погрустнел Авриил.

***

Прошло уже почти двенадцать часов, а мы так и не нашли ничего действительно важного. Люди пропадали абсолютно случайным образом, никаких свидетелей, ни тел, ни крови. Как будто их испаряли на месте. Но я нашел нечто интересное, просматривая общероссийские сводки. В соседнем городе О**** также были случаи исчезновения людей. Я потер глаза и взглянул на часы – пять часов вечера. Через час должна придти Мила. Но я не могу оставить расследование. Как я тогда говорил Авриилу? Личные отношения не должны мешать службе. Я тяжело вздохнул и набрал номер Татьяны:

Дата добавления: 2015-06-26