ЧАСТЬ III 1 страница. За руль «Газели» Каина мы не пустили

Глава 1

За руль «Газели» Каина мы не пустили. Он был еще слишком взбудоражен произошедшим, да и сильно сказывалась усталость. Поэтому он сидел около окна и, упираясь лбом в стекло, дремал, а место водителя занял менее затронутый битвой Авриил. Я же сидел между Стражем Равновесия и братом. Андрей также как и демон решил немного поспать, и, уткнувшись в плечо Людвига, у которого сидел на коленях, тихо посапывал в две дырочки.

Мне же спать не хотелось, несмотря на то, что время на это выдавалось. Я был слишком погружен в свои мысли, и они были о только что погибшей Алисе. Почему она не сдержала себя? Она же знала, что численность Крестов выше, и вместо того, чтобы сохранить свою жизнь, предоставила ее свинцу. Может она просто поняла, что больше не хочет так жить? Если бы я не знал эту девушку, я бы подумал, что она просто не совладала с эмоциями, но я знал Алису, и не в ее стиле было глупое самопожертвование.

В чем же была причина? Может она просто перестала верить в то, что Анита жива? И думала, что если мы достигнем Н*****, то она увидит лишь бездыханное тело своей сестры?

– Все должно быть в равновесии, Авель, – подал голос Людвиг, смотревший в лобовое стекло, прижав к себе мальчика. – Ты не должен ни в коем случае задумываться о ее поступке.

Я поднял глаза на Стража – пепельноволосый усмехался, но усмешка была горькой, а не ядовитой. Он читал мои мысли и понимал мои чувства.

– Я не могу не задумываться об этом. Что я сообщу ее сестре?

Мой мудрый собеседник хмыкнул:

– Она все поймет сама, если это мудрая девушка. Везде должно быть равновесие, даже в смертях. Ее смерть дала шанс для новой жизни.

– Это несправедливо, – возмутился я. – Кто вывел такой закон?

– Если бы люди не умирали, а жили бессмертно, то места бы им уже не было на земле. Справедливо ли то, что природа не могла дать бы им должное количество еды и ресурсов? Начались бы войны за плодородные места, за воду, кровь бы лилась рекой. Любая смерть равноценна жизни. И неважно кто бы отдался в объятия Смерти – крошечный младенец или преклонных лет дама. Их уход – есть обмен. Отдав себя Смерти, они предоставляют другие души Жизни. Этому закону миллиарды веков, и везде он одинаков. А я, как Хранитель Равновесия, обязан поддерживать баланс между злом и добром, между Смертью и Жизнью. И если бы смерть Алисы была напрасна, я бы воскресил ее. Я уже воскрешал, ты слышал наверняка о клинической смерти, – напыжился Людвиг.

– Да, ты абсолютно прав... – проговорил я.

– Хорошо, когда мнения сходятся, – кивнул Людвиг, слегка поправив съехавшие на кончик носа очки.

– Но что же тогда получается, смерть Галины тоже не напрасна? – я вспомнил вновь эту маленькую худощавую женщину, которая жила лишь надеждой… Надеждой на то, что ее маленький мир, семья, вновь восстановится.

– Она сама сделала такой выбор, Авель. Любовь – странный дар. Он может убить, а может и воскресить человека. В данном случае мы увидели первое. А по закону Равновесия, скоро произойдет второе.

– Но как же ее дочь, Ангелина? Что будет с ней?

Страж Равновесия задумчиво посмотрел вперед, поправив волосы.

– Бог дает всем нам испытания. Тем, кому суждено их пройти, стать сильнее, тот справится. А кто падает в самую пучину страшного чувства – Отчаяния – ему никогда не выбраться оттуда. Сколько бы не придумывали люди, что это все Небесная Кара, что Создатель отвернулся от них, на самом деле все достаточно просто. Бог никогда не наказывает людей. Он любит их. Потому и старается давать им испытания для крепости духа.

Остальную часть дороги мы проехали в тишине. Людвиг, судя по склонившейся голове, тоже задремал, а угрюмый Авриил вел машину молча.

Все-таки мой лейтенант таки вправил себе мозги и стал вести себя гораздо серьезнее, нежели в начале нашего приключения.

В машине было тепло, и урчание мотора убаюкивало, так что я тоже стал клевать носом и, незаметно для себя, я задремал.

Тогда мне приснился престранный сон…

Я словно вернулся в прошлое, на много лет назад, когда служил попом в церкви города Н*****. Я видел, как верующие ходили туда-сюда, кланялись иконам, крестились и ставили длинные свечи. Тихая и мирная обитель была освещена лишь этими длинными и тонкими свечами, отчего в помещении был полумрак. Иконы в этом полумраке почему-то не давали мне успокоения, а наоборот, что-то зловещее проглядывало в овальных лицах святых, которые, казалось, наблюдали за мной.

Шепот с разных сторон начал наполнять церковь, хотя скорее он начал заполнять мой разум, потихоньку сводя меня с ума. Прихожане уже не смотрели на меня с мольбой, в их взглядах царил смех, а их физиономии искажались в нечеловеческих гримасах. С ужасом я бросился к иконам, но вместо спасительных лиц в резных рамах, я видел только ее лицо. Лицо Миланы, изуродованное маской безумия, смотрело на меня в упор отовсюду…

– Не ту выбрал, – загрохотал ее голос, смешивающийся с какофонией смеха и воплей прихожан. – Теперь ты будешь расплачиваться за свои ошибки!!!

Она говорила и говорила... В основном из ее уст летели проклятия, она изрыгала хулу на лежащего у икон меня, закрывавшего голову руками, а окружившие меня вместо прихожан Серые уже тянули ко мне свои длинные узловатые пальцы, хрипло ухмыляясь.

– Авель, подъезжаем! – вырвал меня из цепких объятий кошмара голос и толчок со стороны брата, и я ему за это был бесконечно благодарен.

Был поздний вечер, уже умирающее солнце пыталось пробиться сквозь плотную пелену тяжелых свинцовых туч, окутавших Н*****, из-за чего казалось, будто в городе идет кровавый дождь. Мертвую тишину нарушало лишь урчание двигателя, да шорох шин по асфальту. Вокруг нас открывалась мрачная картина – серые улицы, утопающие в багровом закате, где не видно даже птиц, не говоря уже о людях и бродячих собаках. Машины стояли у обочины, светофоры послушно меняли цвета сигналов, но жизни здесь больше не было.

– Мертвый город, – тихо произнес Авриил, сворачивая к Церкви.

Неожиданно меня поразила страшная догадка:

– Почему не слышно шума боя со стороны Церкви?! Неужели…

– Может, просто краткая передышка? – предположил Каин, расталкивая Людвига. – Неужто ты думаешь, что Церковь взяли?

– Нет!!! Они живы! – воскликнул я. Я отказывался верить в то, что остатки моего отряда пали, и… Мила… Нет!!! Она жива! Они все живы! Я пытался убедить себя в этом, иначе совсем потеряю надежду и веру в собственные силы.

– Надейся на лучшее, но готовься к худшему, Авель, – холодным тоном произнес Людвиг. – Вполне возможно, что мы найдем лишь руины.

– Молчи! – я буквально вцепился в Стража. Как он мог даже допустить такую мысль?!

– Успокойся, братишка, – спокойно произнес Каин, хватая меня за плечи. – Людвиг прав, надо быть готовыми ко всему.

Я повернулся к нему. Неужели мой брат не понимает, что мне придется смириться с тем, что я больше не увижу мою Милу?

– Ты не понимаешь, Каин. И никогда меня не поймешь, – странным голосом произнес я, чувствуя, как подкатывает к горлу комок.

– Успокойся, твою мать!!! Ты командир или тряпка половая?! Развел тут сопли! Если ты так и будешь продолжать, я оставлю тебя где-нибудь по дороге, чтоб ты поплакался! Слюнтяй! Размазня! – Каин резко ударил меня по щеке.

Меня буквально взорвало, никогда не замечал за собой подобных вспышек гнева.

– Да я тебя… – закончить мне не дали.

– Вот! Вот это я понимаю – командир отряда ангелов! – радостно воскликнул брат. Я встряхнулся. Действительно, что это на меня накатило.

– До Церкви пять кварталов, – сообщил Аврал, повернувшись к нам.

– Останови. Пройдемся пешочком, – я с наслажденьем ощущал былую твердость в голосе.

Авриил послушно припарковался на обочине. Мы вышли из микроавтобуса и осторожно пошли вперед, постоянно оглядываясь. Ничего. Пусто. Солнечные лучи становились темнее и все больше походили на темную венозную кровь. Тишина. Мертвая. В таком безмолвии хочется даже ступать как можно тише, чтобы не нарушать его. Тишина давила на сознание, заставляла постоянно оборачиваться, с тревогой вглядываясь в переплетение улочек и переулков. Здесь не было даже ветра. Спертый воздух застыл, напоминая густую кашу. Нам приходилось буквально проглатывать его, ибо дышать нормально мы не могли.

– Андрей видит мальчика. Мальчик хочет что-то сказать… – нарушил тишину слегка хрипловатый голос Апостола, указывающего пальцем на белоснежную дымку, принимающей очертания мальчика-подростка лет четырнадцати, что внезапно появился около забрызганной кровью стены.

– Отлично… Еще и неупокоенные объявились… Ну вот самое время… – процедил Каин.

Такие души очень мучаются, находясь на земле, но они привязаны к месту смерти. В основном, это души людей, замученных перед смертью, или души тех, чья последняя воля не была выполнена, поэтому их терзает память, привязывающая душу к телу.

Неупокоенные души достаточно опасны, потому что питаются страхом живых, от этого они начинают чернеть и обращаться в фантомов, которые могут убить или свести человека с ума. Единственное, чем им можно помочь – это найти останки и захоронить или исполнить предсмертную волю усопшего. Но если душа уже обратилась в фантома, нужно уничтожить такое создание.

Андрей первым рванул к душе, такой от него прыти мы точно не ожидали, за ним припустил и Людвиг, а следом и мы.

К счастью, это была душа ребенка еще не обратившаяся в фантома, перед нами стоял невысокий подросток, обритый наголо, в смешной футболке с Микки Маусом на груди и в джинсах. На ногах мальчика были оковы, впрочем, как и на руках, а цепь от них пролегала прямо сквозь стену.

– Помогите мне, прошу вас… – по щекам прозрачного мальчика текли слезы. – Прошу… Папа и мама ждут меня, но я не могу… Меня убили Белые Кресты… Гриша, меня зовут Гришей… Меня пытали… Я двое суток не ел…

– Где твое тело, Григорий? – спросил я, пристально глядя на душу.

– Там, – он указал на стену, звякнув цепями. – Внутри этого здания.

Людвиг скорбно свел брови и вздохнул:

– Мы поможем тебе. Скоро ты встретишься со своими родителями.

Мы завернули за угол здания. Это был обычный жилой дом. Железной двери в подъезд не было, впрочем, как и самого домофона, вырванного с корнями. Поднявшись по уже загаженной бетонной лестнице, мы вошли в настежь раскрытую квартиру напротив, где все стояло вверх дном. В коридоре вытянувшись в полный рост, в растекшейся и уже свернувшейся луже крови, лежал один из Инквизиции, видать из того отряда, с которым приехала Милана… Рядом с ним лежал и автомат, из которого уже высыпались гильзы. Аккуратно переступив через тело, мы зашли в обширную комнату, где лежало несколько людей из Крестов с пробитыми головами, а рядом с ними лежало еще пара тел в черной армейской форме. Около стены мы заметили связанного маленького подростка, тело того самого Григория. Вид его даже мне показался ужасным, хотя я на своем веку видывал очень многое. По связанным посиневшим конечностям было видно, что его держали в таком положении несколько дней, на черепе было несколько гематом, видимо, его еще и били прикладом по голове, на окровавленных пальцах, под искореженными ногтями торчало несколько иголок. В каком состоянии находилась одежда – я вообще умолчу, пожалуй, потому, что эти сволочи даже не разрешали ходить мальчику в туалет. Зачем Гриша вообще им понадобился – я не знаю, но зверство, что творилось над несчастным ребенком, никогда не будет простительно таким ублюдкам. Людвигу и Каину с Авриилом было тоже далеко не по себе, собственно, как и маленькому Апостолу, который прижался к Стражу.

– Андрей все видел… Тот мужчина не успел позвать на помощь, – он указал на торчащие ноги из коридора. – Он единственный, кто уцелел, но был сильно ранен… –прошептал мальчик.

– Отец Всемогущий… Порой я поражаюсь твоему равнодушию, прости меня за такие слова… – пробормотал Авриил, впервые заговоривший за время нашего блуждания по городу.

Рядом с телом появилась и неупокоенная душа. Прозрачные оковы все еще прочно сидели на руках и ногах мальчика, а толстенная прозрачная цепь шла из глубины груди трупа.

– Прошу вас, помогите… Сил нет смотреть на все это… – всхлипнула душа, размазывая слезы по щекам.

– Не переживай, малыш. Поможем, – дрогнувшим голосом пообещал мой брат. Пусть он был самым настоящим демоном, тем не менее увиденное тоже оставило нехилый отпечаток в его памяти.

Мы аккуратно разрезали веревки, и уже окостеневшее тело мягко съехало на пол. Потребовалось много усилий, чтобы не сломать трупу застывшие руки, когда выворачивали их в нормальное положение.

– Я сам понесу мальчика, капитан, – проговорил мой лейтенант, и аккуратно взяв ношу, направился вперед. Мы услышали вздох облегчения от души и обернулись. Как только Авриил взял труп на руки, прозрачная цепь стала заметно тоньше, и Григорию было уже гораздо легче передвигать ноги.

– Похороните меня на пустыре, под елью. Пустырь там, направо, – указал мальчик.

Мы вышли к пустырю через два дома и, положив тело на землю, около пушистой маленькой елки, Авриил недоуменно на меня уставился.

– А чем копать-то будем?

Людвиг, недолго думая, хмыкнул и щелкнул пальцами.

Земля, размягчившись, сама сделала углубление и, когда мы положили туда тело, сама же и закрыла его.

Я провел службу тут же, над могилой и когда было сказано последнее «аминь», цепь, идущая к ногам и рукам мальчика, исчезла. Душа словно засветилась изнутри, а Григорий улыбался, улыбался счастливо, отчего у нас всех на душе потеплело.

– Спасибо вам… Спасибо тебе, Апостол… Храни вас Господь… Я никогда не забуду вашей доброты… – душа мальчика исчезла также быстро, как и появилась в начале.

Мы, немного постояв над могилой, побрели в обратном направлении.

Впереди показалась Церковь. Она высилась мрачной громадой, вымершей, утратившей свет, что давала вера в Отца.

– Командир, креста на куполе нет, – шепотом заметил Авриил. Я пригляделся – и правда – золоченый крест на часовне отсутствовал, из-за чего купол выглядел непривычно голым. Я заметил еще одну важную, но удручающую деталь – двери Церкви были открыты настежь.

– Мне жаль, Авель, – успокаивающим тоном произнес Людвиг.

Я повернулся к Стражу:

– Все нормально, я готовился к такому повороту событий, – мой голос был тверд и холоден. Внутри себя я ощущал лишь пустоту, пугающее ничто. Ее больше нет… Эта мысль выжигала меня изнутри, превращала сердце в камень и неотступно преследовала меня, как бы я ни старался отвлечься. – Надо осмотреть Церковь, может что-то осталось.

Мы медленно и осторожно шли вперед. Все молчали, и от этого становилось еще тяжелее.

– Авель, а сколько ваших было? Там, – спросил меня Каин, пытаясь оживить гнетущее безмолвие мертвого города.

– Половина отряда. Пятьдесят бойцов, – коротко ответил я. Говорить не хотелось совершенно, в горле стоял ком, в голове мысли только о Ней. Кажется, еще немного и я начну выть от потери.

– Ясно, – упавшим тоном произнес мой брат, и разговор закончился, не успев начаться.

Вновь наступившую тишину внезапно нарушили дикие вопли, и наш немногочисленный отряд атаковала стая Падших, буквально упавших нам на головы.

– Скорее, в Церковь, там укроемся! – прокричал я, прикрывая собой Людвига, который подхватил Андрея и побежал в здание.

Серых было много, очень много. Они налетали сверху целыми группами, чуть ли не толпы бежали по дороге. Мы втроем окружили Стража с мальчиком и медленно отступали к Церкви. Я и Авриил сражались длинными мечами, А замыкающий Каин бешено рубил Падших топором, попутно выкрикивая какие-то заклятья.

– Не волнуйтесь, отмашемся как-нибудь! – подбадривал демон, не прекращая размахивать оружием.

Нет, мы бы не отмахались. Серых было слишком много. Меч в руках тяжелел с каждым ударом, а до заветного убежища было еще так далеко. Черные когти полоснули меня по лицу, я ударил клинком наотмашь и поймал себя на мысли, что я в бешенстве.

– За мной! Быстро! – прокричал я, расправляя крылья. Резко взмахнув, я полетел вперед, размахивая мечом, уподобившись сумасшедшей ветряной мельнице. Серые падали под моими ударами, но место павшего сразу же занимало еще двое врагов. Наш отряд мчался за мной, едва успевая контратаковать нападающих. Я чувствовал, что когти и зубы рвут мою плоть, но это было неважно. Если я сейчас упаду, то мы потеряем Апостола, а вместе с ним и последнюю надежду победить. Однако чем ближе к Церкви мы подбегали, тем плотнее были толпы Падших. Мне пришлось вставать на ноги и бежать, не прекращая рубить и кромсать этих тварей мечом. Кровь из ран на лице заливала глаза и рот, однако времени, чтобы вытереть ее не было. Сзади витиевато и нескончаемо матерился Каин, получивший рану в бедро. Людвиг же нес Андрея на плече, отмахиваясь от Серых одной рукой с кинжалом. Где Авриил?! Куча Падших возле Каина рассыпалась, и из нее выбрался окровавленный, но живой и продолжающий сражаться Аврал. Твари обступили нас плотным кольцом уродливых тел, черных когтей и щелкающих клыков с капающей слюной. Неужели это все-таки конец нашей эпопеи? Трое Падших подхватили Каина и швырнули его в стену метрах в десяти от нас. Демон гулко врезался в кирпичную преграду, мешком упал на асфальт и не двигался. Авриила оттеснили в сторону от нас и набросились со всех сторон. На меня рухнул сверху Падший, сразу же начиная рвать мою спину когтями. Я не удержал равновесия и упал. Серые навалились всем скопом, я где-то потерял меч и отбивался руками и ногами, щедро раздавая удары во все стороны. Неожиданно шум боя перекрыл пронзительный крик. Кричал Андрей. Я кое-как успел мельком заметить, что его уносит в когтях Серый. Неужели Людвиг мертв? Однако этот вопрос был задвинут в дальний ящик под давлением насущной проблемы – выжить.

– Командир! – прокричал знакомый голос, и тварей, облепивших меня, накрыл шквал стрел. Так быстро и метко стрелял только один мой знакомый – Израфаил – сержант моего отряда, один из тех, кого я оставил охранять Церковь. Значит, надежда еще есть! Они выжили, сумели спастись! Мила жива! Как бальзам на душу…

Я встал так быстро, как только мог, и огляделся. Около входа в Церковь стоял израненный Израфаил, стреляющий по Серым. Часть его длинных золотистых волос отсутствовала, обнажая уродливый шрам на голове. Его всегда приветливое лицо было искажено до неузнаваемости. Очнувшийся тем временем Каин освобождал Авриила от насевших на того Падших. Из толпы тварей внезапно выпрыгнул покрытый кровью Людвиг. Ловко оттолкнувшись ногой от стены, он схватился за крыло Серого, уносившего Андрея. Не выдержав рывка, тварь накренилась и рухнула на дорогу, и Страж добил ее. Я приказал Израфаилу помочь Каину и Авралу, а сам бросился к фон Грау.

– Как он? – спросил я у Стража, подбирая свой меч и вступая в схватку с двумя Серыми, атаковавшими молодого человека.

– Он сильно напуган, небольшие царапины, но ничего серьезного, – отозвался Людвиг, вонзая кинжалы в горло одной из тварей.

– Отлично. Идем к Церкви, похоже, там нас ждут друзья, – ответил я, отрубая голову второму Падшему, тянувшему когтистые пальцы к Андрею.

Охраняя мальчика с двух сторон, мы направились к такому уютному входу в убежище, попутно убивая Серых. Кстати, их осталось не так уж и много, благодаря Израфаилу, стрелявшему так быстро, будто у него был не лук, а автомат. Вот уже и Каин с еле стоящим на ногах Авриилом освободились и контратаковали Падших.

– Израфаил! – прокричал я. – Сколько наших еще выжило?!

– Ни одного, – лаконично ответил ангел сдавленным голосом. – Мне крупно повезло, что я остался жив. Я уже шесть дней один здесь сижу, – он отвлекся, пуская три стрелы почти одновременно в Серого за моей спиной.

Его слова кинжалом пронзили мое сердце, уже обретшее надежду и вновь потерявшее ее. Ее все же нет. О, Отец, почему Ты подарил мне надежду и практически сразу отнял ее у меня? Чем я заслужил это? Почему Ты допустил, чтобы она умерла?

– В наших рядах был предатель, – ледяным голосом продолжил Израфаил.

– Предатель? Не может быть? – удивился я. В это было невозможно поверить. Чтобы ангел из моего отряда встал на сторону этих проклятых Отцом тварей? Нет, Израфаил что-то путает, это же невозможно! Я скорее поверю, что Аврал печет ватрушки в розовом фартуке, чем в этот бред.

– Он не из наших, командир! Это… Ххарк! – блондин захлебнулся и удивленно уставился на руку невесть откуда взявшегося Падшего, которая вырвала сердце ангела из груди.

– Израфаил! – взревел мой лейтенант, кидая меч как копье в убийцу. Однако бедному Израфаилу это ничем не могло помочь. Он хотел мне еще что-то сказать, но захрипел и кулем свалился наземь.

И на этом все, собственно, кончилось. Оставшийся в одиночестве, последний Падший трусливо удирал пешком, волоча оборванные крылья по асфальту. Преследовать и добивать его у нас не было ни сил, ни желания. Вдруг раздалась автоматная очередь, и Серый рухнул замертво.

– Не убивайте, пожалуйста! – из темного переулка вышел человек в полицейской форме, держа поднятыми вверх руками автомат. – Я друг Шеди!

Глава 2

Мы закрылись в Церкви и пережидали, пока залечатся наши раны. Да и обсудить сложившееся положение не мешало бы. Здесь царил беспорядок, иконы были сорваны и валялись на полу, повсюду лужи крови. Тела моих воинов исчезли, тела Миланы мы также не нашли. Я с трудом подавил пустоту в груди и постарался думать о насущном.

Израфаила мы уложили в ближайшей келье и накрыли плащом Людвига – он был непротив. Каин медитировал, исцеляя переломанные кости своей магией. Авриил же лежал на полу и спал, пока регенерация излечит его раны. Моему лейтенанту сильно досталось, фактически, он держался лишь на ярости и адреналине боя. Андрей тоже спал, свернувшись калачиком подле Аврала. Дыхание мальчика было неспокойным, он часто вздрагивал во сне. Мы же с Людвигом допрашивали предполагаемого друга Шедоу. Звали его Алексеем Воробьевым, он работал в одном из отделов полиции Н***** в чине сержанта. Это был худощавый мужчина лет двадцати семи с коротким ежиком русых волос. Жесткие серые глаза открыто смотрели на мир.

– Когда началась вся эта заварушка, – рассказывал Алексей. – Я был проездом в О****. На меня тогда напал Серый. Если бы я не взял с собой табельный «Макаров», не говорить бы мне с вами. Там-то меня и заметил Шеди, расспросил обо всем. Узнал, что я из Н*****, предложил стать его наблюдателем здесь. Ну, а я что? Терять мне было нечего, я и согласился. Сообщал обо всем ему через Интернет, благо раскошелился-таки на спутник. Так продолжалось до сегодняшнего дня. Я живу здесь неподалеку, услышал шум боя. Подумал, помогу людям, хоть поговорим по-человечески. А то достало это одиночество, вот здесь стоит, – он рубанул ребром ладони по шее.

– Не отвлекайся, Алексей, – произнес Людвиг, внимательно глядя в глаза молодого человека. Значит, не мне одному не понравился этот тип. Было в нем что-то такое. Скользкое, что ли.

– Так вот, значит. Схватил я автомат, от соседа в наследство перешел, царствие ему небесное. Ну и побежал на звук. Прибегаю, а все, значит, уже закончилось, – завершил свой рассказ Воробьев.

– Чем же ты питался здесь? И где сосед твой, хозяин автомата? – спросил я холодным прокурорским тоном.

– А сосед мой, Виктор Палыч, пусть земля ему будет, как говорится, бредил идеей о Третьей Мировой Войне. Вот и устроил у себя в квартире склад консервов и прочего жизненно, так сказать, важного. И автомат с кучей патронов купил, нелегально, конечно. Когда я вернулся, война с Серыми только началась. Вот я и предложил ему вместе бороться с общим противником. Вдвоем, понятное дело, легче обороняться. А буквально через день его и порвали в клочки, почти у самого дома. Я в окно все это наблюдал, потом, когда поутихло, вышел, подобрал «машинку» да патронов и обратно домой, – у Алексея было такое честное и открытое лицо, что не поверить было невозможно. Это и настораживало. И не одного меня, похоже.

– Интересно, почему ты, такой храбрый, не вышел помочь своему соседу? – спросил Людвиг, наклонившись к Алексею.

– Их было слишком много, моя помощь привела бы к тому, что рядом с Виктор Палычем лежал бы и мой труп, – не растерялся Воробьев и нервно рассмеялся. – Это что, допрос, господа хорошие? Кстати, – обратился он ко мне. – Вас, случайно не Авелем кличут?

– Да, это так, – пожал плечами я, хотя на самом деле мне было интересно, откуда этот тип знает мое имя.

– Шеди передал вам сообщение буквально сегодня утром, – ошарашил нас бывший полицейский, передавая мне лист.

Я взял распечатку и быстро пробежался по строчкам:

«Сбежал из плена. Нужны еда и медикаменты. Узнал, где находится Королева. Жду на складе №2 на улице Шелестева. Долго не протяну. Алексею можно доверять, он мой агент.

Шеди»

Улица была мне знакома, в получасе ходьбы отсюда, однако я совершенно не представлял, почему Анита прячется именно там. Склады там были давно заброшены и до войны с Падшими служили прибежищем бездомным.

– Хм, похоже, ты и в самом деле друг Шеди, – все еще недоверчиво произнес я, протягивая лист Стражу. Ох, не нравится мне этот парень. Да и сама идея – идти на место, указанное Шедоу – тоже не по нутру. – Что делать будем, Людвиг? – спросил я у Стража, дождавшись, пока тот прочитает сообщение.

– Переждем здесь ночь, а утром двинемся на улицу Шелестева, – хмыкнул он. – Идти туда на ночь глядя, не залечившись полностью и не отдохнув, как следует – чистое самоубийство. Мы не знаем, сколько Падших обитает вокруг.

– Хорошо, – нехотя согласился я. В конце концов, выбора у нас не было. Тем более, что Алиса просила меня найти ее сестру. – Тогда всем отбой. Подъем в семь.

Ночью я не мог уснуть, ворочался и так, и сяк, но Морфей отказывался окутывать меня покрывалом сна. Людвиг же оперся спиной о стену и уснул, похрапывая. Я посмотрел на него с завистью, но что-то сбоку привлекло мое внимание. Со стороны повернувшегося ко мне спиной Алексея мерцал бледно-голубой свет, будто от сотового телефона. Я резко поднялся и подошел к Воробьеву так неожиданно, что тот аж дернулся и испуганно посмотрел на меня:

– Что такое, Авель?

– Ты пользуешься мобильником, пока остальные спят. Что ты скрываешь?! – громким шепотом ответил я, хватая парня за отвороты форменной куртки.

– Я писал Шеди, что передал сообщение и что завтра утром мы будем на месте, – в доказательство своих слов Алексей протянул мне телефон.

«Авеля нашел. Буду держать в курсе всего. Скоро будем.

Трей»

– Трей? – я вопросительно изогнул бровь.

– Ну да, – невозмутимо хмыкнул Алексей. – Это мой псевдоним.

Мне не оставалось ничего иного, кроме как вздохнуть и вновь улечься на свое место. Размышляя о Шеди, я незаметно для себя уснул.

Милана стояла передо мной такая же, как и в первый раз, когда я ее увидел спустя восемь лет. Те же густые волосы, те же серые глаза, смотрящие на меня с недетской твердостью.

– Почему ты меня не защитил, Авель? – тихо спросила девушка. – Почему ты допустил, чтобы меня убили? Я была такой молодой. А ты…

Я не нашелся, что ответить. Хотелось сказать ей, что я просто не успел, что спешил как мог, но не успел. Но внутреннее чувство подсказывало мне, что оправдываться бесполезно. Такое нельзя прощать, и сей грех будет на моей душе вечность.

– Почему ты меня не защитил, Авель?! – голос Милы стал намного громче, звеня как испанская сталь. – Почему, Авель?!!

– Мила… Я не… Не смог… Приехать вовремя… – хотелось провалиться на месте, обвиняющий взгляд серых глаз преследовал меня, куда бы я ни посмотрел.

– ПОЧЕМУ?!! – голос Миланы стал оглушительным, давя на уши и мозг.

Я хотел что-то сказать, но лишь промямлил нечто невразумительное.

– Знаешь, что ты натворил, Авель?!! – громоподобным голосом спросила меня Мила, к моему ужасу, на глазах превращаясь в Серого. – Ты сделал меня такой! Ты! Ты! Ты и только ты! Ты во всем виноват! – бритвенно острые клыки впились мне в плечо. Я закричал, но не от боли, а от дикого ужаса.

Вскочив, я отер со лба холодный пот. Да что ж такое-то, опять кошмар. И самое ужасное, что Мила из сна была абсолютно права, права на все сто. Я виноват в том, что она погибла. Только я.

– Кошмары мучают? – сочувственно спросил меня Алексей, заглядывая в глаза, и протянул шоколадный батончик. – Подкрепись, шоколад увеличивает выработку эндорфинов. Гормонов счастья, так сказать.

– Спасибо, – кивнул я и принял неожиданное угощение. – Сколько времени, Алексей? – спросил я, жуя шоколад. В самом деле, полегчало чуть-чуть.

– Полседьмого, Авель. И зови меня просто Леха. Мне так привычней, – пояснил он.

– Хорошо, Леха, – не нравилось мне такое обращение, какое-то уничижительное что ли. – Смысла спать еще полчаса нет. Проверь-ка свое оружие и расскажи мне, что здесь происходило в последние несколько дней? Сколько Падших в городе?

– Ничего интересного не было, – пожал плечами Алексей. – Твари напали, создавались отряды сопротивления. Но большого успеха эта затея не имела. В конце концов, город сдался на милость победителей. Теперь Н***** принадлежит Серым. А точного их количества не знает никто, возможно, даже они сами.

– Ясно, – кивнул я и прислонился к стене. Итак, за ночь, я думаю, Авриил с Каином поправились. А это значит, что к указанному месту пойдем вшестером. Надеюсь, Падшие не нападут на нас так же, как вчера. Интересно, кто предал мой отряд и Милу? Может в Церкви укрывался еще кто-то? Например, один из Белых Крестов. Да что сейчас гадать на кофейной гуще! Все равно правды не узнаем уже никогда. Милана… Против моей воли мысли переключились на ту, которую я любил всем сердцем. Виноват только я. Не успел, не уберег.

Дата добавления: 2015-06-26