Шаманское священное дерево

ТУНГУССКАЯ ЛЕГЕНДА О РАССЕКАНИИ ТЕЛА ШАМАНА И ПОЕДАНИИ ЕГО ЗЛЫМИ ДУХАМИ.

ШАМАНСКИЙ МАТЬ-ЗВЕРЬ.

СВЯЩЕННОЕ ДЕРЕВО ШАМАНА.

Там, где находится граница дня и ночи, стоит дерево под названием «тууру». На нем в девяти суках имеются гнезда, одно другого выше. В этих гнездах воспитываются души шаманов.

У каждого шамана бывает «ониндар» матка (онии – мать), видом он походит на сохатого, имеет рога.

(Переводил тунгус Даниил Каплин).

Семенов Семен, шаман.

Нижняя Тунгуска, устье реч. Сиэктома.

7 июня 1925 г.

Человек не может стать шаманом, если у него в роду нет шаманов. Только тот воспринимает дар шаманства, кто в прошлом имеет предков-шаманов, идущих из поколения в поколение. Мой старший брат Илья Семенов был шаманом, умер три года тому назад. Мой родной дед по отцу был большим шаманом. Дед по матери тоже был шаманом. (Само собой разумеется, что эти шаманы, в свою очередь, воспринимали дар шаманства от той нисходящей родни, имена которых помнили они. Получается беспрерывная нить шаманского предания, идущего из глубины веков. Г. К.). Моя бабушка по матери была якутка из Чиринды из рода Ессейских якутов Джакдакар. (Ессейские якуты, вероятнее всего, - объякутевшие тунгусы. Г. К.).

Когда я шаманю, приходит дух умершего Ильи и говорит моими устами. Эти-то мои предки-шаманы и принудили меня вступить на путь шаманского служения. До того, как стал шаманить, я целый год прохворал. Сделался шаманом, когда мне исполнилось 15 лет. Болезнь (заставившая меня стать шаманом) выражалась в том, что у меня вздувался живот и случались частые обмороки. Когда начинал петь, то болезнь обычно проходила. Затем, мои предки шаманят. Они ставят меня как пень и стреляют из луков, пока я не лишусь сознания. Они разрезают мое мясо, отделяют кости, считают их. Мясо мое едят в сыром виде. Считая мои кости, они признали, что есть лишняя. Если бы не хватило костей, то я не мог бы стать шаманом. Когда производили всю эту операцию, я целое лето не ел и не пил. В конце они (духи шаманов) пьют кровь оленя и дают пить мне. После этой операции у шамана становится меньше крови, и он бывает бледен.

То же самое случается с каждым тунгусским шаманом. Только после того, как предки-шаманы таким образом разрежут его тело и разберут кости, можно начать шаманить.

Много лет тому назад по Тунгуске проезжал ученый, звали его Алексей Макаренко. (По Средней или Нижней Тунгуске? Г.К.) По его просьбе я шаманил.

Наверху (на небесах?) есть особое дерево, где воспитываются души шаманов, прежде чем они стали таковыми. На этом дереве, на ветвях есть гнезда (в которых лежат, воспитываются души). Дерево это называется «тууру». Чем выше на этом дереве находится гнездо, тем сильнее бывает, больше знает и дальше видит воспитывающийся в нём шаман.

Ободок шаманского бубна откалывается от стоячей лиственницы, а само дерево продолжает стоять в воспоминание и ради почитания того дерева – «тууру», где воспитывалась душа шамана.

В память того же тууру шаман при каждом камлании водружает на дворе около того чума, где происходит служение, дерево с одной или несколькими перекладинами, которое то­же называется тууру, как у нас, на Нижней Хатанге (местное название Н. Тунгуски), так и у Ангарских тунгусов. Тунгусы же, соприкасающиеся с якутами, называют его «сэргэ». Дерево это делается из длинной лиственничной жерди. К перекладине прикрепляется белая материя. У Ангарских тунгусов на такое дерево вешают шкуру жертвенного оленя. Тууру, подобное нашему, делают и тунгусы по средней Хатанге.

По нашим понятиям, когда шаман шаманит, то его душа по этому дереву поднимается к богу, ибо во время его служения дерево это растёт и (невидимо) доходит до вершины неба.

Бог при сотворении земли и людей создал два дерева: мужчину — лиственницу и ель — женщину.

Дата добавления: 2015-06-26