Избегание тем

Мелочи, или внешние события

Фиксация во времени

Обычно, когда пациент рассказывает относительно свободно, в его вербальной продукции будут колебания между прошлым и настоящим. Когда пациент расска­зывает последовательно и не отвлекаясь о прошлом, не вставляя ничего о настоящем, или, наоборот, если паци­ент продолжительное время говорит о настоящем без случайных погружений назад, в прошлое, — работает какое-то сопротивление. В это время наблюдается из­бегание, аналогичное ригидности, фиксированности эмоционального тона, позы и т. д.

Когда пациент рассказывает о внешних, маловажных,

– 75 –

относительно незначительных событиях какого-то перио­да времени, он избегает чего-то такого, что действитель­но значимо. Когда при этом есть повторность без раз­работки или аффекта или без углубления понимания, мы вынуждены допустить, что действует какое-то со­противление. Если же рассказ о мелочах не кажется самому пациенту лишним, мы имеем дело с «убеганием». Отсутствие интроспекции и полноты мысли — показа­тель сопротивления (Кохут, 1959). В целом, вербализа­ция, которая может быть изобильной, но при этом не приводит к новым воспоминаниям или новым пониманиям или большому эмоциональному осознанию — по­казатель защищенности (Мартин, 1964).

То же самое верно для рассказа о внешних событи­ях — даже если это политические события большого зна­чения. Если внешняя ситуация не ведет к личной, внут­ренней ситуации, значит работает сопротивление (по­разительно, как редко пациенты действительно говорят о политических событиях. Я помню, как был поражен, когда ни один из моих пациентов не упомянул об убий­стве Ганди, когда оно произошло. Замечу, что лишь один пациент говорил об убийстве президента Кеннеди (см. также Вольфенштейн и Климан, 1965)).

Для пациентов очень типично избегать болезненные области. Это может делаться как сознательно, так и бессознательно. Это особенно верно для некоторых ас­пектов сексуальности, агрессии и переноса. Поразитель­но, что многие пациенты способны говорить много и, вместе с тем, тщательно избегать рассмотрения конкрет­ных проявлений своей сексуальности или агрессивных импульсов, или каких-то своих чувств по отношению к аналитику. Рассматривая сексуальность, можно отме­тить, что большая часть болезненных моментов связа­на с физическими ощущениями и зонами тела. Пациент может говорить о сексуальных желаниях или возбужде­ниях вообще, но неохотно указывает на частный вид физических ощущений или толчок, возбудивший его. Пациент может подробно изложить сексуальное собы­тие, но неохотно укажет, какая часть или части тела были вовлечены в него. Такие фразы, как: «Мы преда­вались оральной любви прошлой ночью», или — «Мой

– 76 –

муж целовал меня сексуально», — типичный пример этого вида сопротивления.

В том же роде пациенты будут говорить общими словами о чувстве раздражения или таком состоянии, когда все надоели, тогда как в действительности это означает, что они были в ярости и чувствовали себя готовыми убить кого-нибудь.

Сексуальные чувства или чувства неприязни по от­ношению к личности аналитика также находятся среди «наиболее изощренно» избегаемых тем в раннем ана­лизе. Пациенты могут выказывать большое любопыт­ство к аналитику, но будут говорить о нем в наиболее общепринятых выражениях и будут неохотно раскры­вать свои агрессивные или сексуальные чувства. «Я бы хотел знать, женаты ли Вы», или — «Вы выглядите бледным и усталым сегодня», — такие фразы маскиру­ют выражение этих фантазий. Если какая-то тема, слу­чается, не входит в аналитический сеанс, то это явля­ется признаком сопротивления и должно рассматривать­ся как таковое.

Дата добавления: 2015-06-04