Обязательным, поскольку подготовительные меры, принятые на двух первых подэтапах, могут быть, по мнению преступников, вполне до­статочными для реализации плана убийства. 1 страница

Тизы.

Для проверки версии о невиновности обвиняемого необходимо так­же выяснить, обладает ли он психологическими, физическими и сома­тическими свойствами и качествами, отобразившимися в следах убий­ства. В ряде случаев необходимо установить, в какой степени владеет обвиняемый навыками, которые использовались при совершении рас­следуемого убийства, присущи ли ему отразившиеся в механизме пре­ступления такие психологические качества, как жестокость, агрессив­ность, умение или неумение руководить своими поступками в конф­ликтных ситуациях и т.д.

В настоящее время появились дополнительные возможности иден- тификации по содержащимся в следах крови отпечаткам ДНК и РНК. Должны исследоваться также время и механизм образования следов крови.

Первоначальные следственные действия можно определить как подсистему ситуационного типа, которой наиболее оптимально на­чинать расследование определенных видов и групп преступлений, состоящую из относительно устойчивой совокупности процессу­альных действий, эффективно выполняющих функции по безотла­гательному поиску и выявлению источников (носителей) инфор­мации, получению доказательств, проверке типовых и некоторых первичных специфических (конкретных) версий, установлению и задержанию подозреваемых, предотвращению новых общественно опасных деяний, других вредных последствий и возмещению мате­риального ущерба.

Первоначальные следственные действия особенно часто включают­ся в структуру тактических операций, проводимых обычно на первом этапе расследования. Наиболее распространенные из этих операций, такие, например, как поиск доказательств на месте совершения пре­ступления, поиск преступника по приметам, контролируемая взятка, преследование преступников «по горячим следам» и т.д., существенно повышают эффективность первоначального этапа и всего расследова­ния в целом.

После получения данных, дающих основание подозревать конкрет­ное лицо в совершении преступления, и его допроса в качестве подо­зреваемого задачи первоначального этапа считаются выполненными.

Последующий этап характеризируется разрешением про­блемных ситуаций в отношении основньк структурных элементов предмета доказывания (событие и способ преступления, лицо, его со­вершившее). Поступившая к этому моменту в распоряжение следова­теля доказательственная информация позволяет с достаточной для этой стадии расследования надежностью ответить на основные вопро­сы, которые в большей степени, чем все остальные, определяли про-Пиемность или степень ее остроты на первоначальном этапе.

Сведения, находящиеся в распоряжении следователя, на последую­щем этапе отличаются более значительным объемом (количественный критерий), а их содержание — логической упорядоченностью, большей конкретностью, разнообразием процессуальных источников, целенап­равленностью и доказательственной надежностью (качественные кри­терии). Все эти свойства доказательственной информации и дают воз­можность перейти от эвристического (вероятностного, многоверсион-ного, нередко интуитивного) к дискурсивному (последовательному, построенному на логических выводах, полученных из накопленных по делу доказательств) варианту расследования.

Таким образом, при традиционной структуре этапов расследования доминирующую черту последующего этапа составляет процесс дока-зывания, осуществляемого путем информационного развертывания уже имеющихся исходных данных к источникам (носителям) новых или дополнительных сведений, а от них—к установлению фактов и обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Можно кон­статировать, что «основная направленность этого этапа — развернутое, последовательное, методическое доказывать»'.

Однако вместо проблемных трудностей, в основном устраненньк на первоначальном этапе, здесь достаточно часто возникают трудности конфликтного характера, существенно осложняющих получение дока­зательств из уже известных источников в связи с негативной позицией и противодействием некоторых участников уголовного судопроизвод­ства (прежде всего обвиняемых, а по делам об организованной пре­ступной деятельности—их сообщников, находящихся на свободе).

В связи с появлением на последующем этапе обвиняемого и боль­шим значением его показаний для дальнейшего расследования сущест­венная часть следственных и иных действий сосредоточивается вокруг этой процессуальной фигуры.

Оперативно-розыскные мероприятия, в том числе и негласного ха­рактера, в рассматриваемой ситуации также сосредоточены вокруг этой процессуальной фигуры с целью получения новой информации не только в отношении инкриминируемого ему преступления, но и для выявления новых общественно опасных деяний. В связи с подобной направленностью следственных и оперативно-розыскных действий ос­трота конфликтных ситуаций может существенно возрастать. Для уст­ранения конфликтных ситуаций следователи должны активно приме­нять методы рефлексивного управления, тактико-психологические приемы воздействия, целенаправленного предъявления доказательств,

Белкин Р.С. Курс советской криминалистики: В 3 т. М., 1979. Т.3. С.261.

высокопрофессиональное использование результатов негласной опера­тивно-розыскной информации в процессе доказывания, «ударную си­лу» тактических операций и тактических комбинаций¹.

Главная задача последующего этапа—полное и всестороннее до­казывание всех обстоятельств, подлежащих установлению по делу. В тех случаях, когда складываются конфликтные ситуации, возникает хотя и вспомогательная, но весьма важная задача—полное или час­тичное устранение негативной позиции конфликтующих субъектов, что облегчает реализацию главной задачи этапа. Главная задача опре­делила и основную функцию этапа—исследовательско-доказательст-венную направленность деятельности следователей и взаимодействую­щих с ним органов дознания. Основное содержание процессуальных действий составляют допросы обвиняемых, вновь выявленных свиде­телей, очные ставки, следственные эксперименты, повторные осмотры и обыски, проведение экспертиз так называемой «второй очереди», пе­речень которых изменяется в зависимости от конкретной ситуации по делу.

В то же время проверочно-исследовательский и доказательствен­ный характер этапа не исключает, разумеется, постоянной нацеленно­сти следователей и взаимодействующих с ними оперативных работни­ков на обнаружение дополнительных сведений по делу, выявление но­вых эпизодов преступной деятельности и новых лиц, причастных к их совершению, поиску новых источников информации.

Диапазон оперативно-розыскной деятельности, несмотря на относи­тельную ограниченность по сравнению с предшествующим этапом, не должен замыкаться лишь на оперативное обслуживание обвиняемых. В планы оперативной работы всегда должны включаться перспектив­ные цели, тем более, если по расследуемому уголовному делу имеются надежные источники и каналы поступления негласной информации и появились возможности для производства краткосрочных и даже дол­говременных оперативных комбинаций (оперативных экспериментов)².

Именно на последующем этапе происходит окончательная провер­ка основной версии по делу, поскольку остальные версии были прове­рены к концу первоначального этапа и полностью фальсифицированы

' РатиновА.Р. Теория рефлексивных игр в приложении к следственной практике // Пра­вовая кибернетика. М., 1979. С. 185— 197;ДрапкчнЛ.Я. Конфликтные ситуации и конфлик­тное взаимодействие // Вопросы правовой психологии и судебной экспертизы. Свердловск, 1979. С. 15—22; Драпкин Л.Я. Основы теории следственных ситуации. Свердловск, 1987. С. 101—130; Карагодин В.Н. Преодоление противодействия предварительному расследова­нию. Свердловск,1993.

² См.: Федеральный Закон «Об оперативно-розыскной деятельности». Ст.б.п. 14//Науч­но-практический комментарий. Омск, 1996. С.31.

(признаны ошибочными). Однако для оптимальности проверки остав­шейся версии выдвигается так называемая контрверсия, которая суще­ственно повышает надежность проверки, выполняя важную подстрахо-вочную функцию.

Последующие следственные действия можно определить как под­систему ситуационного типа, эффективно выполняющую фунщию по получению и исследованию фактических данных и их использова­нию в процессе расследования для надежного установления всех об­стоятельств, подлежащих доказыванию по уголовным делам, обеспечи­вающим проверку специфических (конкретных) версий и переход от вероятностньк знаний в достоверные.

В доказательственном отношении последующий этап завершается переходом от вероятных знаний к знаниям достоверным. В процессу­альном отношении окончание последующего этапа связано с призна­нием следователем факта завершения предварительного следствия по делу (ст. 199 УПК РСФСР) и необходимости выполнения требований, условий и гарантий, предусмотренных в ст. 200—207 УПК РСФСР.

Наступление заключительного этапа характеризуется устранением или преодолением всех сложных следственных ситуаций, достаточной информационной полнотой и всесторонностью, позволяю­щей достоверно и объективно доказать все обстоятельства, имеющие значение для дела.

В содержание этапа входят процессуальные действия по полному завершению производства по делу, некоторые организационно-техни­ческие мероприятия, а иногда и дополнительные следственные дейст­вия (по указанию надзирающего прокурора, начальника следственного подразделения, при удовлетворении ходатайств обвиняемого, его за­щитника, других участников уголовного судопроизводства). Однако при традиционной последовательности этапов расследования все эти возможные дополнительные действия по своему характеру и задачам не должны быть направлены на достижение качественно новых, суще­ственно отличающихся от уже достигнутых результатов расследова­ния. Иначе сложилась бы ситуация по своим целям и содержанию ти­пичная для последующего или даже первоначального этапов и выходя­щая за рамки заключительного этапа, что не соответствовало бы рас­сматриваемой традиционной периодизации процесса расследования.

Несмотря на сохранение некоторых поисковых и исследователь­ских возможностей на заключительном этапе доминируют аналити-ко-систематизирующая и процессуально-оценочная деятельность сле­дователя.

Окончание заключительного этапа связано с составлением обвини­тельного заключения, приложений к нему, подписанием этих докумен­тов и направлением уголовного дела прокурору, в порядке ст.207 УПК РСФСР.

Рассмотренную традиционную структуру процесса расследования можно отразить в следующей элементарной схеме.'

По этой схеме отрезки АБ, БВ, ВГ последовательно обозначают первоначальный, последующий и заключительный этапы расследова­ния. Соответственно пунктирные линии первого отрезка представляют первоначальные следственные и иные действия, штрихпунктирные ли­нии второго — последующие следственные и иные действия, а точеч­ная линия на заключительном этапе — соответствующие ему действия и мероприятия.

Однако рассмотренная структура и периодизация этапов расследо­вания представляет лишь обобщенную традиционную модель этого процесса, в которой в значительной степени не учитываются и не мо­гут быть учтены не только индивидуальные, конкретные, но даже и многие частные, групповые особенности и черты расследования пре­ступлений. Для того чтобы приблизить научное исследование к реаль­ности, сделать его результаты более соответствующими следственной и оперативно-розыскной практике, необходим иной, более точный и эффективный метод науки, а именно — ситуационный анализ внутрен­ней структуры процесса расследования преступлений.

Ситуационный анализ позволяет вьмвить несколько наиболее ти­пичных вариантов периодизации процесса расследования, кроме рас­смотренной традиционной структуры.

Первый ситуационный вариант

После окончания первоначальных следственных и иных действий в отношении известных лиц и определенных эпизодов поступают процессуальные, оперативно-розыскные или иные данные о новых преступлениях, совершенных теми же лицами. В этой ситуации, особенно если новых эпизодов не очень много, вполне возможно па­раллельное проведение последующих действий и мероприятий в отно­шении уже установленных эпизодов и обвиняемых по делу и первона­чальных, направленных на поиск доказательств, и установление вновь цыявленных криминальных фактов, совершенных теми же лицами. Тем самым, не приостанавливая последующие действия, следователи и

взаимодействующие с ними оперативные работники параллельно про­водят первоначальные действия. Графически этот вариант можно отра­зить в следующей схеме.'

Второй ситуационный вариант

После полного завершения первоначальных след­ственных действий в отношении определенных лиц и эпизодов были получены сведения о новых лицах (соучастниках), причастных к со­вершению тех же эпизодов. В отличие от ранее рассмотренного вари­анта здесь появляются новые лица, а не новые эпизоды, в результате этого складывается качественно иная, более сложная в структурном отношении ситуация со своими специфическими связями и условиями. В силу тактических, психологических, информационных и процессу­альных факторов возникает необходимость в создании почти самосто­ятельных, но тесно взаимодействующих подсистем расследования, од­на из которых направлена на продолжение производства последующих действий, а вторая — на проведение первоначальных действий в отно­шении вновь выявленных подозреваемых. В связи с этим дифференци­ация следственных действий на первоначальные и последующие реа­лизуется более жестко и строго, хотя большинство из них должны осу­ществляться параллельно. Представляется, что было бы более четким в данной ситуации, при параллельном производстве обеих групп след­ственных действий называть этот этап не последующим, а комплекс­ным. Однако нередко, особенно если в силу различных причин следст­венно-оперативная группа или следственная бригада не были своевре­менно созданы или их состав явно недостаточен для эффективного па­раллельного производства и первоначальных и последующих дейст­вий, то вторая группа (последующих действий) на некоторое время может быть приостановлена, хотя это и не желательный вариант. Впрочем, вряд ли можно считать, что в большинстве случаев склады­вается новый первоначальный этап расследования. В тех же случаях, когда последующие следственные действия приостанавливаются, фак­тически возникает типичная ситуация полного возвращения к первона­чальному этапу расследования.

Тем не менее, непроницаемая стена между обеими группами след­ственных и иных действий не вырастает, поскольку теснейшая связь между сообщниками, совершившими один и тот же эпизод совместной преступной деятельности, вызывает необходимость в любой момент

параллельно проводить и первоначальные следственные действия в от­ношении вновь привлеченных к уголовной ответственности лиц (подо­зреваемых) и последующие действия в отношении обвиняемых. Поэто­му рассматриваемый вариант можно проиллюстрировать такой схемой:

Третий ситуационный вариант

После полного завершения первоначальных следст­венных и иных действий в отношении определенных эпизодов и лиц следователь получает информацию о новых преступлениях и новых ли­цах, их совершивших, при этом обе группы виновных (обвиняемые и подозреваемые) объединены соучастием лишь по незначительной части эпизодов. В этой ситуации специфическое воздействие тактических, психологических, информационных, логических, организационных и процессуальных факторов существенно разделяют по времени их произ­водства первоначальные и последующие следственные действия, что обусловливает необходимость временного приостановления этапа, кото­рый возобновится через некоторое время. Необходимость активного расследования новых эпизодов преступлений, совершенных лишь новы­ми лицами, массированное производство при этом первоначальных дей­ствий и мероприятий приводят к существенному усложнению этапной структуры расследования, которую можно отразить в следующей схеме:

Рассмотренные варианты ситуационной структуры расследования не являются исчерпывающими. Подобное многообразие обусловлено неоднозначным воздействием на данный процесс многочисленных си­туационных факторов, их сложным и многоплановым сочетанием'.

Заключительный этап

Как известно, он характеризуется устранением почти всех сложных следственных ситуаций, хотя нередко следовате­лю приходится преодолевать трудности организационно-управленче-

' Драпкш Л.Я. Ситуационный подход в криминалистике и проблема периодизации про­цесса расследования преступлений//Проблемы оптимизации первоначального этапа про­цесса расследования преступлений. Свердловск, 1988. С. 8— \6;ДрмкинЛ.Я. Первоначаль­ные следственные действия в методике расследования преступлений и проблема повыше­ния их эффективности// Вопросы методики расследования преступлений. Свердловск, 1976. С.39—50.

ского характера, связанные в основном с недостатками времени из-за окончания процессуальных сроков расследования и содержания обви­няемых под стражей, большим объемом материалов дела, предъявляе­мых для ознакомления, опасностью уничтожения при этом отдельных протоколов и документов, умышленным затягиванием процесса озна­комления с делом конфликтующими субъектами, нежелательными контактами между обвиняемыми и с иными негативными последствия­ми.

Как отмечалось выше, в содержание этапа входят процессуальные действия по завершению производства расследования, некоторые орга­низационно-технические мероприятия, а нередко и дополнительные следственные действия. Именно эти действия могут привести к корен­ному изменению традиционного характера этого этапа и возникнове­нию ситуаций, типичных не только для последующего, но и для пер­воначального этапов расследования. Однако в отличие от рассмотрен­ных ранее ситуационных вариантов, производство заключительных (завершающих) действий параллельно с последующими и первона­чальными следственными действиями в большинстве случаев практи­чески невозможно. Поэтому при возникновении ситуаций, типичных для первоначального или последующего этапов, процесс расследова­ния должен быть «возвращен» на соответствующий этап, вновь приоб­ретая его отличительные черты и качества.

Таким образом, возможны два типичных варианта поэтапной структуры расследования при возникновении на заключительном этапе ситуаций, свойственных для первоначального (варианта А) или после­дующего (вариант Б) этапов. Графически эти варианты можно отра­зить в следующих схемах:

Рассмотренные в данном параграфе традиционный и ситуационные варианты этапов расследования преступлений являются основными, отражающими наиболее устойчивые и типичные сочетания первона­чальных, последующих и заключительных процессуальных действий и соответствующих оперативно-розыскных и иных мероприятий и имею­щих общее значение для различных видовых и групповых криминали­стических методик.

Г Л А В А 26 ПРОБЛЕМЫ РАССЛЕДОВАНИЯ

ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ ОРГАНИЗОВАННЫМИ ГРУППАМИ И СООБЩЕСТВАМИ

Понятие «организованная преступность» прочно вошло в научную терминологию во второй половине 80-х годов. До этого данная категория применительно к реалиям нашего общества в литературе и печати не использовалась, зато широко употреблялась для характеристики криминального мира Запада. Однако кардиналь­ные деформации в социально-экономической системе, распад единого централизованного государства, политическая нестабильность, соци­альное и имущественное расслоение общества привели к стремитель­ному количественному росту и качественным преобразованиям в структуре преступности.

Разумеется, устойчивые группы преступников с присущей им иерархической структурой, тщательной подготовкой криминальных де­яний, жесткой внутригрупповой дисциплиной и организацией сущест­вовали и в царской России, и в послереволюционный период. Однако сильная государственная власть, отсутствие развитого рынка, активные и профессиональные правоохранительные органы, а также отсутствие связей между общеуголовными преступными группами и теневой эко­номикой не позволяли разрозненным криминальным группам сложить­ся в широко разветвленную систему организованной преступности.

Непродуманная либерализация уголовно-процессуального законо­дательства и многих норм Уголовного кодекса РФ, серьезнейшее ос­лабление государственного контроля за экономическими преобразова­ниями общества, перекачкой колоссальных государственных сумм в частный сектор и другие негативные факторы создали исключительно благоприятный климат для дальнейшего развития организованной пре­ступности.

Борьба с организованной преступностью не только вошла в число важнейших задач правоохранительных органов, но уже давно стала од­ной из общегосударственных проблем, от оптимального разрешения которой во многом зависят судьба реформ, нравственное здоровье об-

щества, позитивное цивилизованное развитие страны. Более того, ин­теграция наиболее мощных антиобщественных формирований в Рос­сии с организованной преступностью в ближнем и дальнем зарубежье превращает эту проблему не только в межгосударственную (в грани­цах бывшего СССР), но и в международную.

Однако, несмотря на важность решения комплекса задач, направ­ленных на борьбу с опаснейшим антисоциальным феноменом, никако­го улучшения в криминальной ситуации не только не достигнуто, но она из года в год последовательно ухудшается. Темпы роста преступ­ности значительно обгоняют естественный прирост населения. Неук­лонно растет основной показатель, характеризующий криминогенное состояние общества, — уровень преступности, который в 1992 г. со­ставлял 1 857 преступлений, в 1995 г. уже 2 000 на 100 тыс. населе­ния, продолжает из года в год последовательно возрастать. Ядром пре­ступности в Российской Федерации, несомненно, являются организо­ванные формы различной антисоциальной направленности. В настоя­щее время преступные сообщества действуют во всех республиках, краях и областях России, число выявленных организованных преступ­ных формирований значительно превышает три тысячи, половина из которых носит межрегиональный характер, а более 10% из них имеют устойчивые зарубежные связи. Одним из основных источников форми­рования организованных групп являются места лишения свободы, где авторитеты преступного мира и «воры в законе» подбирают будущих лидеров и других членов для новых криминальных сообществ. По имеющимся оперативным данным, в местах лишения свободы уже сформированы сотни подобных объединений, и этот процесс интен­сивно продолжается. Другим важным источником пополнения кадров преступных объединений, особенно так называемых рэкетирских бри­гад (команд), групп боевиков — исполнителей, наемных убийц-килле­ров обоснованно считают социально неустроенную и девиантно ориен­тированную молодежь—бывших спортсменов, недоучившихся сту­дентов, не приспособившихся к гражданской жизни демобилизован­ных военнослужащих, малоквалифицированных рабочих. Организован­ная преступность как негативное социальное явление, несмотря на свою многогранность, характеризуется рядом общих признаков, со­ставляющих в совокупности ее наиболее обобщенную криминалисти­ческую характеристику.

1. Организованная преступность — особый вид преступной дея­тельности, включающий несколько направлений общественно опасной деятельности, объединенных отчетливо вьфаженной корыстной целью, реализуемой различными криминальными способами.

2. Наличие довольно четкой преступной организационной системы, имеющей двух- и трехзвенную структуру. Первое звено этой системы состоит из «бригады» («дружины», «команды») исполнителей (боеви­ков), возглавляемых вожаком (лидером низшего уровня). Второе зве­но—преступное объединение, в которое входят централизованные функциональные группы, осуществляющие преступную деятельность под руководством лидера этого формирования.

Криминальные объединения могут образовывать постоянные или временные преступные сообщества с разветвленной региональной или межрегиональной структурой (третий уровень преступной системы).

Следует иметь в виду, что выход криминальных объединений и со­обществ за рубеж, их связи с международной мафией могут привести к изменениям инфраструктуры организованной преступности, появле­нию еще одного управленческого уровня (чаще всего коллегиального).

3. Сложная внутренняя, преимущественно иерархическая структура преступных объединений и крупных разветвленных групп, хотя в не­которых преступных формированиях, в основном экономической на­правленности, возникают не иерархические, а коллегиальные организа­ционно-управленческие формы. К руководству некоторыми из этих группировок, иногда и непосредственному, нередко приходили «воры в законе» (наиболее почитаемые авторитеты преступной среды), кото­рые в этих случаях могли определять криминальную политику и пре­ступную идеологию в том или ином регионе. Основную массу пре­ступных формирований корыстно-насильственной направленности со­ставляют исполнители («боевики», «бойцы», «торпеды» и т.д.), обычно разделенные на небольшие группы (чаще всего по 10—12 человек). В организованных преступных группировках корыстной направленности, орудующих в сфере экономики, исполнители обычно выполняют вспо­могательные, но важные мошеннические и другие криминальные дей­ствия по реализации планов лидеров, но и в этих формированиях так­же имеются группы боевиков и охранников. Под непосредственным руководством лидеров объединений находятся функциональные под­разделения, осуществляющие разведывательные и контрразведыватель­ные обязанности, и особо доверенные лица, устанавливающие коррум­пированные связи с работниками государственных и правоохранитель­ных органов, «отмывающие» незаконные доходы (если эти роли не ис­полняют сами лидеры).

4. Наличие у преступных объединений определенных «сфер влия­ния», к которым относятся территориальные регионы или отрасли хо­зяйства (торговля, общественное питание, бытовое обслуживание, транспорт и т.д.), либо отдельные разновидности преступной деятель­ности (проституция, азартные игры, наркобизнес и т.п.).

5. Стремление к монопольному влиянию и контролю, которое не может не привести к острым конфликтам между соперничающими со­обществами, вплоть до вооруженных столкновений (разборок), «заказ-ным» убийствам лидеров криминальных сообществ, появлению новых преступных «авторитетов» и новых организованных групп.

6. Преступное взаимодействие лидеров группировок, осуществляе­мое в различных формах — от обмена информацией до совместной ре­ализации согласованных планов, в том числе и по борьбе с сопернича­ющими'группами. Несмотря на стабильную борьбу между преступны­ми формированиями, преступники иногда оказывают друг другу тех­ническую, финансовую помощь, создают временные союзы и даже, хо­тя и крайне редко, используют коррумпированные связи для содейст­вия криминальным партнерам.

7. Осуществление большинством преступных Сообществ процесса «отмывания» преступных доходов. «Отмывание» денег сопровождает­ся инвестированием крупных средств в легальный бизнес. Этот про­цесс особенно типичен для организованной преступности в сфере эко­номики, но в последнее время становится характерным и для общеуго­ловных криминальных группировок.

8. Обширные связи с коррумпированными сотрудниками государ­ственных и особенно правоохранительных учреждений. В России еже­годно выявляются десятки преступных группировок, тесно сотрудни­чающих с коррупционерами в органах власти и управления, возбужда­ются сотни уголовных дел в отношении работников милиции, которые за взятки не только покровительствовали преступникам, но часть из них непосредственно участвовала в совершении бандитских налетов, разбойных нападений, других тяжких общественно опасных акциях.

9. Сочетание относительной стабильности зоны распространения влияния с отсутствием жесткой функциональной дифференциации в деятельности преступных формирований. Например, рэкетиры кроме своей основной «специализации» нередко совершают угоны и сбыт ав­томобилей, а профессионалы контрабандисты и валютчики активно внедряются в наркобизнес.

Таким образом, организованная преступность — это обществен­но опасная деятельность, осуществляемая в виде промысла преступны­ми объединениями (организованными преступными группами, пре­ступными сообществами), имеющими развитую организационно-уп­равленческую структуру, систему внешних, в том числе и коррумпиро­ванных, связей и стремящимися к монопольному территориальному или отраслевому распространению криминального влияния с целью максимального увеличения своих незаконных доходов.

Большинство специалистов в области криминологии и криминали­стики, а также практические работники дифференцируют организован­ную преступность на две классификационные группировки: общеуго­ловная организованная преступность и организованная преступность в сфере экономики. С позиции становления и развития современной ор­ганизованной преступности эта дифференциация, правильно отражаю­щая внутренние истоки криминального происхождения, не соответст­вует реалиям сегодняшних дней. Так, процессы взаимного кадрового проникновения и широкого инвестирования преступных капиталов в теневую экономику постепенно устранили жесткие классификацион­ные барьеры. Однако другие отличительные признаки, связанные глав­ным образом с функциональным содержанием доминирующей (основ­ной) преступной деятельности, в основном остались, а поэтому приве­денная ранее наиболее общая классификация организованной преступ­ности в известной мере все же сохранила свое практическое значение, хотя нередко уголовно-правовая квалификация деликтов, совершаемых организованными формированиями обоих преступных направлений, совпадает (контрабанда, наркобизнес, торговля оружием).

Дата добавления: 2015-06-04