Специфика бессознательных процессов

Прежде всего Фрейд подчеркнул, что, наряду с первич­ным характером бессознательных процессов, они являются динамически активными и подвижными. Вытесненные в бессознательное желания и влечения человека не утрачи­вают своей действенности, не становятся пассивными, не пребывают в покое. Напротив, находясь в глубинах чело­веческой психики, они накапливают свою силу и готовы в любой подходящий момент вырваться на свободу, в резу­льтате чего человеку подчас не остается ничего другого, как спасаться бегством в болезнь. В психике человека со­держатся, используя выражение Фрейда, «всегда актив­ные, так сказать, бессмертные желания нашей бессознате­льной сферы, напоминающие мифических титанов, на ко­торых с незапамятных времен тяготеют тяжелые горные массивы, нагроможденные когда-то богами и потрясае­мые до сих пор еще движениями их мускулов» [17. С. 434].

В теории психоанализа признание за бессознательны­ми процессами их активного характера означало нацелен­ность на исследование динамики их перехода из одной си­стемы в другую. В практике психоанализа это предполага­ло рассмотрение причин возникновения неврозов, с точки зрения до поры до времени дремлющего в глубинах психи­ки вытесненного бессознательного, активизация которого с неизбежностью может приводить к образованию разно­образных симптомов, свидетельствующих о психическом заболевании.

Кроме того, Фрейд считал, что, в отличие от сознания, бессознательное характеризуется отсутствием каких-либо противоречий. Логика сознания такова, что она не терпит противоречий, и если они обнаруживаются в мыслях или действиях человека, то в лучшем случае это может расце­ниваться как недоразумение, а в худшем — как болезнь. Логика бессознательного отличается таким инакомысли­ем, при котором противоречивость протекания бессозна­тельных процессов не является отклонением от некой нормы. Противоречия существуют лишь в сознании и для сознания. Для бессознательного нет противоречий.

Любой фиксируемый сознанием абсурд не является та­ковым для бессознательного. Напротив, он не менее смыслозначим для бессознательного, чем какое-либо ло­гически стройное и не противоречивое построение для со­знания. С точки зрения теории психоанализа, за противо­речивостью и абсурдностью бессознательного стоит скры­тый, потаенный смысл, выявление которого представля­ется весьма актуальным для исследовательской работы. В клиническом плане нелогичное с позиций сознания мышление и поведение пациента воспринимаются анали­тиком в качестве важного эмпирического материала, сви­детельствующего об активизации бессознательных про­цессов, нуждающихся в раскрытии их истоков и конкрет­ного содержания с целью выявления их подлинного смыс­ла и доведения до сознания всего того, что кажется, на первый взгляд, абсурдным и противоречивым.

Не менее существенно и то, что при раскрытии специ­фики бессознательного психического Фрейд пересмотрел привычные представления о времени. В его понимании время как таковое имеет значимость только для сознания. В бессознательном отсутствует чувство времени. Само бессознательное оказывается как бы вне времени. Так, в сновидении или при невротическом состоянии прошлое и настоящее не обязательно должны следовать друг за дру­гом в той исторической последовательности, в которой происходили реальные или воображаемые события. В бес­сознательном прошлое и настоящее, как, впрочем, и буду­щее, могут смещаться в любую сторону, опережая или под­меняя друг друга.

Для Фрейда вневременность — одна из наиболее харак­терных особенностей бессознательного. В этом отношении он даже полагал, что психоаналитическое представление о вневременности бессознательного может вести к пере­смотру идей немецкого философа Канта об априорных, то есть существующих независимо от человеческого опыта и предшествующих ему, формах пространства и времени. Не думаю, что в данном контексте есть смысл разбираться в правомерности или неправомерности суждений Канта и Фрейда о времени или приводить доказательства в пользу того, кто из них прав, с точки зрения современных пред­ставлений о времени. Более важно другое, а именно то, что рассмотрение бессознательного через призму его безвре­менности вело к признанию специфических различий между сознательными и бессознательными процессами. Как полагал Фрейд, в отличие от сознательных, бессозна­тельные процессы не распределены во временной после­довательности, не меняются с течением времени и вообще не имеют никакого отношения ко времени.

Следует иметь в виду, что представления Фрейда о вре­мени имели прямое отношение как к теории, так и практи­ке психоанализа. В теории понятие времени использова­лось им для характеристики различных психических про­цессов. В клинической практике — для установления пе­риодичности психоаналитических сеансов и продолжите­льности лечения. Полагаю, что коль скоро проблема вре­мени и безвременности бессознательного имеет важное значение для психоанализа в целом, то стоит сказать не­сколько слов об этом.

Помимо признания за бессознательным безвременно­сти, к теоретическим проблемам времени относились так­же представления Фрейда о том, что существует интервал между возникновением болезни в настоящем и ее глубин­ными истоками, уходящими корнями в прошлое. В соот­ветствии с этим представлением причины невротических заболеваний следует искать в том периоде времени, когда могли иметь место наиболее сильные детские пережива­ния, вызванные различного рода реальными событиями или фантазиями.

Проблема времени имеет важное значение и для прак­тики психоанализа. Она включает в себя три аспекта: точ­ное время прихода пациента к аналитику, частоту и длите­льность психоаналитического сеанса, продолжительность лечения больного. Фрейд считал, что, несмотря на безвре­менность бессознательного или, скорее, именно благода­ря этому, соблюдение определенных условий относитель­но времени существенно для всех трех аспектов.

Назначение точного часа визита к психоаналитику имеет принципиальное значение. Пациент отвечает за от­веденное ему время, даже если он не использует его. Отве­чает за него тем, что в принципе обязан оплачивать назна­ченное ему, но не использованное время, как это подчас случается, когда пациент начинает прибегать к различного рода ухищрениям, чтобы пропустить очередной сеанс. Стремление пациента перенести очередной сеанс психоа­налитического лечения на другое время, опаздывание или забывание времени визита к аналитику — это чаще всего уловки больных, пытающихся замедлить процесс раскры­тия тайн их жизни или сохранить свою болезнь с целью по­лучения определенной выгоды от нее

Длительность психоаналитического сеанса обычно ограничивается одним академическим часом, составля­ющим 45—50 минут, а их частота зависит от состояния больного. Фрейд исходил из того, что психоаналитиче­ские сеансы должны проводиться ежедневно, за исклю­чением выходных и праздничных дней, а при легких слу­чаях или продолжительном, хорошо налаженном лече­нии — три раза в неделю. Пропуски сеансов, перерыв в лечении затрудняют психоаналитическую работу и не способствуют лечению больного.

Что касается длительности лечения психоаналитиче­скими методами, то речь идет о продолжительном време­ни — полугодии или нескольких годах. Можно понять па­циентов, желающих за два-три сеанса освободиться от не­вротического расстройства. Можно понять и тех, кто рас­сматривает длительное психоаналитическое лечение как способ «вымогательства» денег у больных. Однако, как подчеркивал Фрейд, желательному сокращению психоа­налитического лечения мешают безвременность бессознательных процессов и медленное осуществление душев­ных изменений. Ограничение во времени не приносит по­льзы ни врачу, ни пациенту.

Таковы, собственно говоря, представления Фрейда о безвременности бессознательного и времени как таковом, имеющем значение для теории и практики психоанализа.

Наконец, наряду с размышлениями о безвременности бессознательных процессов, Фрейд уделил особое внима­ние рассмотрению отношений между физической и пси­хической реальностью в плане выявления специфических характеристик бессознательного. После того, как он пере­осмыслил ранее выдвинутую им теорию совращения, в со­ответствии с которой причиной возникновения неврозов служили реальные травматические события детства, свя­занные с посягательствами взрослых, чаще всего родите­лей или ближайших родственников, на детей, на передний план выдвинулось понимание психической реальности как важной составляющей человеческой жизни. В психоа­нализе именно психическая реальность стала важной и не­отъемлемой частью исследовательской и терапевтической деятельности. Фактически, речь шла о том, что при психо­аналитическом понимании бессознательного в нем стира­лись какие-либо границы между вымыслом и действите­льностью, фантазией и реальностью.

Это вовсе не означало, что подобных границ вообще не существует или их нельзя в принципе провести. Дело вовсе не в этом, а в том, что для бессознательного внутренняя ре­альность имеет не меньшее значение, чем внешний мир. Скорее напротив, чаще всего именно психическая реаль­ность становится для человека более значимой, чем его внешнее окружение. Особенно большое значение эта реа­льность имеет при возникновении неврозов. Во всяком случае, акцентируя внимание на бессознательном психи­ческом, Фрейд исходил из того, что для невроза психиче­ская реальность значит больше материальной.

Для основателя психоанализа психическая реальность была той сферой, в которой происходят наиболее сущест­венные и значимые для жизнедеятельности человека про­цессы и изменения, оказывающие воздействие на его мышление и поведение. С его точки зрения, бессознатель­ное психическое — это тот объект исследования, который позволяет лучше понять как специфику протекания тех или иных процессов в психике человека, так и причины невротических заболеваний. Так, бегство в болезнь — это уход человека от окружающей его действительности в мир фантазий. В своих фантазиях невротик имеет дело не с ма­териальной реальностью, а с такой, которая, будучи вы­мышленной, тем не менее оказывается реально значимой для него. В мире неврозов решающей является именно пси­хическая реальность.

В психоанализе значительное внимание уделяется рас­смотрению той роли, которую играет психическая реаль­ность в жизни человека. Отсюда особый интересе к фанта­зиям и сновидениям, дающим возможность заглянуть в глубины психики человека и выявить его бессознательные желания и влечения. Психоаналитик не придает принци­пиального значения тому, связаны переживания человека с имевшими некогда место действительными событиями или они соотносятся с сюжетами, нашедшими свое отра­жение в фантазиях, сновидениях, грезах, иллюзиях. Для понимания разыгрывающихся в душе человека внутри психических конфликтов важно выявить те элементы пси­хической реальности, которые стали причиной возникно­вения этих конфликтов. Для успешного лечения нервных заболеваний необходимо довести до сознания пациента значение бессознательных процессов и сил, составляю­щих содержание психической реальности и играющих определенную роль в жизни человека.

Все это принималось во внимание Фрейдом при рас­смотрении бессознательного психического. Все это учи­тывалось им при выявлении специфических характери­стик бессознательного как такового.

Для того, чтобы в более наглядной форме представить взгляды Фрейда на психоаналитическое понимание бес­сознательного, имеет смысл зафиксировать выдвинутые им наиболее важные теоретические положения. Эти поло­жения сводятся к следующему:

¨ отождествление психики с сознанием нецелесооб­разно, ибо нарушает психическую непрерывность и ввер­гает в неразрешимые трудности психофизического парал­лелизма;

¨ допущение бессознательного психического необхо­димо потому, что у данных сознания имеется немало про­белов, объяснение которых невозможно без признания психических процессов, отличных от сознательных;

¨ бессознательное — закономерная и неизбежная фаза
процессов, лежащих в основе психической деятельности
человека;

¨ ядро бессознательного составляют унаследованные
психические образования;

¨ каждый психический акт начинается как бессознате­
льный, он может таким и остаться или, развиваясь дальше,
проникнуть в сознание в зависимости от того, наталкива­
ется ли он на сопротивление или нет;

¨ бессознательное — особая психическая система со
своим собственным способом выражения и свойственны­
ми ей механизмами функционирования;

¨ бессознательные процессы не тождественны созна­
тельным, они пользуются определенной свободой, кото­
рой лишены последние;

¨ законы бессознательной психической деятельности
во многих отношениях отличаются от законов, которым
подчинена деятельность сознания;

¨ не следует отождествлять восприятие сознания с бес­
сознательным психическим процессом, являющимся объ­ектом этого сознания;

¨ ценность бессознательного как показателя особой
психической системы больше, чем его значение как каче­ственной категории;

¨ бессознательное познается только как сознательное
после его превращения или перевода в форму, доступную
сознанию, поскольку, будучи не сущностью, а качеством
психического, сознание остается единственным источни­ком, освещающим глубины человеческой психики;

¨ некоторые из бессознательных состояний отличают­ся от сознательных только отсутствием сознательности;

¨ противоположность сознательного и бессознатель­ного не распространяется на влечение, так как объектом
сознания может быть не влечение, а только представле­ние, отражающее в сознании это влечение;

¨ особенные свойства бессознательного — первичный
процесс, активность, отсутствие противоречий; протека­ние вне времени, замена внешней, физической реально­сти внутренней, психической реальностью.

Очевидно что, сформулированные Фрейдом теорети­ческие положения о бессознательном могут по-разному восприниматься теми, кто и сегодня пытается понять смысл, значение и роль бессознательных процессов в жизни человека. Одни из этих положений могут быть воспри­няты в качестве отправных, исходных, способствующих выявлению и пониманию бессознательной деятельности людей. Другие — вызовут, возможно, возражение и даже протест со стороны тех, кому претит установка на призна­ние бессознательного в качестве основополагающего на­чала, предопределяющего мышление и поведение инди­вида. Третьи — разочаруют специалистов в области чело­вековедения своей тривиальностью. Четвертые — пока­жутся слишком заумными, философски окрашенными и не имеющими отношения к терапевтической деятельно­сти. Однако, как бы они не воспринимались современни­ками, снисходительно относящимися к классическому психоанализу, вряд ли стоит сбрасывать со счета то обсто­ятельство, что именно Фрейд предпринял серьезную по­пытку обстоятельного рассмотрения характерных особен­ностей и существа бессознательного, а также возможно­стей и путей его познания.

Дата добавления: 2015-06-04