Автобиография Лай Вэнь-гуана

V. ВОССТАНИЕ НЯНЬЦЗЮНЕЙ

Обращение Ли Сю-чэна к иностранцам

Иностранцы нарушили данное нам слово. Англичане и американцы условились с нами оставаться нейтральными в нашей войне с маньчжурами. Это условие с их стороны соблю­далось так, что они помогали, как только могли, маньчжур­скому правительству собрать силы для новой войны, позволя­ли своим подданным поступать на службу к маньчжурам и в то же время посылали военные корабли, под угрозой кото­рых хотели заставить нас выдать и даже наказать тех немно­гих иностранцев, которые примкнули к нам. Они на деле со

своими собственными войсками вторглись на нашу террито­рию и нарушили самые священные обычаи войны, позволяя или не препятствуя маньчжурским войскам совершать самые ужасные варварства. Почти ежедневно мы наблюдали, как маньчжурские суда с военными грузами, предназначенными для нашего уничтожения, проходят у самых стен нашей сто­лицы. Но на судах этих американский флаг! Иностранцы называют эти суда «Конфуций», «Виллимет», «Антилопа» и <др. Если бы не американский флаг, то мы давно потопили бы их. И это называется нейтралитет? Не есть ли это самое позорное злоупотребление американской национальностью? Не есть ли это подлое торгашество и низкая сделка с досто­инством и честью благородного народа? Газеты назвали нашу столицу «городом королей кули», и это название, которое нам дали в насмешку, является для нас самой высокой по­хвалой... Легко судить, чего стоят возвышенные чувства чести, справедливости и равенства, о которых иностранцы заявляют китайскому народу. Сперва иностранцы нанесли почти смер­тельный удар маньчжурской власти, затем под предлогом стремления к благу народа они подпирают качающийся при­зрак и активно ведут операции против нас. Вы можете пе­редать правительствам Англии и Америки, что ввиду такой их политики мы не можем не прийти к заключению, что они хотят уничтожить нас».

М. И. Барановский. Американо-английские капиталисты — душители тайпинского восстания. «Вопросы истории» № 1, 1952, стр. 120—121.

ПОДЛИННЫЕ ДОКУМЕНТЫ НЯНЬЦЗЮНЕЙ

«Автобиография» дает представление о ходе восстания с 1864 по 1868 г., когда Лай Вэнь-гуан руководил няньцзюнями и они одер­жали ряд блестящих побед. Свою автобиографию Лай Вэнь-гуан написал перед казнью (10/1 1868 г.).

Говорят, что героем называться легко, трудно быть вер­ным и преданным. Исстари существует эта истина; и разве сегодня она не остается такой же? Помню, что я родился и вырос в Гуанси и достиг того, что состоял при его величестве нашем Тяньване (Хун Сю-цюане). С тех пор как осенью в год гэн-сюй правления Даогуан (1851 г.) было поднято вос­стание в Цзиньтяне, а затем установлена столица в Цзинь-лине (Наньцзине), минуло 18 лет. Однако мне с моими скромными познаниями и заурядными способностями чрез­вычайно трудно во всей полноте изложить имевшие место в

армии и государстве успехи и поражения,'удачи и неудачи, изменения в обстановке. Поэтому мне остается лишь в не­скольких словах излить горестные чувства и сокровенные мы­сли. Помню, что во 2-ом году жэнь-цзы календаря Тайпин Тяньго (1852—1853 гг.), пользуясь милостью государства, я был на гражданской службе при дворе. Осенью 6-го года бнн-чжэнь (1856 г.) на государство обрушились б.ольшие невзгоды, т. е. как раз наступило такое время, когда прави­тель и его подданные в борьбе совершают подвиги. Поэтому я бросил гражданские занятия и стал военным. Тогда, со­гласно приказу, я выступил с войсками на юг от Янцзы для набора людей, которые должны были быть использованы поз­же. Расположение ко мне со стороны правителя было очень большим: я сам миловал и наказывал, в случае возникнове­ния каких-либо вопросов решал их без предварительного до­клада трону. Это назначение было немаловажным. Осенью 7-го года дин-сы (1858 г.) высочайшим указом я был воз­вращен ко двору для укрепления столичного района. Весной 8-го года у-у (1858 г.) наш мудрый правитель, не сомневаясь во мне и зная мои намерения, приказал пробиваться на север от Янцзы, чтобы помочь чэн-тянь-аню ' Чэнь Юй-чэну вести наступательные и оборонительные бои и прочно укрепить подходы к столице. Получив приказ, я взял на себя большую ответственность, но, честно говоря, опасался, что не оправ­даю доверия. И как я мог напрасно обвинять мелких чинов­ников в непослушании? Правильно говорится, что правдивые слова режут ухо, хорошее лекарство горько на вкус. Осенью 11-го года син-ю (1862 г.), когда была потеряна провинция Аньхуэй, я представил доклад, в котором содержалось сле­дующее предложение: «Сейчас, когда провинция Аньхуэй уже потеряна, необходимо и благоразумно идти на север для соединения с Чжан Ло-сином и Мяо Пэй-линем², чтобы укре­пить столицу с северной стороны; затем произвести вылазку подвижными войсками и захватить Цзинчжоу и Сянян. Ме­нее чем через полгода, когда войск станет много и команд­ный состав окрепнет, можно будет попытаться вернуть провинцию Аньхуэй, чтобы укрепить подступы к столице. Это лучший вариант». Однако Инван (Чэнь Юй-чэн) и другие боялись Цзэн Го-фаня как з-лого гения, смотрели на хунань-скую армию как на свирепого тигра и поэтому не последова­ли моему совету, а повели войска через реку Лу и попросили инструкций на оборону. Мне был пожалован титул Цзунь-вана и приказано вместе с Фуваном (Чэнь Лэ-цаем), Цива-

¹ Чэн-тянь-ань — титул Чэнь Юй-чэна до возведения его в ранг вана.

² Чжан Ло-син — вождь няньцзюней. Мяо Пэй-линь — помещик, пред­
водитель ополченцев, сначала, выступавший на стороне няньцзюней, а за­
тем перешедший на сторону маньчжур.

ном (Лянь Чэн-фу) и другими отправиться в дальний поход набирать в большом количестве живую силу и коней, чтобы поскорее снова отвоевать Аньхуэй. Увы! В этом и кроется причина того, что Инван сам навлек на себя гибель, а госу­дарство оказалось в пучине бедствий. К тому же Чжунван Ли Сю-чэн вопреки приказу государя неразумно начал на­ступление на Шанхай, но не только не смог взять его, но из­менил основной идее мирного договора с иностранными дер­жавами. Это и привело к поражению государства и невзгодам народа. В конце года син-ю (1862 г.) я вместе с Фуваном и Циваном с трудом прорвался из Лучжоу и переправился че­рез реку Хуай. Тогда для меня было ясно, что, переправляясь через Хуай, мы больше не вернемся на ее берега. Мы про­шли Угуань, перевалили через хребет Циньлин, достигли Центральной равнины и вышли за Тунгуань. Зимой 12-го года жэнь-сюй (1863 г.) из Юньяна мы повели наступление на Ханьчжун, двигаясь мощной лавиной и не зная поражений. Весной 14-го года цзя-цзы (1864 г.) из Ханьчжуна мы по­вернули на восток, рассчитывая освободить войска, нахо­дившиеся в осажденной столице. Но все кончилось безуспеш­но, столица пала, люди пришли в смятение. В тот период на севере от Янцзы было несколько десятков тысяч бойцов, ко­торые не знали, куда им идти. Все они были из Мынчэна и Босяна. Их вожаки Жэнь Хуа-бан, Ню Хун-шэн, Чжан Цзун-юй, Ли Юнь-тай и другие поклялись навеки соединить свои судьбы и не отступать перед лицом любых трудностей. Они попросили меня принять на себя руководство ими, надеясь добиться успеха. Такое положение было результатом зверских и бесчеловечных действий главнокомандующего Цэнгэрин-чи¹. Говорят, что совершенный правитель «не совершает и одного несправедливого поступка, не убивает и одного невин­ного». Если подумать, то это поистине хорошие слова, кото­рые не меняются в веках. Видя такое положение, когда пра­витель унижен, государство пало, семейные очаги разрушены, я вынужден был действовать, чтобы до конца проявить свою преданность, и ждать решения судьбы. Я не предполагал, что мы одни в течение нескольких лет будем вести победоносные сражения и совершать трудные переходы в надежде на ско­рое возрождение государства. Опасаясь, что одним продер­жаться будет трудно, так как тяжело находиться в положе­нии изоляции долгое время, я осенью 16-го года бин-янь (1866 г.) приказал Лянвану Чжан Цзун-юю-младшему Вова-ну Чжан Юй-цзюэ и Хуайвану Цю Юань-цаю вступить в Ганьсу и Шэньси, чтобы соединиться с народом хуэй и создать

¹ Цэнгэринчи — главнокомандующий по ведению операций против няньцзюней. В 1865 г. был убит в бою с повстанцами.

такое положение, когда противник оказался бы зажатым в клёши. Но небо не помогло мне. Что же,можно сказать еще, если касаться сегодняшнего дня? В древние времена настоя­щие мужи, если погибало государство, разорялись домашние очаги, а правитель был унижен, умирали как верноподданные слуги, тем самым выполняя свой великий долг. Сегодня моя армия находится в смятении, небо покарало меня. К чему теперь сожаления? Только смертью можно выполнить свой долг перед государством и сохранить в чистоте звание са­новника. Прошу лишь рассмотреть мое дело и поскорее вы­нести решение.

Дата добавления: 2015-06-04