Год по теладинскому летоисчислению. Огромный черный диск планеты висел над теладинским транспортным кораблем класса «Тукан», который медленно выходил на нужную орбиту

Казум IV

Эпилог

Огромный черный диск планеты висел над теладинским транспортным кораблем класса «Тукан», который медленно выходил на нужную орбиту. У полукруглого иллюминатора, через который можно было видеть бесконечность космоса, стояла стройная женщина с мягким пушком на голове вместо длинных светлых волос. Тонкие классические черты ее лица были красивыми. Светло-голубые глаза смотрели куда-то вдаль, а не на огромное колесо кольцевой станции с его тоненькими спицами, которое медленно выплывало из ночной тени планеты.

— Эй! Глядя на твою прическу, хочется плакать! Сестричка!

Глаза и мысли женщины постепенно возвращались в настоящее. Она широко улыбнулась. Рядом с нею стояла прелестная девочка, не старше девяти язур, с длинными, до плеч, темно-рыжими кудрями и изящными чертами лица, так что без труда можно было определить, что они — близкие родственницы.

— Ой, кто бы говорил! Ты взгляни на себя! Кто из нас жалко выглядит, это еще вопрос.

Женщина начала разглаживать смятую куртку девочки. Девочка, забавляясь, отступила на пару шагов:

— Ну нет! Ты ведешь себя прямо как мать!

— Ах ты! — Плавным движением женщина ухватила обеими руками воротник куртки девочки и крепко прижала ее к себе. — Не зарывайся, малышка, — прошептала она на ушко шалунье. — Ты разобьешь мне сердце, — прибавила она полушутя-полусерьезно. — Ты этого хочешь? — И по-приятельски шлепнула младшую. — А, сестричка? Куда летим дальше?

— Казум IV, — мгновенно прозвучал ответ. — Там очень красиво, честное слово!

Как будто для того чтобы подчеркнуть правдивость этих слов, на далеком горизонте темной планеты над кораблем показалось первое, еще слабое сияние. Теплые лучи оранжевого солнца робко пробивали себе путь, и скоро ночной диск Казума IV превратился в великолепный изумрудно-зеленый океан с двумя золотыми посадочными массивами в центре. Орбитальная станция, невесомая и похожая на огромную игрушку, показалась в свете наступающего утра. Уже можно было различить отдельные окна и свободные пространства во вращающейся в противоположном направлении стыковочной карусели ступицы колеса, одно из которых было зарезервировано для «Тукана».

— Значит, я стану сборщицей, — тихо сказала женщина, больше самой себе, чем девочке.

Она снова глянула в иллюминатор и непроизвольно схватилась за рейлинг, проходящий под ним, когда космический корабль совершил полный оборот вокруг своей оси и снова притормозил. Благодаря компенсаторам на борту корабля это невозможно было почувствовать, но она явно ощутила знакомое состояние. В это время станция, находящаяся под ними, включила векторные голограммы, которые, как два ряда мерцающих зеленых огоньков, обозначили направление для захода на посадку.

— Не навсегда, — ответила через какое-то время девочка. — Но на какое-то время точно. Может быть, две язуры, а может быть, и три. В любом случае я уже буду совершеннолетней. А потом мы станем изыскателями. На своем собственном корабле. Что скажешь?

Женщина удивленно уставилась на девочку, как будто впервые ее видела.

— Думаешь, тебе это понравится? Не знала, что в тебе есть дух авантюризма.

— Конечно, — с широкой улыбкой ответила девочка, — ты далеко не все обо мне знаешь. Тебе придется заново узнавать меня. Я уже не та маленькая девочка, какой была три мазуры назад.

Обе рассмеялись.

— Пойдем, нужно забрать нашу ручную кладь, чтобы быстрее управиться потом, — предложила девочка.

Спустя мизуру «Тукан» состыковался с орбитальной станцией, и обе женщины первыми покинули корабль.

* * *

Было довольно сложно убедить теладинца на таможне, что тяжелый черный шар в багаже — всего-навсего пресс-папье. Основная сложность состояла в том, что теладинец не знал, что такое письмо. В конце концов таможенник дал добро, и вскоре женщины уже заняли места в посадочном модуле.

— Взгляни-ка! — воскликнула девочка и указала на голографический экран в центральном проходе.

Женщина со светлым пучком волос на голове на мгновение задержала взгляд на плотных облаках, проплывавших под модулем и грозящих превратиться в тучи, потом посмотрела на экран. Как и следовало ожидать от теладинского модуля, шла передача о новостях экономики. Теладинец с мелкими чешуйками и глазами, похожими на пылающие угли, комментировал события, связанные со сменой руководства на известной фирме, которые всколыхнули самые широкие теладинские экономические круги. На заднем плане красовался фирменный логотип Космической мобильной дивизии Джонферсона.

— Условия, на которых основатель КМДД Зер Альман Джонферсон передал управление фирмой своему бывшему ассистенту Имирадию Йобазелею Гегебалию Четвертому до сих пор не выяснены. Одно не подлежит сомнению: изготовление и поставка космического корабля с двигателями системы КМДД самому Джонферсону являлись одним из условий договора. Зер Альман Джонферсон уже улетел на этой модели, подсоединенной к ведущей системе телекоммуникаций, в неизвестном направлении. К этому времени стало также известно, что фирма КМДД получила крупный заказ на двигатели системы КМДД (количество пока не уточняется) от ПТОНП — первой теладинской организации «Нет Профиту», Иземада Сибазомус Нопилей Четвертый, исполняющий обязанности управляющего ПТОНП, сказал по поводу этого выгодного соглашения следующее…

Женщина отвернулась от голографического экрана и снова стала смотреть в окно. За это время модуль пролетел сквозь толстый и плотный облачный слой, и кое-где внизу уже можно было увидеть, как сверкает поверхность океана. Скоро покажется земля.

— Могу поспорить, что он снова отправится искать #efaa, — сказала она после долгого молчания, обращаясь к девочке, которая отчаянно потрясла кудрями, не соглашаясь с ней.

— Зер Альман? Поверь мне, он вовсе не собирается искать корабль с ЦП. Он ищет кое-что… вернее, кое-кого еще. А если еще точнее, то… тебя!

И снова на некоторое время обе замолчали.

— Ты думаешь, он отказался от своей фирмы только ради того, чтобы найти меня? Но он же, наверное, считает, что мы погибли!

— А почему ты усмехаешься?

— Я не усмехаюсь, я реву, пропади оно все пропадом!

Ильяна обняла мать за плечи и прижала к себе.

— Мы можем иметь все, что захотим. Все! Мы свободны!

Йошико Нехла кивнула. Впереди показались гигантские субтропические папоротники.

— Да, свободны, — пробормотала она и вытерла рукавом глаза.

Теперь она улыбалась.

— Мы приземлились. Пойдем, пора на выход. Мне не терпится спустя пятнадцать язур вдохнуть воздух свободы!

Дата добавления: 2015-06-04