Садись сюда, — сказал он, мягко подталкивая меня вниз

Можешь себе представить, что я чувствовал? Я находился внутри живого чуда, я не знал, что передо мной, и я должен был без колебаний верить тем, кто меня вел.

Отшельник на мгновение прервал свою речь и усмехнулся.

Я стоял, чувствуя, как кто-то в упор рассматривает меня. Я слышал шуршание материи и скрип, который, как я мог себе представить, исходил от сиденья, подобного тому, на которое прежде усадили меня. Потом тонкая костистая рука взяла меня за правую руку и повела вперед.

Вскоре мы достигли более просторного места, что я смог опреде­лить по тому, как изменилось эхо. Впереди возник скользящий метал­лический звук, и один из тех, кто меня вел, очень вежливо заговорил с кем-то, кто, по-видимому, был старше его. Что он говорил, я, конечно, не мог понять, потому что разговор шел на каком-то особом языке, на языке писка и щебетания. В ответ на явный приказ меня подтолкнули вперед, и скользящая металлическая дверь, издав мягкий звук, закры­лась за мной.

Другая рука захватила мою вторую руку, и меня повели по полу, который моим босым ногам казался сделанным из металла. У слепых очень сильно развиваются все остальные чувства: я чувствовал, что мы пересекаем что-то вроде металлической трубы, хотя я и не мог себе представить, как это может быть.

Идем с нами.

Ты должен помнить все, что я тебе уже рассказал. Так что про­должим.

Теперь продолжим, — сказал старый человек. — Ты сможешь поесть, когда я устану и мне потребуется некоторое время для отдыха. А теперь — СЛУШАЙ и приложи все старания к тому, чтобы запомнить. И пусть ни на что не отвлекается твое внимание, потому что то, что я скажу, важнее моей жизни и важнее твоей. Это знания, которые необхо­димо сохранить и, когда придет время, передать дальше.

После короткого отдыха к нему, казалось, опять вернулись силы. Его щеки окрасились слабым румянцем. Устроившись поудобнее, он начал:

Дискуссия продолжалась и, по моему мнению, очень горячая, но в конце концов разговоры закончились. Послышалось шарканье мно­жества ног, потом шаги: маленькие легкие шаги, похожие на шаги птицы, перепрыгивающей с места на место в поисках личинок; тяже­лые шаги, увесистые, как неуклюжие шаги тяжело груженого яка; шаги, ставившие меня в тупик, потому что, казалось, что они не могут принадлежать людям, которых мне приходилось встречать. Но мои размышления о шагах были внезапно прерваны. Чья-то рука схватила меня за руку и голос произнес:

Старый человек остановился, как будто опять перед ним встала незабываемая картина, потом продолжал:

Наконец этот человек обратился ко мне на моем собственном языке:

Дата добавления: 2015-06-04