Вполне возможно, потрясение, испытанное от новой пищи, мог­ло бы меня убить

Когда больше восьмидесяти лет ешь только тсампу и ничего, кроме тсампы, — сказал он задумчиво, — возникает странное желание хоть раз попробовать другую пищу, пока я еще не ушел туда, где я не буду нуждаться ни в какой.

Нет, я это сделаю сам после того, как отдохну. Он неохотно порылся в небольшой выемке в одном из камней, образующих стену пещеры.

Можно, я сначала подмету твою внутреннюю пещеру, Почтен­ный? — спросил молодой монах.

Давай сделаем небольшой перерыв. Я должен немного отдох­нуть. А тебе нужно принести воды и подмести в пещере. Нужно смолоть ячмень.

Это будет мукой, если мы дадим тебе зрение на все время, что ты здесь, потому что потом ты будешь беспомощным. Ты здесь не для удовольствия, а для того, чтобы слышать и видеть и чтобы стать вмес­тилищем знаний для того, кто придет после и кому ты передашь эти знания. Эти знания лучше было бы записать, но мы боимся, чтобы не повторилось то, что произошло со «Священным Писанием». Оно БУ­ДЕТ написано на основании тех знаний, которые ты здесь получишь и потом передашь дальше. А пока помни: ты здесь находишься в НА­ШИХ целях, а не в своих.

Ты не можешь двигаться, — ответил он, — потому что ты мо­жешь нечаянно выдернуть электрод и причинить себе вред. Или же повредить наше оборудование. Мы не можем позволить тебе слишком привыкать к тому, что ты опять видишь, потому что, когда ты поки­нешь нас, ты опять будешь слепым, и чем больше ты будешь здесь пользоваться зрением, тем больше ты будешь забывать ощущения, тактильные ощущения, которые развиваются у тех, кто лишен зрения.

Но почему я не могу двигаться? — спросил я. — И почему вы не позволяете мне видеть? Ведь это ПЫТКА!

Мой дорогой, нельзя быть столь не в меру стыдливым. Твое обнаженное тело само по себе ничего для них не значит. Мы здесь, когда свободны от исполнения своих обязанностей, большую часть времени проводим обнаженными. Тело — это Храм нашей Высшей Сущности, поэтому оно непорочно. У тех, кто не в меру стыдлив, похотливые мысли. Что касается женщин, которые о тебе заботились, то это медицинские сестры, и они специально обучены для выполне­ния такой работы.

Но почему надо мной так надругались женщины? Разве здесь нет мужчин, которым это можно было бы поручить?

Отшельник продолжал свой рассказ.

— Меня не успокоили его заверения, наоборот, я спросил:

Человек, взявший меня в плен, потому что именно так я к нему относился, опять засмеялся и ответил:

В пещере наступила тишина. Старый отшельник умолк, а потом произнес:

Он покачал своей белой старческой головой и добавил:

Дата добавления: 2015-06-04