Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Прошел еще один, двенадцатый день




Утро. Обход врачей. Сережа, который помог мне попасть сюда в прямом и переносном смысле, теперь, довольный осматривает меня.

- Как мы себя чувствуем, - дежурное выражение всех врачей.

- Кончай волынку. Чувствую себя, как никогда. Я чувствую бодрость, голова не болит.

- Хорошо, мы тебя сегодня выпишем, но не прыгай. Нужно, хотя бы пару недель вести себя тихо. Тихо, тихо. Как в том анекдоте...

Вообще-то московский сентябрь, не ахти, какой теплый. Но в этом год выдался на удивление чудесным, словно, по-моему, заказу. Все лето буквально жарило солнце. Дождей не было, начались лесные пожары, горели торфяники. Из-за неподготовленности людей, все это было в грандиозных масштабах. Дым от пожаров заволакивал Москву, было что-то тревожное и невообразимое. Я, пройдя большую армейскую жизнь, удивлялся тому, что наше правительство в такой сложной обстановке не может направить на это войска, пусть одну, три дивизии. Они же летом занимаются боевой подготовкой. Не так страшно сорвать их на пару недель. Борьба с пожаром в таких масштабах - это тоже большая и великолепная школа.

Почва прогрелась на несколько метров и теперь с неохотой отдавала свое тепло в космос, и оно согревало осенний воздух. Бабье лето разгулялось, как не каждый июльский день, одаривая теплом еще неостывшую землю и водоемы. Меня это устраивало, так позволяло работать с эпоксидной смолой. Сначала мы решили сделать самое простое, покрыть палубу. Она ровная, стоит горизонтально, и смола не будет стекать

Нас собралось четверо. Юрий Чайковский, прекрасной души человек и инженер высокой квалификации, со своим помощником Утешевым Виктором, Николай Марков, с завода “Металлоконструкций” и я. Мы быстренько разработали технологию, чтобы максимально быстро выполнить работу.

Я прожигал стеклоткань, чтобы убрать парафиновую пропитку. Для этого протянул проволоку, на нее подвешивал полотна, как белье на веревочке, затем грелкой с пропаном прожигал стеклоткань. Парафин выгорал или испарялся. Николай в это время готовил эпоксидку, взвешивал необходимые добавки и подогревал ее. Отожженное полотно я передавал ребятам с комбината, а сам отвешивал отвердитель и вливал его в смолу. Быстро размешивая, я нес смолу наверх, выливал, а мои друзья быстро размазывали ее тонким слоем по поверхности палубы. Затем накладывали стеклоткань и прихлопывали ладонями, чтобы смола получше пропитала ткань, разглаживая ее от средины к краям. В это время я уже готовил очередной заготовленный кусок стеклоткани, а Николай готовил смесь смолы с добавками. Ребята наверху заканчивали пропитку стеклоткани смолой. И так повторялось раз за разом, пока не покрыли первый слой. Затем начали второй. К этому времени первый слой смолы отвердел и на поверхности не оставалось никаких следов. Все это сказано в нескольких словах, а тогда заняло массу времени и сил. Нужно было зачищать шероховатости, чтобы поверхность была ровной как паркет дворцового зала. Так как мои помощники работали впервые, то мне приходилось поспевать за всеми и быть везде сразу. Последний слой тщательно покрыли эпоксидкой и равномерно размазали ее лопаточками по всей поверхности. Палуба значила много, ею определялись бытовые условия и крепость судна. Мы все работали бесплатно. Вернее, платой было удовлетворение от труда. Все мы понимали, что это необходимо, что это, как сказал Николай, дело святое. Я бегал, вкалывал, старался изо всех сил и радовался, что так быстро и хорошо все делается. Покрыв по третьему разу, я услышал команду сверху:

-Саша! Бросай работу! - Мы без тебя закончим и проверим палубу на герметичность, а ты беги за бутылкой. Смотри, какая красота получается!

Когда я вернулся, работа была закончена, помещение проветрено, ребята успели помыть руки и приготовить закуску. Я хотел подняться наверх, чтобы посмотреть палубу, но они закричали:

- Потом, потом. Давай рубанем, а то умираем с голодухи. - Еще бы, мы работали четыре часа, и без единого перерыва, и со страшным напряжением.

Я не психолог и никогда не вникал в такой эмоциональный трудовой подъем, когда все работают как в песне, когда все “горит” в руках, все довольны и испытывают счастье от сделанного, хотя знают, что им ни копейки не заплатят. Мы сели за стол, усталые, но довольные, счастливые. Пусть психологи подумают над этим, даром: в личное время, тяжелая и грязная работа, хотя все получилось чисто. Что бы ни говорили, но это загадка.

Как то мне прислали плотника, с условием, что я оплачу его работу. Он заявил, что один работать не будет. Бездельничал неделю, сделал одну табуретку. Я ее забрал, заплатив ему, как положено за неделю 50 рублей, хотя табуретке цена всего-то 5 рублей. Он ушел, недоволен мною, а я им, ведь он не работал, даже за деньги. Вот так!

Палуба была медовая и блестела как зеркало. По ней было страшно ступать ногой, но оказалось, что эпоксидка полностью отвердела и никаких следов не оставляла. Красота.

Конечно, она была ровной, и работать было более-менее легко, а как с бортами. Они же круглые, вернее, кривые.

В субботу пришли ко мне “гости” поглазеть на мою яхту. Палуба их “поубивала” наповал. И воспользовавшись этим, я попросил их помочь приподнять яхту. Не зная коварства моего замысла, они на ура согласились. Я поставил по два человека на лебедку, в носу и корме, и по команде они начали приподнимать яхту. Это малюсенькое мероприятие заняло около двух часов и здорово подорвало их эмоциональный подъем. Когда яхта все-таки поднялась на 15 сантиметров, я подложил под нее катки из 100 миллиметровых труб, а сверху на них - доски. Затем по команде они начали опускать яхту, а я сбоку толкал ее в сторону. Киль отошел вправо и, опускаясь, яхта покатилась и спокойненько легла на левый бок. Я поздравил свою команду с грандиозной победой и обещал бесплатно прокатить их на яхте от Ялты до Сочи. Все были рады. А меня уже волновало другое. Мне нужны были люди для покрытия корпуса. Где их взять?

Знакомство с Алексеем Ивановичем Карцевым было, как будто запрограммировано самой судьбой и словно ускоряя эту встречу, она готовилась по двум каналам. Однажды на стапель пришел его сын, молодой, симпатичный и скромный юноша. Он, долго молча, наблюдал за моей работой, потом обратился с каким-то вопросом. Постепенно он осмелел и как-то непринужденно вошел в мою работу и стал часто, когда бывал на пляже, помогать мне. Он проявлял удивительную любознательность. Все время расспрашивал о плавании, о географии морей и мира, о различных странах... О великих путешественниках. Он был домашний молодой человек, я это определил по его отношению к родителям. Он с большим уважением и любовью он говорил о них. Дома он естественно, рассказывал о яхте, тем более что он восхищался ею, так как видел такое впервые в жизни.

Второй канал. Встречаясь с секретарем парткома комбината Анатолием Ивановичем, умным, грамотным и гуманным руководителем, мы обсуждали вопросы, связанные с моим строительством, и он стремился всячески мне помочь. Он-то и посоветовал мне обратиться к Карцеву за помощью от его имени. Карцева он характеризовал исключительно положительно как хорошего грамотного руководителя, с изумительной выдержкой и терпимостью к некоторым не совсем усердным своим рабочим. При мне Анатолий Иванович позвонил в Ремонтно-механический цех и просил Карцева принять меня и помочь.

- Мне говорили о вас, - встретил меня Алексей Иванович. - И секретарь парткома, и сын Мой сын рассказывал о вас что-то невероятное. Я знаком с вашим маршрутом плавания, но не знаю, серьезно это или нет. Я бы на это не решился. Это совершенно не моя стихия, и при всей заманчивости такого путешествия, я бы никогда не согласился. Бросить свою работу, семью, дом, дачу, машину. Нет, ни за что!

- Я это прекрасно понимаю. Это логично и естественно. По-моему этой идеей можно заразить 2-3-х человек из миллиона. Все зависит от того, где жил человек, чем занимался и как он воспитан. Чего он хочет от своей жизни.

- Но это не просто красивое плавание, которым восхищаются миллионы, это, же год одиночества. Уйти от людей на целый год при нашей короткой жизни. Нет, ни за что.

- Однако, примерно за десять лет жизни, каждый из нас бывает в одиночестве минимум в сумме один год.

- Но это совершенно другое. Это ведь происходит при условии, что кто-то находится рядом, через стенку или в соседней комнате.

- Вы правы, там я ни с кем не могу встретиться, но я могу поговорить по радио, общаться с природой, и главное буду знать, что обо мне помнят.

- Ладно, давайте не будем убеждать друг друга, у нас как раз различные характеры и профессии, условия жизни и в прошлом, и в настоящее время. Вы моряк, а я веду оседлый образ жизни.

- Договорились. Я хочу только объяснить, почему я так страстно доказывал то, как прекрасно плавание. Я хотел просто заразить людей красотой этой идеи, а не походом. Я не могу никого взять с собой, так как плавание одиночное. Я вам все это говорю, так как очень хочу, чтобы вы мне помогали.

- Одно другому не мешает. Хотя я не верю, что вы пойдете, вернее, что вас пустят. Мне кажется, что я вас немного понимаю. Как-то странно вы мне представляетесь, как два человека. Один взрослый опытный мужчина, а другой мальчишка с невообразимо легкомысленной мечтой, романтик. Это не только я так думаю, Коньков тоже примерно такого мнения. Если не знать вас, не говорить с вами, и не слышать отзывов о вашей работе (а в исполкоме о вас председатель отзывается очень хорошо), то можно подумать, что за занавесом сцены молодой горячий юноша, не вкусивший еще горечи жизни.

Карцев - начальник цеха, коллектив которого составляет несколько сот человек. Работа разносторонняя и требует не только знаний, но и силы воли и твердости характера. Небольшого роста, энергичный, внимательный к людям он умеет сохранять спокойствие в самых трудных, даже экстремальных условиях. Такому руководителю стоит позавидовать. Я бы на его месте приложил невероятные усилия, но выгнал бы пьяниц и разгильдяев. А он терпит, не хочет сражаться с профсоюзом и теми, у кого под крылышком находятся такие лодыри.

Не знаю, что общего у нас появилось, но мы стали часто встречаться и не потому только, что мне нужна была его помощь. Когда мы обсудили мои вопросы, и он обещал помощь, Карцев вдруг пригласил меня зайти к нему домой.

- Мой сын столько наговорил о вас, что супруга обязательно хочет с вами познакомиться. Приходите к нам в субботу. Сможете?

- Днем я на яхте. Если не поздно, то я к 18 часам приду. А вас прошу, в любое время ко мне на стапель. Нужно, чтобы вы представляли, чем я занимаюсь.

И вот я в гостях. Это для меня всегда было событием.

- Мне столько рассказывал о вас и мой муж, и сын, что мне не терпелось вас увидеть, - приветствовала меня супруга Алексея Ивановича, маленькая, хрупкая шатенка, с удивительно карими глазами. - Право же, не знаю, чем вас угостить.

- Однако вы скромничаете. Простите, но глядя на этот обильный стол, трудно поверить, что так уж нечем... Вы, наверное, хотели удивить гурмана, но я всегда ем мало и то, что попадет под руку. Боже мой, чего только тут нет. Нет, уж, за такой стол я не сяду. Его нужно поместить под стеклянный колпак и отправить на выставку.

- Что вы, что вы, это просто то, что оказалось дома. Алексей не предупредил, что вы придете. - Слушая ее, я рассмеялся. Она посмотрела на меня, ожидая объяснения.

- Я не могу поверить, что это все случайно, так как для того, чтобы собрать такой стол, мне потребовались бы месяца три!

Алексей Иванович достал из холодильника бутылку столичной, всю покрытую изморосью, хотя на столе уже стоял графинчик с брусничной настойкой. Боже мой, до чего все прекрасно! Уж в плавании я такого никогда не увижу.

- Это под грибочки... - объяснил он.

- Ну, тогда я сегодня отсюда не уйду, - пошутил я, вызвав довольную улыбку на лице хозяйки, которой как всем женщинам было приятно, когда хвалили приготовленный ими стол.

В общем, поработали мы на славу. Довольно странное общество, коренного сухопутчика и кадрового моряка, с совершенно противоположными целями в жизни. Но нашлись общие взгляды и интересы. По просьбе хозяев, после солидной порции разных напитков, я отправился в «плавание», из Севастополя, через Черное, Средиземное моря, через Атлантический, Индийский и Тихий океаны. И обогнув мыс Горн - я вернулся домой. По-моему я их утомил, упоминаниями о течениях, погоде, красоте океана, штормах и холоде, о страхе перед айсбергами в южных широтах и ревущими сороковыми.

- Вы заходите к нам чаще. Мы всегда будем вам рады. Алексей молчаливый, а вот с вами он разговорился. И еще знаете, наш сын боготворит вас, и мне хочется, чтобы он бывал с вами...

- Спасибо, за приглашение. Но предупреждаю. Я живу один, готовить мне не когда, вот стану к вам на довольствие. Не боитесь?

- Нас этим не испугаешь. Признаюсь, мы дома как-то больше молчим. Алексей много работает и дома, сын учится, а я одна и поговорить не с кем. Но самое главное, вы очень сильно влияете на Сережу. Он даже переменился. Пусть ходит к вам,

Я, хотя и редко, бывал у этих очень хороших людей, но мне они нравились тем, что у них дома меня согревали уют, тишина и мир. Дай Бог им здоровья и счастья!

В какие только ситуации не ставит человека жизнь и работа. Я порой сам удивлялся, когда ломал голову над какой-нибудь головоломкой. Разговаривая со многими людьми, я поражался, что многие из них не знал и элементарных вещей, азов знаний, даваемых им в ВУЗах. И тогда мне начало казаться, что я много знаю и делал такое, что страшно подумать. А иногда казалось, что я ничегошеньки не смыслю и просто зазнаюсь.

В училище мы проходили теорию механизмов и машин, делали курсовой проект, а вот сейчас я не мог справиться с проектом установки главной машины с гребным валом. Кроме размещения агрегатов, нужно было разработать все узлы и детали, сделать рабочие чертежи, сдать их в цех, такими, чтобы они были понятны рабочим. Никакой специальной литературы у меня не было. Самое главное нужно было разработать опорно-упорный подшипник гребного вала. Откуда взять хотя бы аналогичные чертежи, я не знал. В Воскресенске ничего такого найти было невозможно. Но делать нужно.

- Ваш подшипник работать не будет, - сказал Алексей Иванович. - Подшипник должен работать на одну нагрузку и быть опорным или упорным.

- Почему? На всех малых судах стоит один подшипник.

- Он у вас расплавится и заклинит.

- Почему? Не понимаю, объясните. Ведь он рассчитан на определенную нагрузку и радиальную, и осевую, и на заданное число оборотов.

- При осевой нагрузке давление будет передаваться под углом на подшипник качения, и зажимать его.

- Ну и что?

Я спорил с Карцевым, но он вдруг, впервые за все время, которое я его знаю, вспылил и сказал, что не намерен больше спорить, коль я не понимаю, о чем говорю. Расстроенный я ушел. Мне жаль было портить отношения с таким хорошим и нужным человеком, но ничего сделать с собой не мог.

Подшипник мне сделали на заводе “ Машиностроитель”. Там мне тоже попало, но молодые конструкторы сумели как-то разобраться в моих требованиях и сделали чертежи. Однако сколько это заняло времени и попортило нервов.

Нерешенных вопросов была уйма, так что я не мог обойтись без Карцева. В конце концов, в этом маленьком городе я мог общаться со строго определенным числом людей, которые понимали меня и могли помочь, благодаря своим знаниям и занимаемой ими должности. Думай - не думай, а что-то нужно делать и я решил идти к Карцеву. Попрошу прощения, думал я, если он еще сердится.

- Алексей Иванович! Не могу без вас. Простите за навязчивость, но нужна твоя помощь.

- Заходите.

Мне необходимо было изготовить два топливных бака на 600 литров дизельного топлива. Если соблюдать жесткую экономию, то этого топлива мне должно было хватить для подзарядки аккумуляторных батарей во время годичного плавания. Топливные баки должны быть герметичными, иметь демпферные перегородки, чтобы топливо не болталось во время качки и не переливалось во время плавания под креном. После сварки их нужно было испытать на герметичность под давлением на пару атмосфер. Работы уйма. Карцев принял заказ, а я бессовестный ограничился только скромным “спасибо”. Вообще-то я всем страшно задолжал: многие и много сделали мне и продолжают делать бесплатно. Одна надежда, что, когда приду из кругосветного плавания, то отблагодарю всех!

Мы с Алексеем Ивановичем были знакомы более года, но он, ни разу не заходил ко мне на стапель. Когда я его приглашал, то он всегда находил уважительные причины, чтобы отказаться, ссылаясь на занятость. То, что он занят, я видел сам, по тому, как работал он и на заводе, и дома. Но все, же было жаль, что он не заходил, тем более что он жил в 10 минутах от моего стапеля.

После субботнего аврала, я поздно проснулся и на стапель пришел в 11 часов. Спешить было некуда, так как никого не было. Титов обиделся на меня за то, что я его постыдил за лень и беспорядок, который он оставлял после себя на рабочем месте. Никогда нигде ничего нельзя было найти. Сославшись на полевые работы по уборке урожая, он не ходил ко мне уже больше месяца. А Николай вчера сказал, что уезжает с женой к ее родителям. Ждать мне было некого, поэтому я не спешил, решив привести все в порядок.

Один. Как часто я произношу это слово, хотя нахожусь в гуще событий и общаюсь со многими людьми. Вон, через речку большой коллектив спасательной станции, который в сентябре практически не работает, так как купальный сезон закончился. Но они не романтики, для них моя мечта пустая затея. Я как-то пытался упросить их помочь мне, но они заломили такую цену, что нужно быть миллионером, чтобы содержать таких рабочих. Я их не понимал и, наверное, никогда не пойму. Часами, днями бродят по территории станции их понурые фигуры, которые оживляются только в праздники, да после получки. Нету у них ни капли адреналина в крови, нет эмоций...

Я прибрался в помещении, вытер влажной тряпкой пыль на палубе и тщательно убрал все наплывы эпоксидки на кромке борта. Потом занялся раскроем стеклоткани, на борта яхты. Нужно было готовиться к большой, тяжелой и очень сложной работе по покрытию бортов стеклотканью. Было тихо, тепло и спокойно. Я неторопливо работал, думая о том, что необходимо решить в этом году эту важную и большую задачу. О чем еще я мог думать?

Вдруг ко мне вошел Карцев. Я был приятно удивлен, более того, очень рад. Он единственный человек в городе, который вот уже около двух лет по немного, но систематически помогал мне и чем дальше, тем в большей степени я буду зависеть от выполнения им моих заказов.

- Я очень рад твоему приходу Алексей Иванович! Наконец-то ты увидишь мою яхту, а то надоело на пальцах показывать.

- Честно говоря, мне не хотелось к вам идти, так как я боялся разочароваться. Ко мне многие обращаются за помощью, сделать то или иное приспособление, деталь. Мол, что-то они делают сверхъестественное. А потом, после громких слов об их творчестве, видишь какую-нибудь ерунду. Ваша мечта настолько грандиозна, что я просто не верил в нее, вернее в то, что ее можно воплотить в жизнь. Я видел яхты на Московском водохранилище, в кино. Это же произведение искусства. Как можно её сделать в таких кустарных условиях? Вы, наверное, обладаете талантом заговаривать. Когда же вы уходили от меня, “чары” исчезали, и я думал, что это все маниловщина. Вам не надоело это слово?

- Эту бирку прилепила мне жена, с тех пор все охотно ею пользуются.

- Мне сын рассказал, что уже готов корпус, и я рискнул пойти посмотреть.

Мы обошли вокруг яхты, потом по лесам поднялись на палубу. Я ждал эмоционального выражения восхищения, но Алексей Иванович молчал.

Я начал рассказывать ему, где что будет размещаться, и назначение помещений. Как мог, я старался по интереснее выразить то, что у меня уже было в печенках. Уже сотни раз начерчены всевозможные чертежи, деталировки. Я все это видел не раз во сне. Я рассказывал ему больше для того, чтобы он понял, какой еще большой объем работ предстоит сделать, пока, она не спустится на воду. Еще даже не заказаны паруса, а мачты - не знаю, на каком складе лежат трубы, из которых буду их варить. Я говорил, говорил, а Карцев молчал. Правд, он внимательно слушал, и никак не выражал своего мнения о яхте.

- Ну, что скажешь, Алексей Иванович?

- Я такого и представить не мог. Мне казалось, что такое невыполнимо. Когда вы рассказывали мне о своей мечте, я решил вам помогать, чтобы хоть в мыслях на несколько минут уйти от наших будней. Но веры не было. Вот и сейчас не верится, что это уже сделано и мне кажется неплохо. Более того, мне кажется все это сверхъестественным! Прекрасные обводы, даже непонятно, как вы добились таких плавных обводов бортов? Я сам люблю мастерить, но понять не могу. И это при таких громадных размерах. А палуба вообще прекрасна, не везде такой полировки достигают даже на мебельных фабриках. А она такая крепкая, как и красива?

- Сейчас лично убедитесь. Спуститесь в кубрик и подойдите в район миделя. Я там попрыгаю, а потом стукну пару раз кувалдой

- Не нужно, думаю, что в этом, в первую очередь, заинтересованы вы.

- Я уже проверял. Пришел один ”Фома”, залез в кубрик, я стукнул кувалдой, так он чуть не оглох, а палуба не шелохнулась. Жаль пари не заключил.

- Но объем работы у вас большой. Вам нужно найти организацию или предприятие, чтобы вам помогли и людьми, и материалами, и деньгами. Один вы не справитесь, и затяните время. А потом, зачем? Ведь вы пойдете все равно от имени страны.

- Я обращался в городской комитет по физкультуре и спорту, но у него денег нет. Написали письма в различные организации, а что толку?

- У нас организации маленькие, нужно обращаться в Москву.

- Нет, я считаю, что пока рано. С чем я к ним пойду? С голой идеей?

- Ну и что? Ваша идея настолько большая и она имеет престижное значение для нашей страны. Ее исполнение сопряжено с такими трудностями, требует таких средств, что подготовить ее одному, по моему, нельзя. Значит, нужно добиваться приема в правительстве, доказывать, аргументировать и просить помощи. А так, как вы работаете сейчас, вы проработаете еще три года. Зачем тянуть?

- Я боюсь, что еще мало сделал, чтобы выходить на такой большой уровень. Неудобно.

- Скромность здесь не нужна. На уровне нашего города вы этот вопрос не решите, так что дерзайте. Ну, ладно, вы об этом сами подумайте. Я уверен, что этот вопрос вам одному не решить. Ну, а что сейчас вам необходимо? Наверное, сразу все? Да?

- Сейчас мне очень нужно, пока тепло, покрыть корпус стеклотканью на эпоксидке. Если я не сделаю это, все пропадет, в паводок вода зальет яхту, и она, то есть фанера, расклеится. Нужно пару человек, хотя бы на четыре дня.

- Я этого сделать не смогу. Людей не хватает, все время идет капремонт. Проси завком, может мы по одному человеку дадим вместе с РМЦ-2. Дадим тебе женщин, маляров.

- Ты смеешься? Что я с ними буду делать?

- Да, ты не волнуйся. Они как раз лучше мужчин, более добросовестно работают, кропотливо вылизывают каждую пядь. Серьезно тебе говорю, женщины в этом деле как раз лучше нашего брата.

Через два дня ко мне пришли две женщины из РМЦ, и я с ними довольно скоро освоил методику работы с эпоксидкой. Только на опрокидывание яхты пришлось приглашать мужчин.

За годы строительства яхты я встречался с сотнями людей, многие мне помогали. Одни - по собственной инициативе, других присылали на день-два, многим пришлось платить, но эти женщины надолго останутся у меня в памяти. Настолько толково, быстро и добросовестно они работали, как тщательно выравнивали поверхность корпуса и ведь в тяжелейших условиях. Нам пришлось четыре дня дышать ядовитыми парами эпоксидной смолы и дымом горящего парафина. Что тогда я мог для них сделать? Как их отблагодарить, если я сам был нищий. Единственно, что я чистосердечно им мог обещать, это прийти к ним после плавания и отблагодарить. Смешно?

Яхта была готова к спуску на воду. Я покрыл корпус ниже ватерлинии эпоксидкой с добавкой свинцового сурика, и она заиграла алым сиянием. Я ходил счастливый, усталый и успокоенный. Я мог не спеша продолжит работы внутри корпуса, и готовить спуск яхты на воду, чтобы произвести кренование и диффирентовку судна. Это нужно было сделать, чтобы убедиться в правильности теоретических расчетов и построить кривые устойчивости яхты. Несмотря на успехи в решении одной из главных задач - изоляции корпуса, и передо мной вновь возникла серьезная проблема - проверка остойчивости и дифферентовки яхты.

 




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 297; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.053 сек.