Статья первая 1 страница. (I. Общие данные. — п. «кустарь» и наемный труд

(I. Общие данные. — П. «Кустарь» и наемный труд. — III. «Общинно-трудовая преемственность»)

Пермские ученые общества предприняли, при участии земства, обширный труд к выставке 1896 года в Нижнем Новгороде, носящий общее заглавие: «Обзор Пермского края». Материалов собрано более чем на 200 листов; все издание должно составить во­семь томов. К выставке его, как водится, не успели закончить, и пока издан только пер­вый том, содержащий очерк кустарной промышленности губернии. «Очерк» представ­ляет выдающийся интерес по новизне, богатству и полноте положенного в его основа­ние материала. Материал собран был специальной кустарной переписью, произведен­ной на земские средства в 1894/95 году, причем перепись была подворная, опрашивался каждый домохозяин в отдельности. Сведения собирались земскими начальниками. Программа подворного исследования была очень обширная, обнимая и личный состав семей кустарей-хозяев, и наемный труд, употребляемый кустарями, и сельское хозяйст­во, и сведения о заготовке сырья, о технике производства, о распределении работ по месяцам года, о сбыте продуктов, о времени возникновения заведений, о задолженно­сти кустарей. Насколько

«Обзор Пермского края. Очерк состояния кустарной промышленности в Пермской губернии». Изда­но на средства Пермского губернского вемства. Пермь, 1896. Стр. II + 365 + 232 страницы таблиц, 16 диаграмм и карта Пермской губернии. Ц. 1 р. 50 коп.

320__________________________ В. И. ЛЕНИН

нам известно, столь богатые сведения опубликовываются в нашей литературе едва ли не впервые. Но кому много дано, с того много и спросится. Богатство материала дает нам право предъявлять к исследователям требование обстоятельной разработки этого материала, а этим требованиям «Очерк» удовлетворяет далеко не вполне. И в таблич­ных данных, и в способе группировки и обработки их есть много пробелов, восполнять которые приходилось отчасти автору посредством выборки из книги и подсчета соот­ветственных данных.

Мы намерены познакомить читателей с материалом, собранным переписью, с прие­мами его обработки, с выводами, которые следуют из данных относительно экономиче­ской действительности наших «кустарных промыслов». Мы подчеркиваем слова: «экономической действительности», ибо мы ставим вопрос только о том, что есть в действительности, и почему эта действительность именно такова, а не иная. Что же ка­сается до распространения выводов из данных о Пермской губернии на все «наши кус­тарные промыслы» вообще, то читатель убедится из нижеследующего в законности та­кого распространения, ибо в Пермской губернии виды «кустарничества» чрезвычайно разнообразны и охватывают всевозможные виды его, о каких только сообщалось когда-либо в литературе кустарных промыслов.

Усиленно просим только читателя — как можно строже различать две стороны дальнейшего изложения: изучение и обработку фактических данных, с одной стороны, и оценку народнических воззрений авторов «Очерка», с другой.

I ОБЩИЕ ДАННЫЕ

Кустарная перепись 1894/95 года охватила во всех уездах губернии 8991 семью кус­тарей (не считая семей наемных рабочих), т. е. около 72% всего числа пермских куста­рей, как полагают исследователи, на-

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 321

считывая по другим данным еще 3484 семьи. Основное подразделение кустарей по ти­пам их, принятое в «Очерке», состоит в различении двух групп кустарей (в таблицах группы означены римскими цифрами I и II), именно имеющих земледельческое хозяй­ство (I) и не имеющих его (II); затем трех подгрупп каждой группы (арабские цифры: 1, 2, 3), именно: 1) кустари, работающие на вольную продажу; 2) кустари, работающие на заказчиков-потребителей, и 3) кустари, работающие на заказчиков-скупщиков. В двух последних подгруппах сырье преимущественно дается кустарю заказчиком. Остано­вимся несколько на этой группировке. Деление кустарей на земледельцев и неземле­дельцев, разумеется, вполне основательно и необходимо. Обилие безземельных куста­рей в Пермской губернии, сосредоточенных часто в заводских селениях, заставило ав­торов произвести эту группировку систематически и ввести ее в таблицы. Мы узнаем, таким образом, что ¹/з всего числа кустарей (в 8991 заведении 19 970 семейных и наем­ных рабочих), именно 6638 человек, принадлежат к не имеющим земледельческого хо-зяиства. Уже отсюда видна, след., неточность обычных предположении и утверждении о связи кустарной промышленности с земледелием, как общем явлении, — связи, воз­водимой иногда даже в особенность России. Если исключить из числа «кустарей» не­правильно причисляемых к ним сельских (и городских) ремесленников, то из осталь­ных 5566-ти семей — безземельных 2268, т. е. более ²А всего числа работающих на ры­нок промышленников. К сожалению, и эта основная группировка не выдержана в «Очерке» последовательно. Во-1-х, она приведена лишь относительно кустарей-хозяев, относительно же наемных рабочих нет таких данных. Этот пробел — результат того, что кустарная перепись вообще обошла наемных рабочих и их семьи, регистрируя только заведения, только хозяев. В «Очерке» очень неточно

На деле больше чем треть промышленников безземельных, ибо в перепись вошел лишь один город. Об этом ниже.

322__________________________ В. И. ЛЕНИН

употребляется вместо этих слов выражение: «занимающиеся кустарными промыслами семейства», ибо семейства, отпускающие наемных рабочих к кустарям, разумеется, не менее «занимаются кустарными промыслами», чем семейства, нанимающие рабочих. Отсутствие подворных данных о семьях наемных рабочих (число их равно ¹Ц всего числа рабочих) — важный пробел переписи. Пробел этот весьма характерен для народ­ников, становящихся сразу на точку зрения мелкого производителя и оставляющих в тени наемный труд. Ниже мы встретим еще не раз пробелы в сведениях о наемных ра­бочих, а пока ограничимся замечанием, что хотя отсутствие данных о семьях наемных рабочих и составляет обычное явление в литературе кустарных промыслов, но есть и исключения. В трудах московской земской статистики встречаются иногда данные, систематически собранные о семьях наемников; еще больше таких данных в известном исследовании гг. Харизоме-нова и Пругавина: «Промыслы Владимирской губернии», где есть и подворные переписи, регистрирующие семьи наемных рабочих наравне с семьями хозяев. Во-2-х, включив в число кустарей массу безземельных промышленни­ков, исследователи, естественно, подорвали основание обычного, совершенно непра­вильного, приема — исключать из числа «кустарей» городских промышленников. И мы видим, действительно, что в кустарную перепись 1894/95 года вошел один город Кун-гур (с. 33 таблиц), но только один. Никаких пояснений в «Очерке» нет, и остается не­известным, почему в перепись вошел только один и именно этот город, случайно или по каким-либо основаниям. Получается немалая путаница, сильно портящая общие данные. В общем и целом, кустарная перепись повторяет, след., обычную народниче­скую ошибку выделения деревни («кустаря») и города, хотя известный промышленный район сплошь да рядом обнимает город и окрестные селения. Давно бы пора отбросить это выделение, основанное на предрассудке и на преувеличении отживших свое время сословных перегородок.

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 323

Мы упоминали уже не раз о ремесленниках, сельских и городских, то выделяя их из кустарей, то включая в число их. Дело в том, что эти колебания свойственны всей лите­ратуре «кустарных» промыслов, доказывая негодность такого термина, как «кустарь», для научных исследований. Общепринятым считается мнение, что к кустарям следует относить только работающих на рынок, только товаропроизводителей, но на деле не­легко найти такое исследование кустарных промыслов, где бы в число кустарей не по­падали и ремесленники, т. е. работающие на заказчиков-потребителей (2-ая подгруппа, по «Очерку»). И в «Трудах комиссии по исследованию кустарной промышленности» и в «Промыслах Московской губернии» вы встретите ремесленников в числе «кустарей». Мы считаем бесполезным спорить о смысле слова «кустарь», ибо, как увидим ниже, нет той формы промышленности (кроме разве машинной индустрии), которая бы не включалась под этот традиционный термин, абсолютно негодный для научных иссле­дований. Несомненно, что надо строго отличать товаропроизводителей, работающих на рынок (1-ая подгруппа), от ремесленников, работающих на потребителей (2-ая под­группа), ибо эти формы промышленности представляют совершенно разнородные типы по своему общественно-хозяйственному значению. Очень неудачны попытки «Очерка» сгладить эти различия (ср. стр. 13, 177); гораздо правильнее было замечено в другом земско-статистическом издании о пермских кустарях, что «у ремесленников очень мало точек соприкосновения с областью кустарной промышленности, — менее, чем у этой последней с промышленностью фабричной». И фабричная промышленность и 1-ая подгруппа «кустарей» относится к товарному производству, которого нет во 2-й под­группе. Так же строго надо отличать 3-ю подгруппу, кустарей, работающих на скупщи­ков

«Кустарная промышленность Пермской губернии на Сибирско-Уральской научно-промышленной выставке в гор. Екатеринбурге в 1887 г.» Е. Красноперова. 3 выпуска. Пермь, 1888—1889. Вып. I, стр. 8. Мы будем цитировать это полезное издание, означая кратко: «Куст, пром.», выпуск и страница.

В. И. ЛЕНИН

(и фабрикантов), которые существенно различаются от «кустарей» двух первых под­групп. Нельзя не пожелать, чтобы все исследователи так называемой «кустарной» про­мышленности строго выдерживали это деление и употребляли точные политико-экономические термины вместо подкладывания произвольного смысла под термины разговорные.

Приведем данные о распределении «кустарей» по группам и подгруппам:

Прежде чем делать выводы из этих данных, напомним, что город Кунгур вошел во II группу, содержащую, таким образом, смешанные данные о сельских и городских про­мышленниках. Мы видим из таблицы, что земледельцы (I группа), преобладая значи­тельно в числе сельских промышленников и ремесленников, являются более отсталыми в развитии форм промышленности, чем неземледельцы (II группа). У земледельцев го­раздо больше развито примитивное ремесло сравнительно с производством на рынок. Большее развитие капитализма среди неземледельцев выражается большим процентом наемных рабочих, заведений с наемными рабочими и кустарей, работающих на скуп­щиков. Можно заключить, след., что связь с земледелием задерживает

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 325

более отсталые формы промышленности и, наоборот, что развитие капитализма в про­мышленности ведет к разрыву с земледелием. К сожалению, точных сведений по этому предмету мы не имеем и должны довольствоваться такими наводящими указаниями. Напр., мы не узнаем из «Очерка», как распределяется вообще сельское население Пермской губернии между земледельцами и безземельными, и потому не можем срав­нить, в каком из этих разрядов сильнее развиты промыслы. Остался в пренебрежении также крайне интересный вопрос о районах промышленности (данные об этом были у исследователей самые точные, о каждом селении отдельно), о концентрации промыш­ленников в неземледельческих, заводских, вообще торгово-промышленных селениях, о центрах каждой отрасли промышленности, о распространении промыслов из этих цен­тров на окрестные селения. Если добавить к этому, что подворные данные о времени возникновения заведений (о них ниже, § III) давали возможность определить характер развития промыслов, т. е. распространяются ли они от центров к окрестным селениям или наоборот, распространяются ли сильнее среди земледельцев или среди неземле­дельцев и т. д., то нельзя будет не пожалеть о недостаточной разработке данных. Все, что мы можем получить по этому вопросу, это — сведения о размещении промыслов по уездам. Для ознакомления читателя с этими сведениями воспользуемся разделением уездов на группы, предложенным в «Очерке» (с. 31): 1) «уезды с наибольшим процен­том кустарей, работающих на рынок, и вместе с тем с относительно высоким уровнем развития кустарной промышленности» — 5 уездов; 2) «уезды с относительно слабой степенью развития кустарных промыслов, но с преобладающим числом кустарей, рабо­тающих на рынок» — 5 уездов и 3) «уезды также с невысоким уровнем развития кус­тарной промышленности, но в которых частенько преобладают кустари, работающие по заказу потребителей» — 2 уезда. Сводя важнейшие данные по этим группам уездов, получаем следующую таблицу:

В. И. ЛЕНИН

1) Наибольшее раз­витие кустарной промышленности 5 уездов	4 160		5 862	3 930 27,4	1 397	5 327	2 501		3 124 21,8	10 591	3 722 26,0	14 313 100	78,2	53,4	21320 57,9	15 483 42,1	38 803 100
2) Более слабое раз­витие кустарной промышленности 5 уездов			2 340	259 6,3					32,5	2 772	1314 32,1	4 086 100	67,5	38,4	7 335 66,2	3 740 33,8	11075 100
3) Преобладание ремесла 2 уезда				2,7	—				77,7		7,2	2 042 100	22,3	9,9	5 998 94,3	5,7	6 362 100
Итого	5 936	2 665	8 601	4 245 20,8		5 800	5 077		6 040 29,5	15 258	5 183 25,3	20 441 100	70,5	46,1	34 653 63,9	19 587 36,1	54 240 100

1) В 1-й группе уезды Шадринский, Кунгурский, Красноуфимский, Екатеринбургский и Осинский; во 2-й — Верхотурский, Пермский, Ирбитский, Охан-

ский и Чердынский; в 3-й — Соликамский и Камышловский.

2) «Зависимыми» кустарями мы называем: а) наемных рабочих и б) семьян, работающих на скупщиков.

3) Число кустарей здесь не то, что было приведено выше, ибо поуездные цифры в «Очерке» (с. 30—31) отличаются от итогов таблицы, помещенной в при-

ложении.

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 327

Эта таблица дает нам следующие интересные выводы: чем более развита сельская промышленность в группе уездов, тем 1) меньше процент сельских ремесленников, т. е. тем более ремесло оттесняется товарным производством; 2) тем больший процент кус­тарей принадлежит к неземледельческому населению; 3) тем сильнее развиваются ка­питалистические отношения, тем больше процент зависимых кустарей. В третьей груп­пе уездов преобладают сельские ремесленники (77,7% всех кустарей); рядом с этим здесь преобладают земледельцы (только 5,7% неземледельцев) и капитализм развит ничтожно: всего 7,2% наемных рабочих и 2,7% кустарей-семьян, работающих на скуп­щиков, т. е. всего 9,9% зависимых кустарей. Во второй группе уездов преобладает, на­оборот, товарное производство, которое уже оттесняет ремесло: только 32,5% ремес­ленников. Процент кустарей-земледельцев понижается с 94,3% до 66,2%; процент на­емных рабочих возрастает более чем в четыре раза: с 7,2% до 32,1%; повышается, хотя не так значительно, и процент семьян, работающих на скупщиков, так что общий про­цент зависимых кустарей составляет 38,4% — почти /з всего числа. Наконец, в первой группе уездов ремесло еще более оттесняется товарным производством, занимая лишь V5 всего числа «кустарей» (21,8%), и рядом с этим число неземледельцев-промышленников повышается до 42,1%; процент наемных рабочих несколько понижа­ется (с 32,1% до 26%), но зато в громадных размерах возрастает процент зависимых от скупщиков семьян, именно с 6,3% до 27,4%, так что всего зависимых кустарей оказы­вается более половины — 53,4%. Район наибольшего (абсолютно и относительно) чис­ла «кустарей» оказывается районом наибольшего развития капитализма: рост товарного производства оттесняет на задний план ремесло, ведет к развитию капитализма и к пе­реходу промысла в руки неземледельцев, т. е. к отделению промышленности от земле­делия (или, быть может, к концентрации промыслов в неземледельческом населении). У читателя может возникнуть сомнение, правильно ли считать более развитым капита­лизм в первой

328__________________________ В. И. ЛЕНИН

группе уездов, где меньше наемных рабочих, чем во второй, но больше работающих на скупщиков. Работа на дому, могут возразить, есть низшая форма капитализма. Мы уви­дим, однако, ниже, что из этих скупщиков многие состоят фабрикантами, владеют крупными капиталистическими заведениями. Работа на дому является здесь придатком фабрики, означая большую концентрацию производства и капитала (на некоторых скупщиков работает 200—500, до тысячи и более человек), большее разделение труда и будучи, след., более высокой по степени развития формой капитализма. Эта форма от­носится к мелкой мастерской хозяйчика с наемными рабочими, как капиталистическая мануфактура относится к капиталистической простой кооперации.

Приведенные данные достаточно опровергают попытки составителей «Очерка» про­тивопоставить принципиально «кустарную форму производства» — «капиталистиче­ской», — рассуждение, повторяющее традиционные предрассудки всех российских на­родников с гг. В. В. и Н. —оном во главе. «Основное различие» между этими двумя формами пермские народники полагают в том, что в первой «труду принадлежат ору­дия и материалы производства и вместе с тем все результаты труда в виде продуктов производства» (с. 3). Мы теперь уже можем совершенно определенно констатировать, что это — фальшь. Даже если мы включим в число кустарей и ремесленников, все-таки большая часть «кустарей» не подходит под эти условия: не подходят, во-1-х, наемные рабочие, а их 25,3%; не подходят, во-2-х, семьяне, работающие на скупщиков, ибо ни материалы производства, ни результаты труда им не принадлежат и они получают лишь задельную плату; таких 20,8%; не подходят, в-3-х, семьяне 1-ой и 2-ой подгруп­пы, держащие наемных рабочих, ибо им принадлежат «результаты» не одного только своего труда. Таких, вероятно, около 10% (из 6645 заведений 1-ой и 2-ой подгруппы 1691, т. е. 25,4% держит наемных рабочих; в 1691 заведении, вероятно, не менее 2000 семьян). Итого вот уже 25,3% + 20,8% + 10% = = 56,1% «кустарей», т. е. более полови­ны не подходят

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 329

под эти условия. Другими словами, даже в такой глухой и отсталой в хозяйственном отношении губернии, как Пермская, уже теперь преобладает «кустарь», либо нани­мающийся внаймы, либо нанимающий других, либо эксплуатирующий, либо эксплуа­тируемый. Но гораздо правильнее для такого расчета исключить ремесло и взять одно товарное производство. Ремесло — настолько архаическая форма промышленности, что даже среди отечественных народников, не раз изрекавших, что отсталость есть сча­стье России (à la гг. В. В., Южаков и К°), не находилось человека, который бы открыто и прямо решился защищать ее и выставлять «залогом» своих идеалов. В Пермской гу­бернии ремесло еще очень развито, сравнительно с центральной Россией: достаточно сослаться на такой промысел, как синильный (или красильный). Это — исключительно ремесленное окрашивание домашних тканей крестьян, которые в менее захолустных местах России давно уже уступили место фабричным ситцам. Но и в Пермской губер­нии ремесло оттеснено уже далеко на второй план: даже в сельской промышленности только 29,5%, т. е. менее трети, принадлежат к ремесленникам. Исключая же ремеслен­ников, мы получаем 14 401 работающих на рынок; из них 29,3% наемных рабочих, да 29,5% семьян, работающих на скупщиков, т. е. 58,8% зависимых «кустарей», да про­центов 7—8 хозяйчиков с наемными рабочими, т. е. всего около 66%, две трети «кус­тарей», имеющих два основных сходства, а не различия с капитализмом, именно: во-1-х, они все товаропроизводители, а капитализм есть лишь развитое до конца товарное хозяйство; ВО-2-Х, из них большая часть стоит в свойственных капитализму отношени­ях купли-продажи рабочей силы. Составители «Очерка» усиливаются уверить читателя, что наемный труд в «кустарном» производстве имеет особое значение и объясняется, будто бы, «уважительными» причинами; мы рассмотрим в своем месте (§ VII) эти уве­рения и приводимые ими примеры. Здесь же достаточно констатировать, что там, где господствует товарное

* — вроде. Ред.

330__________________________ В. И. ЛЕНИН

производство и наемный труд употребляется не случайно, а систематически, налицо есть все признаки капитализма. Можно говорить о его неразвитости, зачаточности, об особых формах его, но полагать «основное различие» между тем, что на деле обнару­живает основное сходство, значит извращать действительность.

Отметим, кстати, еще одно извращение. На стр. 5-ой в «Очерке» говорится, что «произведения кустаря... приготовляются из материалов, приобретаемых главным об­разом на месте же». Как раз по этому пункту имеются в «Очерке» данные для проверки, именно сопоставление того, как распределяются по уездам губернии кустари, обраба­тывающие животные продукты, сравнительно с продуктами скотоводства и земледе­лия; кустари, обрабатывающие растительные продукты, сравнительно с распределени­ем леса; кустари, обрабатывающие металлы, сравнительно с распределением чугуна и железа, добываемого в губернии. Оказывается из этого сопоставления, что по обработ­ке животных продуктов в трех уездах сосредоточено 68,9% кустарей этого рода, между тем как голов скота в этих же уездах только 25,1%, а десятин посева только 29,5%, т. е. оказывается как раз обратное, и в «Очерке» тут же констатируется, что «высокая сте­пень развития производств, основанных на переработке животных продуктов, обеспе­чивается главным образом ввозным сырьем, напр., в Кунгурском и Екатеринбургском уездах — сырыми кожами, обрабатываемыми местными кожевенными заводами и кус­тарными кожевнями, откуда собственно и получается материал для чеботарного произ­водства, — главнейшего из кустарных промыслов этих уездов» (24—25). Кустарниче­ство основано здесь, след., не только на крупных оборотах местных капиталистов по торговле кожами, но и на приобретении от заводчиков полуфабриката, т. е. кустарниче­ство явилось результатом, придатком развитого товарного обращения и капиталистиче­ских кожевенных заведений. «В Шадринском уезде ввозным сырьем является шерсть, дающая материал для главного промысла уезда — пимокатного». Далее, по обработке растительных про-

___________________ КУСТАРНАЯ ПЕРЕПИСЬ В ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ_________________ 331

дуктов 61,3% кустарей сосредоточено в 4-х уездах. Между тем в этих же 4-х уездах всего 20,7% общего в губернии количества десятин леса. Наоборот, в 2-х уездах, в ко­торых сосредоточено 51,7% леса, находится всего 2,6% кустарей, обрабатывающих растительные продукты (с. 25), т. е. и здесь оказывается как раз обратное, и здесь «Очерк» констатирует, что сырье — ввозное (с. 26). Мы наблюдаем, след., весьма ин­тересный факт, что развитию кустарных промыслов предшествует (являясь условием этого развития) пустившее уже глубокие корни товарное обращение. Это обстоятель­ство весьма важно, ибо оно, во-1-х, указывает, как давно уже сложилось товарное хо­зяйство, в котором кустарничество является лишь одним из членов, и как нелепо по­этому изображать нашу кустарную промышленность в виде какой-то tabula rasa, кото­рая будто бы «может» пойти еще разными путями. Исследователи сообщают, напр., что пермская «кустарная промышленность по-прежнему отражает на себе влияние тех пу­тей сообщения, которые определяли торгово-промышленную физиономию края не только в дожелезнодорожную, но даже и в дореформенную эпоху» (с. 39). Действи­тельно, город Кунгур был узлом путей сообщения в Доуралье: через него идет сибир­ский тракт, связывающий Кунгур с Екатеринбургом, а ветвями и с Шадринском; через Кунгур же идет другой коммерческий тракт — гороблагодатский, соединяющий Кун­гур с Осой. Наконец, бирский тракт соединяет Кунгур с Красноуфимском. «Таким об­разом, мы видим, что кустарная промышленность губернии концентрировалась в рай­онах, определяемых узлами путей сообщения: в Доуралье — в уездах Кунгурском, Красноуфимском и Осинском; а в Зауралье — в уездах Екатеринбургском и Шадрин­ском» (с. 39). Напомним читателю, что именно эти 5 уездов составляют первую по раз­витию кустарной промышленности группу уездов и что в них сосредоточено 70% всего числа кустарей. Во-2-х, это обстоя-

Эти два рода кустарей, т. е. обрабатывающие животные продукты и растительные материалы, со­ставляют 33% + 28% = 61 % всего числа кустарей. Обработкой металлов занято 25% кустарей (с. 20). — чистое место. Ред.

В. И. ЛЕНИН

тельство указывает нам, что та «организация обмена» в кустарной промышленности, о которой так легкомысленно болтают кустарные радетели мужичка, в действительности уже создана и создана не кем иным, как всероссийским купечеством. Ниже мы увидим еще не мало подтверждений этому. Только по третьему разряду кустарей (обрабаты­вающие металлы) оказывается соответствие в распределении добычи сырья и его обра­ботки кустарями: в 4-х уездах, в которых добывают 70,6% чугуна и железа, сосредото­чено 70% кустарей этого разряда. Но здесь сырье является уже само продуктом круп­ной горнозаводской промышленности, имеющей, как увидим, «свои взгляды» на «кус­таря».

II «КУСТАРЬ» И НАЕМНЫЙ ТРУД

Перейдем к изложению данных о наемном труде в кустарных промыслах Пермской губернии. Не повторяя приведенных выше абсолютных цифр, ограничимся указанием на наиболее интересные процентные отношения:

23,6

1,1

ι,ι

22,7

1,6

0,48

2,1

15,1

С наемными рабочими Только с на­емными рабочими С 6 и более наемными рабочими

Семейных Наемных Всего

Число рабо­чих в средн. на 1 заведе­ние

Наемных рабочих

Процент заведений, имеющих 3 и более семей­ных рабочих

		Группа I
	Подгруппы
30,6		17,4	24,1
1,3		1,2	0,7
2,0		0,1	1,4
29,4		14,1	23,2
1,8		1,5	1,9
0,75		0,23	0,57
2,6		1,7	2,5
20,3		7,8	20,9

Группа II
Подгруппы
37,8	24,4	36,1
1,6	1,4	0,3
1,3	0,8	0,4
31,2	29,3	27,4
1,7	1,4	1,6
0,78	0,43	0,63
2,5	1,8	2,2
18,5	8,6	14,3

Дата добавления: 2015-06-04