Самоосвобождение и катарсис. Незавершенные акты. Синдром разведчика

Есть особый тип поведения, в котором объединяются экспрессивная природаи функциональный смысл. Несмотря на свою экспрессивность, оно исполняетопределенные функции, а порой становится сознательным выбором организма. Яговорю о тех поведенческих актах, которые Леви называл актами освобождения.Примеры, которыми проиллюстрировал этот тип поведения сам Леви (271),кажутся мне несколько технократичными, поэтому позволю себе привести болееподходящий, на мой взгляд, пример. Мне кажется, что наиболее нагляднымобразом этот тип поведения обнаруживается в ругательствах, непроизвольнослетающих с уст человека, или в ситуациях, когда человек, оставшись наединес собой, дает волю своему гневу и ярости. Всякое ругательство, несомненно,экспрессивно, поскольку выражает состояние организма. Это не функциональныйакт, потому что он не имеет своей целью удовлетворение базовой потребности.Он приносит человеку удовлетворение, но удовлетворение особого рода. Такиеповеденческие акты вызывают изменения в состоянии организма, но измененияэти носят эпнфеноменальный характер, выступают как побочный продуктповедения. Мне думается, что подобного рода акты освобождения можно определить какповедение, способствующее устранению внутреннего дискомфорта в организме,снятию внутреннего напряжения. Такое поведение 1) позволяет завершитьнезавершенный акт, 2) снимает накопившуюся враждебность, тревогу,возбуждение, радость, восторг, экстаз и другие аффекты, перенапрягающиересурсы организма, позволяет им выплеснуться в экспрессивно-двигательномакте, а также 3) является одной из форм "чистой" активности, активности радиактивности, в которой не может себе отказать ни один здоровый организм. Тоже самое можно сказать о самораскрытии (217). Вполне возможно, что катарсис как форма психотерапии, о которойговорили Брейер и Фрейд, в сущности является лишь несколько более сложнымвариантом вышеописанного поведения. Катарсис также можно определить какполное (и в известном смысле несущее удовлетворение) высвобождениесдержанного, незавершенного акта, как поток воды, спущенной из запруды.Наверное, любое признание, любую форму самообнажения можно рассматривать какакт освобождения. Быть может, даже столь специфический феномен какпсихоаналитический инсайт подпадает под это определение; если бы мыдостаточно хорошо изучили этот феномен, то, вероятно, с полным правомрассматривали бы его как акт освобождения или акт завершения. Не следует путать вышеописанный тип поведения, который берет своеначало из стремления к завершению незавершенного акта или серии актов, сперсеверативным поведением, которое представляет собой исключительнофункциональную реакцию организма на возникшую угрозу. Пер-северативноеповедение детерминировано угрозой базовым, парциальным и/или невротическимпотребностям, и потому его следует рассматривать в рамках теории мотивации,тогда как представленный здесь тип поведения скорее должен быть отнесен кразряду идеомоторных феноменов, которые, в свою очередь, тесно связаны стакими нейрофизиологическими переменными, как уровень сахара в крови,количество выделяемого адреналина, возбудимость вегетативной нервной системыи рефлексы. То есть для того, чтобы понять, почему пятилетний ребенокполучает такое удовольствие, прыгая на пружинном матраце, нет нуждыисследовать его мотивационную жизнь, достаточно просто вспомнить, чтосуществуют такие физиологические состояния, которые требуют моторноговыражения. Когда человек не имеет возможности выразить себя, когда онвынужден скрывать свою истинную природу, когда он не может быть самим собой,он чувствует примерно такое же напряжение, как разведчик в тылу врага.Естественность, искренность, безыскусность гораздо менее утомительны, чемпритворство и фальшь. РЕПЕТИЦИОННЫЙ СИНДРОМ; НАСТОЙЧИВОЕ И БЕЗУСПЕШНОЕ ПРЕОДОЛЕНИЕ; "ОБЕЗВРЕЖИВАНИЕ" ПРОБЛЕМЫ Повторяющиеся ночные кошмары невротика, еженощные пробуждения пугливогоребенка (или взрослого человека), неспособность ребенка отвлечься от своихстрахов, тики, ритуалы и прочие символические акты, диссоциатив-ные акты,невротические "выплески" ѕ все это проявления репетиционного синдрома (отлат. repetitio ѕ повторение), о котором я считаю нужным порассуждатьособо.31 О важности данного феномена говорит хотя бы тот факт, что Фрейд,когда столкнулся с ним, вынужден был внести коррективы в некоторые избазовых положений своей теории. После него к этой проблематике обращалисьтакие исследователи, как Фенихель (129), Куби (245), Касании (223), ихсоображения могут помочь нам понять природу данного феномена. По мнению этихавторов, поведенческие акты репетиционного круга можно рассматривать какнастойчивые потуги ѕ иногда успешные, но чаще тщетные ѕ разрешитьпрактически неразрешимую проблему. В качестве примера, хорошоиллюстрирующего этот тезис, представьте себе повергнутого на ковер борца. Дотех пор, пока у него остаются силы, он старается подняться на ноги, хотяпрекрасно понимает, что, поднявшись, будет снова уложен противником наковер. Иначе говоря, в основе этих поведенческих актов лежит упрямое и почтибезнадежное желание организма овладеть ситуацией. Исходя из этого положения,мы должны рассматривать их как особую форму преодоления или, по крайнеймере, как попытку такого преодоления. Эти акты отличаются от простыхперсевераций и тем более от актов освобождения, ѕ феномен освобождения непредполагает преодоления, освобождение лишь завершает незавершенное иразрешает неразрешенное. Впечатлительный ребенок, напуганный сказкой о сером волке, будет сноваи снова мысленно возвращаться к напугавшему его образу, тема волков будетвсплывать в его играх, разговорах, вопросах, фантазиях, рисунках. Можносказать, что таким образом ребенок пытается "обезвредить" проблему, сделатьее менее болезненной. Чаще всего он достигает желанного результата,многократно представляя себе страшный образ, он постепенно привыкает к нему,перерабатывает и перестает бояться его, узнает способы защиты, пробуетразличные приемы, которые должны помочь ему стать хозяином положения,совершенствует удачные и отказывается от неудачных и т.д. и т.п. Логично было бы заключить, что навязчивость исчезает с исчезновениемпричины, вызвавшей ее. Однако, как в таком случае объяснить тот факт, чтоиногда навязчивость не желает отступать? Видимо, нужно признать, чтоиндивидууму, несмотря на все его старания, не всегда удается победить ее, невсегда удается стать хозяином положения. По-видимому, люди, у которых не сформировано базовое чувствоуверенности, люди, постоянно ощущающие угрозу, не умеют красиво проигрывать.Здесь уместно было бы вспомнить эксперименты Овсянкиной (367) и Зейгарник(493), посвященные изучению персеверации незавершенных действий или, иначеговоря, персеверации неразрешенных проблем. Исследователи пришли к выводу,что эта тенденция возникает только тогда, когда существует угроза личности,когда поражение означает для человека утрату безопасности, уверенности всебе, самоуважения и тому подобных вещей. Учитывая данные этих исследований,мы можем внести в нашу формулировку одно существенное уточнение.Навязчивость, то есть безуспешные попытки преодоления, неизбежны тогда,когда существует угроза базовым потребностям организма, когда организм не всостоянии устранить эту угрозу. Разделив персеверации на экспрессивные и функциональные, мы не толькополучим два подкласса поведенческих актов, но и увеличим общий объем актов,которые можно назвать персеверативными. Например, к разряду "экспрессивныхперсевераций" или "завершающих актов" мы отнесем не только актыосвобождения, но и моторные выплески напряжения, различные формы выражениявозбуждения, как приятного, так и неприятного для организма, и широкий рядидеомоторных тенденций в целом. Следуя той же логике, под рубрикой"навязчивое преодоление" можно (и даже полезно) объединить такие феномены,как непреодоленнное чувство обиды или унижения, бессознательное чувствозависти и ревности, настойчивые попытки компенсировать некогда пережитоеунижение, компульсивное стремление к частой смене партнеров у скрытыхгомосексуалистов и прочие тщетные усилия, направленные на устранение угрозы.Я позволю себе смелое предположение и заявлю, что, пересмотрев некоторыеконцептуальные положения теории неврозов, мы в конце концов придем к выводу,что и сам невроз ѕ это не что иное, как неэффективная, безуспешная попыткапреодоления. Безусловно, все вышесказанное еще не означает, что отныне отпадаетнеобходимость в дифференциальной диагностике. Для того, чтобы помочьконкретному пациенту, страдающему навязчивыми ночными кошмарами, мы должныопределить, является его кошмар экспрессивным, функциональным или природаэтого кошмара двойственна. Ниже я приведу примеры, почерпнутые мною изработы Мюррея (353).32

Дата добавления: 2015-06-04