Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Доклад Первого секретаря ЦК КПСС тов.Хрущева Н.С. XX съезду Коммунистической партии Советского Союза 2 страница




 

Вспомним, например, 1918 год, когда над страной нависла угроза

нашествия империалистических интервентов. В этих условиях был созван VII

съезд партии для обсуждения жизненно важного и неотложного вопроса - о мире.

В 1919 году, в разгар гражданской войны, созывается VIII съезд партии, на

котором была принята новая программа партии, решены такие важные вопросы,

как вопрос об отношении к основным массам крестьянства, о строительстве

Красной Армии, о руководящей роли партии в работе Советов, об улучшении

социального состава партии и другие. В 1920 году созывается IX съезд партии,

определивший задачи партии и страны в области хозяйственного строительства.

В 1921 году на Х съезде партии были приняты разработанная Лениным новая

экономическая политика и историческое решение "О единстве партии".

 

При жизни Ленина съезды партии проводились регулярно, на каждом крутом

повороте в развитии партии и страны Ленин считал прежде всего необходимым

широкое обсуждение партией коренных вопросов внутренней и внешней политики,

партийного и государственного строительства.

 

Весьма характерно, что свои последние статьи, письма и заметки Ленин

адресовал именно партийному съезду, как высшему органу партии. От съезда к

съезду Центральный Комитет партии выступал как высокоавторитетный коллектив

руководителей, строго соблюдающий принципы партии и проводящий в жизнь ее

политику.

 

Так было при жизни Ленина.

 

Соблюдались ли эти священные для нашей партии ленинские принципы после

кончины Владимира Ильича?

 

Если в первые годы после смерти Ленина съезды партии и пленумы ЦК

проводились более или менее регулярно, то позднее, когда Сталин начал все

более злоупотреблять властью, эти принципы стали грубо нарушаться. Особенно

это проявилось за последние полтора десятка лет его жизни. Разве можно

считать нормальным тот факт, что между XVIII и XIX съездами партии прошло

более тринадцати лет, в течение которых наша партия и страна пережили

столько событий? Эти события настоятельно требовали принятия партией решений

по вопросам обороны страны в условиях Отечественной войны и по вопросам

мирного строительства в послевоенные годы. Даже после окончания войны съезд

не собирался более семи лет.

 

Почти не созывались пленумы Центрального Комитета. Достаточно сказать,

что за все годы Великой Отечественной войны фактически не было проведено ни

одного Пленума ЦК. Правда, была попытка созвать Пленум ЦК в октябре 1941

года8, когда в Москву со всей страны были

специально вызваны члены ЦК. Два дня они ждали открытия Пленума, но так и не

дождались. Сталин даже не захотел встретиться и побеседовать с членами

Центрального Комитета. Этот факт говорит о том, насколько был деморализован

Сталин в первые месяцы войны и как высокомерно и пренебрежительно относился

он к членам ЦК.

 

В этой практике нашло свое выражение игнорирование со стороны Сталина

норм партийной жизни, попрание им ленинского принципа коллективности

партийного руководства.

 

Произвол Сталина по отношению к партии, к ее Центральному Комитету

особенно проявился после XVII съезда партии, состоявшегося в 1934 году.

 

Центральный Комитет, располагая многочисленными фактами,

свидетельствующими о грубом произволе в отношении партийных кадров, выделил

партийную комиссию Президиума ЦК9, которой

поручил тщательно разобраться в вопросе о том, каким образом оказались

возможными массовые репрессии против большинства состава членов и кандидатов

Центрального Комитета партии, избранного XVII съездом ВКП(б).

 

Комиссия ознакомилась с большим количеством материалов в архивах НКВД,

с другими документами и установила многочисленные факты фальсифицированных

дел против коммунистов, ложных обвинений, вопиющих нарушений

социалистической законности, в результате чего погибли невинные люди.

Выясняется, что многие партийные, советские, хозяйственные работники,

которых объявили в 1937-1938 годах "врагами", в действительности никогда

врагами, шпионами, вредителями и т. п. не являлись, что они, по существу,

всегда оставались честными коммунистами, но были оклеветаны, а иногда, не

выдержав зверских истязаний, сами на себя наговаривали (под диктовку

следователей-фальсификаторов) всевозможные тяжкие и невероятные обвинения.

Комиссия представила в Президиум ЦК большой документальный материал о

массовых репрессиях против делегатов XVII партийного съезда и членов

Центрального Комитета, избранного этим съездом. Этот материал был рассмотрен

Президиумом Центрального Комитета.

 

Установлено, что из 139 членов и кандидатов в члены Центрального

Комитета партии, избранных на XVII съезде партии, было арестовано и

расстреляно (главным образом в 1937-1938 гг.) 98 человек, то есть 70

процентов. (Шум возмущения в зале.)

 

Что собой представлял состав делегатов XVII съезда? Известно, что 80

процентов состава участников XVII съезда с правом решающего голоса вступили

в партию в годы революционного подполья и гражданской войны, то есть до 1920

года включительно. По социальному положению основную массу делегатов съезда

составляли рабочие (60 процентов делегатов с правом решающего голоса).

 

Поэтому совершенно немыслимо было, чтобы съезд такого состава избрал

Центральный Комитет, в котором большинство оказалось бы врагами партии.

Только в результате того, что честные коммунисты были оклеветаны и обвинения

к ним были фальсифицированы, что были допущены чудовищные нарушения

революционной законности, 70 процентов членов и кандидатов ЦК, избранных

XVII съездом, были объявлены врагами партии и народа.

 

Такая судьба постигла не только членов ЦК, но и большинство делегатов

XVII съезда партии. Из 1966 делегатов съезда с решающим и совещательным

голосом было арестовано по обвинению в контрреволюционных преступлениях

значительно больше половины - 1108 человек. Уже один этот факт говорит,

насколько нелепыми, дикими, противоречащими здравому смыслу были обвинения в

контрреволюционных преступлениях, предъявленные, как теперь выясняется,

большинству участников XVII съезда партии. (Шум возмущения в зале.)

 

Нужно напомнить, что XVII съезд партии вошел в историю как съезд

победителей. Делегатами съезда были избраны активные участники строительства

нашего социалистического государства, многие из них вели самоотверженную

борьбу за дело партии в дореволюционные годы в подполье и на фронтах

гражданской войны, они храбро дрались с врагами, не раз смотрели в глаза

смерти и не дрогнули. Как же можно поверить, чтобы такие люди в период после

политического разгрома зиновьевцев, троцкистов и правых, после великих побед

социалистического строительства оказались "двурушниками", перешли в лагерь

врагов социализма?

 

Это произошло в результате злоупотребления властью со стороны Сталина,

который начал применять массовый террор против кадров партии.

 

Почему массовые репрессии против актива все больше усиливались после

XVII съезда партии? Потому, что Сталин к этому времени настолько возвысился

над партией и над народом, что он уже совершенно не считался ни с

Центральным Комитетом, ни с партией. Если до XVII съезда он еще признавал

мнение коллектива, то после полного политического разгрома троцкистов,

зиновьевцев, бухаринцев, когда в результате этой борьбы и побед социализма

было достигнуто сплочение партии, сплочение народа, Сталин все больше и

больше перестал считаться с членами ЦК партии и даже с членами Политбюро.

Сталин полагал, что он может теперь сам вершить все дела, а остальные нужны

ему как статисты, всех других он держал в таком положении, что они должны

были только слушать и восхвалять его.

 

После злодейского убийства С. М. Кирова начались массовые репрессии и

грубые нарушения социалистической законности. Вечером 1 декабря 1934 года по

инициативе Сталина (без решения Политбюро - это было оформлено опросом

только через 2 дня) было подписано секретарем Президиума ЦИК Енукидзе10 следующее постановление11:

 

"1) Следственным властям - вести дела обвиняемых в подготовке или

совершении террористических актов ускоренным порядком;
2) Судебным

органам - не задерживать исполнения приговоров о высшей мере наказания из-за

ходатайств преступников данной категории о помиловании, так как Президиум

ЦИК Союза ССР не считает возможным принимать подобные ходатайства к

рассмотрению;
3) Органам Наркомавнудела - приводить в исполнение

приговора о высшей мере наказания в отношении преступников названных выше

категорий немедленно по вынесении судебных приговоров".

 

Это постановление послужило основанием для массовых нарушений

социалистической законности. Во многих фальсифицированных следственных делах

обвиняемым приписывалась "подготовка" террористических актов, и это лишало

обвиняемых какой-либо возможности проверки их дел даже тогда, когда они на

суде отказывались от вынужденных своих "признаний" и убедительно опровергали

предъявленные им обвинения.

 

Следует сказать, что обстоятельства, связанные с убийством т. Кирова,

до сих пор таят в себе много непонятного и загадочного и требуют самого

тщательного расследования. Есть основания думать, что убийце Кирова -

Николаеву12 кто-то помогал из людей, обязанных

охранять Кирова. За полтора месяца до убийства Николаев был арестован за

подозрительное поведение, но был выпущен и даже не обыскан. Крайне

подозрительным является то обстоятельство, что когда прикрепленного к Кирову

чекиста 2 декабря 1934 года везли на допрос, он оказался убитым при "аварии"

автомашины, причем никто из сопровождающих его лиц при этом не пострадал.

После убийства Кирова руководящие работники Ленинградского НКВД были сняты с

работы и подвергнуты очень мягким наказаниям, но в 1937 году были

расстреляны. Можно думать, что их расстреляли затем, чтобы замести следы

организаторов убийства Кирова. (Движение в зале.)

 

Массовые репрессии резко усилились с конца 1936 года после телеграммы

Сталина и Жданова13 из Сочи от 25 сентября

1936 года, адресованной Кагановичу14,

Молотову15 и другим членам Политбюро, в

которой говорилось следующее:

 

"Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение т.

Ежова16 на пост наркомвнудела. Ягода17 явным образом оказался не на высоте своей задачи в

деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздал в этом деле

на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных

представителей НКВД". Следует кстати заметить, что с партработниками Сталин

не встречался и поэтому мнение их знать не мог.

 

Эта сталинская установка о том, что "НКВД опоздал на 4 года" с

применением массовых репрессий, что надо быстро "наверстать" упущенное,

прямо толкала работников НКВД на массовые аресты и расстрелы.

 

Приходится отметить, что эта установка была навязана и

февральско-мартовскому Пленуму ЦК ВКП(б) 1937 года. В резолюции Пленума по

докладу Ежова "Уроки вредительства, диверсий и шпионажа

японо-немецко-троцкистских агентов" говорилось:

 

"Пленум ЦК ВКП(б) считает, что все факты, выявленные в ходе следствия

по делам антисоветского троцкистского центра и его сторонников на местах,

показывают, что с разоблачением этих злейших врагов народа Наркомвнудел

запоздал, по крайней мере, на 4 года".

 

Массовые репрессии проводились в то время под флагом борьбы с

троцкистами. Представляли ли в действительности в это время троцкисты такую

опасность для нашей партии и Советского государства? Следует напомнить, что

в 1927 году, накануне XV съезда партии, за троцкистско-зиновьевскую

оппозицию голосовало всего лишь 4 тыс. человек, тогда как за линию партии

голосовало 724 тысячи. За 10 лет, которые прошли с XV съезда партии до

февральско-мартовского Пленума ЦК, троцкизм был полностью разгромлен, многие

бывшие троцкисты отказались от своих прежних взглядов и работали на

различных участках социалистического строительства. Ясно, что оснований для

массового террора в стране в условиях победы социализма не было.

 

В докладе Сталина на февральско-мартовском Пленуме ЦК 1937 года "О

недостатках партийной работы и мерах ликвидации троцкистских и иных

двурушников" была сделана попытка теоретически обосновать политику массовых

репрессий под тем предлогом, что по мере нашего продвижения вперед к

социализму классовая борьба должна якобы все более и более обостряться. При

этом Сталин утверждал, что так учит история, так учит Ленин.

 

На самом же деле Ленин указывал, что применение революционного насилия

вызывается необходимостью подавить сопротивление эксплуататорских классов, и

эти указания Ленина относились к тому периоду, когда существовали и были

сильны эксплуататорские классы. Как только политическая обстановка в стране

улучшилась, как только в январе 1920 года был взят Красной Армией Ростов и

была одержана главная победа над Деникиным, Ленин дал указание Дзержинскому

об отмене массового террора и об отмене смертной казни. Ленин следующим

образом обосновал это важное политическое мероприятие советской власти в

своем докладе на сессии ВЦИК 2 февраля 1920 года:

 

"Террор был нам навязан терроризмом Антанты, когда

всемирно-могущественные державы обрушились на нас своими полчищами, не

останавливаясь ни перед чем. Мы не могли бы продержаться и двух дней, если

бы на эти попытки офицеров и белогвардейцев не ответили беспощадным образом,

и это означало террор, но это было навязано нам террористическими приемами

Антанты. И как только мы одержали решительную победу, еще до окончания

войны, тотчас же после взятия Ростова, мы отказались от применения смертной

казни и этим показали, что к своей собственной программе мы относимся так,

как обещали. Мы говорим, что применение насилия вызывается задачей подавить

эксплуататоров, подавить помещиков и капиталистов; когда это будет

разрешено, мы от всяких исключительных мер отказываемся. Мы доказали это на

деле" (Соч., т. 30, стр. 303-304).

 

Сталин отступил от этих прямых и ясных программных указаний Ленина.

После того, как были уже ликвидированы все эксплуататорские классы в нашей

стране и не было никаких сколько-нибудь серьезных оснований для массового

применения исключительных мер, для массового террора, Сталин ориентировал

партию, ориентировал органы НКВД на массовый террор.

 

Этот террор оказался фактически направленным не против остатков

разбитых эксплуататорских классов, а против честных кадров партии и

Советского государства, которым предъявлялись ложные, клеветнические,

бессмысленные обвинения в "двурушничестве", "шпионаже", "вредительстве",

подготовке каких-либо выдуманных "покушений" и т. п.

 

На февральско-мартовском Пленуме ЦК (1937 г.) в выступлениях ряда

членов ЦК по существу высказывались сомнения в правильности намечавшегося

курса на массовые репрессии под предлогом борьбы с "двурушниками".

 

Наиболее ярко эти сомнения были выражены в выступлении тов.

Постышева18. Он говорил:

 

"Я рассуждал: прошли такие крутые годы борьбы, гнилые члены партии

ломались или уходили к врагам, здоровые дрались за дело партии. Это - годы

индустриализации, коллективизации. Я никак не предполагал, что, пройдя этот

крутой период, Карпов19 и ему подобные попадут

в лагерь врага. (Карпов - это работник ЦК партии Украины, которого хорошо

знал Постышев). А вот по показаниям якобы Карпов с 1934 года был завербован

троцкистами. Я лично думаю, что в 1934 году здоровому члену партии, который

прошел длительный путь ожесточенной борьбы с врагами за дело партии, за

социализм, попасть в стан врагов невероятно. Я этому не верю... Я себе не

представляю, как можно пройти тяжелые годы с партией и потом в 1934 году

пойти к троцкистам. Странно это..." (Движение в зале.)

 

Используя установку Сталина о том, что чем ближе к социализму, тем

больше будет и врагов, используя резолюцию февральско-мартовского Пленума ЦК

по докладу Ежова, провокаторы, пробравшиеся в органы государственной

безопасности, а также бессовестные карьеристы стали прикрывать именем партии

массовый террор против кадров партии и Советского государства, против

рядовых советских граждан. Достаточно сказать, что количество арестованных

по обвинению в контрреволюционных преступлениях увеличилось в 1937 году по

сравнению с 1936 годом более чем в десять раз!

 

Известно, какой грубый произвол допускался также в отношении

руководящих работников партии. Устав партии, принятый XVII съездом, исходил

из ленинских указаний периода Х съезда партии и говорил, что условием

применения к членам ЦК, кандидатам в члены ЦК и членам Комиссии партийного

контроля такой крайней меры, как исключение из партии, "должен быть созыв

Пленума ЦК с приглашением всех кандидатов в члены ЦК и всех членов Комиссии

партийного контроля", что только при условии, если такое общее собрание

ответственных руководителей партии двумя третями голосов признает это

необходимым, могло состояться исключение из партии члена или кандидата ЦК.

 

Большинство членов и кандидатов ЦК, избранных XVII съездом и

подвергшихся арестам в 1937-1938 годах, были исключены из партии незаконно,

с грубым нарушением Устава партии, поскольку вопрос об их исключении не

ставился на обсуждение Пленума ЦК.

 

Теперь, когда расследованы дела в отношении некоторых из этих мнимых

"шпионов" и "вредителей", установлено, что эти дела являются

фальсифицированными. Признания многих арестованных людей, обвиненных во

вражеской деятельности, были получены путем жестоких, бесчеловечных

истязаний.

 

В то же время Сталин, как сообщают члены Политбюро того времени, не

рассылал им заявлений ряда оклеветанных политических деятелей, когда те

отказывались от своих показаний на суде Военной коллегии и просили

объективно расследовать их дело. А таких заявлений было немало, и Сталин,

несомненно, был ознакомлен с ними.

 

Центральный Комитет считает необходимым доложить съезду о ряде

фальсифицированных "дел" против членов Центрального Комитета партии,

избранных на XVII партийном съезде.

 

Примером гнусной провокации, злостной фальсификации и преступных

нарушений революционной законности является дело бывшего кандидата в члены

Политбюро ЦК, одного из видных деятелей партии и Советского государства т.

Эйхе20, члена партии с 1905 года. (Движение в

зале.)

 

Тов. Эйхе был арестован 29 апреля 1938 года по клеветническим

материалам без санкции прокурора СССР, которая была получена лишь через 15

месяцев после ареста.

 

Следствие по делу Эйхе проводилось в обстановке грубейших извращений

советской законности, произвола и фальсификации.

 

Эйхе под пытками понуждали подписывать заранее составленные

следователями протоколы допросов, в которых возводились обвинения в

антисоветской деятельности против него самого и ряда видных партийных и

советских работников.

 

1 октября 1939 года Эйхе обратился с заявлением на имя Сталина, в

котором категорически отрицал свою виновность и просил разобраться с его

делом. В заявлении он писал:

 

"Нет более горькой муки, как сидеть в тюрьме при строе, за который

всегда боролся".

 

Сохранилось второе заявление Эйхе, посланное им Сталину 27 октября 1939

года, в котором он убедительно, опираясь на факты, опровергает предъявленные

ему клеветнические обвинения, показывает, что эти провокационные обвинения

являются, с одной стороны, делом действительных троцкистов, санкцию на арест

которых он, как первый секретарь Западно-Сибирского крайкома партии, давал,

и которые сговорились отомстить ему, а с другой стороны, результатом грязной

фальсификации вымышленных материалов следователями.

 

Эйхе писал в своем заявлении:

 

"25 октября с. г. мне объявили об окончании следствия по моему делу и

дали возможность ознакомиться со следственным материалом. Если бы я был

виноват, хотя бы в сотой доле хотя одного из предъявленных мне преступлений,

я не посмел бы к Вам обратиться с этим предсмертным заявлением, но я не

совершил ни одного из инкриминируемых мне преступлений и никогда у меня не

было ни тени подлости на душе. Я Вам никогда в жизни не говорил ни полслова

неправды и теперь, находясь обеими ногами в могиле, я Вам тоже не вру. Все

мое дело - это образец провокации, клеветы и нарушения элементарных основ

революционной законности...

 

...Имеющиеся в следственном моем деле обличающие меня показания не

только нелепы, но содержат по ряду моментов клевету на ЦК ВКП(б) и СНК, так

как принятые не по моей инициативе и без моего участия правильные решения ЦК

ВКП(б) и СНК изображаются вредительскими актами контрреволюционной

организации, проведенными по моему предложению...

 

Теперь я перехожу к самой позорной странице своей жизни и к моей

действительно тяжкой вине перед партией и перед Вами. Это о моих признаниях

в контрреволюционной деятельности... Дело обстояло так: не выдержав

истязаний, которые применили ко мне Ушаков и Николаев21, особенно первый, который ловко пользовался тем,

что у меня после перелома еще плохо заросли позвоночники и причинял мне

невыносимую боль, заставили меня оклеветать себя и других людей.

 

Большинство моих показаний подсказаны или продиктованы Ушаковым и

остальные я по памяти переписывал материалы НКВД по Западной Сибири,

приписывая все эти приведенные в материалах НКВД факты себе. Если в творимой

Ушаковым и мною подписанной легенде что-нибудь не клеилось, то меня

заставляли подписывать другой вариант. Так было с Рухимовичем22, которого сперва записали в запасной центр, а

потом, даже не говоря мне ничего, вычеркнули, так же было с председателем

запасного центра, созданного якобы Бухариным в 1935 году. Сперва я записал

себя, но потом мне предложили записать Межлаука23, и многие другие моменты...

 

...Я Вас прошу и умоляю поручить доследовать мое дело, и это не ради

того, чтобы меня щадили, а ради того, чтобы разоблачить гнусную провокацию,

которая, как змея, опутала многих людей, в частности и из-за моего малодушия

и преступной клеветы. Вам и партии я никогда не изменял. Я знаю, что погибаю

из-за гнусной, подлой работы врагов партии и народа, которые создали

провокацию против меня". (Дело Эйхе. т. 1, пакет.)

 

Казалось бы, такое важное заявление должно было быть обязательно

обсуждено в ЦК. Но этого не произошло, заявление было направлено Берия, и

жестокая расправа над оклеветанным кандидатом в члены Политбюро тов. Эйхе

продолжалась.

 

2 февраля 1940 года Эйхе был предан суду. В суде Эйхе виновным себя не

признал и заявил следующее:

 

"Во всех якобы моих показаниях нет ни одной названной мною буквы, за

исключением подписей внизу протоколов, которые подписаны вынужденно.

Показания даны под давлением следователя, который с самого начала моего

ареста начал меня избивать. После этого я и начал писать всякую чушь...

Главное для меня - это сказать суду, партии и Сталину о том, что я не

виновен. Никогда участником заговора не был. Я умру так же с верой в

правильность политики партии, как верил в нее на протяжении всей своей

работы". (Дело Эйхе, том 1.)

 

4 февраля Эйхе был расстрелян. (Шум возмущения в зале.) В настоящее

время бесспорно установлено, что дело Эйхе было сфальсифицировано, и он

посмертно реабилитирован.

 

Полностью отказался на суде от своих вынужденных показаний кандидат в

члены Политбюро тов. Рудзутак24, член партии с

1905 года, пробывший 10 лет на царской каторге. В протоколе судебного

заседания Военной коллегии Верховного суда записано следующее заявление

Рудзутака:

 

"...Его единственная просьба к суду - это довести до сведения ЦК ВКП(б)

о том, что в органах НКВД имеется еще не выкорчеванный гнойник, который

искусственно создает дела, принуждая ни в чем не повинных людей признавать

себя виновными. Что проверка обстоятельств обвинения отсутствует и не дается

никакой возможности доказать свою непричастность к тем преступлениям,

которые выдвинуты теми или иными показаниями разных лиц. Методы следствия

таковы, что заставляют выдумывать и оговаривать ни в чем не повинных людей,

не говоря уже о самом подследственном. Просит суд дать ему возможность все

это написать для ЦК ВКП(б). Заверяет суд, что лично у него никогда не было

никакой плохой мысли против политики нашей партии, так как он всегда

полностью разделял всю ту политику партии, которая проводилась во всех

областях хозяйственного и культурного строительства".

 

Это заявление Рудзутака было оставлено без внимания, хотя Рудзутак, как

известно, являлся в свое время председателем Центральной Контрольной

Комиссии, которая была создана по мысли Ленина для борьбы за единство

партии. Председатель же этого высокоавторитетного партийного органа стал

жертвой грубого произвола: его даже не вызвали в Политбюро ЦК, Сталин не

пожелал с ним разговаривать. Он был осужден в течение 20 минут и расстрелян.

(Шум возмущения в зале.)

 

Тщательной проверкой, произведенной в 1955 году, установлено, что дело

по обвинению Рудзутака было сфальсифицировано и он был осужден на основании

клеветнических материалов. Рудзутак посмертно реабилитирован.

 

Каким образом искусственно - провокационными методами - создавались

бывшими работниками НКВД различные "антисоветские центры" и "блоки", видно

из показаний т. Розенблюма, члена партии с 1906 года, подвергавшегося аресту

Ленинградским управлением НКВД в 1937 году.

 

При проверке в 1955 году дела Комарова25

Розенблюм сообщил следующий факт: когда он, Розенблюм, был арестован в 1937

году, то был подвергнут жестоким истязаниям, в процессе которых у него

вымогали ложные показания как на него самого, так и на других лиц. Затем его

привели в кабинет Заковского26, который

предложил ему освобождение при условии, если он даст в суде ложные показания

по фабриковавшемуся в 1937 году НКВД "делу о Ленинградском вредительском,

шпионском, диверсионном, террористическом центре". (Движение в зале.) С

невероятным цинизмом раскрывал Заковский подлую "механику" искусственного

создания липовых "антисоветских заговоров".

 

"Для наглядности, - заявил Розенблюм, - Заковский развернул передо мной

несколько вариантов предполагаемых схем этого центра и его ответвлений...




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-04; Просмотров: 437; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.242 сек.