Добросовестные ученые 10 страница

Первопроходцы по своей воле, благодаря озарению и вдохновению, проявляют инициативу. Именно так рождалась ядерная физика. Странные люди интересовались странным излучением, не понимая, какое практическое применение может иметь их работа. Энтузиазм был единственным стимулом. Они тратили свои небольшие средства на покупку склянок и приборов, а не на ремонт квартиры, не надеясь в будущем вернуть свои вложения. Их интерес был один — насытить свое любопытство. Они тянулись в область тайны, не имея рациональных оснований, болели идеей, и в итоге получалось невероятное.

Пока не ухвачена суть порока системы, люди будут лечить экономический СПИД оздоровлением банков­ской системы и фондовой биржи. Чтобы ухватить эту суть, нужно искать людей, не просто согласных, что корни современного кризиса лежат далеко за границами политики и экономики, но и способных думать в этом направлении. Не акцентироваться на бантиках, а зрить в корень. Точка отсчета всякого дела — поймать нерв ситуации. Остальное вторично.

Собирать людей карьерного формата нет смысла, потому как заранее известно: когда идея станет заметной, ее хозяином будет тот, кто больше предложит карье­ристам. Вызовут таких «борцов» в коридоры власти и попросту купят. Как вещь. Ну и какой тогда в этом действии смысл, если все обман, причем, самый гнусный, когда через озвучивание высоких идей человек пытается решить свои мелкие вопросы.

Мы не говорим, что с властью нельзя работать. Можно, при условии, что она понимает опасность так же как вы и становится стратегическим партнером. Если же это дети, дорвавшиеся до ресурса и теперь скупающие все известные им игрушки и удовольствия, предмета для разговора нет.

Понимание опасности образует стимул, задающий генеральный вектор действия. Человек начинает собирать людей под стать себе. Если появляется сила и предлагает деньги (власть, чин), но просит при этом изменить вектор, человек не согласится только при одном условии: если осознает, что изменение курса — смерть. Если таких людей возникает критическое количество, они начинают выталкивать, как птенцы кукушки, всех, кто мешает. В итоге возникает что-то типа партии власти, аморфной безыдейной массы. Самый надежный способ защиты от «кукушат» — отсутствие личной выгоды. К тому же, если человек не может без выгоды работать на свое спасение, значит, он не понимает опасности, и нам с такими не по пути.

Мы не образуем политический или социальный бренд, не принимаем на работу людей, согласных трудиться на свое спасение только потому, что их для этого наняли. Мы стараемся создать условия, по максимуму отталкивающие «птенцов кукушки». Мотивом должно быть горение делом. Люди служат делу, когда не могут не служить. Как обыватель не может жить без своих сериалов, вещей, карьеры, так наши единомышленники не могут жить без честного служения на благо человечества.

Глава 4

Заказ

Главную проблему высветил мировой кризис. Никто не думал, что вообще может возникнуть такое. Все исходили из предположения — будет только лучше. И когда кризисная ситуация все-таки случилась, пришла полная растерянность. В глазах временной власти тревога и печаль. Некоторые пакуют чемоданы… Только интересно, куда они побегут, если кризис накрыл всю планету.

Все демократии сейчас испытывают страх еще и потому, что чувствуют: они чужие в своей же стране. Так французы в 1812 году ощущали в России свою чужеродность. Французская армия оказалась внутри системы, которой не понимала. С одной стороны, крестьяне подмосковных деревень мародерствовали в брошенной Москве. С другой стороны, жгли сено, не продавая его оккупантам. Мародер и патриот в одном лице… Что за непонятная русская логика. Наполеон принимает решение: бежать, и как можно быстрее.

Временные правители не понимают корень ситуации. Возникает ощущение беспомощности, ведь нештатную ситуацию не исправить шаблонами. ЧТО ДЕЛАТЬ? Чтобы искать ответ на поставленный вопрос, нужно иметь мотивацию на поиск ответа. Без стимула действие невозможно. Зачем я буду думать (мышление — первый акт действия), если нет заинтересованности?

Возможны три варианта мотивации. Первый: когда человек понимает ситуацию, из чего делает вывод — бездействие в прямом смысле означает смерть меня и моей семьи. Второй вариант мотивации, когда человек не понимает, но верит. Третий вариант: я не понимаю ситуации, но если мне будут платить, я буду действовать.

Первичной мотивацией является понимание. Иначе откуда возьмутся люди, верящие в вашу правоту. Чтобы они появились, прежде должны появиться те, что упорядочат первичную идею в чертеж, который реализуют на практике. Люди поверят в летающую «железную птицу», когда увидят ее. Из чертежей и расчетов, объясняющих подъемную силу крыла, человек не увидит «птицы», это за рамками его интеллектуальных возможностей. Когда модель появится, первопроходцы будут предметом восхищения. Пока действующей модели нет (люди называют это реальным, то есть видимым делом), первопроходцы будут объектом насмешек и косых взглядов. Особенно это касается парадоксальных идей — большинство над ними или насмехаются, или восторгаются ими.

Есть четвертая ситуация, заставляющая человека, у которого нет ни понимания, ни веры, активно действовать — безысходность. Рузвельт принял решение о создании атомной бомбы, ничего не смысля в атомной физике. Чтобы понять уровень решения, представьте: власть решила финансировать разработку технологии по сворачиванию пространства. И не просто решила, а постановила выделять львиную долю бюджета, и так несколько лет. Причем, такое решение обескровило и без того минимальное финансирование пенсионеров, здравоохранения и т.д.

Для такого революционного решения нужны очень веские основания. Какие основания были у американ­ского президента? Его подтолкнула безвыходность ситуации, складывающейся для США по итогам Второй мировой войны. Не имело значения, кто победит, Гитлер или Сталин. Победитель оккупировал бы Европу, Китай, Индию и, в итоге, Евразию. Геополитическое правило Макиндера: «Кто правит центральным регионом, тот правит островом мира (Евразией). Кто правит островом мира, тот правит и самим миром». Власть над Евразией означает власть над мировыми торговыми путями, то есть по сути над планетой.

Рузвельт осознал угрозу, и начались поиски «штуковины», которая остановит победителя. Чем должна быть эта «штуковина»: паранормальными технологиями, позволяющими залезть в сознание диктатора-победителя, или физической мощью, на порядки превосходящей оружие того времени, это было вторично. Рассматривались самые сумасшедшие идеи. Единственное требование: понимание, как достигается результат. Для этого привлекались специалисты из различных областей науки, устраивалась перекрестная аналитика. В ито­ге власть пришла к выводу: «штуковиной» является ядерная энергия.

Чтобы еще ярче представить уровень решения, укажем на любопытный факт: Эйнштейн говорил — ядерная энергия реальность, но доступной она станет человечеству не раньше, чем через пять веков. Вопреки мнению авторитета Рузвельт принимает запредельно сложное решение. Американские спецслужбы начинают собирать физиков по всему миру. Предлагаются любые условия, используются все методы, лишь бы собрать критическую массу физиков. Нужна была атмосфера, в которой люди могут говорить о том, что для неподготовленного уха кажется бредом сумасшедшего.

Самые блестящие ученые со своими наработками оказываются в США. К 1945 году США имеют атомную бомбу. Ядерная атака на Японию не имела военного смысла. Хиросима была рекламной акцией, рассчитанной на одного зрителя — Сталина. Имея под ружьем более чем десятимиллионную армию победителей-фронтовиков, он смел бы любую силу на своем пути. Бомба, по словам Оппенгеймера, «вспыхнувшая ярче тысячи солнц», остановила СССР в границах завоеванного.

Незадолго до этой демонстрации военного превосходства Сталин оказался почти в такой же безысходности, как Рузвельт. Разведка доносила: американцы приступили к созданию атомного оружия. На это указывали сотни мелких деталей типа исчезновения из научных журналов статей на тему ядерной энергии, особый режим физических факультетов, организация секретных лабораторий и прочее. Цена вопроса — огромные материальные и человеческие затраты. Учитывая, что страна находилась в состоянии войны, траты представлялись просто фантастическими. Этот ресурс можно было пустить на создание традиционного оружия — танков, самолетов и т.д.

Если США не получают бомбу, СССР становится хозяином мира. Но если получают, то советские танки и самолеты ничего не стоят, и ситуация разворачивается ровно наоборот. Если же оба, и СССР, и США, ошибаются, Союз проседает сильнее Штатов за счет ослабленной войной экономики. Суммируя все эти факты, представьте, какого уровня решение нужно было принять Сталину. Он принимает правильное решение. Открывается советский атомный проект «Арзамас», который, согласно некоторым источникам, по стоимости равнялся расходам на Вторую мировую войну для СССР.

* * *

Пока опасность кажется абстракцией, люди не будут вкладывать в нестандартное решение ни ресурс, ни время, ни энергию. Ресурс лишь потенция, и потому вторичен. Если папуасам дать неограниченный ресурс и поставить задачу построить самолет, результата не будет. Они просто разворуют ресурс, и на этом «самолетостроение» закончится. Во что одеты папуасы — в набедренные повязки или дорогие костюмы, не важно. Важно, что они мыслят на другом уровне. Статус человека определяет не одежда и аксессуары, а способность осмыслить ситуацию и действовать сообразно выводам.

Современная система устроена так, что большинство демократических правителей являются именно папуасами. Они не охватывают и не понимают ситуацию, и раз так, у них нет мотивации. Чтобы ускорить переход к практике, ситуацию должны осмыслить ресурсные люди. Иначе стратегические ресурсы будут не просто скованы, это еще полбеды, они будут работать на врага.

Чтобы высвободить ресурсы, нужно осмысление в верхах. В идеале нужен кружок по аналогии с Андроповским. Первое лицо СССР привлекло людей, способных мыслить в мировом масштабе. Андропову возражали и спорили, и он или соглашался с доводами, или доказывал свою правоту. Начетничество и подобострастие не приветствовались. Кто демонстрировал нечто подобное, тех больше не приглашали. Смерть Андропова прервала попытку осмыслить разворачивающиеся процессы. Власть оседлали серые в интеллектуальном смысле аппаратчики. Абсолютно не понимая происходящего, они не оставили СССР ни единого шанса на спасение.

Сейчас складывается примерно такая же ситуация. Специалисты подковерной борьбы с горем пополам держались, когда нефть стремилась к цифре 200 долларов за баррель. Когда пошло снижение к 20 долларам за баррель, власть показала недееспособность, в первую очередь на интеллектуальном уровне.

Всякий ресурс работает, если есть команда, понимающая задачу и способ ее реализации. Если бы одних денег было достаточно, давно бы сделали лекарство от старости и прочие так нужные человечеству штучки. Но деньги имеют свой предел, за рамками которого не работают. Самое главное лежит за границей действия денег. Вы никогда не купите ни озарения, ни любви, ни совести. «Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго. Но Петр сказал ему: серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги» (Деян. 8, 18—20).

* * *

Булочнику, как бы ни был он богат, не может понадобиться атомная бомба. Если миллиардеру подарят бомбу, он откажется от нее, потому что у него нет задач, решаемых таким инструментом. Каждому — свое. Нашему делу в первую очередь нужны люди глобальной мысли, а не глобальных денег. Перед нами два направления усилий. Первое: искать людей, понимание которых видно из действий. Второе: донести информацию до тех, кто обладает стратегическим ресурсом, то есть до власти.

С мировой системой нужна такая же ясность, как с демократией, порочность которой обнажена через выявление зависимости выбора от знания. С современной ситуацией та же проблема. Большинство интуитивно улавливают порочность мировой финансовой системы, но не могут так же точно, как это сделано относительно демократии, указать корень порока. Отсюда ее сравнение с финансовой пирамидой и выставление США исчадием ада. В реальности проблема гораздо глубже подозрения американцев во вредительстве ради денег. Как бы там ни было, но мировая система подняла на высокий уровень потребления не только американцев. Другой вопрос, насколько это хорошо…

В логике все так, но на практике невозможно парадоксальную тему упростить до уровня, понятного не погруженному в проблему человеку. Если власть с утра до вечера вязнет в политической текучке, откуда у нее возьмется база, необходимая для понимания? Разгребая кучу вторичных проблем, власть, судя по действиям, понятия не имеет о главном.

* * *

Мир так устроен, что человек не поворачивает головы в сторону непривычного, пока не убедится в бесполезности привычных вариантов. Это ярко заметно на проблеме сохранения активов. Пока люди не убедятся в невозможности сохранить свои активы традиционным способом, они не посмотрят в сторону нетрадиционных вложений. Пока Сталин не убедился в невозможности решить вопрос обычными средствами, он посылал физиков на фронт. Как только история приперла к стенке, он начал по всем фронтам собирать уцелевших физиков.

Не за горами время, когда власть окажется в положении Рузвельта. Сегодня президенты, лидеры и короли надеются исправить ситуацию известными действиями и проверенными «лекарствами». Признавая непонимание происходящего, они, тем не менее, верят безответственно-оптимистическим прогнозам. Когда тупиковость пути станет очевидна не на умопостигаемом, а на практическом уровне, все обратят взор в сторону парадоксального. Но это имеет смысл, если к тому времени будет понимание. Когда власть обратилась в сторону ядерной физики, теория была сформирована.

«Сегодня люди ведут себя как бабочки-однодневки на тонущем судне. В силу масштаба мышления никакая «бабочка» не в состоянии осмыслить тот факт, что судно тонет. Живущая несколько часов «однодневка» не фиксирует проблему, потому что скорость затопления для нее незаметна. Когда над водой останется только одна мачта и счет пойдет на минуты, то есть скорость затопления будет равна скорости мировосприятия «бабочек», она поймет, что тонет. Но толку от понимания будет ноль, потому что уже ничего нельзя сделать. До этого момента сделать тоже ничего нельзя, потому что «бабочка» будет высмеивать всякую мысль о грядущей беде. Призыв к действию в обществе «бабочек» — всегда глас вопиющего в пустыне.

Размах мысли большинства людей никогда не выходит за рамки «посадить дерево, построить дом, воспитать ребенка». Все это, безусловно, прекрасно, но кто-то должен думать о посадке лесов, строительстве городов и воспитании народа. Если этим никто не занимается, если каждый делает все на свое усмотрение, судьба деревьев, домов и людей постепенно оказывается в руках хищников. Они, как разбойники, попавшие в дом, где нет взрослых, преспокойно грабят его, уверенные в своей безнаказанности. Потому что знают — дети ничего не поймут, а взрослых нет» («Проект Россия», первая книга).

Глава 5

Идейная группировка

Нам нужна защита от поражающего фактора, коим сегодня является совокупность действий мирового игрока и процесса слома привычной человечеству экономической конструкции. Чтобы понять, какова форма и структура защитной конструкции, определимся с природой материала, из которого эта она может быть создана. Варианта три: материя, люди, дух. Из материи можно построить каменную крепость. Из людей можно построить общину. Из духа можно построить… Мы не можем ничего построить из духа, это за рамками человеческих возможностей. Максимум, что можно создать, это или материальную структуру, или конструкцию из людей, или смешанный тип — государство либо армию.

Государство, и, тем более, община или партия, не смогут выполнить функцию защиты. Нужна принципиально иная конструкция, скорее всего, смешанная (из людей и материи), где основная компонента — люди.

Справиться с негативными процессами может группа, по ключевым параметрам напоминающая организацию ранних христиан. Отличительным признаком там было не богатство или обладание административным ресурсом, а понимание ситуации: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 3, 2). Для людей понимание учения Христа было стимулом к добровольному и неформальному объединению.

Возникшая структура была живой, но не иерархичной, и не нуждалась в регистрации, как не нуждается в регистрации дружба. Между людьми возникали горизонтальные связи (как в структуре типа интернета), но с более активной динамикой. Если по интернету любой связывается с любым в несколько шагов, в христиан­ской структуре любой связывался с любым через один шаг. Такой эффект достигался через открытость ключевых фигур — апостолов.

В иерархичной структуре практически нереально простому человеку выйти на первое лицо. Теоретически это возможно (через несколько шагов), но на практике невероятно. Можно всю жизнь записываться на прием к президенту, но ни разу не попасть. В христианской структуре «попасть» к апостолу мог любой. Это обеспечивало как высокую устойчивость и живость структуры, так и формировало жесткие правила приема, чтобы не брать в тело церкви чужих людей.

Члены ранней христианской системы как говорили, так и жили. Своим поведением и образом жизни они распространяли учение, и это было очень эффективное действо. Они были словно белые точки на черном фоне. И эти точки постоянно разрастались, раздвигая тьму.

Наша цель — добровольное объединение единомышленников. Это образует мощнейшую силу, своего рода «монастырь для своих». У него нет крепостных стен, но его духовные стены крепче каменных. Эту команду составляют люди, по-честному признающие воскресение Христа и живущие (или стремящиеся жить) по Его заповедям. Строится такой коллектив на том же принципе, что и общение с друзьями — доверие и единомыслие. Все живут своей жизнью, но есть высшие цели, разделяемые всеми участниками.

Мы не находим лучшего термина для живой команды, кроме как группировка — определенная форма организации, отличающаяся от формальных структур. Ее нельзя назвать иерархичной организацией традиционного типа, и потому нельзя контролировать теми же способами, что и политические партии. Она не имеет учредительных документов, в которые можно вписать новых учредителей, и потому каждый член группировки есть часть целого, пока соответствует ее правилам. Нарушение правил ведет к естественному исключению из жизни коллектива. Группировка не зависит от денег, и потому ее нельзя убить, перекрыв финансовые каналы. Финансы влияют на активность действий, но не на факт существования.

Между официальными и неофициальными структурами серьезные отличия. Официальная структура «склеивает» человеческий материал заработной платой. Группировки «склеивают» своих членов признанием полезности друг друга относительно общей цели. В ком нет полезности, тот не может быть членом действующей команды.

Мы не открыли Америку, группировки с давних пор существуют в обществе. Любую формальную структуру контролируют неформальные группы. Они есть в любом министерстве, на предприятии, в учебном заведении и в любой администрации (в том числе и президентской). В церкви свои группировки. Вокруг одного владыки одна группировка сложилась, вокруг другого другая. В ООН и ТНК тоже группировки. Везде, где есть социальная структура, существуют группировки. Исключений нет.

Члены группировки держатся друг за друга сильнее, чем в любой формальной организации. За членство в неформальной структуре люди готовы нести повинности, жертвовать своим временем, ресурсом и прочее. За членство в официальной структуре люди требуют ровно обратного: чтобы им давали пакет соответствующих благ.

Любопытный факт: в мире нет ни одной христиан­ской группировки. В любой стране есть национальные, преступные, чиновничьи, церковно-чиновничьи и прочие группировки, а христианской нет. Как министерства не лезут в дела друг друга и, тем более, в мировые проблемы, так и церковь дистанцировалась от стратегиче­ских тем (точнее, ее дистанцировали). Патриарх Никон пытался преодолеть этот момент, но тут Бог не попустил превратить Москву во второй Ватикан.

Живой социальный организм зарождается по той же технологии, что и биологический. Сначала возникает идея (аналог ДНК в биологии). Вокруг идеи собираются единицы, деятельность которых привлечет десятки, сотни и тысячи. В результате получается монолитная и высокоэнергетическая структура.

Группировку может выбить с занимаемых позиций только другая группировка. Официальная организация даже теоретически не в состоянии противостоять ей. Группировка не разделяет презумпцию невиновности. Напротив, исповедует презумпцию виновности. «Люди ведут себя в полном соответствии со своей природой. Не доверять незнакомому — это нормально. Демократы со своей надуманной презумпцией невиновности запутали народ, но против природы не попрешь. Нет никакой презумпции и быть не может. Ерунда какая — изначально предполагать невиновность человека. В жизни все наоборот. Оказавшись в компании незнакомых людей, какие бы красивые слова они ни говорили, мы первым делом за карманы держимся. Своим поведением мы изначально обвиняем людей в намерении причинить нам зло. Налицо презумпция виновности. Доверяем мы только тем, кого давно знаем. Доверяем… и проверяем. Потому что слаб человек, и всегда готов пасть» («Проект Россия», вторая книга).

Группировка вообще не является религиозной организацией, путь в нее открыт всем: и верующим, и свет­ским людям. Наша группировка имеет христиан­ские корни, как армия Суворова. Будучи православным воинством, она не была религиозной структурой.

Мы не касаемся религиозных догм и дистанцируется от всех противоречий и разногласий между различными церквями и учениями. Мы не богословы и не арбитры в этих вопросах. Стоит нам ступить в эту сферу, как мы утонем во множестве болот, словно заранее приготовленных для искателей истины в религиозном секторе. Человек не может охватить такой объем информации. Он может только верить. А раз так, пусть каждый верующий считает свою веру самой правильной, но не выносит это на обсуждение.

Сложный вопрос: если мы не позиционируем себя религиозной структурой, у нас не должно быть конфессиональных ограничений. Полезность человека делу должна определять не конфессия (от лат. confessio — исповедание), а его искренность и глубина понимания. Выходит, если, например, мусульманин в целом разделяет наше понимание мира и технологию действия, ничто не мешает ему участвовать в общем деле. Как это согласуется с его официальной верой, пусть каждый решает сам. Здесь как в случае военной ситуации: «если Родина в опасности, значит, всем идти на фронт» (В. Высоцкий). Сейчас в опасности душа человеческая.

Людям, еще вчера отрицавшим религию, но сегодня изменившим мнение, прямой путь в традиционную церковь. Многие наслышаны о негативе в церковных кругах, и это мешает им сделать шаг в сторону храма. Нужно укрепляться мыслью, что вы пришли к Богу, а не к священнику как личности. Священник это посредник, по сути телефон. По грязному телефону можно говорить так же хорошо, как и по чистому.

* * *

Долгое время единственным надгосударственным игроком является неизвестная группировка мирового масштаба. Она устраивает оранжевые революции, приводит к власти марионеток, распространяет демократию — работает в мировом масштабе.

Новое понимание мира дало начало противостоящей ему группировке. Потенциально мы превосходим противника, но наши возможности пока не реализованы. Наша сила в нашей открытости, что позволяет надеяться на духовный и интеллектуальный потенциал всего человечества, тогда как враг вынужден скрывать свои карты.

Мировоззренческая идея — то единственное, против чего нет защиты. Зацепив ум и сердце, она укореняется там, начинает расти и в итоге меняет сознание. Следом меняется понимание мира, и далее по цепочке преображаются воля и действие. Новое действие в итоге меняет мир. В этом смысл фразы «миром движут идеи».

Сопротивление любого материала можно преодолеть. Можно гору пройти насквозь или разрушить. Человек — самый трудно разрушаемый материал. Идейность увеличивает его прочность в разы. Человек становится непреодолимым препятствием, как в случае с христианами, которых не могла сломать железная машина Рима.

Мы не протокольная структура, живущая, пока у спонсора хорошее настроение и есть «подключение» к финансовой розетке, и не ура-патриотическая аморфность, собирающая людей под идею типа «за все хорошее и против всего плохого». Мы живая команда, состоящая из людей, удерживающих в голове конечную цель. Мы делаем дело, которое определит мировую историю. С одной стороны, дух захватывает. С другой стороны, это длительный и тяжелый процесс, но иного пути нет.

Идейная группировка притягивает глубоких и деятельных людей, понимающих ситуацию и чувствующих надвигающиеся проблемы. Кто не понимает и не верит, тот никогда не войдет в подобную структуру, потому что стимула нет. Если стимул человека — карьера, деньги и прочий личный интерес, он обречен быть просто инструментом в чужих руках.

Объединение глубоко мыслящих и энергичных людей образует коллективный разум, единое информационно-энергетическое поле. Между ними устанавливаются горизонтальные связи, как между клетками единого организма. Это и есть ковчег. Это и есть защита. Наша задача — создать условия, в которых честные неравнодушные люди объединятся в систему, не имеющую иерархии, но позволяющую связаться с любым человеком через один шаг.

Но нельзя построить общий ковчег, не построив прежде свой. Это одновременно самое простое и самое сложное. Потому что начинать надо с себя и надо не бояться пробовать это делать. Сегодня наблюдается странный парадокс: люди готовы попробовать наркотики, блуд и прочие греховные действия, потому что им кто-то сказал — это приятно. Но не готовы попробовать жить по заповедям Христа. Почему? А вдруг это намного приятнее? Измените свой образ жизни, и вы увидите, как мир вокруг вас начнет становиться лучше. Возможно, это будет первая ваша победа над собой.

Каждый честный человек, понимающий ситуацию, может считать себя членом группировки. Главное, чтобы он не лежал и рассуждал, а действовал в меру своих талантов по ситуации, согласно заповедям Христа. Чем больше появится таких людей, тем больше будет малых ковчегов. И тем сильнее станет общий ковчег как помощь тем, кто действительно хочет спастись сам и спасти свою душу. И даст Бог, он через какое-то время соединится с небесным ковчегом — Церковью.

Глава 6

Сопротивление

Мы сказали о глобальном. Теперь пару слов о практике. Сама по себе идея не овладеет широкими массами. Необходим комплекс внедряющих мер. Хороший пример демонстрирует христианство. Христос принес в мир идею, но чтобы распространить ее, потребовались гигантские усилия огромного количества людей. Как только эти усилия стали затухать, возобладало стремление к земным ценностям. Под нажимом государства христианство вступило в конкуренцию за массовость с другими религиями. Это породило упрощение: учение начали опускать к массе, вместо того, чтобы поднимать тех, кто способен подняться, к учению.

Подход «много званных, но мало избранных» создавал людей, способных вести дискуссию с язычниками с их (языческой) позиции, что заставляло задуматься и, как следствие, даже отказаться от языческого учения. Современные христиане начисто утратили такую способность. Сегодня официальная позиция: все как-нибудь само устроится. Враг, напротив, придает этому вопросу огромное значение. Результат говорит сам за себя. Враг имеет стратегическую власть, направляя человечество в пропасть. Христиане не имеют такой власти и потому не могут адекватно ему противостоять, хотя потенциально имеют такую возможность.

Успех врага, продвигающего потребительскую идею, объясняется наличием команды, имеющей глобальную цель и подчиняющей этой цели все свои действия. Враг четко понимает, что и зачем он делает. Коммерческая прибыль, равно как демократия или коммунизм, для него не самоценность, а инструменты.

Противовесом врагу могут выступить люди, понимаю­щие суть христианства, ситуацию и состояние общества. Объединенные в команду, они будут способны действовать не в региональном масштабе, а сообразно объему идеи — на всю планету в соответствующем временном шаге.

* * *

В эпоху до пороха война велась металлом. В эпоху пороха — огнем. В наше время война ведется информацией, поскольку это единственное оружие в борьбе за сознание. Солдаты этой войны — режиссеры, сценаристы, композиторы, писатели и прочие работники творческой «фабрики». Образуя информационную армию врага, они понятия не имеют о цели, на которую работают. Грубо говоря, армия талантов используется втемную.

Яркий пример: режиссеры и сценаристы закладывают в сюжет фильма постельные сцены не для того, чтобы народ развратить, это цель не их уровня. Они хотят привлечь публику и заработать деньги. Какие задачи через это решаются, коммерсанты от творчества и творцы-исполнители не подозревают. Все стремятся к своей маленькой доходной цели, активно работая на чужую. Комизм ситуации в том, что большинству нельзя сказать, что они на чужую цель работают, фундамент традиционной цивилизации разрушают. Нет, сказать, конечно, можно, но люди рассмеются. Единицы из творцов способны задуматься: почему это все дружно идут одним направлением, не сговариваясь? И единицы из единиц готовы искать ответ.

Дата добавления: 2015-06-04