Воспоминания , том 1 28 страница

Этим Россия будет обязана исключительно началам, которые решился положить Император Александр III.

Чтобы понять это, нужно помнить, что переход от фритредерства к протекционизму всегда встречал громадные затруднения со стороны общественного мнения и правящих кругов.

Нужно было, чтобы явились больше люди, которые могли бы пойти против господствующего настроения, против господствующего мнения и сломали бы его.

У нас в России это мог сделать один Император и при том Император столь твердый, столь мудрый - каким был Император Александр III.

Императору Александру III ставится в дефицит перемена университетского Устава шестидесятых годов на Устав 84-го года.

Да, я сам нахожу, что это было большою ошибкой. Но это было сделано им под влиянием графа Толстого и вообще под влиянием кучки консерваторов того времени.

Замечательно, что К. П. Победоносцев, как бывший профессор, будучи еще гораздо консервативнее графа Толстого, тем не менее, все таки высказался, как в Государственном Совете, так и в особом Совещании по этому предмету, которое было под председательством Императора Александра III, - против Устава 84 года.

374 Но, тем не менее, хотя и был введен новый устав - в жизни университетов, в царствование Императора Александра III - не было никаких эксцессов.

Только в начале царствования Императора Александра III несколько известных профессоров, в том числе и знаменитый Мечников, потеряли кафедры, потому что их считал министр народного просвещения граф Делянов - весьма либеральными.

Вообще же университетская жизнь шла довольно спокойно.

А с тех пор, как последовал в август 1905 года, по инициативе генерала Трепова указ об автономии университета и в особенности - последний год при Российской конституции и либерально-конституционном правительстве, - в высших учебных заведениях и университетах происходят такие эксцессы, которые были бы немыслимы при Императоре Александре III, при прежнем реакционном уставе - именно потому, что Император Александр III не был ни либералом, ни реакционером, а был - честный, благороднейший, прямой человек.

Но тем не менее, я не отрицаю того, что введение устава 84 года было ошибкой.

Императору Александру III-му ставится в укор также и перемена земского положения 64-го года на положение девяностого года; введение земских начальников - вообще введение принципа какого-то патриархального покровительства над крестьянами, как бы в предположении, что крестьяне навеки должны остаться таких стадных понятий и стадной нравственности.

Я эти воззрения считаю глубоко неправильными воззрениями, которые уже имели очень большие дурные последствия, выразившиеся в событиях, разгоревшихся в 1905 году; эти воззрения еще будут иметь громадный дурные последствия в жизни России. Может быть, дурные последствия произойдут из-за неустройства крестьян, из-за неустройства их правовых отношений, вследствие того, что на крестьян смотрят, как на людей особого рода, не на таких как мы; например, что для них должны быть какие-то особые нормы, особые порядки, и в этом я вижу в будущем большие пертурбации в жизни Российской Империи.

Это была ошибка Императора Александра III, но тем не менее, я не могу не засвидетельствовать, что это была ошибка не только добросовестная, но ошибка в высокой степени душевная. Император 375 Александр III относился глубоко сердечно ко всем нуждам русского крестьянства, в частности, и русских слабых людей вообще. Это был тип, действительно, самодержавного монарха, самодержавного русского царя; а понятие о самодержавном русском царе неразрывно связано с понятием о царе, как о покровителе-печальнике русского народа, защитнике русского народа, защитнике слабых, ибо престиж русского царя основан на христианских началах; он связан с идеей христианства, с идеей православия, заключающейся в защите всех слабых, всех нуждающихся, всех страждущих, а не в покровительстве нам, которым Бог дал по самому рождению нашему, или вообще благодаря каким-нибудь благоприятным условиям особые привилегии, т. е. нам русским дворянам, и в особенности русским буржуа, которые не имеют того хорошего, того благородного, что встречается во многих русских дворянах, но зато в избытке имеют все то нехорошее, что дают излишества жизни, обесценение ценности чужого труда, а иногда и чужого сердца.

Я убежден в том, что если бы Императору Александру III-му суждено было продолжать царствовать еще столько лет, сколько Он процарствовал, то царствование Его было бы одно из самых великих царствований Российской Империи.

В последние годы, когда Он уже имел опыт, видел, что такое Россия, видел, что эта смута, которая была в конце царствования Его Отца, являлась более наносной и происходила от недостаточно твердого характера Его Отца, благодаря которому Император Александр II часто колебался, а наконец и впал в грех семейный, что Россия такая страна, которая сама по себе совсем не желает каких бы то ни было революций, а желает только спокойной тихой жизни - воззрения его постепенно изменялись.

В последние годы своего царствования, Император Александр III ко многим вопросам уже относился иначе, нежели Он относился к ним в первые годы своего царствования, выражаясь принятыми терминами: Он уже сделался значительно более либеральным.

Я уверен в том, что Император Александр III по собственному убеждению двинул бы Россию на путь спокойного либерализма; благодаря этому спокойному либерализму, при внешнем спокойствии, в котором жила Россия, и в котором она продолжала бы жить при царствовании Александра III, ибо Александр III никогда не пошел бы на всякие авантюры, подобные той, которая была предпринята и которая 376 закончилась японской войной. Россия двигалась бы постепенно к либеральному пути, т. е. к тому пути жизни государства, когда оно живет не эгоистическою жизнью, а жизнью для пользы народа. Но Император Александр III не успел этого сделать, потому что Бог призвал Его к Себе.

У Императора Александра III было несколько приближенных лиц - его ближайшей свиты. О некоторых я говорил. Помню-я рассказывал о Черевине, о гр. Воронцове-Дашкове, теперь я хочу упомянуть о нескольких других лицах.

Гофмаршалом Императора Александра III, когда он вступил на престол, был полковник, флигель-адъютант, Владимир Оболенский; этот Оболенский, который был очень близок и любим Императором, когда я еще не был министром, а был директором департамента, - в Ялте заболел и умер.

Эта болезнь Оболенского и смерть его в Ялте, во флигелях дворца, произвела на Государя, на Царскую семью и на окружающих лиц очень тяжелое впечатление и явилась как бы предзнаменованием смерти Императора Александра III в том же самом месте, в том же дворце через несколько лет.

Когда Оболенский умер, то на должность гофмаршала был приглашен генерал Голенищев-Кутузов.

Этот генерал Голенищев-Кутузов, который ранее занимал должность военного агента в Берлине, был приглашен на этот пост, вероятно, потому, что сестры его Голенищевы-Кутузовы состояли фрейлинами при Императрице Марии Феодоровне с самого ее приезда в Петербург, состоят при ней и до настоящего времени. Голенищев-Кутузов был очень почтенный человек, но тоже скоро умер и вместо него был назначен сравнительно молодой человек гр. Бенкендорф.

Граф Бенкендорф тогда имел чин капитана; в настоящее время он генерал-адъютант и занимает то же самое место, т. е. место гофмаршала, при Императоре Никола II. Граф Бенкендорф ярый католик, но, тем не менее, весьма порядочный человек.

377 Если я упомянул о его католичестве, то только потому, что при том крайнем направлении православия, которое ныне царствует при Дворе, казалось бы, довольно странно, что гофмаршал Двора - католик, а министр двора, барон Фредерикс, тоже весьма почтенный человек, - лютеранин. Когда приходится бывать на Богослужении, то очень странно видеть, что эти два лица, занимающие при Дворе такие высокие посты, стоят, как истуканы, в то время, когда все остальные крестятся. Это, конечно, нисколько не мешает их достоинству, но находится в полной дисгармонии с тем крайним, внешним православным направлением, которое внедрилось наверху после 1905 года, т. е. после революционной смуты.

При Государе Императоре Александр III еще в то время, когда я не был министром, играл роль ген. Зиновьев. Насколько мне приходилось слышать, он играл довольно большую роль. Причиной этому было то, что он состоял управителем дворцовой части еще когда Император Александр III был Наследником. Впоследствии, когда Наследник Александр Александрович вступил на престол, Зиновьев остался при нем, был с ним очень близок, но вскоре умер. Зиновьев этот был очень воспитанный, светский человек, но он мог иметь значение только как управитель хозяйственной частью дома, как гофмаршал (хотя при Император Александре III он не был Гофмаршалом).

Я помню Зиновьева на Кавказе в той же самой роли, когда он служил там при наместнике князе Барятинском; у князя Барятинского он управлял его двором, конюшнями и проч. Я видел его на балах князя Барятинского, когда я еще был мальчиком и когда мне приходилось с хор смотреть на эти балы.

Впоследствии, когда я жил в Боржоме и туда приезжал князь Барятинский, то я опять видел Зиновьева, который заведывал его двором, конюшнями и т. д.

Затем, когда Барятинский совсем ушел от активной государственной службы, то близкие к нему лица, как например, Воронцов-Дашков, а в том числе и Зиновьев, были Барятинским рекомендованы Наследнику; вот тогда то Зиновьев и занял то положение при Наследнике, какое он занимал при фельдмаршале князе Барятинском.

378 Император Александр III, как я уже, кажется, и говорил, вследствие крайней скромности своей натуры ужасно не любил больших комнат, вообще комнат дворцовых, поэтому он так и не переехал в Зимний Дворец, и все свое царствование жил в Аничковском Дворце, а затем в Гатчине. В этих дворцах он всегда занимал маленькие комнаты и жил совершенно просто. Дворцовую роскошь Император Александр III всегда переносил только как показную, - искал же Он всегда совсем другой жизни и устраивал себе такую жизнь и во дворцах.

Несомненно, Император Александр III был человек чрезвычайно мужественный. Я не могу сказать храбрый, а именно мужественный. Во всяком случае, он вообще совсем никогда не страшился смерти, а поэтому и не страшился тех явлений, которые могут повести к смерти.

Но у Александра III были некоторые странности; так, например, он был очень плохой верховой ездок и боялся лошадей; Императрица же Мария Феодоровна, напротив, была крайне храбрая, отлично ездила верхом и совсем не боялась лошадей.

В последние годы царствования, когда Император значительно отучнел шталмейстеру его, заведующему конюшней, было очень трудно достать Государю соответствующую лошадь, на которой бы он чувствовал себя спокойно.

Это чувство осталось у Государя до самой смерти. Я помню еще за год или за два до смерти Государя барон Фредерикс, который заведывал в то время всею шталмейстерскою частью дворца, говорил мне и очень сетовал на то, что ему ужасно трудно достать соответствующую лошадь для Императора и вообще уговорить его сесть верхом на какую-нибудь новую лошадь.

Во время царствования Императора Александра III, когда я сделался министром (а это было в последние годы царствования Александра III) - не было никаких царских приездов, т. е. никаких приездов иностранных коронованных особ, - да и вообще во время царствования Императора Александра III приезды коронованных особ были довольно редки.

279 Когда я был министром, то сюда приезжал Эмир Бухарский. Этого Эмира Бухарского, который в прошлом году умер, я знал раньше, потому что, когда я ездил с Вышнеградским в Среднюю Азию, - о чем я ранее уже говорил, и описывал эту поездку - то мы были и в Бухаре; тогда мы представлялись Эмиру Бухарскому, были в его дворце.

Затем, при Эмире Бухарском, его лейб-медиком был доктор Писаренко; этот Писаренко был ранее доктором запасного эскадрона Тверского полка, которым командовал мой брат. После же смерти моего брата Писаренко оставил эскадрон, попал как-то в Бухару, где и сделался лейб-медиком Эмира Бухарского. Когда Эмир Бухарский приезжал в Петербург, то Писаренко всегда бывал у меня.

В Бухаре (старой) мы с Вышнеградским были всего одни сутки. Город этот оставил впечатление чисто азиатского старинного города, со всеми старинными обычаями и нравами.

Я, например, видел там большую башню (это существует и до сих пор); за известные преступления человека поднимают на эту башню и оттуда кидают на площадь. Этого рода казнь существовала еще в очень давние времена в Азиатских странах.

Когда я был министром в царствование Императора

Александра III, приезжал сюда Персидский шах Наср-Эддин. Этот шах был отцом того шаха, после смерти которого в Персии начались брожения, приведшие к теперешней полнейшей анархии. Брожения эти начались при сыне этого шаха. Сам он был выдающимся человеком, сын же его был человеком слабым, болезненным; он процарствовал несколько лет, а после него вступил, кажется, тоже его сын, который вследствие революции должен был покинуть престол и теперь живет в Одессе.

В Азиатских странах может поддерживать порядок только человек с резким, твердым и определенным характером, а так как последние два шаха, преемники того персидского шаха, который приезжал сюда во время царствования Императора Александра III, были люди слабохарактерные, то и водворилась разруха и смута, приведшие к той полной анархии, в которой Персия ныне пребывает.

Хотя тот шах, который приезжал был, как я сказал, выдающимся, но он особыми манерами не обладал. Так, например, я 380 помню, во время обеда он как то раз полез в общее блюдо пальцами. Затем, когда подали спаржу, то он вместо того, чтобы взять к себе на тарелку спаржу, взял и ножиком (на общем блюде) отрезал все кончики спаржи и положил к себе на тарелку.

Кроме того - раз, когда он сидел рядом с Императрицей Марией Феодоровной, то вследствие какого-то разговора, которого я не слышал, он прямо полез в ее тарелку своей вилкой, и я видел, что он взял с тарелки Императрицы что-то и положил себе в рот.

Из всех приездов в Петербург коронованных особ во время царствования, Императора Александра III наиболее нашумел приезд князя Черногорского Николая.

Приезд этот был в первые годы царствования Императора Александра III и нашумел он потому, что во время обеда Александр III провозгласил тост за "единственного моего друга князя Черногорского".

В то время, с первого раза это было понято так, что Император Александр III наибольшее уважение из всех иностранных царственных особ отдает Черногорскому князю Николаю, что с одной стороны, весьма подняло Черногорского князя, а с другой стороны - поставило в некоторое недоумение коронованных особ Европы.

Я думаю, что этот тост следовало бы толковать совершенно иначе, а именно его следовало бы понимать в том смысле, что Государь провозгласил его не бесцельно, провозгласил именно, чтобы показать, что ему никаких, ни с кем, политических дружб не нужно, что он считает Россию настолько сильною и властною, что ни в каких поддержках ни от кого не нуждается; что он сам стоит на ногах и сам влияет на общемировую политику, ни от кого не зависит, а напротив те, которые желают соответствующего успеха в мировом концерте, должны желать и искать дружбы России и ее Монарха, Императора Александра III. Поэтому тост этот надо понимать в том смысле, что у меня есть единственный друг, - конечно, друг политический, - и этот друг князь Черногорский, а известно, что Черногория является такой страной, которая по размерам и по количеству населения менее какого-нибудь малочисленного узда одной из русских губерний.

Может быть, отчасти, провозглашая этот тост, Император Александр III хотел отметить личность князя Николая, но я думаю 381 едва ли он был особо высокого мнения о нем в конце своего царствования, а если бы Александр III прожил до настоящего времени, то, я думаю, наверно, он об этом князе был бы не блистательного мнения, так как не подлежит сомнению, теперь это ясно совершенно выяснилось, что князь Николай в своей политике держался всегда и нашим, и вашим; вообще был дружен с тем, кто ему что-нибудь давал, а потому он заигрывал и искал то при дворе австро-венгерском, то при русском, а в последнее время с тех пор, как выдал свою дочь за итальянского короля, он очень заискивает при дворе итальянском.

Когда ему нужно было демонстративно показывать свое ультра-православие и для того, чтобы показать свое особое православие, подчеркивать заблуждения католицизма, - он это делал самым охотным образом; а потом, когда, случайно, наследный итальянский принц влюбился в его дочь и пожелал на ней жениться, то князь Николай, конечно, с громадною радостью на это согласился и не встретил никакого препятствия к тому, чтобы его дочь приняла сейчас же католичество.

Князь Черногорский приезжал в Россию непременно с каким-нибудь проектом, а в результате всегда имел в виду получить себе в карман несколько сот тысяч рублей. Для этого он прибегал к несоответственным приемам, делал представления о том, что нужны деньги для такого то военного дела, чтобы содержать такую то военную часть, все - конечно, на пользу России на случай войны на Балканах, а в результате, - и это мне, как бывшему министру финансов, безусловно известно, да я думаю относительно этого есть документы и в министерстве иностранных дел, - большинство всех этих денег шло просто в его карман.

Вообще князь Черногорский Николай человек, заслуживающий чрезвычайно мало доверия, но он так себя поставил, что многих вводит в заблуждение своею преданностью различным принципам: славянству, России, православию, но все это, большею частью, из-за денег.

Мне об этом князе Черногорском придется, вероятно, еще говорить, когда я буду рассказывать о различных событиях, который мне пришлось видеть и пережить в царствование Императора Николая II (См. Воспоминания. Царствование Николая II, т. I, стр. 237-240.).

382 Император Александр III был действительно главою царской семьи; он держал всех Великих Князей и Великих Княгинь в соответствующем положении; все Его не только почитали, уважали, но и чрезвычайно боялись. Александр III был настоящим патриархом, главою Императорской семьи; при нем были бы немыслимы в Императорской семье различные эпизоды, происшедшие после Его кончины.

Государь умом своего сердца понимал, что многочисленная Императорская семья, состоящая из десятков лиц различных характеров и различной нравственности, должна служить своею частной, общественной и государственной жизнью - примером для Его подданных; так как несомненно, что каждая неловкая вещь, происшедшая в Императорской или Великокняжеской семье, делается известной публике и обществу и служить предметом всевозможных толков, преувеличений и легенд.

Император понимал, что от обыкновенных смертных нельзя требовать такого поведения, которому не следуют лица Царствующего дома.

Так, например, когда я женился на разведенной жене, то жена моя не была принята при дворе более 10 лет, и это я считал совершенно естественным и совершенно правильным, потому что в те времена вообще при дворе не допускалось представлений разведенных жен.

В те времена, которые были еще так недавно, - сановник, женившийся на разведенной жене, составлял предмет общих толков и удивлений.

Я уже рассказывал ранее, при каких условиях я женился. Я понимал, когда я женился, что мне нельзя оставаться министром, а поэтому и послал Императору Александру III прошение об отставке.

Но с тех пор, со смерти Императора Александра III, картина совершенно изменилась. Женитьба сановников и лиц, занимающих высшие посты, на разведенных женах и взятие разводов для женитьбы есть самая обыкновенная вещь, которая иногда даже покровительствуется, и в самом Царствующем доме Великие Князья и Великие Княгини подают в этом отношении самые удивительные примеры для общества.

Подобное состояние лиц Царствующего дома и высшего общества при Императоре Александре III было бы совершенно немыслимо. Замечательнее всего, что это делается именно в то время, когда сам Император и Его личная семья представляют собою образец семейной жизни; только многие члены Царствующего дома вышли из всякой 383 дисциплины и из понимания того положения, что они должны служить своим поведением примером для общества.

При Императоре Александре III были бы немыслимы постоянные поездки Великих Князей заграницу и тот образ их жизни заграницей, который обращал на себя всеобщее внимание. - Великий Князь, который допустил бы это, получил бы такую встряску, что ему бы не поздоровилось, - ныне же это самое обыденное явление.

Одною из причин некоторого нерасположения со стороны Императора Александра III к Великим Князьям Константину Николаевичу и Николаю Николаевичу было то, что эти Великие Князья обзавелись побочными семьями, побочными женами из балета, и с этими балетчицами они жили совершенно maritalement. Но, конечно, не одно это обстоятельство было причиною того, что Император относился неблагосклонно к этим двум Великим Князьям, - были и другие причины.

Великий Князь Константин Николаевич был в свое время весьма либерального направления, и я должен сказать, что в этом направлении он оказал значительную пользу России, так как и освобождение крестьян, и другие реформы Императора Александра II-го связаны с именем Его брата Великого Князя Константина Николаевича.

Но тот же либерализме проявил Великий Князь Константин Николаевич и будучи наместником в Царстве Польском, и едва ли это наместничество его в Царстве Польском соответствовало интересам Империи. Вот по этой причине Император Александр III также не благоволил к Константину Николаевичу; но, конечно, если бы Великий Князь Константин Николаевич в семейном отношении вел себя достойно, то отношения между ним и Императором Александром III так бы не обострились. Между тем, Великий Князь Константин Николаевич ездил с своей танцовщицей Кузнецовой и по России, и заграницей совершенно maritalement, к чему, конечно, Император Александр III относился вполне отрицательно; достаточно хоть немного знать Императора Александра III, чтобы понять, что Он этого терпеть не мог. Поэтому, несмотря на то, что Великий Князь был гораздо старше Его, был - Его дядей, он тем не менее не мог приезжать в Петербург, а проживал или заграницей, или в Ялте.

Только когда перед своей смертью Великий Князь приехал в Петербург и поселился в Павловске в настоящей своей семье - Император Александре III, приехав к Великому Князю, отнесся к 384 нему чрезвычайно благосклонно и почтительно, как к своему дяде. Тогда только, за несколько дней до смерти, Великий Князь понял всю доброту и честность Государя и, мне известно, уже не будучи в состоянии говорить, когда к нему подошел Император, Константин Николаевич взял его руку и поцеловал в знак своего преклонения перед главою царской семьи.

Отношения Императора Александра III к Великому Князю Николаю Николаевичу также несколько затемнялись тем, что, когда Император Александр III, еще будучи Наследником, командовал отдельным отрядом, находящимся под командою Великого Князя Николая Николаевича, то, командуя этим отрядом, Он, (т. е. Император Александр III) относился критически не столько к распоряжениям Великого Князя Николая Николаевича, как к его свите и, в особенности, к различным злоупотреблениям, а между прочим и к той компании Грегер, Варшавский и Коген, о которой я ранее уже говорил.

Но тем не менее эти деловые отношения не были главной причиной не особенно благожелательного отношения со стороны Императора Александра III к Великому Князю Николаю Николаевичу. Главная же причина заключалась в том, что Великий Князь Николай Николаевич жил совершенно maritalement с танцовщицей Числовой. От этой танцовщицы он имел детей, которым была дана фамилия Николаевы. Из детей Великого князя - одна Николаева, очень красивая, по типу напоминавшая собой Императора Николая I-го, замужем за кн. Кантакузеном.

Великий Князь Николай Николаевич очень побаивался Императора Александра III; во время царствования Императора Александра III он до самой своей смерти был не у дел.

Я уже имел случай говорить, что Император Александр III также относился не особенно благосклонно и к супруге Великого Князя Николая Николаевича - Великой Княгине Александре Петровне, хотя эта Великая Княгиня была совершенно чиста сердцем и искренняя благотворительница. Не вполне благосклонное отношение Императора Александра III к Великой Княгине происходило от того, что Великая Княгиня Александра Петровна держала себя довольно бестактно с священником Лебедевым, - о чем я говорил ранее.

385 Как то раз меня удивило следующее обстоятельство. Однажды, когда я пришел в пятницу к Императору Александру III с одним из докладов - прием в это время еще не был кончен, я услышал такого рода разговор. Император Александр III спрашивал одного из представлявшихся:

- А что, в Биаррице много русских?

Это лицо (статский - кто это был - я не помню) ответило:

- Да, Ваше Величество, там есть довольно много русских и в том числе принц Георгий Лейхтенбергский.

Тогда Император Александр III, со свойственной Ему несдержанностью в выражениях (что часто проявлялось и в его резолюциях), сказал этому господину:

- Что же, принц моет свое поганое тело в волнах океана?

Меня очень удивила грубость этой фразы, и я не мог понять - почему она была сказана?

Я просил разъяснения у Черевина, который мне сказал, что Император Александр III потому так относится к принцу Георгию, что тот, женившись на княжне Черногорской, дочери Черногорского князя Николая, продолжал жить с своей любовницей француженкой (с которой, между прочим, он живет и в настоящее время). Вот это то обстоятельство и послужило причиной раздражительной фразы Государя.

Кстати, говоря о Лейхтенбергских, я вспомнил, что будучи министром финансов, я участвовал в решении одного семейного дела, касающегося Лейхтенбергских.

Старций Лейхтенбергский - Николай был женат морганатическим браком на Анкифьевой. От этого морганатического брака он имел детей, а именно: двух сыновей, из которых один - служит ныне в Преображенском полку и женат на графине Граббе, а другой, кажется, в Конногвардейском полку. Когда этот Николай Лейхтенбергсмй умер, то явился вопрос о майорате Лейхтенбергских, т. е. майорат Великой Княгини Марии Николаевны - сестры Императора Александра II, которая была замужем за иностранным принцем - князем Лейхтенбергским. Жили они в так называемом Мариинском дворце, который ныне занимает Государственный Совет.

387 Майорат этот достался старшему сыну Лейхтенбергского - Николаю, а затем, когда он умер, то братья его - Евгений и Георгий Лейхтенбергские (Евгений был женат вторым браком на сестре знаменитого генерала Скобелева, а о Георгии Лейхтенбергском - я говорил ранее.) заявили претензию на этот майорат.

Дело в том, что Евгений Лейхтенбергский был женат также морганатическим браком на Скобелевой, а, следовательно, в конце концов, майорат этот должен был достаться Георгию Лейхтенбергскому и его детям, так как дети его - от принцессы крови.

Между тем, принц Николай Лейхтенбергский, умирая, оставил Императору просьбу о том, чтобы майорат был передан его детям.

Прежде всего Император Александр III, согласно желания умершего Николая Лейхтенбергского, дал его детям титул высочества и признал их принцами Лейхтенбергскими, а затем, по докладу министра двора гр. Воронцова-Дашкова, было предрешено, чтобы майорат из дрогоценных камней и, главным образом, из бриллиантов, остался семье принца Николая Лейхтенбергского.

Тогда еще был жив брат Николая Лейхтенбергского - Евгений Лейхтенбергский, который считал, что это решение неправильно, что имущество должно достаться ему.

Было подано Государю прошение о том, что имущество это должно перейти к нему (т. е. к Евгению Лейхтенбергскому), а после его смерти, к брату его - Георгию.

Вследствие этого, Императору Александру III было угодно назначить комиссию для того, чтобы рассмотреть это дело. В этой комиссии участвовали: граф Воронцов-Дашков - министр двора, обер-прокурор Святейшего Синода Константин Петрович Победоносцев, я, как министр финансов, и бывший в то время министром юстиции Николай Валерианович Муравьев.

Мы решили, что имущество это должно остаться в семействе Николая Лейхтенбергского, так как его сыновья признаны Императором Александром III герцогами Лейхтенбергскими, а затем еще и по следующим основаниям:

В России майората, так сказать, "драгоценных камней" - такого майората по закону не существовало и не существует. Этот майорат признавался не в силу существующих законов, а в силу Высочайшего повеления Императора Александра II. По нашим гражданским законам такого майората существовать не может, следовательно, если 387 дело довести до суда и, если Император в это дело не будет вмешиваться, то тогда суд несомненно признает, что это имущество принадлежит сыновьям принца Николая, потому что такого рода майоратного имущества, как я уже сказал, - по русскому закону не существует, а поэтому, на основании общих законов, дело будет решено в пользу, как это удостоверил и министр юстиции, и К. П. Победоносцев наследников Николая Лейхтенбергского.

Затем, самый этот майорат в семействе Лейхтенбергских был признан Императором Александром II. Но признание этого майората - этот акт Царя это дело семейного порядка, а поэтому, если Император Александр III считает, что этот майорат, как акт семейного порядка, должен быть почему-либо уничтожен, то препятствий к этому в гражданских законах не существует и быть не может.

Государь это решение комиссии утвердил, и имущество это перешло к сыновьям Николая Лейхтенбергского, так благосклонно к принцу Николаю Лейхтенбергскому и несколько неблагосклонно к другим его братьям.

Дата добавления: 2015-06-04