Религии Океании

В географическом отношении Океания представляет собой множе­ство островов, расположенных в Тихом океане; они подразделяются на три группы: Микронезию, Меланезию и Полинезию. Самой большой из них является Полинезия — территориально она охватывает огромные пространства, а входящие в нее острова исчисляются тысячами; к ним относятся Новая Зеландия, Самоа, Тонга, Таити, Гавайи, Маркизские о-ва и многие другие; населяющие Полинезию многочисленные племе­на говорят преимущественно на языках австронезийской группы. Мела­незия включает в себя территории к востоку и к северу от Австралии; ее наиболее известные острова — Новая Гвинея, Соломоновы, Адми­ралтейства, Фиджи, Новые Гебриды, Санта-Крус. В языковом отноше­нии Меланезия неоднородна: часть населения говорит на австронезий­ских языках, а часть на языках другой группы, близких к языку австра­лийских аборигенов. Микронезия же (в нее входят острова Марианские, Каролингские, Маршалловы и Гилберта) составляет северо-западную часть Океании; коренное население говорит преимущественно на язы­ках малайско-полинезийской группы; в ее культуре присутствуют ха­рактерные черты, указывающие на влияние из Азии. В целом уровень социально-экономического развития народов Океании выше, чем у або-

ригенов Австралии, однако у разных народов он различен, причем мож­но наблюдать его повышение при движении с запада на восток. Если на Новой Гвинее племена папуа являют собой классическую картину об­щинно-родового строя, то в восточной части Полинезии (на Таити, Га­вайях) процесс разложения общинно-родового строя почти завершился, и там сложилось раннеклассовое общество и небольшие государства. Соответственно, и религиозная жизнь данного региона исключительно многолика.

В поле зрения европейских исследователей религии Океании оказа­лись относительно поздно. Так, изучение папуасов и меланезийцев на­чинается только во второй половине XIX в. Из исследователей, прово­дивших изыскания в этом регионе, следует назвать Р. X. Кодрингтона, Р. Р. Маретта, А. Хаддона, У. Риверса, Н. Н. Миклухо-Маклая; широкую популярность получили труды Бронислава Малиновского, посвященные культуре и верованиям жителей Тробрианских островов, и Мориса Ле-нара о Новой Каледонии. Особые сложности возникают при обращении к религиям Полинезии, поскольку под влиянием разрушительной коло­низации и интенсивной миссионерской деятельности эти верования практически исчезли, и получить информацию о них мы можем лишь по существующим описаниям: это либо работы путешественников, со­вершавших путешествия в эти края (по времени они относятся к концу XVIII— началу XIX вв., как например, материалы экспедиций Л. А. Бу­генвиля, Дж. Кука, Ж.Ф.Лаперуза, Ю.Ф. Лисянского, И.Ф.Крузенштер­на, О. Е. Коцебу и др.), либо сведения европейцев, которые в силу тех или иных обстоятельств подолгу жили среди островитян, либо собст­венно научные исследования, которые начинаются со второй половины XIX в. (А. Фернандер, Перси-Смит, Те Ранги Хироа и др.). Относитель­но религиозных верований Микронезии ясной картины у исследовате­лей нет; из имеющихся описаний наибольший интерес представляют составленные Н. Н. Миклухо-Маклаем и К.Земпером.

В числе наиболее характерных верований коренных жителей остро­вов Океании следует назвать прежде всего веру в мана и практику табу. Оба эти термина, прочно вошедшие в современный язык религиоведче­ских исследований, происходят из языков аборигенов Океании: мана — из языка племени маори, населяющего остров Новая Зеландия, а табу (варианты: тапу, капу) — из полинезийских языков. Первым об­наружил и описал феномен веры меланезийцев в мана Р. Кодрингтон, который сообщил об этом в письме к Максу Мюллеру в 1878 г.: «Рели­гия меланезийцев — писал Кодрингтон,— в смысле верований состоит в убеждении, что всюду существует сверхъестественная сила, принад­лежащая к области невидимого; а в смысле практики — в употреблении средств для обращения этой силы в свою пользу... Есть вера в силу, ко-

торая отличается от физической силы и действует самыми различными путями для добра и зла; и обладать ею или направлять ее — величай­шее преимущество. Это есть мана... Вся меланезийская религия состоит по существу в приобретении этой мана для себя или в использовании ее для своей выгоды...». Мана представляет собой некоторое сверхъесте­ственное качество объектов, духов или людей, которое сообщает им особенную силу и способность производить некоторые исключитель­ные действия. Довольно часто европейские исследователи вольно или невольно сближали мана с понятием энергии; особенно усиливало эту аналогию то обстоятельство, что мана как бы обладает свойством теку­чести: она способна передаваться от одного объекта или человека к другому, увеличиваться или уменьшаться, накапливаться и расходовать­ся в подходящий момент; объекты могут «заряжаться» ею друг от друга и т. п. (Владелец камня, имеющего сильную мана, дает его в пользова­ние своим соплеменникам, чтобы те подержали около этого камня дру­гие камни, и последние тоже приобретают мана.) Однако понимание мана как некоего аналога энергетической субстанции имело и своих противников; так, М. Элиаде считал, что мана — не более чем качест­во, даруемое людям и предметам высшими существами и связанное прежде всего с социальным успехом и великими свершениями².

Понятие табу тесно связано с мана и означает способность объектов и людей оказывать прежде всего негативное, опасное воздействие, вследствие чего их приходится опасаться, и на контакты с ними налага­ется запрет. Табу может быть постоянным или временным. Так, посто­янным является табу вождей, составляющее важный элемент распро­страненного в Полинезии и юго-восточной части Меланезии культа вождей. Для рядового члена племени табуированы (запретны) не только приближение и прикосновение к самому вождю, но даже опосредован­ные контакты с ним. Если вождь входит в чью-то хижину, хозяева боль­ше никогда не смогут войти в нее и должны позаботиться о новом жи­лище; вождь не станет раздувать огонь под котелком, в котором гото­вится пища, потому что в этом случае мана вождя перейдет на огонь, от огня на котелок, из котелка на пищу, а это непременно погубит тех, кто будет ее есть. Иногда вожди даже избегают прикасаться ногами к земле и прибегают к услугам носильщиков, чтобы не сделать землю табуиро-ванной для соплеменников. Также являются практически постоянными главные табу тотемизма (в Океании тотемистические верования сохра­нились у папуасских племен) — не убивать и не есть мясо тотемного

Цит. по: Токарев С. А. Религия в истории народов мира. М., 1965. С. 86.

См.: Элиаде М., Кулиано И. Словарь религий, обрядов и верований. М.— СПб. 1997. С. 236.

зверя, а также сложная система запретов, которыми опутаны отношения между родственниками и представителями различных фратрий племе­ни. Временные же табу могут относиться к рядовым общинникам в от­дельные периоды их жизни. Табу на некоторое время бывают воины по возвращении из походов, женщины после родов, родственники умерше­го на какой-то период после смерти (особенно те, кто имел отношение к обрядам погребения); соответственно, табу становятся имена табуиро-ванных лиц и предметы, связанные с ними.

Важнейшим элементом религиозных верований, общим для всего коренного населения Океании, является магия. Практикуются различ­ные виды магии: хозяйственная, военная, лечебная, вредоносная, лю­бовная и т. п. Особенно разнообразны приемы хозяйственной магии. Практически всюду существуют профессиональные знахари, колдуны, шаманы, которые специализируются на отдельных видах магии; воен­ная магия находится преимущественно в руках вождей. Однако магиче­ские обряды отнюдь не являются исключительной прерогативой «спе­циалистов»; их могут осуществлять все, и многочисленные магические процедуры сопутствуют жизни островитян на каждом шагу. Магиче­ское значение имеют и многие ритуалы, совершаемые по праздникам, хотя в качестве их мотива может выступать и желание задобрить духов. Именно в Океании — на Тробрианских островах — Бронислав Мали­новский сделал свое знаменитое наблюдение относительно связи маги­ческих процедур с теми сферами деятельности, где не гарантирован успех и присутствует фактор опасности; магия не используется в тех делах, успешность которых зависит от полностью подконтрольных об­стоятельств. «Существуют некоторые весьма значимые и жизненно важные виды деятельности,— писал Б.Малиновский,— в которых от­сутствие магии бросается в глаза. Ни один туземец никогда не станет возделывать огород с посадками маиса или таро без обращения к ма­гии. Тем не менее культивирование некоторых важных растений, таких, как кокосовая и арековая пальмы, бананы, манго и хлебное дерево, не сопряжено с магией. Рыболовство, вид хозяйственной деятельности, за­нимающий по своей значимости второе место после земледелия, в не­которых из своих форм связан с изощренной магией. Так, опасная охота на акул, на неведомых калала или тоулам окутаны магией. Однако столь же жизненно важный, но легкий и надежный метод добычи рыбы глу­шением вообще не имеет своей магии. При изготовлении каное — деле, изобилующем техническими трудностями, требующем организованного труда и сопряженном с последующими опасными плаваниями,— риту­ал сложен, тесно переплетен с работой и считается абсолютно необхо­димым. При возведении жилищ, таком же сложном с технической точки зрения занятии, но не связанном ни с опасностью, ни с игрой случая и

не требующем таких развитых форм сотрудничества, как строительство каноэ, работа не сопровождается никакой магией... А такие дела, как война и любовь, и такие проявления роковых и природных сил, как бо­лезни, ветер, солнце, дождь, по туземным представлениям, почти пол­ностью подчинены магии»¹.

Наиболее ранние формы религии сохранились преимущественно в западной части Меланезии, населенной племенами, которые по уровню социального развития стоят на самой низкой ступени в Океании и во многих отношениях приближаются к австралийским аборигенам. Так, у племен папуа и миринд-аним (Новая Гвинея) преобладающей формой верований является тотемизм, сохранились инициации (правда, в менее жесткой форме, чем австралийские), а также верования и обряды, по­священные духам предков, которые в точности повторяют мифы и об­ряды австралийских аранда. С почитанием предков был связан весьма характерный культ черепов; так, в северо-восточной части Новой Гви­неи из дерева изготавливались фигурки предков, именовавшиеся корва-ры, головы которых представляли собой настоящие черепа умерших людей.

Вообще почитание предков следует считать культом, распростра­ненным по всей Океании, хотя формы и степень интенсивности этого культа весьма различны. Большой интерес представляет данное Б.Ма­линовским описание культа предков и представлений о загробной жиз­ни у племени северных массим, обитающего на Тробрианских остро­вах. Тробрианские аборигены считают, что после смерти человека про­должают жить не один, а два его духа — балома и коси. Коси некоторое время после смерти пребывает неподалеку от деревни, где жил умер­ший; этот дух склонен к разного рода проделкам, грубым шуткам и мелким пакостям, однако никогда не причиняет серьезного вреда, так что не внушает большого страха живым, и вообще этому духу не при­дается большого значения. Гораздо большее значение имеет балома; этот дух отправляется в страну умерших, каковой считается остров Тума. Это вполне реальный остров, на котором есть и обычные деревни живых людей, однако считается, что по соседству с ними существуют и невидимые деревни, в которых живут балома. У них есть свой вождь — Топилета, который встречает каждого новичка и указывает ему дорогу, по которой тот должен идти. На Туме дух обретает счастли­вое существование, обязательно вступает в брак и проживает еще одну жизнь, после чего вновь умирает. После этой повторной смерти он пре­вращается в младенца, даже в зародыша (точнее — в дух будущего ре-

Мапиновский Б. Миф в примитивной псахологии/Шалиновский Б. Магия, наука и ре­лигия. М., 1998. С. 135—136.

бенка), и, проникая в чрево женщины, дает начало новой жизни (таким образом, личное бессмертие понимается как реинкарнация). Однако, пока это не произошло, балома поддерживает контакты с миром живых, навещает свою деревню, является родственникам в снах, а во время праздника миламала, наступающего после сбора урожая, все балома обязательно приходят в ту деревню, в которой они жили, и участвуют в празднествах, строго следят за соблюдением обычая, принимают подно­шения. Кроме того, с ними связаны магические обряды, и многие фор­мулы магических заклинаний содержат в себе обращение к балама.

В Центральной Меланезии значительное развитие получили муж­ские союзы. Так, например, на архипелаге Бисмарка существуют тай­ные колдовские общества Ингиет, практикующие различные виды ма­гии, и союз Дук-Дук («дук» означает дух умершего), члены которого периодически устраивают ритуальные шествия в устрашающих наря­дах и масках, изображая духов (эти шествия происходят один раз в год и длятся месяц). Аналогичным образом на Банксовых и Ново-Гебрид­ских островах религиозно-магический союз Тамате связан с культом ду­хов умерших, и члены его также изображают духов, используя маски и переодевания.

Мифология меланезийцев относительно примитивна; она включает в себя этиологические мифы и множество мифов о культурных героях, большинство из которых — близнечные.

Религия полинезийцев обнаруживает большое сходство с религией Меланезии в силу несомненной общности культуры этих регионов, од­нако имеется и целый ряд отличий, связанных прежде всего с тем, что общий уровень социального развития полинезийцев выше, чем у оста­льных аборигенов Океании. На большинстве островов здесь уже прои­зошло имущественное и социальное расслоение и сложилась кастовая система, причем выделились касты вождей, касты знати и касты зависи­мых, или полурабов. В религии это нашло отражение прежде всего в усилении культа вождей (фактически происходит сакрализация вождя) и выделении профессионального жречества как особой общественной группы (в менее развитых обществах Меланезии и Микронезии про­фессионалами в области культа являются прежде всего колдуны и гада­тели, и лишь изредка — жрецы, которые, однако, специальной обще­ственной прослойки еще не образуют). Характерно, как отражается со­циальное расслоение в представлениях о загробной жизни; существова­ло представление, что после смерти души вождей и души простых лю­дей ожидает различная судьба: вожди попадают в счастливую страну (некое подобие рая, которое иногда располагали на небесах, а ино­гда — на западных островах), а души незнатных людей отправлялись в темное место под землей. На острове Тонго считалось, что только души

вождей продолжают жить после смерти, души же прочих людей не име­ют загробного существования. После смерти душа вождя нередко почи­талась как божество. Места погребения вождей и знати нередко стано­вились святилищами, там совершались обряды, приносились жертвы, стояли изображения богов.

Жертвоприношения — одна из особенностей религий Полинезии. Обычно в жертву приносили плоды, кур, свиней, собак, однако в про­шлом бывали и человеческие жертвоприношения. В 1777 г. Джемс Кук лично наблюдал принесение в жертву человека на острове Таити.

В отличие от Меланезии, где мифология достаточно примитивна, Полинезия располагает богатой мифологией, включавшей, в частности, космогонические мифы, а также обширным и сложным пантеоном бо­гов (более или менее сходным на всех полинезийских островах, хотя везде с вариациями). Так, на острове Маори происхождение мира было представлено в следующем мифе. В начале мира было Пу, что значит корень, начало. Через ряд последовательных звеньев отсюда произошел хаос — Коре (пустота). Из Коре образовалась По — ночь. Этим словом обозначается также подземный мир. Из ночи По в сочетании со светом Ао образовалась супружеская пара небо и земля — Ранги и Папа. Они были вплотную слиты между собой и держали друг друга в объятиях. Они породили семь главных верховных божеств. Одно из этих бо­жеств— бог Тане — разделил небо и землю, подняв небо высоко над землей. Но Ранги и Папа, будучи разлучены, проливали горькие слезы, и вся атмосфера была полна влажными испарениями. Чтобы прекратить это явление, Тане повернул землю лицом вниз, и с тех пор она обраще­на к небу своей спиной. В числе божеств, родившихся от союза неба с землей, были Ронго — мужское олицетворение луны, Тане — бог солн­ца, деревьев, птиц; от его соединения с женским олицетворением луны Хиной родился Мауи — культурный герой. Далее в числе крупных бо­жеств мы находим олицетворение моря и рыб — Тангароа. И наконец, Ту — божество войны и в то же время создатель человека. Он породил первого человека — Тики, предка народа маори. От семи великих богов образовались и второстепенные божества — гении, духи, затем люди и вся материальная природа¹.

Из известных микронезийских верований представляет интерес описанное К. Земпером и Н. Миклухо-Маклаем представление жителей островов Пелау о калитах. Слово «калит» означает все вообще сверхъ­естественное, включая предметы, животных и людей, имеющих отно­шение к сверхъестественным силам. Калитами называли жрецов, гада­телей, вызывателей духов. В каждой деревне был свой калит, однако,

См.: Токарев С. А. Религия в истории народов мира. М., 1965. С. 103—104.

кроме деревенских, были главные калиты, которых почитали все остро­витяне. Умершие калиты становятся калитами-богами. Из животных ка-литами становятся только опасные и те, что обитают в воде; считается, что в них живут духи предков. Характерно, что наряду с понятием «ка­лит» существует противоположное ему понятие «карам» — обыденное, профанное; его относят, например, к домашним животным, которые ни­когда не бывают калитами.

Дата добавления: 2015-06-04