Ведийская религия

Во II тыс. до н. э. в Индию стали проникать волны ариев, кочевых племен иранского происхождения. К этому времени протоиндийская цивилизация вследствие ряда причин, в том числе естественных (ката­строфические наводнения Инда), пришла в упадок. Опустели и разру­шились ее города, погибла культура, забылась письменность. Население снималось с насиженных мест и мигрировало в иные регионы, в том числе на далекий юг. Однако многое из протоиндийского насле­дия — религия и мифология, обычаи, культовая практика — продолжа­ло, хотя бы частично, жить в низовых, сельских слоях индийского насе­ления, нередко видоизменяясь, смешиваясь с культурой других племен и аборигенных этнических групп. Вклинившиеся в эти слои индийского населения арии были враждебно настроены к чуждым им образу жизни и религиозным воззрениям местных народов. Они старались всячески отгородиться от их влияния и тщательно оберегали принесенных ими в Индию своих богов, свои ритуалы, свои священные тексты. К началу I тыс. до н. э. эти тексты были сведены воедино, и образовались четыре сборника (самхиты), получившие общее название Веды: Ригведа (сбор­ник гимнов), Яджурведа (сборник жертвенных формул), Самаведа (сборник жертвенных песнопений) и Атхарваведа (сборник заговоров и заклинаний). Позднее к ним были присоединены тексты иного рода: брахманы (разъяснение и толкование ведийского ритуала), араньяки (наставления для отшельников и рассуждения по поводу того же ритуа­ла), упанишады (размышления, поучения или словопрения в связи с проблемами устройства мира, сущности человека и смысла ритуала). Все эти тексты в целом составили священный ведийский канон, имену­емый шрути («услышанное»). Из него можно восстановить комплекс представлений и ритуальных действий, который обобщенно может быть назван ведийской религией.

Наиболее древней и авторитетной частью ведийского канона явля­ется самхита Ригведа, сборник из 1008 гимнов, распределенных по де­сяти книгам (мандaлам). Типичный ведийский гимн содержит обраще­ние к тому или иному богу, восхваление его достоинств и свойств и просьбу к нему о ниспослании блага. Богов в Ригведе много. Местная традиция говорит о 33 богах, но на самом деле их гораздо больше. Пан­теон Ригведы отличается большой сложностью и не поддается одно­значной систематизации. Очевидно, однако, что происхождение боль­шинства богов связано с обожествлением космоса, природы и стихий­ных явлений. Так, существуют Дьяус (бог неба, родственный греческо­му Зевсу и латинскому Диесу), Притхви (богиня земли), Сурья и другие солнечные боги (Савитар, Пушан, Вивасван), Ушас (богиня утренней зари), Рудра (бог грозы), Ваю (бог ветра), Маруты (боги бури), Агни (бог огня), Сарасвати (персонифицированная река) и т. д. Но есть и боги, олицетворяющие абстрактные понятия: Арьяман (гостеприимст­во), Бхага (часть), Амша (доля), Шраддха (вера), Вач (речь, богиня речи) и другие. Есть боги-ремесленники (Дакша, Тваштар, Вишвакар-ман), есть боги, тесно связанные с ритуалом — Сома (олицетворение жертвенного напитка), Брихаспати (бог-жрец), Агни (в значении бога ритуального огня).

Из гимнов Ригведы, обращенных к богам, большая часть посвящена Индре, который почитается как бог-громовержец, воин и молодой царь богов. С ним связан реконструируемый из гимнов основной ведийский миф — победа над Вритрой, огромным змеем, олицетворявшим безжиз­ненный, инертный изначальный хаос. Убив Вритру громовой дуби­ной — ваджрой, Индра расколол плававшую в первородном океане ска­лу, на которой тот возлежал, и выпустил запертые в ней солнце, живые воды рек, коров и прочие блага жизни. Его деяние, вариант индоевро­пейского змее-, или драконо-борческого, мифа, имело космогоническое значение, так как сразу после победы над Вритрой небытие (асат) ста­ло бытием (cam), были установлены трехчастная структура мира (зем­ля, небо и пространство между ними), мировая ось и мировой порядок (puma). С космогоническим актом особым образом связан бог Вишну, которому в Ригведе отдельно посвящено всего пять гимнов, но роль ко­торого в космогонии очень важна. Вишну, как сообщается в гимнах, делает три шага, интерпретация которых представляет собой загадку для исследователей. Наиболее убедительной представляется трактовка, согласно которой «широкошагающий» Вишну таким способом объеди­няет только что возникшие части вселенной, придавая им смысл нераз­дельного, целокупного единства.

Индра предстает в гимнах воплощением необузданного напора, гру­бой стихийной силы, которая явно ощущалась древними ариями как

фактор жизненного, в основном материального успеха. Поэтому гимны Индре содержат просьбы о даянии военных побед, добычи, богатства, мужского потомства, воинской мощи и т. п. За помощью и покровитель­ством арии обращались и к другим многочисленным своим богам. Из них особняком стоит, пожалуй, лишь Рудра, мрачный и страшный бог грозы и бури, от которого ждали не столько благ, сколько избавления от его гнева и немилости. Впрочем, и Рудра приносил определенную поль­зу, поскольку считался лекарем людей и скота, знатоком целебных трав и снадобий.

Противоречивой фигурой был и Варуна, царь старшего, доведий-ского поколения богов, которые стали именоваться асурами и в Ригведе воспринимались как враги молодых богов, дэвов. Варуна занимает про­межуточное положение между двумя этими группами и сохраняет свой статус могучего повелителя. В ведийском пантеоне он является царем подземного мира, водной стихии, ночного неба, а самое главное, храни­телем puma, добытого Индрой космического порядка. Связь Варуны с puma, вероятно, обусловила его роль блюстителя закона и стража ис­тины. Он вездесущ, всевидящ и неумолим. Грешникам не удается спас­тись от его петли и избегнуть наказания, которое нередко предстает в виде насылаемой Варуной водянки. Не случайно поэтому многие гим­ны Варуне наполнены эмоциями раскаяния, жалобами, мольбами. С Ва­руной тесно связан Митра, бог, также следивший за порядком и поведе­нием людей, но гораздо более светлый и благожелательный. Он олице­творял собой древнюю идею общественного договора и, как и Варуна, отвечал за соблюдение обязательств и клятв. Несмотря на контраст­ность их натур, Митра и Варуна часто выступают как некое единое пар­ное божество, половины которого взаимодополняют одна другую.

Как видим, древние арии имели вполне определенные представле­ния об этике, осуждали ложь и неверность, дурное поведение и иные пороки, но в принципе понятие греха понималось ими как отступление от установленных правил и o т риты. Это касалось и правил жертвопри­ношения, которое было основной формой общения человека с богами. Ритуал ведийского жертвоприношения (яджня), исполнявшегося обыч­но по заказу представителя знати, в первую очередь царя, был разрабо­тан до тонкостей, а один из жрецов, называвшийся брахманом, следил за его соблюдением и брал на себя грех допускавшихся жрецами оши­бок и возникавшую во время совершения жертвы нечистоту.

Одним из главных ведийских ритуалов было возлияние в огонь сомы, напитка, изготовлявшегося из растения, также именовавшегося сомой, точное отождествление которого пока не представляется воз­можным. Сок, выдавленный из стеблей этого растения, смешанный с водой и молоком, приносился богам, которым он давал силу и бес-

смертие. Сому пили и участники ритуала, прежде всего жрецы, приво­дившие себя с его помощью в особое экстатическое состояние. И напи­ток, и растение сома обожествлялись ариями, им приписывалось небес­ное происхождение и связь с луной, которая рассматривалась как хра­нилище сомы, а в более поздние времена с ним идентифицировалась. Культ сомы очень древен и восходит к индоиранскому единству, о чем свидетельствует наличие сомы в древнеиранском пантеоне, где его имя звучит как хаома.

У ариев, ведших первоначально кочевой образ жизни, не было ни храмов, ни постоянных культовых мест. Алтари сооружались на специ­ально выбранных и подготовленных площадках. На них зажигались три священных костра, а между ними делалось углубление в земле, которое устилалось жертвенной соломой. Это было место, где пребывали со­шедшие с небес боги и где они вкушали приготовленную для них пищу. Но они могли это делать не покидая неба, поскольку пища — молоко, зерно, лепешки,— наряду с сомой доставлялась им при посредничестве бога Агни.

Существовали разные виды ритуала жертвоприношения, связанного с огнем. Одним из наиболее важных был ритуал агнихотры, ежеднев­ного возлияния в огонь молока и жидкой каши, приносивший благо се­мье и дому. Большой сложностью отличался ритуал агничаяна, центром которого было сооружение алтаря Агни. В течение длительного време­ни и специальным образом изготавливались глиняный сосуд для огня и кирпичи, которые затем укладывались в фигуру, изображавшую орла с распростертыми крыльями. Все многочисленные детали ритуала име­ли свой смысл. Так, например, каждому алтарному кирпичу давалось собственное имя и с ним связывалась определенная символическая на­грузка. Все действо сопровождалось магическими процедурами и про­изнесением заклинательных формул.

Некогда арии совершали и кровавые жертвоприношения (в том чис­ле, возможно, и человеческие). К примеру, в упомянутом выше ритуале агничаяна в основание алтаря замуровывались головы пяти жертвенных животных. Впоследствии практика умерщвления животных отмерла, и такие жертвоприношения имитировались приношением на алтарь сделанных из глины или из теста голов живых существ (козла, барана, быка, лошади, человека).

Большое место в религиозной жизни ариев занимали ритуалы, свя­занные с царем. Периодически совершалось посвящение царя на царст­во (раджасуя), во время которого происходило обновление царской власти, символическое рождение нового царя (который фактически мог оставаться и прежним). Знаменитым царским ритуалом была ашвамед-ха, жертвоприношение коня, совершавшееся ради обретения царем ста-

туса могущественного правителя и укрепления его власти над завоеван­ными им территориями.

Широко распространенными среди ведийских ариев культом было поклонение предкам. Они мыслились вечно существующими телесно в некоем неопределенном месте, иногда называвшимся высшим небом. Главой их был Яма, первый умерший человек, которого в Ригведе всег­да называют царем. Предков надлежало постоянно ублажать подноше­ниями и совершать для них поминальные обряды, иначе они могли вме­шаться в дела живых и нанести им вред. Наличие веры в предков пока­зывает, что древние арии были далеки еще от идеи перерождения. Но представление о цикличности времени у них было. Они верили в то, что к концу каждого года мир возвращается в изначальное состояние хаоса, и Индре приходится вновь и вновь совершать свой подвиг. Что­бы помочь ему в этом, в канун Нового года устраивались разнообраз­ные состязания (борьба, гонки на колесницах, игра в кости). Особое значение имели словесные поединки, обмен стихотворными текстами с нарочито загадочным содержанием, в которых принимали участие мудрые поэты и провидцы, риши, которые и были основными творцами гимнов Ригведы. Все состязания имели ритуальный характер, т. к. сим­волически уподоблялись борьбе Индры с Вритрой, или более обобщен­но— борьбе богов и асуров. По их окончании проходил ритуальный обмен подарками между представителями различных кланов и социаль­ных групп, укреплявший космическую и социальную структуры.

Хотя ведийские арии стремились, как уже отмечалось, уберечь свою религию и мифологию от влияний окружавших их аборигенных индий­ских племен, сделать это им оказалось не под силу. Даже в высшей сте­пени сакральный текст Ригведы демонстрирует проникновение в него элементов неарийской культуры (часто через ариев, отошедших от ве­дийской религии). В особенности же сильно ее влияние в Атхарваведе, материал которой явно связан с низовыми слоями древнеиндийского общества и дает представление об иных аспектах бытовавших в нем воззрений. Атхарваведа — сборник заговоров, заклинаний, магических формул, которые должны были защитить человека от всевозможных бед и несчастий, в том числе болезней, неудач, всякого рода порчи, козней злых духов или демонов. Конечно, в нем видна направляющая рука брахманов — включены тексты, трактующие о ненанесении вреда брах­манской варне, молитвы об успешном изучении Вед учеником-брахма- чарином, даже космогонические гимны и гимны некоторым ведийским божествам. Тем не менее остается очевидным, что эта самхита по боль­шей части отражала народную религию своего времени и была включе­на в состав литературы шрути в результате компромисса между арий-

ской и аборигенной культурами, который стал постоянно действовав­шим фактором развития древнеиндийского общества.

Дата добавления: 2015-06-04