Карен Хорни: социокультурная теория личности 15 страница

дольше и переноситься более тяжело, чем само наказание. Реакции самонаказания

сохраняются долго, так как они смягчают душевную боль и ослабляют внешнее

наказание. Осуждая себя за недостойные в моральном отношении поступки, люди

перестают терзаться из-за прошлого поведения. Самокритика может также умень шить терзания по поводу неправильного или разочаровывающего поведения.

Другая причина использования самокритики —то, что она часто является эффек тивным средством уменьшить негативные реакции других. Иначе говоря, когда

есть вероятность, что определенные поступки приведут к дисциплинарным мерам, самонаказание может оказаться меньшим из двух зол. И наконец, вербальное са монаказание может использоваться с целью услышать похвалу от других. Осуж дая и принижая себя, индивид может вынудить других людей высказаться по

поводу его положительных качеств и способностей и заверить, что ему нужно

постараться и все будет хорошо.

Хотя самонаказание может положить конец тревожным мыслям или, по край ней мере, ослабить их, оно также может усилить личный дискомфорт. Действи тельно, чрезмерное или длительное самонаказание, основанное на излишне стро гих нормах самооценки, может вызвать хроническую депрессию, апатию, ощуще ние никчемности и отсутствия цели. В качестве примера можно вспомнить людей, страдающих от значительной недооценки себя вследствие потери ловкости из-за

старения или каких-то физических увечий, но продолжающих придерживаться

прежних норм поведения. Они могут принижать себя и свои успехи настолько, что в конце концов становятся апатичными и оставляют деятельность, которая раньше

приносила им большое удовлетворение. Поведение, являющееся источником внут реннего дискомфорта, может также способствовать развитию различных форм

390 •Глава 8. Социально-когнитивное направление в теории личности психопатологии. Например, люди, постоянно чувствующие собственную неадек ватность и испытывающие неудачи, могут стать алкоголиками или пристраститься

к наркотикам, таким образом пытаясь совладать с окружением. Другие могут за щитить себя от самокритики, уйдя в мир грез, где они получают в несбыточных

фантазиях то,что недостижимо в реальности. Бандура [Bandura, 1988] полагает, что неадаптивное поведение —это результат излишне строгих внутренних норм

самооценки.

Самозффентивность: путь к совершенному поведению

В последние годы Бандура ввел в свои теоретические построения постулат ког нитивного механизма самоэффективности для объяснения личностного функ ционирования и изменения [Bandura, 1977a, 1989b, 1989c]. Концепция самоэф фективности относится к умению людей осознавать свои способности выстраи вать поведение, соответствующее специфической задаче или ситуации. С точки

зрения Бандуры, самоэффективность, или осознанная способность справиться со

специфическими ситуациями, влияет на несколько аспектов психосоциального функционирования. То, как человек оценивает собственную эффективность, оп ределяет для него расширение или ограничение возможности выбора деятельно сти, усилия, которые ему придется приложить для преодоления препятствий и фрустраций, настойчивость, с которой он будет решать какую-то задачу. Короче

говоря, самооценка эффективности влияет на формы поведения, мотивацию, вы страивание поведения и возникновение эмоций.

По мнению Бандуры, люди, осознающие свою самоэффективность, прилагают

больше усилий для выполнения сложных дел, чем люди, испытывающие серьез ные сомнения в своих возможностях. В свою очередь, высокая самоэффектив ность, связанная с ожиданиями успеха, обычно ведет к хорошему результату и таким образом способствует самоуважению. Напротив, низкая самоэффектив ность, связанная с ожиданием провала, обычно приводит к неудаче и таким

образом снижает самоуважение. С этой точки зрения, люди, считающие себя

неспособными справиться со сложными или опасными ситуациями, вероятно, бу дут уделять чрезмерное внимание своим личным недостаткам и постоянно изну рять себя самокритикой по поводу собственной некомпетентности. Бандура гово рит, что те, кто считает себя ≪неспособными добиться успеха, более склонны к

мысленному представлению неудачного сценария и сосредоточиваются на том, что все будет плохо. Уверенность в неспособности добиться успеха ослабляет

мотивацию и мешает выстраивать поведение≫ [Bandura, 1989c, р. 729]. Напротив, люди, верящие в свою способность решить проблему, вероятно, будут настойчивы

в достижении своих целей, несмотря на препятствия, и не будут склонны преда ваться самокритике. Как замечает Бандура, ≪те, кто обладает сознанием высокой

самоэффективности, мысленно представляют себе удачный сценарий, обеспечиваю щий позитивные ориентиры для выстраивания поведения, и осознанно репетируют

успешные решения потенциальных проблем≫ [Bandura, 1989c, р. 729].

Бандура [Bandura, 1989b, 1989с] предположил, что приобретение самоэффек тивности может происходить любым из четырех путей (или любой их комбина ции): способности выстроить поведение, косвенного опыта, вербального убежде Альберт Бандура: социально-когнитивная теория личности •391

Бандура полагает, что активно осваиваемые знания или действия являются наибо лее мощным источником самоэффективности.

(Robert Holmgren Jeroboam)

ния и состояния физического (эмоционального) возбуждения. Рассмотрим каж дый из этих четырех факторов.

1. Способность выстроить поведение. Бандура утверждает, что наиболее важным источником эффективности является прошлый опыт успеха и неудач в попытке достичь желаемых результатов. Попросту говоря, успешный личный

опыт порождает высокие ожидания, а предыдущие неудачи порождают низкие

ожидания. Эстрадный артист, которого вдруг обуял страх перед выступлением, может сказать себе, что он уже выступал много раз без каких-либо происшествий

и конечно сумеет сделать это опять. С другой стороны, люди, страдающие от неуве ренности в своей способности выступать перед аудиторией из-за неудачи в про шлом, могут прийти к заключению, что им это просто не дано. Конечно, если чело веку с низкой самоэффектнвностыо дать какой-то стимул сделать то, чего он боит ся, самоэффективность будет усиливаться.

2. Косвенный опыт. Хотя и не столь действенный, как фактическое поведение, косвенный опыт также может быть источником высокой самоэффективности.

392 •Глава 8. Социально-когнитивное направление в теории личности То есть наблюдение за другими людьми, успешно выстраивающими поведение, может вселить в человека надежду на самоэффективность и уверенность, что с

подобной деятельностью вполне можно справиться. Студенты, которые боятся

задавать вопросы в большом классе, могут, например, изменить прогноз эффектив ности с ≪я не могу сделать это≫ на ≪возможно, я смогу≫, если они были свидетеля ми того, как их товарищи задавали вопросы без катастрофических последствий

для себя. В то же время, если человек наблюдает за тем, как другие столь же

компетентные люди неоднократно терпят неудачу, несмотря на настойчивые по пытки, это, по всей вероятности, ухудшит его прогноз собственной способности выполнить подобные действия.

3. Вербальное убеждение. Эффективность может также быть достигнута или

изменена через убеждение человека в том, что он обладает способностями, необхо димыми для достижения цели. Возьмем мать, которая уверяет дочь, что она может

справиться с трудным предметом в школе. Вербальная поддержка не просто по могает дочери поверить, что ей по силам ≪сделать это≫, но и может способствовать развитию навыков учения и концентрации усилий, ведущих к конечному успеху.

Конечно, такая уверенность может с легкостью исчезнуть, если фактические успе хи в освоении трудного предмета не соответствуют ожидаемому результату. Бо лее того, вербальное воздействие на ребенка, который пытается добиться какого то результата, должно быть в рамках его реальных возможностей и способностей.

Если не следовать этому правилу, то попытка помочь, возможно, напротив, подо рвет веру в родителя и оставит ребенка с пониженным прогнозом эффективнос ти. Бандура выдвигает гипотезу о том, что сила вербального убеждения ограни чивается осознаваемым статусом и авторитетом убеждающего. Терапевт может

убедить чересчур полного пациента поменьше есть и побольше заниматься физи ческими упражнениями; но тот же самый терапевт вряд ли сможет убедить клиен та в том, что тот способен влезть на Эверест.

4. Эмоциональный подъем. И наконец, так как люди сверяют уровень эффек тивности с уровнем эмоционального напряжения перед лицом стрессовых или

угрожающих ситуаций, любой способ, понижающий возбуждение, повысит прогноз

эффективности. Человек, испытывающий неуверенность при общении с женщина ми, может почувствовать, как его сердце начинает ускоренно биться и ладони ста новятся мокрыми, когда он звонит женщине, назначая ей свидание. Если он отно сит эти физиологические реакции к тревоге, он может решить, что слишком нерв ничает, чтобы вынести все это. Если, однако, он замечает, что вполне спокоен, набирая номер, то может решить, что он более эффективен, чем полагал. Как

видно из данного примера, люди с большей вероятностью добиваются успеха, если

они не напряжены и эмоционально спокойны.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ БАНДУРЫ ОТНОСИТЕЛЬНО ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА

В терминах основных теоретических позиций, принятых в психологии, Бандуру

часто изображают как ≪умеренного бихевиориста≫. Все же его социально-когни тивная теория предлагает другое представление о человеке, чем у Скиинера

[Skinner, 1989]. Одним из признаков этого различия является то, что Бандура

Альберт Бандура: социально-когнитивная теория личности •393

Рис. 8—. Позиция Бандуры по девяти основным положениям, касающимся человече ской природы, особо подчеркивает обоюдное взаимодействие событий окружения, поведения и личностных факторов, особенно познавательных процессов. Но наиболее сущест венное отличие взглядов Бандуры от других направлений бихевиористской тео рии (особенно скиннеровского) можно понять, рассматривая его позицию по ос новным положениями о природе человека (рис. 8-2).

Свобода—детерминизм. Позиция Бандуры по этому положению находится

посередине между крайними полюсами свободы и детерминизма. Ключ к понима нию его позиции лежит в концепции взаимного детерминизма, непрерывной взаи мосвязи поведения, личности и окружения во всех видах человеческой деятельно сти: ≪Так как концепции людей, их поведение и их окружение взаимно детермини рованы, индивиды не являются ни беспомощными объектами, контролируемыми силами окружения, ни совершенно свободными существами, которые могут делать все, что им вздумается≫ [Bandura, 1978, р. 356-357).

Следовательно, с точки зрения социально-когнитивной теории, люди до некото рой степени могут контролировать свое поведение. Акцент Бандуры на саморегу лировании поведения также говорит в пользу этого заключения. Тем не менее, окружение влияет на людей в той же мере, в какой люди влияют на окружение.

Например, как уже было сказано ранее, нормы самоподкрепления и самоэффек тивность частично детерминированы воздействием окружения. Следовательно, связь между человеком и окружением фактически двунаправленная: люди фор мируют окружение, а окружение одновременно формирует людей. Это непрерыв ное взаимодействие сил создает некое равновесие между свободой и детерминиз мом в концепции Бандуры.

Рациональность—иррациональность. Отличие позиции Бандуры от тради ционного бихевиоризма вообще и от взглядов Скиннера в частности можно про следить по его строгой приверженности положению рационализма. Упор многих

его теоретических концепций на когнитивность свидетельствует о взгляде на

394 •Глава 8. Социально-когнитивное направление в теории личности человека как на существо в высшей степени рациональное. Несомненно, Бандура

отдает приоритет сознательному мышлению над бессознательными детерминан тами поведения. Он полагает, что люди приходят к рациональным решениям, основываясь на предположениях о том, как их действия будут влиять на обстоя тельства. Рационализм особенно очевиден в акценте Бандуры на моделировании

или научении через наблюдение. Без способности формировать и хранить в па мяти когнитивные образы наблюдаемого поведения моделирование было бы не возможным. Более того, трактовка подкрепления в концепции Бандуры подчер кивает его информативную и побудительную функцию в противовес рассмотре нию внешних подкреплений как автоматических детерминант поведения. Проще

говоря, с точки зрения Бандуры, подкрепление (прямое или косвенное) дает ин дивиду нечто, о чем стоит поразмыслить при выстраивании будущего поведе ния —эта когнитивная концепция совершенно чужда скиннеровской теории.

Итак, познание находится в центре внимания социально-когнитивной теории, что предполагает положение рационализма в качестве его основы.

Холизм—элементализм. Более всего созвучна с традиционным бихевиориз мом умеренная приверженность Бандуры положению элементализма. Нигде в те ории Бандуры, например, нет глобального конструкта, абсолютно необходимого

для объяснения поведения (такого как психическая структура ≪Я≫ или ≪Я-кон цепция≫ в феноменологической теории). Действительно, когда Бандура говорит о

самооценке, он последовательно оспаривает глобальный подход к ее концептуали зации и измерению. Но еще более показателен тот факт, что моделирование можно

понять только в терминах составных частей (подфункций): ≪Понять, как люди

учатся имитировать, значит понять, как необходимые подфункции развиваются и действуют≫ [Bandura,1974, p. 864]. Однако необходимые подфункции —избира тельное наблюдение, кодирование в памяти, координирование идеомоторной и сен соромоторной систем, суждение о вероятных последствиях соответствующего по ведения [Bandura,1974] —сами по себе являются довольно сложными концепция ми. Таким образом, хотя Бандура по-видимому полагает, что поведение лучше

всего можно понять через его составные части, сами эти элементы не очень малы.

Поэтому его приверженность элементализму лучше всего отнести к умеренной.

Конституционализм—инвайронментализм. Работа Бандуры в основном ка сается социальной структуры и процессов научения, при помощи которых факто ры окружения влияют на поведение. По шкале конституционализма —инвайрон ментализма теория Бандуры склоняется к инвайронментализму. Все же в со циально-когнитивных терминах окружение не обладает тем безусловным и автоматическим контролем над поведением, каким оно наделено в теории Скинне ра. Пожалуй, в соответствии с доктриной Бандуры о взаимном детерминизме, люди воздействуют на окружение в той же мере, в какой окружение действует на

них [Bandura, 1989b]. Через процессы саморегулирования и познания воздей ствие^ окружения значительно опосредуется, так как существует постоянное взаи модействие между факторами поведенческими, когнитивными и окружения. В то

же время Бандура наделяет окружение значительными потенциальными возмож ностями для формирования и модификации поведения человека, хотя оно не рас сматривается как единственная или автоматическая причина поведения. Из рас суждений Бандуры ясно, что инвайронментализм является все-таки преоблада Альберт Бандура: социально-когнитивная теория личности ш 395

ющим положением в социально-когнитивной теории. Более того, именно специ фическая связь рационализма и инвайронментализма, лежащая в основе позиции

Бандуры, в большой мере ответственна за уникальную познавательную ориента цию социально-когнитивной теории, благодаря которой она выделяется на исто рическом фоне бихевиористской традиции в психологии.

Изменяемость—неизменность. Рассуждая логически, персонолог, чьей основ ной теоретической концепцией является моделирование, непременно должен быть

привержен положению изменяемости. В конце концов, вся концепция моделиро вания ориентирована на то, как люди учатся и как они приобретают и меняют свое

поведение. В теории Бандуры люди, становясь более зрелыми, приобретают значи тельно больше возможностей изменять поведение с помощью самоподкрепления и организации окружения так, чтобы получить больше позитивных подкреплений.

Итак, люди регулируют внешние стимулы для желаемого поведения, они оценива ют свое поведение, и эти оценки сами по себя служат подкрепляющими фактора ми [Bandura, 1989b].

Не сосредоточиваясь на внутренних переменных, которые сохраняются и ха рактеризуют поведение индивида во времени, Бандура обращает пристальное вни мание на процессы, управляющие изменением поведения. Следовательно, подразу мевается строгая приверженность положению изменяемости. Это одно из положе ний, которое Бандура разделяет с другими теоретиками, подчеркивающими роль

научения —неважно, исповедуют они бихевиористские взгляды или нет.

Субъективность—объективность. Непрерывное взаимодействие между чело веком и окружением, как это подчеркивается в концепции Бандуры об обоюдном

детерминизме, отражает смешение положений субъективности и объективности.

Положение субъективности можно усмотреть в том, что люди не механически под вергаются объективным воздействиям окружения. Скорее эти воздействия опо средуются влиянием личностных и, возможно, субъективных внутренних факто ров (то есть когнитивных структур) до того, как они каким-то образом изменят

поведение. Другое указание на субъективность можно найти в концепции Банду ры о самооценочных стандартах, так как эти стандарты у людей варьируют, и два

человека могут по-разному воспринять объективно идентичные ситуации и отреа гировать на них. Таким образом, Бандура признает роль личного опыта в дея тельности человека.

Но никоим образом Бандура не вторгается в субъективный мир человека с

позиций феноменолога; он идет осторожно, как подобает обновленному бихевио ристу, заглядывая в глубины неисследованных и, возможно, научно неприемлемых

джунглей субъективного опыта. Где только можно, он предпринимает максималь ные усилия, чтобы связать все внутренние психические структуры с объективны ми наблюдаемыми параметрами. В конце концов, поскольку люди в социально когнитивной теории влияют на окружение, нельзя пренебречь и тем, что окруже ние (объективные факторы) также воздействует на поведение человека. Таким

образом, оказывается, что субъективность и объективность занимают одинаковое

положение в социально-когнитивной теории.

Проактивность—реактивность. Человек в социально-когнитивной теории по стоянно реагирует на внешние влияния, но реагирует проактивно\ Чтобы понять

этот очевидный парадокс, рассмотрим следующее утверждение Бандуры.

396 ш Глава 8. Социально-когнитивное направление в теории личности Теории, которые стремятся объяснить поведение человека только как продукт

внешнего воздействия или как остаточную информацию прошлого стимула, дают

усеченный образ природы человека. Люди обладают способностью самоуправле ния, что позволяет им контролировать свои мысли, чувства и действия с помощью

ожидаемых результатов. Следовательно, психосоциальное функционирование ре гулируется взаимодействием своих собственных и внешних источников воздей ствия [Bandura, 1989, р. 1179].

В сущности это утверждение иллюстрирует доктрину Бандуры о взаимном

детерминизме, отражающую в равной степени положения проактивности и реак тивности.

С точки зрения Бандуры, люди реагируют на внешние воздействия при помо щи наблюдения и затем перерабатывают эти воздействия посредством своих ког нитивных структур. Люди наблюдают, думают, планируют и предвидят воз можные внешние последствия своих действий. В самом деле, с позиции соци ально-когнитивной теории будет справедливым сказать, что поведение людей

регулируется в большей мере их реакциями на ожидаемые последствия, чем их реакциями на прошлые или настоящие внешние результаты. Человек вырабаты вает поведение, ориентируясь на будущее (проактивность), но, в первую очередь, реагируя на ожидаемые результаты своих действий (реактивность). Поэтому

можно сказать, что основные положения проактивности и реактивности перепле таются в социально-когнитивной теории.

Гомеостаз—гетеростаз. Вопросом для обсуждения здесь является природа и свойства мотивов, лежащих в основе поведения. Люди действуют для того, чтобы

смягчить напряжение и сохранить внутреннее равновесие, или поведение человека

направлено на личный рост и самоактуализацию? В теории Бандуры эти вопросы

почти не обсуждаются и ни в коем случае не влияют ощутимо на формулировку

его теоретических построений. Другими словами, люди могут моделировать мно гие виды поведения, независимо от природы возможных мотивов, лежащих в осно ве этого поведения.

Но нельзя сказать, что Бандура отрицает концепцию мотивированного пове дения. Конечно, нет; он просто концептуализирует мотивацию таким образом, что ее нельзя рассматривать в терминах гомеостаз —гетеростаз. Точнее говоря, Бандура анализирует мотивацию с точки зрения ожидаемых, побудительных и познавательных стимулов, потенциально подтверждаемых экспериментами, а не

рассуждает о свойствах предполагаемых внутренних мотивов. Мотивация опре деленно представлена в социально-когнитивной теории, но она сформулирована

в основном в терминах когнитивных структур и различных типов подкреплений

(например, внешних, косвенных и самоподкреплений). Таким образом, строго

говоря, положение гомеостаз-гетеростаз неприменимо непосредственно к пози ции Бандуры.

Познаваемость—непознаваемость. Бандура недвусмысленно поддерживает

точку зрения, что природа человека познаваема. Это явствует из того, с каким

уважением он относится к эмпирическим данным, из его попыток сделать теорети ческие построения открытыми для эмпирической проверки и из его большого

вклада в научные исследования личности. Вот только один пример: всякий раз, когда Бандура использует внутренние когнитивные структуры для объяснения

Альберт Бандура: социально-когнитивная теория личности •397

поведения человека, он полагает, что данные внутренние процессы должны быть в конечном итоге связаны с действиями, доступными наблюдению [Bandura, 1974, 1986]. Для Бандуры не существует ссылок на таинственные переменные, недо ступные научному пониманию, и он не делает реальных попыток переступить

границы того, что многие считают настоящей психологической наукой. Таким об разом, следуя бихевиористской традиции, из которой отчасти вышла социально когнитивная теория, Бандура строго привержен положению, что природа челове ка в конечном счете познаваема наукой.

Социально-когнитивная теория хорошо обоснована в эмпирических исследо ваниях. К их обсуждению мы и обратимся.

ЭМПИРИЧЕСКАЯ ВАЛИДИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНО-КОГНИТИВНОЙ ТЕОРИИ

Социально-когнитивная теория Бандуры дала толчок большому количеству ис следований, подвергающих проверке ее основные концепции и принципы. Эти

исследования значительно расширили наши знания о том, как моделирование по ведения родителей влияет на социальное развитие детей, как приобретают языко вые и мыслительные навыки, как можно использовать самоподкрепление в тера пии разнообразных психологических проблем. Сам Бандура провел многочислен ные исследования, подтверждающие важность научения через наблюдение в приобретении и модификации агрессивного поведения [Bandura, 1973]. Эти ис следования наряду с бесчисленными эмпирическими находками в смежных сфе рах личностного функционирования (например, полоролевое развитие, помогаю щее поведение, навыки общения, самоэффективность) уже являются составной

частью современной психологии. В общем, теория Бандуры имеет крайне большую

эмпирическую поддержку, и есть основания предполагать, что в ближайшие годы

интерес к ней будет увеличиваться.

В этом разделе мы рассмотрим исследования, касающиеся:

1) влияния наблюдаемого по телевидению насилия на агрессивное поведе ние детей;

2) важности оценки собственной эффективности в ситуации, требующей со владания со специфическими страхами.

Это только две из многих областей, в которых теория Бандуры послужила

стимулом для энергичных научных изысканий.

Насилие по телевидению: модели агрессии в наждой гостиной

Очевидно, что не все научение через наблюдение ведет к социально приемлемым

результатам. Действительно, люди могут научиться нежелательным и антиобще ственным формам поведения посредством тех же процессов, которые благоприят ствуют развитию сотрудничества, сопереживания, альтруизма и навыков эффектив ного решения проблем. Давно предполагалось, что насилие, демонстрируемое в средствах массовой информации, особенно по телевидению, негативно влияет на

зрителей.

398 •Глава 8. Социально-когнитивное направление в теории личности Начиная с лабораторных исследований, предпринятых Бандурой и его колле гами в 1960-х годах [Bandura, 1965; Bandura et al., 1963], было собрано значи тельное количество данных о влиянии телевизионного насилия на социаль ное поведение. Эти труды, к которым исследователи неоднократно обращались

[Bandura, 1979; Eron, Huesmann, 1985; Geen,Thomas, 1986], показывают, что дли тельная экспозиция насилия по телевидению может приводить к: 1) увеличению

агрессивности поведения; 2) уменьшению факторов, сдерживающих агрессию;

3) притуплению чувствительности к агрессии; 4) формированию образа соци альной реальности, на котором основываются многие из таких действий. Давайте

более подробно остановимся на этих влияниях.

Наибольшее число фактов, свидетельствующих, что насилие, демонстрируемое

в кино, способствует агрессивному поведению, получено из лабораторных исследо ваний. Обычно испытуемые смотрели фрагмент программы либо с демонстрацией

насилия, либо возбуждающей, но без показа насилия. Затем им давали возмож ность выразить агрессию по отношению к другому человеку, чаще при помощи ре гулируемого электрического разряда, который, как они знали, будет болезненным.

Хотя были случайные исключения [Freedman, 1986], исследователи обычно обна руживали, что испытуемые, которые смотрели программу, показывающую насилие, действовали более агрессивно, чем те, кто видел программу без демонстрации на силия [Friedrich-Cofer, Huston, 1986; Geen 1983; Geen, Thomas, 1986; Husemann, Malamuth, 1986]. Хотя такое исследование очень наглядно, у него есть некоторые

серьезные ограничения. Воздействие сохраняется в течение краткого промежутка

времени, и действия, посредством которых экспериментатор предлагает нанести

вред другому человеку (например, нажатие кнопки для электрического разряда), далеки от реальной жизни. Следовательно, уместно спросить, насколько суще ственна информация о влиянии телевидения и агрессивных фильмов, полученная

при помощи этих исследований, для повседневной жизни.

Чтобы ответить на этот вопрос, несколько ученых провели полевые исследова ния по измерению влияния демонстрации насилия в различные периоды времени

вне лабораторных условий [Eron, 1987; Hicks, 1968; Leyens et al., 1975; Singer, Singer, 1981]. Среди этих лонгитюдных статистических исследований наиболее достойна внимания работа Ирона и его коллег [Eron, 1980; Eron et al., 1972, 1987].

В 1960 году они провели обследование среди школьников третьего года обучения

(875 мальчиков и девочек) в полуаграрном городке северной части штата Нью Йорк. Они изучили некоторые поведенческие и личностные характеристики этих

детей, а также собрали данные об их родителях и домашнем окружении. Основ ным открытием этого начального исследования было то, что восьмилетние дети, предпочитающие телевизионные программы, показывающие насилие, числились

среди наиболее агрессивных в школе. Через десять лет ученые провели повторное

обследование 427 из этих детей, чтобы изучить связь между количеством и содер жанием телевизионных программ, которые они смотрели в возрасте восьми лет, и тем, насколько агрессивны они были теперь. Они обнаружили, что частое наблю дение насилия в восьмилетнем возрасте в какой-то степени предсказало агрессив ность в возрасте 18 лет. Дети, отнесенные к агрессивным своими восьмилетни ми сверстниками, оценивались как агрессивные и подростками, знавшими их в 18-летнем возрасте, то есть наблюдалась стабильность в агрессивном поведении

на протяжении 10 лет. Более поразительным, однако, было открытие, что дети, Альберт Бандура: социально-когнитивная теория личности •399

Рис. 8-3. Тяжесть уголовных действий в возрасте 30 лет как функция от частоты

просмотра телевизионных передач в возрасте 8 лет.

(Адаптировано из Eron, Huesmann, 1985)

считавшиеся агрессивными в восьмилетнем возрасте, в три раза чаще привлекали

внимание полиции в течение последующих 10 лет, чем те, кто был неагрессивен

[Lefkowitz et al., 1977]. Фактически наилучшим предсказателем мужской агрес сии в возрасте 18 лет, даже после контроля на враждебность по другим факто рам, была степень насилия в телевизионных программах, которые они предпочи тали смотреть в восьмилетнем возрасте [Егоп, 1980].

Не так давно Ирон и его коллеги [Eron et al., 1987] сообщили о втором иссле довании свыше 400 индивидов из той же группы, которым к этому времени было

приблизительно по 30 лет. Как и ранее, агрессивное поведение было стабильным

Дата добавления: 2015-06-04