Одинокий. Есть прекрасная диета. За неделю – полвеса

Грипп

Диета

Есть прекрасная диета. За неделю – полвеса. Для начала легко скандалите на работе, высказывая недовольство общей системой производства и не видя выхода. Вас увольняют с плохой характеристикой.

Широко известно изменяете жене, крича: «А как же, конечно!» Не видя выхода, она от вас уходит. Та, вторая, ждет ребенка, но вы от него отказываетесь, крича в суде: «Конечно. А как же!» Обильно заливаете соседей и ждете их прихода с ответным словом. Пишете письмо о плохой работе своего отделения милиции и подписываетесь полностью. Прорываетесь без очереди сквозь толпу, называя себя инвалидом, – отчего им становитесь.

Затеваете ремонт – приходите без материалов, без связей, без очереди и требуете начать ремонт, выкрикивая слово «официально».

Вызываете «скорую» и вступаете с врачом в диспут: почему их не было полтора часа? Он вам о зарплате фельдшера, вы ему о всеобщей медицинской помощи. Он вам о личной заинтересованности, вы ему об успехах здравоохранения. Тут же он вас лечит, и, выкрикивая слово «принципиально», вы пробиваете на телевидении этот разговор. Пробиваете, пробиваете, пробиваете и потом опять пробиваете и уже тогда начинаете пробивать там же разговор о продуктах, отталкиваясь от желудочных заболеваний и связывая его со «скорой». Пробиваете, пробиваете, пробиваете, потом еще раз пробиваете и, так и не выбив пропуск у вахтера, чтобы просто подойти к зданию, идете взвешиваться.

Теперь можно есть все. Вопрос в аппетите.

Грипп или что другое. Температура. Вызываю по телефону. Через три часа дверной звонок. Стоит девочка в ботах. Носом хлюпает, шарфом обмотана.

– Врача вызывали?

Я под одеяло. Она села на кровать.

– Что ломит? Чем болеете?

– В общем, грипп.

– Где работаете?

– Пишу.

– Писатель? Как интересно. Книги пишете?

– Юмористические штучки.

– Поднимите рубаху. Дышите глубже. А трудно писать юмористические рассказы?

– Нет.

– А по-моему, очень трудно. Где вы темы берете?

– А вы врач?

– Нет. Я студентка. Нас на эпидемию бросили. Вы один живете? Некому сходить в аптеку?

– Один.

– Ну, что нового в театрах?.. А где вы темы берете для юмористических рассказов?.. Ну, я пошла. Лежите, я сама оденусь. Вам нельзя вставать. Ни в коем случае. Я даже могу дверь закрыть.

Дверь захлопнулась. Тут же звонок в дверь. Одеваюсь. Встаю.

– Ой, перчатки забыла. Вот они. Все, лежите.

Раздеваюсь, ложусь.

Звонок. Одеваюсь. Встаю.

– Ручку у вас прихватила. Ложитесь. Нельзя.

Раздеваюсь, ложусь, звонок. Одеваюсь. Встаю.

– Самое главное, извините, я случайно захватила рецепты, которые я вам выписала. Я уже тут в каждой квартире что-то забываю. И все-таки это не так трудно, как писать юмористические рассказы.

Мальчики, схватимся и побежим^[1]

Ребята! А что, если все вместе возьмемся и побежим... Вот прямо сейчас, схватились и побежали... (в сторону). А? Что?.. Завтра выходной... Да... А когда?.. Понедельник?.. Ну ладно... только точно...

Так, все, ребята, понедельник... только все как один... Ну!.. Давайте!.. Не стоит?.. Через месяц, ну ладно... через месяц. Но так же нельзя сидеть, нельзя, мы же стареем на глазах... Мы же понимаем, что это нужно!..

Ну!.. Встали, побежали... Сейчас же... Ну в чем сидим, в том побежали... Ну и что, если зима?.. Холодно?.. Ну что?.. Ну по снегу. Ну и побежим... Промокнем, ну и что...

Ну хорошо, как потеплеет... Ну ладно... Да что ладно?! Ну нельзя же... Ну! Ну я кому говорю! Подъем!.. Подъем! Ну!.. Схватили рюкзаки, одели что есть и за мной!..

А?.. Что вы сказали?.. Весной... Ну тогда уже все вместе. Ну и чудесно... И студентки подъедут, и медсестры присоединятся. Да... Уже всех соберем и тогда... Ладно... Договорились.

Все!.. Весна!.. Побежали, ребята, пробьемся!.. Ну!.. Что?.. Сессия... и медсестры заняты... Грипп, да... И сессия... Ну ладно... Через пять лет они закончат, тогда и понесемся... Рюкзаки, и пробьемся!..

Ребята! Закончили... Давай... Только все как один... Ну!.. Что?.. Опыта нет... Только закончили... Ну да... пусть поработают немного... Пообвыкнут... Разберутся... В общем, еще чуток обождем...

Ну все, пора! Обвыкли все... Побежали, товарищи, побежали... впереди самые активные, сзади те, кто, так сказать... А когда прибудет теплое белье?.. Ага. И хорошее бельишко? С начесом внутрь... Товарищ, есть смысл подождать и уже во всеоружии, в теплом бельишке... А?..

Ну что... все есть?.. Ну... Рванули, мальчишки, мальчишки, мы недалеко... Мальчишки!.. Радикулит?.. Ну, рванули... поясница?.. Доктор говорит, через год будете танцевать. Ну, еще год, столько ждали...

Ну все, кажется, полегчало, схватили рюкзаки?.. А?.. А... шестьдесят лет... куда бежать... куда спешить... и пешком там будем... Вот молодежь растет... вот эти да...

Ну чего вы сидите?.. Вперед, ребята... Вы молодые, вам карты в руки... Только все вместе... Бегом!.. Прыжками! Вперед, дети мои!.. Вперед, внуки мои... За деда, за бабу... Ну, побежали...

Куда?..

Куда-то вперед... А может... Я помню, надо бежать. А куда?.. Для чего?.. А!.. Вот и солнышко выглянуло... Идите, идите, не мешайте...

Подруги Из спектакля А. Райкина

На углу стоят восемь женщин.

Девятая(прощается). Девочки, я так рада, что мы наконец собрались. Мы последнее время так редко собираемся. Я вас приглашаю на следующее воскресенье. Ладно, девочки?! Ну, я пошла... До свидания...

(Восемь женщин смотрят ей вслед.)

Первая. Хорошо, что она нас пригласила... Мы так давно вместе не собирались. Правда, девочки?.. И как здорово все было приготовлено. С каким вкусом... Я ела и думала: откуда у нее деньги? В аптеке работает... Это все яды... Она домой полную сумку ядов тащит. А сейчас за яды бешеные деньги дают: змей не хватает... Эх! Мне б яду... Ну, я пошла.

(Семь женщин смотрят ей вслед.)

Вторая. Видели, кофта на ней!.. Муж плавает на пароходе день и ночь. Никто его не видит... Такие вещи привозит. Класть некуда. Могла бы сказать мне: «Капа! Я вижу, ты смотришь... На! Мы поносили, теперь ты поноси... На!.. Бери!..» Господи, я бы все равно отказалась, разве мне нужны эти тряпки... Но она могла бы предложить?!. Ну, я пошла...

(Шесть женщин смотрят ей вслед.)

Третья. Отсудила у мужа все... Выбросила его на улицу голого и босого, там он простудился и слег. А еще два диплома имеет, образованная... До свидания, мои любимые!

(Пятеро смотрят ей вслед.)

Четвертая. Образованная... Уж кто бы говорил, а она б молчала. Сама на свой диплом чайник ставит! А я, между прочим, без диплома и без аттестата, и все со мной советуются. Потому что все меня любят. Правда, девочки?

Все. Конечно, милая...

(Четвертая уходит. Четверо смотрят ей вслед.)

Пятая. Ей уже сто лет. Водку пьет, как мужчина, и ничего. Вот что значит организм... Ну, надо идти.

(Пятая уходит. Трое смотрят ей вслед.)

Шестая. Иди, милая, иди... Сама становится все старше, а мужья все моложе и моложе... Последний, кажется, в школу ходит. До свидания, девочки.

Двое. До свидания, родная.

(Шестая уходит. Двое смотрят ей вслед.)

Седьмая. А я тебе скажу, что у нее комплекс. Знаешь, теперь есть такой комплекс ненормальности. Все стучит шваброй в потолок, чтоб перестали мебель двигать. А у нас из мебели ведро воды... Такая дура... За что ее мужу Ленинскую премию дали?.. Пошла.

Восьмая. Пошла, пошла...

(Остается одна. Тоскливо смотрит по сторонам.)

(Себе). Пошла... Пешком... А по ночам на «Волге» ездит. Скрывает... А от народа скрывать нечего. Народ ночью видит лучше, чем днем. Верно?.. Верно!.. Точно?.. Точно!

(Уходит направо. С левой стороны поднимается занавес. Восемь женщин стоят, смотрят ей вслед.)

Первая. Видели?.. Она улыбнулась. Челюсть у нее искусственная. А если копнуть глубже, вообще парик!

Послушай, кацо, нехорошо получается. Сначала все хохочут, только потом я хохочу. Все плачут, потом я плачу. Иногда все молчат – мне кричать хочется. Что за характер такой? А? Все кричат – мне молчать хочется. Понимаешь?! Чем больше мне говорят: «Бога нет», – мне так и хочется сказать: «А ты видел, что его нет? Что ты кричишь?! Ты не видел, что он есть, и не видел, что его нет. Что ты вообще видел?»... К невропатологу пойти, что ли? На анализы лечь... Невыносимо, слушай... Если все туда побежали, я здесь останусь. Скажи, тип интересный. Все кепки надели – я должен папаху прицепить...

Мне серьезно лечиться надо, на процедуры ходить. Из-за характера своего я уже без родственников остался. Мне друзья говорят: «Ты что, действительно хочешь быть ни на кого не похожим?! Что телевизор не купишь? Что фигурное катание не смотришь? Что от Райкина не смеешься? Что комнату не обставляешь внизу для себя, вверху для гостей?! Почему не пьешь с нами, как мы? Почему женщин не любишь, как мы? Зачем издеваешься над нами – выделяешься из нас?! Мы твои друзья, для которых ты дороже жизни, – мы тебя побить можем...» Я им говорю: «Вы мои друзья, вы меня можете побить. Ну не буду я идти инженером, все туда пошли. Не могу я! Больной я человек».

Людей стал избегать. Не хочу лучше, чем у соседа, не хочу хуже, чем у соседа, не хочу вообще, как у соседа, сам по себе хочу... Людей стал избегать... Из Москвы блондинка приезжала – весь Гудаут за ней ходил. Я в землю уткнулся. На месте остался... Ну ты видел такого?!. Лаковые туфли не хочу обувать. Кепку сбросил. Брюки-шаровары надел, рубаху украинскую, трубку. На Тараса Шевченко стал похож. Все переменил. Сюда переехал. Друзья приезжали, побили все-таки... А что я могу сделать?.. Больной человек. Хороший врач нужен.

Дата добавления: 2015-06-04