Луна и матриархальное сознание 10 страница

– Головы лобстеров съедобны, уверяю тебя. И довольно вкусны.

– Э?

Если бы Коул посмотрел на нее с завистью, Хоро осталась бы довольна. Но, похоже, перед печальным лицом мальчика даже Мудрая волчица устоять не могла.

– Грр…

У нее не оставалось выбора – пришлось убрать руку, протянувшуюся уже за остальной частью лобстера.

– Вы двое, ведите себя прилично за едой.

Это была очевидная шутка, но Хоро все равно запустила Лоуренсу в лицо каким-то съедобным растением. Лоуренс вздохнул и отлепил от щеки стебелек; в это время в дверь осторожно постучали.

– Должно быть, человек от Ив…

Лоуренс чуть-чуть приоткрыл дверь… человек, распахивающий дверь настежь во время трапезы, – либо хвастун, либо просто бесстыдник. Увидев в щелочку, кто именно пришел, Лоуренс был рад, что не раскрыл дверь.

– О, а я была бы не прочь и войти, – игриво произнесла Ив ровно в тот момент, когда Лоуренс вышел в коридор и плотно закрыл за собой дверь. Хоро все равно могла слышать каждое слово, но это было лучше, чем напрашиваться на ссору.

– Ты шутишь. Но… надо же, ты решила прийти сама.

– Ты так холодно это произнес… просто удивительно. Я не из тех, кто забывает благодеяния, тем более – спасение моей собственной жизни.

Несмотря на такую реакцию Лоуренса, если бы его спросили, рад ли он, что Ив пришла к нему лично, ему пришлось бы ответить «да».

– О, так вот, насчет твоего вопроса…

– Как все вышло?

– Как и ожидалось… Рейнольдс более-менее разузнал, где кости бога-волка.

Ее выбор слов озадачил Лоуренса.

– «Более-менее»?

– Он пришел почти к тому же выводу, что и я.

Ив склонила голову набок, чтобы показать, какой сарказм она вложила в эти слова. Сведения, которые были нужны Лоуренсу и Хоро, у нее были с самого начала.

– Не сердись. Я не ожидала такого исхода.

– И?

– Хе-хе… не припоминаю, чтобы вчера у тебя было такое серьезное лицо.

Она хихикнула и щелкнула Лоуренса по подбородку; Лоуренс вздрогнул и отдернулся. Возможно, она немножко выпила для настроения.

– К делу. Они в королевстве Уинфилд, у меня на родине, в Великом монастыре Брондела. Слышал о таком?

– Бро-… неужели – монастырь золотого барана?

– О, так ты слышал эту легенду. На материке ее, как правило, только старцы знают. Но – да… это тот самый монастырь из легенды о золотом баране.

Этот монастырь располагался посреди равнины, простирающейся во все стороны до горизонта. Он владел такими огромными стадами овец, что говаривали в шутку – даже Господь не в силах их сосчитать. Легенда гласила, что раз в несколько веков где-то в этих бессчетных стадах появляется баран с золотым руном. По слухам, этот монастырь, величие которого было под стать величию королевства Уинфилд, играл роль не меньшую, чем какой-нибудь крупный торговый город.

– Я слышала, что кости купил аббат этого монастыря. Но, конечно, я не могу быть уверена, что это правда.

– Нет, благодарю тебя. Я отплачу за ус-…

Лоуренс оборвал речь на полуслове, когда заметил, что Ив улыбается.

– Не говори так. Я действительно перед тобой в долгу. Арольд и меха наконец со мной, и есть корабль, который идет на юг. Так что…

Ив медленно протянула руку, не отводя взгляда от лица Лоуренса и слегка улыбаясь.

– …Прости.

Лоуренс улыбнулся в ответ и опустил взгляд на руку Ив, чтобы ее пожать… и вдруг.

–!..

Предчувствовал ли он, что такое может произойти, для него самого было за пределами понимания – он был настолько ошеломлен, что мысли из головы исчезли напрочь.

– Этот аромат… трава Аби, да? Киман, должно быть, вовсю расстарался с вашим обедом.

Ив рассмеялась, словно ничего и не произошло, и снова скрыла лицо под шарфом.

– Ты научил меня, что торговля самая прибыльная, когда тебе удается застать партнера врасплох. Это моя плата за урок.

Ив положила руку все еще растерянному Лоуренсу на плечо и придвинулась ближе.

– Если ты отправишься в Уинфилд, мое имя будет тебе полезно. Флер фон Эйтерзентель Болан… во всяком случае, таково мое официальное имя; но мои близкие друзья знают мое полное имя: Флер фон Эйтерзентель Мариель Болан. «Мариель» привносит приятный оттенок, по-моему.

Судя по голосу, она невинно улыбалась; Лоуренсу хотелось бы увидеть эту улыбку, но мешал шарф.

– Надеюсь, это будет тебе полезно. Лоуренс…

Внезапно она назвала его по имени и замолчала; Лоуренс ответил твердо:

– Да.

– Крафт Лоуренс… я рада, что встретилась с тобой.

Сейчас она говорила как опытный торговец, и дорожное одеяние ей вполне шло. Ив была с ног до головы закутана в плащ, лицо закрывал шарф – она собиралась в долгое путешествие. Выпрямившись, она убрала руку с плеча Лоуренса и молча протянула. Такое было внове.

Рука Лоуренса крепко сжала ладонь Ив.

– Я не забуду имя Ив Болан.

– Хех… где деньги, там и я. Ну, до следующей встречи.

Ив быстро убрала руку и, крутанувшись на пятках, зашагала прочь без тени сожаления. Торговля есть бесконечная дорога, полная встреч и расставаний. Лоуренс тоже развернулся и открыл дверь, но тут же застыл…

– О… что случилось?

В проеме стоял Коул; почему-то в руках у него была полная еды тарелка, а на лице – выражение легкой паники.

– Она сказала мне выйти…

Из-за не полностью открытой двери Лоуренс не мог видеть Хоро… но по лицу и словам мальчика он понял, что произошло. Он погладил Коула по голове.

– Не пройдешься ли по коридору немного?

Лоуренс не знал, правильная ли улыбка сейчас у него на лице, но он должен был улыбаться… иначе он не переживет того, что надвигается. Когда Коул кивнул и прошел мимо Лоуренса в коридор, Лоуренс взял кое-что с его тарелки.

То самое растение, аромат которого уловила Ив, – «Аби».

То самое, которое было брошено ему в лицо.

Посмотрев на стебелек у себя в руках, Лоуренс сунул его в рот. Жуя, он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

Все, что будет дальше, я не хочу помнить.

Если бы Лоуренс писал легенду, именно так он бы пожелал ее завершить. Он позволил своим мыслям улетучиться прочь, вдаль от реальности.

К оглавлению

Послесловие автора

Давно не виделись. Я Исуна Хасэкура. Вы держите в руках второй том двухтомной арки.

Писать его было так трудно, что я с тоской вспоминал дни, когда наивно думал, что закончу все быстро. До сих пор мне удавалось умещать каждую историю в один том; однако предыдущий том закончился на самом интересном месте, и я знал, что в этот том просто обязан вместить окончание арки – потому-то мне и было так тяжело.

Вдобавок я не знал заранее, сколько нового материала появится при добавлении в сюжет того или иного поворота, и потому постоянно нервничал, не слишком ли длинная и не слишком ли короткая книга в итоге получится.

Я приобрел хороший опыт, и я рад, что у меня все получилось.

Должен извиниться перед вами, что заставил ждать очередного тома целых четыре месяца. Теперь я буду писать не покладая рук! Не покладая рук, клянусь!

Кстати говоря. Я уже всем рассказываю, кому только могу, – я переехал. Долгое время я жил в доме, который меня вполне устраивал, несмотря на мелкие неудобства вроде незапирающихся окон и периодически пропадающей горячей воды, и я думал, что буду жить там еще долго.

Но когда я обнаружил, что для книг уже нет места на полках, я понял, что больше не выдержу. Я пытался выкроить время на то, чтобы прибраться и освободить место, но руки так и не дошли. Просто боязно было.

В итоге я переехал в немного более просторное жилище, и все опять хорошо.

Просторно в комнате – просторно на душе! Я даже не злюсь, когда мой ПК автообновляется и уходит в перезагрузку посреди игры.

Комнаты такие уютные, что я даже начал подумывать, не обзавестись ли мне маленьким миленьким аквариумом. Мне кажется, я вполне смогу управиться с небольшой рыбой-собакой, скажем, а в качестве бета-версии можно просто набрать воды в банку из-под джема. Я уже купил книжку про тропических рыбок за несколько дней до того, как сел писать это послесловие, так что, думаю, это лишь вопрос времени.

Однако оставим в покое гостиную – у меня сейчас нет ничего даже отдаленно похожего на кабинет или библиотеку…

Но надеюсь, что до следующего переезда я буду держать здесь порядок. Ну а пока я утопаю в книжных страницах, а значит – увидимся в следующем томе!

Исуна Хасэкура

К оглавлению

Версия текста от 20.07.14. Последнюю версию можно найти на http://ushwood.ru/saw

[1] В 6 томе говорилось про 57 ящиков, здесь (и далее до конца тома) – про 58. По-видимому, это ошибка автора. Прим. Ushwood.

В истории развития сознания[1] можно проследить стадиальную эволюцию, при которой эго сепарируется от контейнера в бессознательном, от первичной уроборической[2] ситуации истоков и оказывается в конечной точке процесса в качестве центра современного западного сознания, стоящим перед лицом бессознательного как отдельной психической системы. В таком развитии, приводящем к освобождению от верховной власти бессознательного, символизм сознательного является архетипически мужским, а бессознательного – архетипически женским, так что бессознательное противостоит эмансипации эго. Об этом нам также говорит мифология и символизм коллективного бессознательного.

Стадия, при которой эго-сознание все еще детское в его взаимоотношении с бессознательным (то есть, при которой отсутствует относительная независимость) представлена мифом об ахетипе Великой Матери. Подобно формам, в которых она выражена и проецируется, мы называем констелляцию такой психической ситуации «матриархальной»; по сравнению с этим, стремление эго освободить себя от бессознательного и господствовать над ним – это то, что мы обозначаем как «патриархальный знак» в развитии сознания.

Поэтому «матриархат» и «патриархат» - это психические стадии, которые характеризуются различными этапами развития сознательного и бессознательного и, в особенности, различным положением по отношению друг к другу. Таким образом, «матриархат» обозначает не только преобладание архетипа Великой Матери, но характеризует общую психическую ситуацию, при которой доминируют бессознательное и Женское, а сознание и Мужское пока еще не приобрели автономию и независимость[3]. В этом смысле психическая стадия, религия или невроз, а также стадия развития сознания может быть названа матриархальной; но патриархальное не означает суверенное социологическое превосходство мужчин, а скорее преобладание архетипически мужского сознания, при котором достигается отделение сознательного от бессознательного, которое устанавливается достаточно устойчиво и независимо, по сравнению с бессознательным. По этой причине современной женщине необходимо пройти все фазы развития, которые приводят к формированию патриархального сознания, что является характерным и не требующим доказательств с точки зрения западного сознания и преобладает в патриархальной культуре.

Однако помимо такого «патриархального сознания» существует «матриархальное сознание», чья модель функционирования скрыта, но очень важна. Матриархальное сознание принадлежит матриархальному уровню психики, уровню создания культуры при зарождении человеческой цивилизации. Оно характерно для женского менталитета до и после аккультурации современной женщины в патриархальное сознание, но оно также играет важную роль и в жизни мужчины. То есть, там, где сознание еще не отделено или уже больше патриархально не отделяется от бессознательного, господствует матриархальное сознание, например, при зарождении человечества, и это также происходит онтогенетически в соответствующей фазе жизни ребенка, при эмоциональных кризисах у мужчины и в творческих процессах, например, когда его анима, представляющая ахетипически фемининную сторону его психологии, более активизирована.

Краткое описание стадиальной эволюции женщины, представленное в других работах[4], дает необходимый дополнительный материл для понимания матриархального сознания, уникальные черты которого являются яркой противоположностью развитию мужчины. Такой аспект архетипически женского сознания, связанный с патриархальным уроборосом, мы называем матриархальным сознанием, которое подобно эго на данной стадии, еще не поднялось до того уровня независимости, как эго и сознание в патриархате. Однако существует один символ, который одинаково характеризует и патриархальный уроборос и матриархальное сознание – луна.

Символ луны настолько поливалентен, что сначала кажется невозможным показать его однозначное отношение с Женским, поскольку он проявляется и в фемининном, и в мускулинном, и в гермафродитном свойствах. В мифологии мы обнаруживаем, что солнце это жена луны, но чаще луна – жена солнца. Фаза новолуния представляется как смерть женской луны в объятиях солнца, а также смерть луны-мужчины в объятиях злого солнца-женщины. Это интерпретируется как умирание Женского после деторождения, как умирание Женского после сексуального надругательства, но и как возрождение к жизни изголодавшейся (мужской) луны солнцем-женщиной, которое питает его. Когда солнце и луна сиблинги, луна может быть и мужчиной и женщиной в разное время, а их движение – сначала при удалении друг от друга, а потом при приближении друг к другу – интерпретируется как стремление мужской луны к женскому солнцу-сестре, а также как и тоска солнца-брата по своей луне-сестре. Одновременно это может означать бегство женской луны от преследований мужского солнца и страстное желание женской луны к мужскому солнцу[5].

Существует множество ассоциаций: в одном случае луна рассматривается как Мужское, связанное с Женским, в другом – как Женское, относящееся к Мужскому, однако такое многообразие также выражено тем обстоятельством, что в своих разных фазах луна выступает как мужское начало (например, растущая луна и серп убывающей луны) или как женское (полная луна)[6]. Это приводит нас к широко распространенной мифологической концепции о луне как о гермафродите.

Даже если мы попытаемся распознать паттерн в этих, казалось бы, противоположных ассоциациях, то этот, играющий яркими красками символизм луны учит нас тому, что ни один символ не является «абсолютным», а скорее может интерпретироваться только по отношению к более многообразному и всеохватывающему миру символов. Однако порядок этого великого и всеобъемлющего мира определяется стадией развития сознания, в которой он появляется и с которой связан. Поэтому нам следует установить, принадлежит ли символизм луны матриархальному миру, которым управляет архетипическое Женское и бессознательное или патриархальному миру под руководством архетипического Мужского и сознательного.

Как только мы это сделаем, мы освободим себя от знакомого представления о том, что луна освещается солнцем, поскольку астрономически во всех фазах лунный свет – это только отраженный солнечный свет. Такое представление, возникшее первоначально у греков периода до Сократа и все еще обсуждаемое Августином[7], не всегда воспринималось как должное. Относительно недавнее астрономическое признание зависимости луны от солнца выражает и символизирует униженность луны в патриархальном мире, в котором солнце и день, подобно человеческому сознанию в его архетипично мужском выражении, приобрели суверенную власть. Здесь луна - это женщина, а солнце – мужчина, но одновременно солнечное Мужское – это творческое начало, несущее свет, а лунное Женское – это зависимый, принимающий аспект - заемщик света. Аналогично этому, многие идентификации женских божеств с луной (например, в Эллинизме) - выражения такой патриархальной переоценки. Это почти всегда вопрос предоставления вторичного или подчиненного статуса «супругам», над которыми властвует солнечный бог, однако истории этих богинь часто показывают нам разные отношения с мужчинами и с солнцем.

Для мира, стоящего у истоков своего развития, важна каждая фаза луны; она представляет ее сущность, подобно тому, как каждая стадия жизни воплощает в себе природу человеческого бытия. Меняющиеся психические констелляции, которые так характерны для женщины, или в которых женщина выражает свои отношения с мужчинами, проецируются на луну.

В поздней патриархальной фазе солнце может быть мужчиной, а луна женщиной; как сиблинги - оба могут принимать любой пол или луна может, как и на матриархальном уровне, считаться мужчиной; однако всегда отношения солнце-луна мифологически постигаются как замечательный небесный феномен, и сверх того, часто воспринимается как символическое описание отношений между полами. Тип взаимоотношений, однако, зависит от того психического уровня, на котором они разыгрываются. Патриархальное устройство мира это четкая противоположность более раннему матриархальному порядку, в котором преобладает Женское начало. В этом смысле нет никакой разницы, назначается ли луна мужским божеством для ночи в матриархате, одновременно являясь ее ребенком и сыном – часто даже как молодая луна, ее умирающий сын – или солнце и день выступают в качестве новорожденных. В обоих случаях (эти различия нам следует проигнорировать в данном контексте) подчеркивается зависимость Мужского от дающего жизнь материнства ночного Женского начала. На этой стадии и так трактует это Восток[8], луна приобретает природу верхнего мира и символизирует жизнь; солнце, напротив, принадлежит подземному миру и ночи. Тем не менее, Женское начало, умирающее при новолунии и в своей смерти оплодотворенное солнцем, является основополагающим принципом.

Свет, возникающий из объятий солнца, не порождается солнцем и даже не одалживается на время, а скорее только пробуждается и зажигается им, поскольку то же самое верно и для матриархальной женственности луны и для женского дерева (древесины), которое по самой своей природе содержит внутри себя огонь, который мужская палочка для добывания огня высвобождает высверливанием, но не порождает в нем потомства[9]. На матриархальном уровне это означает, что фазы луны понимаются как фазы женщины, независимой от солнца, даже, несмотря на то, что женская луна умирает при новолунии и вступает с солнцем в контакт жизнь-смерть. Таким же образом, например, воспринимаются и фазы беременности[10]. Одно из типичных «равенств» между луной и Женским заключается в ее природе набухания и сжимания, связанной со способностью к зачатию, и чем совершенно не обладает Мужское.

В матриархальной фазе акцент делается на феномене ночного неба, то есть, эта фаза представляет собой ночную и лунную психологию. Солнечный день-мир сознания выделяется меньше, потому что, если интерпретировать психологически, человечество на этой стадии все еще пребывает больше в бессознательном, чем в сознательном, потому что развитие, достигающее своего апогея в патриархальном акте осознания сознанием сознания, еще не наступило. Хотя мужская луна часто ассоциируется с более ранней матриархальной стадией, а женская луна с более поздней патриархальной, было бы слишком большим упрощением утверждать, что мужской символизм луны впоследствии заменяется женским символизмом.[11]

Однако, независимо от стадии сознательного развития, а также независимо от того, выступает ли она в качестве преобладающего фактора в психологии мужчины или женщины, по своей сути луна неразрывно связана с архетипическим Женским. В любом случае она находится среди центральных символов Женского, где, как мужская луна она символизирует архетипически мужские компоненты жизни женщины на матриархальном уровне или как женская луна она символизирует архетипически женские компоненты жизни мужчины на патриархальной стадии.

Многообразный характер луны в ее мужском, женском и гермафродитном аспектах великолепно описан в гимне, посвященном лунному богу Уру, где мы читаем:

- Могучий вол с мощными рогами, сильными конечностями, небесно-голубой бородой, пышущий силой и энтузиазмом,

- Самооплодотворенный плод, высокой стати, блистательный для созерцания, чьему энтузиазму не видно конца,

- Утроба, Лоно Вселенной, пребывающее в ослепительном жилище среди живых созданий,

- Милосердный, Милостивый Отец, содержащей в своих руках жизнь всей страны[12].

«Могучий вол с мощными рогами, сильными конечностями, небесно-голубой бородой, пышущий силой и энтузиазмом» - этот образ луны в качестве быка-кастрата и плодоносца, как фаллическая дионисийская сила, обостряющая жизнь, и при этом как молодой любовник и муж, приносящий удовольствие, а также производитель – занимает центральное место в архетипически фемининной матриархальной жизни и все еще принадлежит фазе Великой Матери и ее ритуалу деторождения, который предназначался для того, чтобы удовлетворять основные потребности человечества, особенно, в пище. Как владыка космически-божественной и земной женской периодичности (чей 28-дневный ритм аналогичен ее небесному ритму) - луна, чье возрастание, убывание и полное возвращение с незапамятных времен казалось человечеству самым потрясающим небесным феноменом, предстает самым зримым, низшим и земным соответствием высшему, небесному процессу. Область, подверженная воздействию луны, огромна, и, как мы увидим, никак не ограничивается только психологической сферой.

В качестве символа нарастающего и убывающего само-преобразующегося небесного тела, луна - это архетипический повелитель воды, влаги и растительности, то есть, всего растущего и живого. Она – господин психобиологической жизни и поэтому повелитель Женского начала в его архитепической сущности, человеческим представителем которой является земная женщина. Обладая суверенным правом на владение психобиологическим миром влаги и произрастания, все глубокие воды, реки, ручьи, озера и живые соки подчиняются ей. Этот мир является первобытным миром «алиментарного уробороса» у истоков времени, когда жизнь, как пища и способность к зачатию являлись самыми насущными проблемами для человечества[13]. Способность к воспроизводству у четвероногой дичи, в стадах, плодородие полей и рождаемость в человеческой группе являются центром внимания того мира, который в большой степени является миром Женской сущности, мира рождения потомства и его выхаживания, то есть, мира Великой Матери, которым управляет луна.

Ритуал фертильности как попытка человечества с помощью магии оказать влияние на нуминозные силы, от которых зависит все питание и кормление, а, следовательно, и сама жизнь с момента зарождения человечества являлся частью репродуктивной функции, которое человечество глубоко почитало в женщине как владычице плодовитой матки и питающей груди, способствующей росту. Соответственно, способность к деторождению в значительной степени зависит от магической деятельности женщины[14], над которой возвышается луна как руководящая надличностная сила. Колдовство и магия, а также озарение и предсказание, в равной мере принадлежат луне и женщине, являющейся шаманкой, сивиллой, пророчицей и жрицей[15]. Исследования Бриффолта показали, что луна и лунная мифология сыграли огромнейшую роль на заре человеческой истории, но в контексте нашего обсуждения представленные им факты, подтверждающие преобладающую значимость Женского начала в первобытной истории и подчиненность луны этому началу (в качестве мужского принципа)[16], по крайней мере, также очень важны.

Во-первых, мы можем перечислить следующие архетипически мужские аспекты луны, обнаруженные во всем мире: луна считается «Господином Женщин»; он не только их любовник, но даже их фактический муж, радом с которым реальный земной мужчина появляется только как «ко-супруг». Луна – это повелитель женской жизни во всей ее уникальности, которая начинается с наступлением менструации, ежемесячного кровотечения. Однако менструация вызывается луной, которая нападает на женщину и, если можно так выразиться, «духовно лишает ее девственности».

Как небезосновательно утверждает архитепическая мудрость бессознательного, духовное лишение невинности представляет собой решающий фактор в судьбе женщины. Через менструацию девушка становится женщиной, как сказали бы мы, естественным образом, или божеством, луной, как говорили люди в прошлом. По сравнению с этим, анатомическая дефлорация играет подчиненную роль. У первобытных людей половой акт, приводящий к анатомической дефлорации, часто происходит уже в детстве; во многих культурах дефлорация, сопровождающаяся кровотечением, считается магически опасной и, соответственно, отрицательно сакральной и выполняется религиозными посредниками, жрицами или незнакомыми людьми, то есть, не членами группы, которые могут заразиться от этого акта. Лишь только после того как женщина перестала рассматриваться в качестве патриархальной собственности, а точнее, средства для приобретения собственности, нетронутая девственность, а значит и анатомическая дефлорация приобрели положительное значение, а также косвенно стали важным событием для женщины, от которого зависела ее дальнейшая жизнь.

В любом случае, независимо от соответствующих культурных оценок и переоценок, менструация как духовная дефлорация определяет жизнь женщины. Как нам известно, оплодотворение и фертильность сначала не были связаны с половым актом. Это понятно, потому что половое сношение начинается до наступления эпохи фертильности и продолжается после того как она уже прекратилась. Браки остаются бездетными, а незамужние женщины, с которыми ни один мужчина не решился бы совершить половой акт (например, умственно отсталые, психически больные, деформированные, и т.д.) имеют детей. В то время как половая активность, несомненно, связана с оплодотворением, связь между началом менструации и возможностью оплодотворения подобно связи между беременностью и приостановкой менструации, а также прекращением менструации и способностью к зачатию, характерна для первобытного мировосприятия.

Однако психологически тот факт, что луна, повелитель менструации и фертильности, считается плодоносцем для женщины, означает, что половой акт с мужчинами из плоти и крови переживается на другом уровне важности и значимости, по сравнению с менструацией, беременностью и рождением. Для матриархального уровня женской психологии характерно эмоциональное преобладание общего или относительного отсутствия родства женщины и мужчины. Здесь женщина воспринимает половой акт не как какой-то особенный, личный феномен, связанный с ее мужем. В более ранних обществах, где присутствовал постоянный или периодический сакральный промискуитет, который демонстрировался во многих местах, даже если такие отношения и не представляли иногда первичную половую ситуацию, женщина ощущает половой акт как изменчивый и эфемерный, а также как доставляющее наслаждение событие или страстную игру. Отсутствие личных любовных отношений и преобладание социальной ситуации, ориентированной на заключение брака, объясняют тот факт, что на матриархальном уровне женской психологии переживание безобъектной сексуальности и переживание менструации, беременности и рождения ребенка, а также впоследствии и отношения с ребенком, более прочно связаны с внутренним опытом женщины, чем с ее отношениями с мужчиной.

Основная ситуация на этом уровне – взаимоотношения с мужчиной проявляются больше как социальное, а не как эмоционально/духовное явление, что приводит к состоянию, которое довольно часто встречается при неврозах у современных женщин: их внутренние переживания, относящиеся к сексуальной жизни, не связаны с земным личным мужем и партнером и не соединены с ним, а скорее проецируются на расстояние, на трансперсональную и обезличенную фигуру и переживаются как исходящие от этой фигуры, как будто бы от «луны». Поэтому, являясь господином внутренней дефлорации, луна – это повелитель женщин, поскольку менструация начинается после того как она незримо спит с ним; он является плодоносителем и «реальным» отцом детей, но также и повелителем и владыкой экстаза и интоксикации и поэтому становится повелителем души и ее оргиастического вдохновения.

Это означает, что женщина принадлежит луне в форме типичного мистического соучастия; оно возникает из бессознательной идентификации женщины с луной. Женщина знает, что она связана с луной и идентична ей во всех своих значимых переживаниях своего существования, зависима от нее и слита с ней. Взаимоотношения женщины с луной представлены во взаимоотношениях луны с Землей и с жизнью. Как подчеркивает Бакофен[17], тот факт, что луна считается небесной землей, а земные богини на удивление часто также являются и лунными богинями, указывает на многоуровневый характер женской психики, который изображает себя в Земле и луне и их взаимоотношениях. Рассматриваемый с солнечно-мускулинной точки зрения, «подлунный мир» считается презренным матриархальным миром. Однако содержание и символизм матриархального сознания в большей степени опираются на такой стремящийся к единству характер Женского, для которого ночное небо и Земля формируют огромное яйцо-круг матриархального уробороса, в центре которого стоит луна, которая в качестве серебряного яйца представляет и освещает темное яйцо, вращающееся вокруг нее на высшем уровне.

«Самооплодотворенный плод», «Утроба, Лоно Вселенной», как ни странно, здесь эти определения применяются к луне, принадлежащей глубинному самосознанию матриархального уровня, на котором женщина признает и празднует себя как источник жизни. «Утроба, Лоно Вселенной», «Самооплодотворенный плод» - это воззвания к Великой Богине на заре человечества, Богине, которая, подобно ночному небу, является также и луной, которой она дает жизнь, как что-то мужское[18].

Поэтому отношения женщины с луной выходят далеко за рамки биологического – то есть, фаллического, хтонического и фертильного аспектов. Мы уже подчеркивали тот факт, что луна является и повелителем колдовства и магии оплодотворения, но значение луны как духа не ограничивается только сакральными, избранными отношениями женщины, это значимость, которой она обладает как прорицательница и как сивилла.

Дата добавления: 2015-06-04