Объект и предмет дисциплины

ТЕМА 1. СОЦИАЛЬНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ И УЧЕБНАЯ ДИСЦИПЛИНА

Объектом антропологии является человек, взятый в контексте его культуры¹. Человек рассматривается в ней как родовое существо, прошедшее историко-культурную эволюцию. Объектом же социаль­ной антропологии является человек, жизнедеятельность которого протекает совместно с другими, в обществе как социокультурной системе. Следовательно, в объект этой дисциплины включаются так­же природное, социальное и искусственное окружение человека². Все эго вместе можно представить в виде статического и динамического состояний: в первом случае мы имеем систему (картину) взаимоотно­шений человека с этим окружением, во втором — процессы его взаи­модействия с ним. В обоих случаях есть нечто, упорядочивающее эти состояния. Этим нечто выступает культура как первичное опосредо­вание между человеком и его обществом (социумом).

Понятие «культура» многоаспектно. Многие авторы (Я. Уайт, К. Клакхон, А. Кребер) склоняются к пониманию ее как содержания совместной жизни людей, а общества — как структурного целого, ох­ватывающего это содержание³. При таком подходе мы имеем весьма расплывчатое представление о культуре, ибо содержание общественной жизни весьма многосторонне, многоаспектно, в нем есть как позитивные, так и негативные, с точки зрения историко-куль­турного развития человека, явления. Чтобы вычленить собственно культурное из всего содержания социальной жизни, стали различать цивилизацию и культуру. Цивилизация - это основное содержание общественной жизни в конкретно-исторический отрезок времени, а культура — лишь собственно человеческое, т. е. то, что направлено на историческое и конкретное выживание, благополучие, самоосуществление человека в истории и в конкретной жизни. Так, появление и угроза применения термоядерного оружия массового поражения, надвигающийся всемирный экологический кризис, демографические взрывы, рост неграмотности населения земного шара и другие регио­нальные и глобальные проблемы, ухудшающие жизнь человека в эпо­ху индустриальной цивилизации, не относятся к явлениям культуры. Наоборот, культура ищет способы преодоления этих недугов чело­вечества с помощью прежде всего научных знаний и нравственных факторов. Поэтому под культурой стали понимать ценностно-отоб­ранный и символико-семиотически организованный позитивный опыт совместной жизнедеятельности множества людей.

Отбор из всей общественной практики лишь того, что поддержи­вает, направляет, упорядочивает и одухотворяет совместную жизнь людей, означает, что мы рассматриваем культуру и как аксиологически окрашенную категорию, т. е. отделяем «добро» от «зла», имея в виду, что под культурой понимается все то, что позитивно, полезно для человека как родового существа. В этом пункте рассуждений — наши трудности и разногласия. Максимальная «бессердечность» категорий науки — таково аксиоматическое требование естественных наук. Позитивистская социология также требует этого, ибо в основе математизации, акцента на эмпирические показатели количествен­ного характера в исследованиях социальных явлений лежит аксиоло­гическая нейтральность применяемых методов и позиций исследова­телей, истолковывающих те или иные данные. Именно этот критерий является, по мнению многих, показателем научности исследования, ибо другое ведет, якобы, к произволу исследователя, снижает «трез­вость» анализа социальных — в нашем случае — явлений. Поскольку это так, то нет, оказывается, нужды в различении цивилизации и культуры - показатели и критерии их классификации совпадают. Так поступает, например, и Ю. И. Емельянов, когда вводит термин «культуральный» вместо термина «культура», усиливая тем самым универсальность этой категории, пытаясь избавить ее от ценностного оттенка¹.

Такой подход в целом продолжает процесс снятия оценочных опенков с понятия «культура», начавшийся в XX веке. До этого «культурный» означало «прогрессивный», «воспитанный» и т. д. /1а и сейчас массовое сознание придерживается этого убеждения, заложенного усилиями мыслителей эпохи Просвещения, с одной стороны, и собственными наблюдениями и выводами — с другой. Является ли такое «онаучивание» категории «культура» верным? Обладает ли она, при таком подходе, свойством быть практически полезной, эффективной как в анализе, так и в организации институци­ональных воздействий на массы людей в условиях невиданного рас­ширения арсенала средств массовой коммуникации? Не исчезает ли воле напряженности между культурой повседневной жизни людей и профессиональной культурной продукцией, т. е. научными знани­ями, художественными образами, эстетическими символами и т. д.? Обладают ли последние притягательной силой для миллионов, наде­ляют ли они их духовной энергией? И, наконец, может ли аналитик культуры быть сторонником какой-либо идейной позиции? Если ответ отрицательный, то неясна практическая роль культурологии как науки в жизни общества.

Разумеется, невозможно культуры разных народов располагать на единой шкале прогресса. XX век, испытав грандиозные потрясения (чего стоят две мировые войны с их неисчислимыми жертвами!), пришел к убеждению, что любой народ имеет право на жизнь, на са­мобытную культуру, право быть равным в сообществе народов. Нет отныне «отсталых» и «передовых» народов — народы равноправны. Культуры народов могут быть оценены лишь функционально, по отношению к своей популяции, обществу, т. е. с позиции того, насколько эффективно они упорядочивают, направляют, наполняют смыслом жизнь того или иного народа. Культуры, следовательно, несравнимы друг с другом (разумеется, наряду с самобытным содержа­нием функционируют и универсалии, общие для всех культур).

Основной фактор, которым мы руководствуемся при принятии такой позиции (а она есть позиция всех международных организаций и системе ООН), — высокая значимость каждого народа в мировом сообществе. Эта ценностная ориентация распространяется и на культуру народов. Единицей субъектности жизни при этом выступает человек. Следовательно, право народа на жизнь и самоопределение в системе государств трансформируется в права человека'. «Права человека» - явление культуры. Кодекс прав человека защищает его в жизни, наделяет его неотъемлемыми правами на успешную жизнь.

Может ли культурология, «избавленная» от ценностных подхо­дов и оценок, предложить нечто подобное, выработать и обосновать, например, права и свободы человека, необходимость их защиты, быть гуманной’, выработать доктрину «человеческих отношений»? Нет, поскольку ее категории приспособлены для бесстрастного анализа реальности, люди для нее - объекты. Такой позитивистский подход, например, в социологии обернулся для нашей страны социальной бедой, ибо, перенеся методы исследования природы на анализ челове­ческого общества, абстрагируясь от ценностных ориентаций людей, социология не смогла в решающий момент предложить нашему об­ществу никаких практически значимых рекомендаций по реформи­рованию. Л ведь люди, в отличие от электронов и атомов, обладают активностью, они мыслят и действуют по-своему в конкретных обстоятельствах, и, стало быть, знание без его соединения с некоей жизненной ценностью практически бесполезно².

Итак, руководствуясь тем, что культура есть позитивный опыт ор типизации и ведения совместной жизни множества людей, вернемся к вопросу об объекте и предмете социальной антропологии. Подводя итог, можно сказать, что объектом ее анализа является человек, взятый в его социальном и природном окружении и рассмотренный через призму культуры его общества (среды). Социальное окружение изучается с помощью знаний по социологии. Последняя изучает человека как деятельное существо, производящее и потребляющее в системе общественного разделения труда и расслоения общества на группы, классы, этносы. Ключевая категория социологии общество. Оно есть продукт взаимодействия людей (в конечном счете в каждом обществе функционируют свои формы социальности, т. е. типы взаимодействия людей и их групп (конфликта, кооперации, эксплуатации, солидарности, социального равенства или неравенства, господства и подчинения и т. д.). Упорядочение социальных взаимодействий, придание им целесообразной ориентации, наполнение смысловыми ориентирами, достижение взаимопонимания субъектов взаимодействия обеспечиваются культурой, ее нормами, ценности ми, знаниями, образцами, знаковой системой, символикой и г. д.

Следовательно, мы имеем, с одной стороны, формы социальности, с другой — атрибуты культуры. Значит, исследуя социальные процессы (как социологи), мы, переходя на позицию социального антрополога, изучаем степень оснащенности социальных процессов, вызываемых к жизни потребностями людей, атрибутами культуры. Поэтому ключевой категорией социальной антропологии выступает

понятие «социокультурный процесс».

Каково же соотношение психологии и социальной антропологии. Психология изучает, как известно, разделяемые членами общества психические характеристики, т. е. личностные черты, стереотипы Поведения и восприятия, психические отклонения, типичные характеры. Если объект психологии — индивид, то необходимо развитие ноной дисциплины, объектом которой должно выступать поведенческое взаимодействие индивида со средой. Если среда понимается лишь как социальная (т. е. человеческое окружение индивида), то диаду «индивид-среда» изучает социальная психология. К настоящему времени она является наиболее развитой дисциплиной из психологических дисциплин в нашей стране. В отсутствие социальной антропологии как науки социальная психология взяла на себя ряд функций. Поэтому некоторые знания, добытые в области взаимодействия индивида со средой, могут и должны быть использованы и в социальной (культурной) антропологии. Особенно это относится к вопросам ролевого, нормативного и отклоняющегося поведения человека.

В объект социальной антропологии входит также географичес­кая среда формирования и развития той или иной культуры. Одно дело — жизнь и культурные атрибуты эскимоса в условиях сурового Севера (образ и стиль жизни, культура жилища, утвари, костюма и т. д.), и другое — жизнь и культура члена племени пигмеев в Тро­пической Африке. Ныне развивается частная научная дисциплина, называемая геокультурологией. Обнаруживаются серьезные осо­бенности степной, лесной и горной культур, что немаловажно для социальной антропологии, ориентированной на изучение культур народов нашей страны.

Что же является предметом социальной антропологии? Что она изучает в своем объекте — ведь его изучают и многие другие науки?

Из предыдущих размышлений следует суждение о том, что со­циальная антропология является областью гуманитарно-научного познания. Она осуществляет связь человека как биопсихосоциального существа, т. е. существа мыслящего, понимающего других, переживающего и творящего, с деперсонализованными сферами его окружения, нейтрально или враждебно чуждыми ему. Применяя, с одной стороны, обезличенные методы анализа, а с другой — ценнос­тный подход к выбору целей своих рекомендаций, она как бы объ­единяет результаты бесстрастного анализа с человеческой целью для внедрения своих знаний в жизнь. В этом ее практическая значимость, полезность для людей.

Из этой позиции вытекает и понимание предмета социальной антропологии. Ее предметом являются закономерности и механизмы взаимодействия человека с его социальным и природным окружени­ем в условиях конкретной культурной системы. Окружение изучает­ся в функциональных и символических аспектах.

Дата добавления: 2015-06-04