Изложение 4 страница

В последние три с половиною года пребывания Господа на земле Богоматерь не могла быть постоянно при Нем. Это время Господь употреблял на странствование по земле Иудейской для возвещения человекам Евангелия; но и в это время Богоматерь часто виделась с Ним, часто следовала за Ним в числе учеников и учениц Его, внимая Его всесвятому учению, к которому Она стяжала навык ненасытной жажды. В особенности неотступно Она была при Нем во время Его страданий. Богоматерь разделила страдания Богочеловека, приняла в них участие самое живое и действительное. Как ветхая Ева в раю соделала ветхого Адама участником своего преступления, так Новый Адам соделал новую Еву причастницею страданий, искупивших преступление праотцов. Богоматери во время страданий Господа и по причине этих страданий была попущена ужаснейшая скорбь. Скорбию было поражено Ее сердце, как бы смертоносным оружием[1302].

Когда Господь совершил искупление рода человеческого и уже намеревался, вися на кресте, запечатлеть искупительный подвиг произвольною смертию, тогда при Господе и при кресте Его стояла Богоматерь с возлюбленным учеником Господа, Иоанном. Господь совершил уже искупление человечества; уже Он рождал человечество в новую жизнь Своими предсмертными страданиями; уже Он готов был совершить это рождение Своею смертию. Соделавшись таким образом Родоначальником обновленного человечества, заменив для него Собою праотца, не способного по причине падения рождать чад во спасение, рождающего их единственно в погибель, Господь обращается внезапно к предстоящей Ему Богоматери, к участнице Его искупительных за человечество страданий, вводит Ее в права Ее относительно человечества, в права, доставленные Ей Богочеловеком и всеми отношениями Ее к Богочеловеку. Он объявляет Ее Материю возлюбленного ученика, а в нем и всего обновленного человечества, по разумению и объяснению Отцов[1303]. Как заменил Господь Адама Собою, так заменил Он Еву Богоматерию. Ева, будучи сотворена девою, преступила заповедь Божию, и не могла удержать в себе святого ощущения девственности; подчинение ее мужу объявлено ей в числе ее казней. Богоматерь, будучи зачата и рождена во грехе праотцов, приготовила Себя целомудренною и богоугодною жизнию в сосуд Божий. Соделавшись сосудом Божиим, Она пребыла чуждою помышления и сочувствия к вожделению мужа, к совокуплению скотоподобному, которым — научает нас Писание — подчинились жены вследствие падения. Непрестанное общение с Богом, Который вместе был и Сыном При-снодевы, питало Ее непрестанно небесными, духовными, святыми помышлениями и ощущениями. Сказал апостол Павел: Прилепляяйся Господеви един дух есть с Господе [1304]. Исполнились эти слова во всей полноте своей над Богоматерию, исполнились над Нею преимущественнее и преизобильнее, нежели над всеми святыми девственниками и святыми девственницами из среды избранного человечества. Богоматерь Дева, до рождения ею Богочеловека, была Девою, в самом рождении сохранилась Девою, по рождении пребыла Девою. Влечения к мужу Она не познала, потому что вся и вполне была привлечена к Богу, совокуплена с Богом.

По вознесении Господа Богоматерь, как видим из книги Деяний Апостольских, уже неразлучно сожительствовала Апостолам в одном доме, непрестанно упражняясь в молитвах. Святой евангелист Лука называет эти молитвы молитвами и молениями [1305] чем он изображает, что все занятия Богоматери и Апостолов сосредоточивались в разных видах молитвы, что все время их было посвящено молитве. Посреди такого упражнения и образа жизни, в день Пятидесятницы, низошел на учеников Богочеловека Святой Дух, Который всегда требует предуготовления тщательнейшею и непрестанною молитвою от ученика Христова, чтоб низойти на него и осенить его. Богоматерь прияла в это время обильнейший дар Святого Духа, просветивший не только Ее душу, но и Ее тело. Душа Ее и Ее тело соделались сами источниками света. Так свидетельствует Святой Дух! так свидетельствует Святая Церковь! так свидетельствует духовный разум! Для желающих слышать историческое свидетельство предлагаем здесь свидетельство о Богоматери современника Ее по земной жизни, святого Дионисия Ареопагита, знаменитого и ученого афинянина, обращенного в христианство святым апостолом Павлом. Когда протекли три года по принятии Ареопагитом веры в Искупителя, он посетил Богоматерь, имевшую по вознесении Господа постоянное жительство в Иерусалиме, в доме евангелиста Иоанна. Следующее выписываем из послания святого Дионисия к апостолу Павлу: ««Невероятным казалось мне, исповедуя пред Богом, о, превосходный вождь и начальник наш! чтобы кроме Самого высшего Бога был кто-либо преисполнен Божественной силы и дивной благодати; никто из человеков не может постигнуть то, что видел и уразумел я при посредстве не только душевных очей, но и телесных. Я видел очами моими Богообразную и паче всех небесных духов святейшую Матерь Христа Иисуса, Господа нашего, Которую даровали мне видеть благодать Божия, снисходительность верховного Апостола (Иоанна) и неисповедимая благость и милосердие самой милостивой Девы. Паки и паки исповедую пред всемогуществом Божиим, пред благодатию Спасителя и пред славною честию Девы, Матери Его, что когда я был введен пред лицо Богообразной, Пресвятейшей Девы Иоанном, главою Евангелистов и Пророков, который, жительствуя во плоти, сияет как солнце на небеси, то облис-тало меня столь великое и безмерное Божественное сияние, не только извне, но еще более просветившее внутри, и исполнился я такого предивного и разнообразного благоухания, что ни немощное мое тело, ни дух не возмогли понести таковых и толиких знамений и начатков вечного блаженства и славы: изнемогло сердце мое, изнемог дух мой во мне от Ее Божественной славы и благодати. Свидетельствую Богом, имевшим жительство в честнейшей утробе Девы, что если б я не содержал в памяти и в новопросвещенном уме твое Божественное учение и заповедания, то я признал бы Деву Богом и почтил бы Ее поклонением, подобающим единому истинному Богу, потому что ум не может представить себе большей чести и славы для человека, прославленного Богом, как то блаженство, которое я, недостойный, удостоился вкусить, соделавшись тогда вполне блаженным и благополучным. Благодарю Превысшего и Преблагого Бога моего, Божественную Деву, преизящнейшего апостола Иоанна, также и тебя, верховного и торжествующего начальника Церкви, милостиво явившего мне такое благодеяние»[1306]. Благодатные дары Святого Духа, которыми обиловали Апостолы, преизобильно и более их имела Богоматерь. Она имела и дар пророчества, и дар прозорливства, и дар чудотворений, и другие бесчисленные дары, известные Подателю даров и приявшей дары. Прикосновение к Ней исцеляло неисцелимые недуги. Девственное, освященное Богом тело Ее соделалось вместилищем и источником чудес. Как икона апостола Петра, изображавшаяся на земле тению его, чудодействовала[1307], так иконы Божией Матери чудодействуют по всей земле, проповедуют, свидетельствуют, запечатлевают знамениями истину учения Христова. Живописцами чудотворных икон Апостола были лучи солнца; живописцами чудотворных икон Божией Матери были разумные лучи Солнца Правды, Бога и Сына Приснодевы — Его Апостолы и Его святые угодники.

Богоматерь в третий день по блаженном успении Своем воскресла и ныне жительствует на небесах душою и телом. Она не только жительствует на небесах, Она царствует на небесах. Она, как Матерь Царя Небесного, объявлена Царицею Небесною, Царицею и святых Ангелов и святых чело-веков. Ей даны особенная власть и особенное дерзновение ходатайствовать пред Богом о человечестве. Святая Церковь, обращаясь с прошениями ко всем величайшим угодникам Божиим, ко всем Ангелам и Архангелам, говорит им: молите Бога о нас; к одной Богоматери она употребляет слова: спаси нас. Божия Матерь есть величайшая заступница и помощница всех труждающихся о благоугождении Богу, всех, посвятивших земную жизнь на служение Богу. Явившись некоторому святому иноку, Она исцелила его от тяжкого недуга и назвала его принадлежащим Ее роду[1308]. Она — скорое утешение скорбящих и плачущих. Она — предстательница кающихся; Она — благонадежное пристанище для грешников, желающих обратиться к Богу; Она — теплейшая ходатайница за них пред Богом. Предстоя Божией Матери в глубоком благоговении к Ее величию, в священном недоумении и удивлении, в восторге веры и любви, чада Православной Церкви приносят Приснодеве всерадостное славословие. Прими, Владычице, эти младенческие гласы, это младенческое лепетание, усиливающееся по причине теплоты сердечной определить Твое величие и не могущее определить его по немощи разума, по немощи слова, по необъятности Твоего величия. Радуйся, селение Бога Слова! радуйся, святая святых! Радуйся престол Вседержителя! радуйся, вместилище невместимого Бога! радуйся, колесница восседающего и шествующего на Херувимах! радуйся, храм поклоняемого и песнословимого Серафимами! радуйся, высота, неприступная для человеческих помыслов! радуйся, глубина, недосягаемая для Ангельских умов! радуйся, неверных сомнительное слышание! радуйся, верных известная, достоверная похвала, радуйся, являющая мудрецов немудрыми, у хитрословесных отъемлющая и хитрость и слово! радуйся, посрамившая любопытных, бесстыдных, безумных, всезлобных изыскателей! радуйся, исполнившая духовными познаниями рыбарские мрежи веры![1309] — Пресвятая Богородице! слава Тебе! Пресвятая Богородице, спасай нас! Аминь.

Конец -«Аскетической проповеди».

Приложение

Святитель Игнатий Брянчанинов

Агиографические и апологетические сочинения

Литературно-поэтические сочинения и заметки о творчестве

Достопримечательный сон жителя Санкт-Петербурга Н.

Переписка с игуменом Антонием (Бочковым)

Дело о крестьянах помещика Страхова

От составителя

В «Приложении»к четвертому тому Полного собрания творений святителя Игнатия впервые публикуется большой массив его рукописных произведений, хранящихся в архивах страны. Тексты печатаются полностью, в необходимых случаях даются к ним пояснения или развернутые справки. Таким образом, в научный и историко-богословский оборот вводятся материалы, пополняющие сведения о деятельности Святителя на спасительном поприще пастырского служения, обогащая представления о великом подвижнике Божием как со стороны внутрицерковной, так и со стороны литературно-нравственной и общественной. Огромное влияние авторитета святителя Игнатия на общественное мнение в масштабах страны уже чувствовалось людьми и в его эпоху, в наш же неспокойный век оно насущно для всех и востребовано процессом духовного возрождения всей нации, насильственно отторгнутой от живительных источников Православия. Теперь каждая новая строчка, ранее не читанная, вдвойне дорога русскому человеку. Когда же впервые публикуются целые подборки произведений Святителя, то это вызывает у верующих радость умиления и живейший интерес.

Раздел -«Агиографические и апокрифические сочинения» открывается обстоятельным житийным очерком — посвящен схимонаху Феодору, его доблестям и немощам, проявленным на путях искания истины и стяжания в сердце Христовых заповедей. Послушник Димитрий Брянчанинов повествует о жизни подвижника, начиная с его ранних лет, когда он оставил торговые обороты отца ради добродетелей и жизни в Боге.

Послушание инока счастливо началось под руководством преподобного Паисия Величковского, великого старца и мудрого наставника монашествующих, управлявшего Свято-Вознесенским Нямецким монастырем в Молдавии. Здесь новоначальный пустынножитель овладевал средствами очищать сердце от скверных помыслов, научался тщательному хранению чувств и сердечному плачу — непременным дарам умного делания. Чтение святоотеческих книг, переписывание уставным письмом переводов Исаака Сирина, сделанные боговдохновенно самим старцем Паисием, молитвенное устроение и стремление к безмолвию закалили и умудрили подвижника, постепенно подготовили его к постригу в великий ангельский образ — схиму. После кончины старца Паисия схимонах Феодор вернулся из Молдавии в Россию для строгого монастырского устроения в возрождающихся обителях. Ревностный Нямецкий воспитанник побывал в Белобережской и Новоезерской обителях, впрочем нигде долго не задерживаясь. Чрезмерные его старания нередко оканчивались томлением духа, вспышкой неуживчивости. А ведь в обителях необходимо единение: вся братия — едино сердце, едина душа. Святитель, излагая подробности мятущейся личности этого подвижника, а с ним он встречался и беседовал, особо подчеркивает: монаху надо втайне подвизаться в добродетелях — втайне миловать, претерпевать или прощать, чтобы не затмевалось сияние заповедей Спасителя. Умозрительные и нравственные скитания довели схимонаха Феодора к гранитному острову Валааму, оглашаемому Божественным славословием аскетов-пустынножителей. Здесь, в скитах, за угрюмыми утесами искал себе подвижник безмолвного уединения и, конечно, находил, как обретал отраду для души в единомыслии со своими духовными друзьями, старцами Леонидом и Клеопой. Но смятение и в гранитной твердыне настигало о. Феодора, оно-то и вывело его за пределы Валаама в Александро-Свирский монастырь. В путешествиях ему сопутствовал о. Леонид. В 1819 году в полуночном краю, где при почти несветимом солнце свирепствует зимний холод, где люди трудом и молитвой воздвигают величественные монастыри и на оселке умного делания оттачивают восприимчивость характера подражать доблестям духовным и не осуждать слабостей искушенных, они нашли себе безмолвное пристанище. В Александро-Свирском монастыре будущий святитель и повстречал схимонаха Феодора вместе с о. Леонидом, восходящей звездой Оптинского старчества. Прикровенные беседы с подвижниками, прямые исповедальные повествования о. Феодора о своих скитаниях крепко запали в душу благонравного новоначального инока, каким был тогда о. Игнатий. Позже отголосок этих бесед сохранится в житийном очерке о нравственных исканиях Нямецкого постриженника. Как и в других творениях Святителя, в этом его очерке читатель почувствует и силу убедительных выводов, и высоту нравственных наставлений, и тонкий лиризм, пронизанный психологизмом, так свойственные письму писателя-аскета. Скончался схимонах Феодор 7 апреля 1822 года, 66 лет от роду, полностью испив страдальческую Чашу Христову. Очерк печатается согласно рукописи автора, с сохранением всех его постраничных примечаний и характерных особенностей написания некоторых слов («прикащицкое место», споткнувшись» и др.).

Важен и следующий материал раздела - вероучительная беседа святителя Игнатия «Лютеранизм». Построен текст на вопросах и ответах, существенно разъясняющих заблуждения Лютера, взявшегося своим учением опровергнуть искажения латинян, а в результате умножившего их заблуждения, отдалив тем самым Германию от истинной Христовой Церкви. Лютеранизм с самого начала осенялся политикой и зыбким знанием Писания, реформатор отвергал свидетельствование веры добрыми делами и суемудро дерзнул утверждать, что душа не оскверняется греховным телом. Перечисляя ложные представления Лютера, искажающие евангельские заповеди, святитель Игнатий особо выделяет еретические по своей сути лжеучения, отвергающие основы святоотеческого учения и Святые Христовы Таинства. Так, критикуя латинян, Лютер усилил их заблуждение об исхождении Святого Духа от Отца и от Сына, еще больше отторгая своих последователей от Христовой Церкви. Лютер по сути не признавал Святых Таинств, а те, что признавал, извращал и обезображивал. Так, в Таинстве Евхаристии он отменил призывание Святого Духа и молитву о пресуществлении хлеба и вина в Тело и Кровь Христову, что и привело его к кощунственной замене Литургии. Немецкий реформатор отверг Таинство Исповеди, а ведь без исповедания не получить отпущения грехов. В Таинстве Крещения он погружение заменил обливанием, что противоречит заповеди Христа — погружать. Не признавал Лютер и апостольского установления о епископстве, допуская в священстве самочиние, произвольное толкование Писания, отвергая почитание святых икон и святых мощей, молитвенного призывания угодников Божиих и Самой Богородицы. В этой связи святитель Игнатий приводит слова Афанасия Великого: «Кто все это не соблюдает, тот погибнет навсегда». Лишь непорочная Восточная Церковь в цельности и полноте соблюдает все догматы и обряды, потому-то она и есть единая Церковь Христова. Катехизическая беседа Святителя все это излагает в емких и отточенных формулировках, убедительных и непримиримых в отношении еретических учений извратителей Истины.

В разделе «Литературно-поэтические сочинения. Заметки о творчестве» публикуется вдохновенный текст «Воспоминания о Бородинском монастыре», увидивший свет еще при жизни Святителя: впервые напечатан в журнале «Библиотека для чтения» за 1847 год. Произведение невелико собою, как и другие его этюды, зато преисполнено поэзией и насыщено яркими образами. Посвящено строительнице Спасо-Бородинского монастыря Марии Тучковой (в монашестве Маргарите), а также сестрам обители, решившим отказаться от мира ради молитвенной памяти павших на бранном поле. Здесь «камень скорби земной отвален от сердца» и с помощью Божией каждодневно совершается подвиг самоотвержения. «Воспоминание о Бородинском монастыре» пополнило сокровищницу отечественной поэзии о ратных и молитвенных подвигах русских людей.

Раздел этот составлен на основе авторской рукописи «Поэтическая тетрадь», хранящейся в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки в Санкт-Петербурге (Ф. 550), и рукописного фонда П.П.Яковлева (Ф. 425) Российской государственной библиотеки.

Вдохновенная проповедь архимандрита Игнатия «Благополучный день», сказанная им во дворце Великой Княгини Марии Николаевны 15 июня 1848 года после молебна по случаю получения ею частицы мощей Преподобного Сергия, также обладает высокими литературными достоинствами — образным строем речи и духовным пафосом, так необходимыми для проникновенного слова к предстоящим в торжественный день.

Литературные дарования Святителя помогли ему делать тонкие и совершенно оригинальные разборы произведений знаменитых писателей его поры. В «Предисловии к повести «Иосиф» он метко характеризует лермонтовского Печорина как нравственного урода, испорченного безалаберной жизнью и губящего чистые души своей приманчивой, «мрачной» красотой.

Трактат архимандрита Игнатия «Христианский пастырь и христианин художник» — запечатленная беседа настоятеля Сергиевой пустыни с композитором Михаилом Глинкой. В ней затронуты богословские аспекты искусства, связанные с изображением добра, удовлетворением требований нашего духа, что достигается лишь стяжанием совершенного блаженства. Одаренные талантами люди зачастую растрачивают их на изображение страстей человеческих, о чем по истощении собственных сил и жалеют запоздало. Художнику надо стремиться к познанию Бога, его цель — обогощать евангельским образом мыслей свой ум и евангельскими ощущениями — свое сердце. Только по достижении этой цели сочинитель озарится святым вдохновением и творения его облагоухает святая благодать. Безрелигиозное искусство богохульно и вредно по своей сути, оно зовет человека к погибели. Эти мысли пастыря Христова чрезвычайно важны для определения творческой позиции художника в наше последнее время, когда злое начало в искусстве крикливо главенствует и в живописи, и в музыке, и в словесности. Божия красота — в добром начале, и беспреткновенный поворот к нему освежит творческие силы, поможет воспрянуть утомленным душам; и благоговение, соединенное с живым явлением величия Божия, остановит ложное движение ума. Культура, укорененная в культе, послужит спасению человека, оживотворяя его радостью евангельской красоты.

Свой взгляд на характер искусства Святитель подкрепил собственными поэтическими творениями, включив их в состав «Аскетических опытов». Его стихотворения в прозе — поистине шедевры в этом жанре, и они издавна полюбились благочестивым читателям. В настоящем томе дано еще несколько образцов такого рода брянчаниновских текстов. Среди них имеются и рифмованные его стихотворения, может быть не столь совершенные, как поэтические этюды, но все же вполне удачные. Сам Святитель эти стихи свои не включал в избранное, но берег и даже переписывал в особую тетрадь. Ведь при его требовательности к писательскому мастерству, к точной передаче на письме собственной мысли и художественного образа кое-что и не попадало в разряд окончательно обработанных текстов. Ряд материалов дописывался и доделывался. Так, к знаменитому этюду «Сад во время зимы» Святитель сделал еще и добавление — публикуется в « Приложении» этого тома.

Значительный интерес представляют педагогические « Уроки словесности», рассчитанные на преподавание грамматики в духовно-учебных заведениях. Основные понятия словесности Святитель определяет предельно кратко, но всесторонне, иллюстрируя примерами из нравственного поучения. Он настаивает, чтобы в учебниках не содержалось ничего ущербного и языческого, ничего, что мешает возрастанию души. Этого же принципа необходимо придерживаться и при создании учебников для светских училищ. Из всех русских грамматик, созданных к тому времени, начиная с Ломоносовской, святитель Игнатий за основу берет лишь одну — -«Грамматику» А. X. Востокова, как итоговую и во многом образцовую. Но и в нее он вносит существенные поправки к правилам и характеристикам. Его «Уроки словесности», по существу, готовая вводная глава для образцового учебника по грамматике и стилистике, причем весь материал продуман и написан безупречно. Педагогические воззрения Святителя — отдельная тема, и ее можно раскрыть лишь в свете всего духовно-нравстенного его учения.

В этой связи исключительно важно понять суть брянчаниновского отзыва на выход в свет книги Н. В. Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями». В письме к своей духовной дочери, бывшей ученице Гоголя М. П. Вагнер, архимандрит Игнатий, в ту пору настоятель Троице-Сергиевой пустыни, пишет, что автор «Выбранных мест из переписки с друзьями» с горячностью сердца обратился к Богу, но для религии этого мало. Надо познать истину без примеси всего ложного и поддельного, надо по Евангелию выправлять свои мысли и чувствования, только тогда вступишь в чистоту. Но для писателя и этого мало: ему необходимо, чтобы чистота оживлялась, вдохновлялась и просвещалась Духом Святым; без этого вдохновение издает и свет и тьму. Гоголь, узнав мнение духовного лица, сослался на состояние умов современного ему общества, прозябающего в неверии, но в целом он согласился с замечаниями архимандрита Игнатия. В нашем издании дан подлинный текст письма, к нему подверстан еще и развернутый комментарий известного гоголеведа И. А. Виноградова, специально изучавшего этот вопрос. Конечно же, отзыв Святителя совсем не филологического, а целиком духовно-нравственного характера и во многом относится к учительно-нравственной и воспитательной проблеме. Материалы раздела замыкает специальная статья «Святитель Игнатий и проблема творчества». Ее автор — известный литературовед, доктор филологических наук А. М. Любомудров.

Отдельным разделом в Приложении публикуется запись о достопримечательном видении паломника Сергиевой пустыни. Рассказан сон лично архимандриту Игнатию. Во сне том представлена картина мытарств душ нечестивых людей, живших в окаянстве. Картина страшная: души те извивались над пропастью и падали под хохот бесов. Между тем души праведников высоко поднимались к небу, вызывая беспокойство вражьей силы. А когда на мытарствах оказалась душа Архимандрита, то небесное облако расступилось и в нем показался Преподобный Сергий в сиянии необыкновенного света и посреди необыкновенного сада. Он-то и принял с радостью Архимандрита в свои небесные обители за то, что достойно послужил Богу и за то, что оправдал заботу о нем самого Сергия, чью земную обитель Архимандрит так долго покоил. Сказание, несомненно, с биографическим подтекстом, повествует о конкретном сне конкретного человека. При жизни Святителя оно не подлежало публикации, а теперь, после его прославления, приобрело особый пророческий оттенок.

В настоящем издании впервые публикуется обширный материл «Дело о крестьянах помещика Страхова». Архивная рукопись — писарская копия с авторского оригинала, поправленная рукою Святителя (им вписаны некоторые новые примечания). Документ этот — ярчайшая иллюстрация к характеристике гражданской смелости и стойкости архимандрита Игнатия, проявленные им при разбирательстве уголовных преступлений новгородского помещика Страхова в отношении его крепостных крестьян. Несмотря на нарочитую запутанность дела, веденного первой следственной комиссией, на подкуп, угрозы и лихоимства со стороны Страхова и его подручных, несмотря на нежелание подавляющего числа членов второй комиссии честно вникнуть в суть дела, архимандрит Игнатий горячо взялся отстаивать правду от несправедливости, и отстоял. Его записки насыщены неопровержимыми фактами преступного поведения жестокого и распутного помещика, они отмечены еле сдерживаемым гневом по адресу лгунов и крючкотворцев, извращавших состояние взаимоотношений в селах помещика-самодура и крестьян. Этот документ важен для уяснения позиции святителя Игнатия в его полемике с Герценом относительно мер по отмене крепостного права. Текст публикуется полностью, с включением всех постраничных примечаний Святителя.

Несомненный интерес представляет переписка Святителя с игуменом Антонием (в миру Алексей Поликарпович Бочков; 1803-1872), многолетним его сподвижником и корреспондентом. Личность Бочкова совершенно неординарная: талантливый прозаик, неустанный искатель праведности и своего предназначения в жизни, благоговейный паломник к Святым местам и бескорыстный жертвователь на благо Церкви, он впоследствии как доброволец-утешитель уйдет в больницу для тифозных спасать страждущих, и этот поступок довершит его земное бытие — таков игумен Антоний. Вместе с тем, в своих письмах он порою предстает как своенравный полемист и запальчивый критик. Возможно, все это было в его характере, открытом и ярком, но ведь и эпоха 1860-х годов была исключительно разноречивой. Переписка впервые печатается полностью, все тексты сверены с подлинными рукописями. Публикация сопровождается биографическим очерком Бочкова, написанным доктором филологических наук, профессором Тартуского университета Сергеем Геннадиевичем Исаковым (1931-2000). Его работа, убедительная и весьма информативная, во многом по-новому освещает личность игумена Антония и вместе с тем облегчает восприятие многолетней обоюдной переписки двух подвижников святости.

Завершает «Приложение» подробная библиография, фиксирующая во всей полноте как публикации творений самого святителя Игнатия, так и литературу о нем. Она вроде лоции в книжном море, без такой дотошной разработки и представить невозможно, как велика «Брянчаниновиана». Теперь такой вспомогательный материал получат все православные исследователи жизни и творений святителя Игнатия, нашего русского Богоносца. К текстам приложено несколько факсимиле с подлинных архивных документов. Надеемся, что и в последующих томах творений Святителя сохранится этот прием публикации.

В заключение отметим некоторые особенности подачи авторских текстов святителя Игнатия. Подстрочные примечания и ссылки на тексты Священного Писания и святых Отцов, отдельно не обговоренные редакцией, принадлежат святителю Игнатию. Все подчеркнутые им слова печатаются курсивом, разрядка — полужирным шрифтом. Названия книг (кроме богослужебных) и периодических изданий заключены в кавычках; недописанные слова (кроме общепринятых сокращений) дополняются в угловых скобках.

А. Н. Стрижев

Дата добавления: 2015-06-04