Том VIII 32 страница. Волоцкой в Тифлисе — сказывают, принят хорошо

Волоцкой в Тифлисе — сказывают, принят хорошо. Лукаш едет в отпуск, чтоб не возвращаться, на его место назначается Капгер. Корпус Кавказский переименован в Армию; — ждут больших перемен в образовании управления или, как здесь выражаются, большой ломки в управлении.

С 28 ноября у нас в Ставрополе начались снежные метели и продолжались до 25-го почти непрерывно; — местами нанесло снегу более, чем на косовую сажень.

Мне было поручено составить и представить Наместнику в собственные руки предположение о разграничении губерний Астраханской с Ставропольской, с отделением кочующих на Калмыцкой степи Магометан к той или другой Губернии, смотря по тому, к которой будет признано удобнейшим окончательно присоединить самую степь. Работу эту я исполнил и в половине месяца представил по назначению. Слава Богу, дают работу, дают средство уплачивать долг мой отечеству, которому до сих пор не послужил еще столько, сколько желал бы, и сколько мог бы, если б судил себя добросовестно строго. Часто бывает грустно, но грусть эта не продолжительна — дело не дает времени оставаться без дела — и предаваться чувству, растущему в праздности.

Поздравляю Вас, Николай Николаевич, с торжественными празднованиями Рождества, Обрезания и Богоявления Христова

Поручая себя отрадному для сердца милостивому воспоминанию Вашему, — в душевной, смею выразиться, привязанности к Вам, сознательно именуюсь: Ваш Брянчанинов.

26 декабря 1857 г. г. Ставрополь

№59

Милостивейший Государь! Николай Николаевич!

Вот перед глазами моими письмо Ваше от 30 ноября/12 декабря с его грустными звуками из чужбины негостеприимной, с вестию о тяжелой болезни Александры Николаевны, о болезненности Софии Николаевны. Сокрушается сердце, сострадая скорбям любимых нами людей и это сокрушение передается духу, соответственно большему или меньшему единению духа. Кажется мне, что понимаю тяжесть думы Вашей, понимаю скорбь Вашу! Силен Бог восстановить здоровье болящих и скорбь переменить на радость.

Новый Преосвященный Кавказский прибыл в Ставрополь 4-го числа вечером; буду ли говорить Вам о том, чем сделался для меня теперь Ставрополь.

Сейчас проезжает через Ставрополь Крузенштерн, едущий в отпуск до Мая месяца, — он мне сказывал, что до сих пор не дано ответа Министру Внутренних дел на запрос его о моем переводе, и что князь Барятинский решительно не желает меня выпустить; — я просил Крузенштерна только об одном, чтоб меня не переводили из Ставрополя, ибо никуда не желаю и ни в каком повышении не нуждаюсь.

Молю Господа, чтоб помог сохранить мне эти мысли, примиряющие легко со всеми переворотами, чрез которые проходил в течение полувековой жизни моей.

Нелады мои с Волоцким суть сношения человеческие — умягчаются они холодным сохранением внешних приличий и близкими отношениями Волоцкого с Преосвященным Игнатием.

В назначении и посвящении брата действовал весьма влиятительно Андрей Николаевич [Муравьев].

Воспоминая Ваши предположения, дивлюсь, как в отношении соединения братьев мысль Ваша исполнилась.

Прося Вас передать Наталье Григорьевне и всем детям Вашим мой глубоко душевный привет, относительно к Вам и семейству Вашему ни внешних, ни внутренних отношений моих не в силах подчинить формам общепринятым и истолкованным злоупотреблением и лестью — тогда как отношения эти составляют достояние Вашего Брятанинова.

12 января 1858 г. г. Ставрополь

№60

Вооруженный мирной горец Магометанин останется в душе врагом Правительства Христианского.... За невозможности отделиться от этих племен Китайскою стеною — воздвигается другая стена из костей Русских, беспрестанно пополняемая и постоянно оседающая в землю. Кавказ — вертеп двух чудовищ: первое — Магометанизм; второе — молва человеческая.

25 августа 1858 г. г. Ставрополь

№61

У меня сегодня Корсаков Сергей Семенович.... Преосвященный Игнатий на днях возвратился из Кизляра; в пути своем в Червленной Станице имел продолжительную беседу со Старообрядцами, в Моздоке — с Черкесами, в Кизляре — с Армянами. Ваше слово о влиянии веры — справедливо, но без покровительства делу со стороны мирских властей трудно бы было иметь успех значительный, хотя бы и при ревности главного духовного лица в крае. Линейцы все еще в ведении Обер-Священника.

2 октября 1858 г.

№62

За беседою у Преосвященного Игнатия, у которого я в тот день обедал, воспоминали мы Вас — воспоминанием проходили историю Вашей служебной деятельности — случаи встреч с Вами в нашей жизни. Владыко перешел к скорбям, столько общим на земли; уделом людей, особенно тех, ум которых по возвышенности не доступен для толпы, отвращающейся от целебного, но не сладкого лекарства. Владыко заметно хилеет, занимаясь утром делами, он вечером, при свечах вынужден был оставить всякое занятие. Не будучи в состоянии поддерживать письменных сношений своих, к родителю нашему и к родным сохраняет общение чрез меня, с близкими — чрез ближайшего духовного ученика своего келейного Иеромонаха, и лишь в редких случаях пишет сам. Епархия, как Вам известно, досталась ему далеко не в удовлетворительном положении; притом столь скудная, что средства Епископа ограничивались только окладом годового жалования 280 рублями; предшественники его получали по 1000 руб. добавочных от Синода, но ему до сих пор не дают еще этого содержания; при его строгом взгляде на позволительность доходов Епископа — это положение было причиной деятельной его заботливости; умиротворение духовенства городского, поездка по Епархии, направление духа вообще всех священно-церковных служителей составляет главный предмет его попечений. Моздок предназначает он исходною точкою деятельности по поддержанию Православного Христианства между местными жителями, Осетинами и Черкесами. В Моздоке, в церкви Успения Божией Матери находится благодатно-обилующая чудо-творениями Икона Божией Матери Иверского написания; Магометане из Большой и Малой Чечни ходят туда на поклонение Святыне; — Владыко пригласил общество Черкесское (в бытность свою в Моздоке) избрать из себя юношу для приготовления его к занятию при этой Церкви места священника от их общества, поставив уже одного из Осетин, под настоятельством Протоиерея

из Русских. Черкесы выбрали сироту из Княжеского рода, который теперь живет у Владыки и учится; юноша с замечательными способностями. Это будут первые два священника Осетинский и Черкесский, которые образованы соответственно своему назначению в этом Моздокском уголке Православия.

7 декабря 1858 г. Ставрополь

№63

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше от 31-го декабря получил я на прошлой почте и первым действием моим было показать его Преосвященному; потому что он, по первому известию о назначении Вас Председателем суда, выразил положение Ваше в том точно смысле, в котором определили его Вы в настоящем письме Вашем. «Справедливы были и желания и искания Ваши, чтоб отклонить от себя эту горькую Чашу, — говорит Владыко, — но когда все Ваши усилия и просьбы остались тщетными, то решимость Ваша: повергнуть надшедшую неожиданную скорбь во всесильную волю Божию, и принять ее по заповеди Евангельской: Чашу юже даде Мне Отец, не имам ли пиши ея? [354] — может дать делу исход совсем неожиданный человеками. Начинание, имеющее определенную по человеческому разумению цель, проходя путями неисповедимого Промысла Божия, нередко приводит к результатам неожиданным, — часто противуположным цели начальной — человеческой. Неисповедимы пути Промысла Отца Небесного о покорных Ему чадах Его». — Эти слова моего Старца Владыки передаю Вам от него по его приказанию.

Вот уже несколько дней, как я живу как бы в отпуску, без служебных занятий, за отъездом Филипсона в Тифлис, приостановленных. Отрадна мне эта свобода, предшествующая, впрочем, усиленному труду. Видится, что придется, не оставляя занятий при Филипсоне, вступить в управление Губернией на неопределенное время, если Волоцкой поедет в разрешенный ему уже отпуск.

Тепло предвещает приближение весны и начало новых трудов: изыскание пути для пароходства по Кубани, разработку свинцово-серебряных [рудников], устройство новых станиц — улучшение передовых крепостей. До наступления зимы — никаких военных движений для завоевания на Правом Крыле не предвидится.

Поручая себя милостивому воспоминанию Вашему, Николай Николаевич, преданность свою к Вам считаю дорогим достоянием своим, которым утешается Ваш Брянчанинов.

21 января 1859 г. Ставрополь Кавказский

№64

На днях, вступая в шестой десяток лет жизни — рассуждаю, что пора уже мне утвердиться в убеждении, что ни в чем на земле нет вечности и что упрочить здесь видимое благосостояние есть труд льстивый, — лукаво сопровождающий человека до могилы — если его не останавливать истиной. Есть другой путь — все находящее принимать с благодарением и к желаниям и исканиям земным не прилагать сердца; этому учит меня Владыко и слова его укрепляют: убеждения опыта полувековой жизни — и сердце.

26 февраля 1859 г.

№65

Имея такое доказательное дело на глазах — у меня душа облилась скорбью, когда я прочитал в журнале «Собеседник Православный», издаваемом Казанской Духовной Академией статью «Голос Древней Русской Церкви об улучшении быта несвободных людей»; она помещена в январской книжке 1859-го года. Укоризны, ненависть, клевета, направленные Академией против дворянства, против крепостного права, во имя Церкви, объясняются последующими двумя статьями той же книжки.... Основываясь на искалеченном толковании и переводах западной Церкви Священного Писания, Академия отступает от Христианства, проповедуя мятеж; восхищает суд Божий, призывая на свой суд душу кающуюся умирающего грешника; издевается над действиями комитета по цели их сохранения выгод помещика, касается всего, что только может возмутить крестьянина и все это будто бы на основании Священного Писания! По влиянию этих статей на духовенство, особенно молодое, они могут горько отозваться в народе и, проходя незаметно для светского общества, вернее достигать цели, для которой предназначены.

9 апреля 1859 г.

№66

Слава Богу за все! — и мне пока очень хорошо здесь. Вице-губернатор хороший человек дан мне по моему выбору — а выбирал по трудолюбивому стремлению к добру.

28 октября 1859 г.

№67

Покорение Восточной части Кавказа, естественно, составит большое сокращение расходов, ибо именно там был главный театр военных действий последние три года... Причиною этой покорности полагают отчасти падение Шамиля, а особенно свободный выпуск в Турцию, где, как носятся слухи, Правительство встретило затруднение в наплыве этих орд варваров Магометан-фанатиков и не находя приличной возможности заградить им путь.

16ноября 1859г.

№68

На днях я отправил Алешу своего в Москву готовиться к экзамену в Университет. Будьте сыну то же, что были отцу, которого Вы перевоспитали в Вашего.

21 января 1860 г. Ставрополь

№69

Преосвященный Игнатий передал мне записку, вложенную Вами в письмо к нему о содержании, которое Михаил Николаевич так милостиво исходатайствовал старику Паренсову. Буду ли благодарить Вас, Николай Николаевич, словами? Их, по отношению к Вам, у меня всегда недоставало....

21 января я проводил сына моего в Москву. Комическая личность 4губернаторского сынка» была невыносима для меня и не могла не быть вредна для ребенка.

3 февраля 1860 г. Ставрополь

№70

Не сетую я за правду — и не оправдываю неумения моего — безуспешность всего предпринимаемого мною, чтоб развить в нем [в сыне Алеше] расположение и охоту к труду. Я еще не теряю надежды, что выйдя из окружавшего его здесь общества и поступив в Университет, если он не будет ученым человеком, то по крайней мере поймет, насколько он далек от учености. Пишу я ему довольно часто; и видится мне, что разлука со мною может иметь свою хорошую сторону, потому что ежедневная моя нотация теряла силу и даже казалась, быть может, излишне докучливою; тем более, что в обществе, за немногими, очень немногими исключениями, меня прозвали старообрядцем, человеком отсталым, и не церемонились под видом искренности и дружбы всячески отклонять сына от меня и моих правил.

Что скажу Вам о себе? Дела более, чем средств разрабатывать его, а не только, чтоб иметь время следить за выполнением; к тому же большой недостаток в грамотных чиновниках увеличивает значительно массу труда.

По встрече в Егорлыке Князя Барятинского, он взял меня в карету с собою и, между прочим, неожиданно объявил мне, что имеет намерение перевести меня в Тифлис Губернатором же. Я так не ожидал этой чести, что отвечал «помилуйте, Ваше Сиятельство, я свыкся с Ставрополем и желал бы оставаться в нем», но вспомнив, что «неладно», прибавил «впрочем, делайте как Вашему Сиятельству угодно». Ответ: «Я сделаю то, что найду более полезным... там вы будете ближе ко мне». Основываясь на этом разговоре, я ожидал скорого перевода, но — слава Богу — на днях получено известие, что обошлись и без меня. Впрочем, ожидаем больших перемен во внутреннем разделении частей управления и в самом образе управления.

14 марта 1860 г.

Ставрополь

№71

Письмо Ваше от 4-го Марта и при нем расписку Елецкой почтовой Конторы о принятии посылки на имя Преосвященного я получил вчера и сделал распоряжение, чтоб она дошла по назначению.

Преосвященный очень болен, у него сначала обнаружились признаки лихорадки, а потом ветряная оспа, но столь сильная, как бы обыкновенная, натуральная; впрочем вчера опасность миновала, жар прекратился — произношение уясняется, но слабость или вернее расслабление чрезвычайно значительны; особенно руки и ноги совершенно пока не служат ему.

15 марта 1860 г.

№72

Служебные дела вызвали меня в Тифлис, где живу уже три недели, кажется впрочем, возвращение мое в Ставрополь сближается. Главное дело, понудившее меня приехать, есть необходимость усиления почтовых трактов и необходимость весьма спешная, по преимуществу на тракте Черноморском, по усиленным военным предприятиям на Правом Крыле.... Другое дело мое это проект переобразования управления Ставропольской губернией, который выражен Высочайшим повелением о Северном Кавказе....

[Продолжает письмо в Ставрополе.] Истинно трудно было бы мне в Тифлисе, и именно по моему нраву и особенно по привычкам, которые в мои годы и при моей болезненности уже обратились в потребность насущную.

Слава Богу, подающему тепло человеку на обновление сил его. Если б теплота атмосферного воздуха не согревала тела, а теплота духовная — души, плохо бы приходилось существовать человеку на земли....

Преосвященный поправляется очень плохо; до сих пор еще не выходит из своих келлий; часто стал поговаривать о желании своем удалиться на покой, и останавливается на Задонском монастыре, как месте, в котором желал бы проводить остаток дней своих.

9 мая 1860 г. Ставрополь

№73

Кажется, что несмотря на силу действующих отрядов, покорение этой страны может продлиться на неопределенное время, особенно если Европейские наши друзья найдут выгодным для себя поддерживать войну, что им весьма легко сделать, имея на всем протяжении берега свободный доступ....

Здоровье Владыки восстанавливается медленно.

На днях собираюсь объехать Губернию по селам и насколько будет возможно осмотреть заселенные местности Калмыке кой степи, окончательно отрезываемой из ведения Астраханской губернии к Ставропольской.

13 июня 1860 г.

№74

В последние месяцы пришлось пережить годы. Сын мой Алексей, выйдя на волю, сначала не сумел распорядиться ею, а потом, оставив определенный ему путь, пошел жить в монастырь, Настоятель[355] которого, человек весьма нравственный, оказал ему милость, приняв юношу под покровительственное начальство свое. Долго боролся я с своими и чужими мнениями и решился личное мое вмешательство в распоряжение будущего сына, как слепое, отложить, отдавая в волю Божию и неисповедимым Судьбам Святого Промысла благоустроение его.

28 ноября 1860 г.

№75

Принимаю благодарною душою добрые желания мне силы и здоровья на труды, коих не мало. Все трудящиеся на земли — о земном, должны помнить справедливое замечание Ваше, что труд их при самом добросовестном исполнении его может быть не достигнет цели, с которою предпринимается. Понимаю так, что делая, исполнения ожидать должно от «вся устрояющего Промысла Божия».

Старость быстро разрушает силы человека, хотя я очень окреп ногами, но глаза до того стали плохи, что вечерние чтения или письмо производят резь, а дневной свет короток. Повторяю за Вами: Слава Богу за все!

У нас больших действий военных нет. Ожидаем сильного переселения Казаков из внутренних станиц на передовые линии....

Пока будет Владыко в Ставрополе, мне этот город будет родной, но...

25 января 1861г.

№76

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше от 3-его июня получил пред выездом в Пятигорск, откуда посылаю Вам настоящее, с поздравлением с наступающим днем рождения Вашего, соединенным с душевным желанием Вам всего лучшего.

О назначении Вас вторым Шефом Самогирского полка читал в газетах. Приветливость Государя к Вам много утешила меня. Напомнила мне Самогирцев против Иерусалимских ворот и потом уже их в составе Гренадерского Корпуса.

В деревнях теперь хлопот и труда много. Хотя у нас в Ставропольской Губернии дело идет пока мирно, но и помещики и Мировые Посредники жалуются, что работы крестьяне исполняют крайне лениво. Не хотелось бы прибегать к мерам строго понуждения, но едва ли возможно будет избежать.

Филипсон выехал из Таганрога в Петербург 10-го или 11-го июня.

В Пятигорск я приехал по делу о устройстве быта возвращающихся из Турции Ногайцев, которые в проезд Князя Барятинского чрез Константинополь выпросили у него позволение возвратиться. Я хлопочу о том, чтоб пользуясь настоящим случаем лишить Ногайцев прав кочевых и приселить их государственными крестьянами к многоземельным селам ведомства Палаты Государственных Имуществ, с некоторыми на первое время льготами во внимание к их бедности.

О Князе Барятинском есть вести, что он в Виши, что ему лучше и что он возвратится в Край, чего сначала не предполагали.

Собственные дела мои требовали бы, чтоб я поехал в отпуск, как повидаться с Алешей, так и для того, чтоб предпринять что-либо по отношению к имению его, но сложность дел Губернии такова, что решительно ничего предпринять нельзя, имея особенно в виду, что пенсии я не выслужил, собственности никакой (почти) не имею, и что потому надо работать, чтоб иметь средства к жизни.

Память Ваша и всего семейства Вашего есть истинное утешение для человека, который прокочевал всю жизнь на чужбине, и едва ли прикочует до смерти к углу, который бы принадлежал ему. Последнее имеет свою хорошую сторону для человека.

Глубоко мыслию и сердцем кланяюсь Вам со всем семейством Вашим

Ваш Брянчанинов.

1 июля 1861 г.

Пятигорск

№77

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Вчера узнал от Софьи Никитишны о помолвке Антонины Николаевны за Бакунина. Принося Вам и всему семейству Вашему поздравление с этим начинанием, молю Господа, Подателя всех благ, ниспослать благословение на этот союз.

Сегодня же узнал о назначении Александра Николаевича[356] из Нижнего в Москву Сенатором.

Прибыв в Москву я застал здесь еще Преосвященного Игнатия, которого задержала болезнь и необходимость в медицинском пособии. При нем уже поселился и Алеша, который чрез меня просит Владыку взять его к себе в монастырь, на что получил согласие, вследствие которого третьего дня я отправил его вслед за Владыкой. Вообще состояние Алеши таково, что мне остается лишь благодарить Господа. Очевидно, что в монастыре он занимается чтением душеспасительным.

Не далее, как послезавтра собираюсь я выехать в Петербург. Погода портится и путешествия становятся в весьма нерадостной перспективе.

Видел Левшина², ему нехорошо.

Простите, Николай Николаевич, из Петербурга поспешу в Ставрополь, чтобы уйти от зимы.

Душой преданный Вам Брянчанинов.

16 октября 1861 г. Москва

№78

Государь, коему я имел счастие представляться в Царском Селе, отзывался, что Он отдохнул на Кавказе.

Приношу Вам искреннюю мою благодарность за поздравление Ваше с наградами нами обоими братьями полученными, хотя я этою моею наградою шагнул через три ступеньки в четвертую по порядку наград орденами, но собственно, только что догнал некоторых из товарищей службы. Да и думаю себе, не довольно ли?

10 января 1862 г.

№79

Свидание Ваше с Александром Николаевичем после продолжительной разлуки радостно, и мне тем более понятна эта радость, что возвратившись в Ставрополь я не нашел здесь брата своего, с которым в последние годы мы сошлись особенно близко.

5-го января возвратился я из Тифлиса, где у А. Ф. Крузенштерна оставил прошение мое об увольнении меня вовсе от службы, ибо нахожу, что я отстал от современности, чтоб служить где бы то ни было; к тому ж и память мне крепко изменять начала С Крузенштерном я условился, чтоб прошению дать ход с таким расчетом времени, чтоб мне можно было выехать в Мае из Ставрополя; между тем он написал Князю Барятинскому, спрашивая его о назначении мне преемника и при своем письме отправил и мое, в котором, объясняя причины, вынуждающие меня оставить службу, я пропгу о назначении мне пенсии по должности Губернатора. Всей службы имею 35 лет 11 месяцев. До ответа Князя это предположение должно оставаться тайной, чтоб молвой не ослабить власти.

Радуюсь счастию Антонины Николаевны, дай Господь ей всего лучшего.

Сбираюсь отсюда выехать на Астрахань или Ростов-на-Дону, чтоб подняться водою до Бабаек.

20 января 1862 г. Ставрополь Кавк<азский>

№80

Все обстоятельства, сопровождающие мое служение, сложились так, что лучшее, что я могу предпринять — это отставка. По образу мыслей, по убеждению о полезном, по понятию о добре и зле я так расхожусь с пониманиями и стремлениями большинства деятелей общественных, что или должен нарушить святость совестливых убеждений моих или (большею частию безуспешно для дела) бороться и раздражать большинство. При этом напряженном состоянии я ощутительно стареюсь, утраты способностей с каждым днем делаются ощутительнее. В виду у меня жизнь с братом и сыном; тем пенсионом, который я выслужил, прослужив более 35 лет Отечеству и обществу. Остальное не мое — отдаюсь в волю Божию, и молю Господа даровать мне полезнейшее для приготовления к исходу; но искренне говорю Вам: тягощусь даже мыслию возможности оставаться среди среды, в которой стою — одинокий, по убеждениям и стремлениям, благодаря Бога за самую скорбь!...

Князь Барятинский лечится за границей и приказал не ждать его, дать делам движение. Другое известие: это молва о назначении Графа Амурского[357] на место Князя. Этому последнему я не верю.

Хотя не думаю, чтоб обстоятельства эти изменили мои планы, но боюсь, потому что имеют законное основание оставить меня на пенсии 570 р. в год, что будет больно скучно и чего разумеется Князь Барятинский не допустил бы.

16 марта 1862 г. Ставрополь Кавказский

№81

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше от 26-го Мая я получил уже на новом месте жительства моего, куда приплыл Волгою 22-го числа Июня, после 17-дневного пути от Ставрополя....22-го Июня приехал я к брату Преосвященному и сыну. Более близких людей в мире у меня нет, имения, собственно мне принадлежащего, у меня нет, а потому я намерен оставаться здесь на правах гостя, не стесняя себя ограничением времени. Получаемая мною пенсия даст мне возможность в материальном отношении не быть в тягость ни Владыке, ни Монастырю, а между тем соединяя меня с сыном, доставляет мне самое существенно полезнейшее положение....

Сегодня получил я уведомление от Буткова, что кроме узаконенной пенсии (860 руб.) мне назначено Всемилостивейше — 1716 р<ублей> добавочной. Слава Богу!

1 июля 1862 г. Бабайки

№82

По близости Костромы и Ярославля, я в том и другом городе был по два раза со времени моего приезда сюда. В Ярославле — для устройства получения моей корреспонденции, в Костроме — преимущественно для свидания с давними, по службе моей там, знакомцами. Между прочим, имел желание видеть Рудзевича, который из Атаманов казачьих попал в Губернаторы в Кострому....его обязанностей, особо важных по значительному числу помещичьих имений в Губернии.... Сказывают, что в половине имений уставные грамоты уже введены и везде на оброке. Совершенно согласен с Вами, отношения крестьян к новому их положению — к быту самостоятельному — надо думать, что приведутся в порядок самим временем, и когда пройдет, так сказать угар обаяния свободы, они уразумеют необходимость уважения чужой собственности.

20 августа 1862 г. Николо-Бабаевский монастырь

№83

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

На письмо Ваше от 5-го Сентября, полученное мною в странствовании моем, отвечаю Вам из Петербурга, куда я приехал ровно неделю тому назад.

Напрасно Вы думаете, что я несколько остыл сердцем, что совершающееся вне стен моего жительства не касалось бы меня, было бы совершенно чуждо мне. Нельзя не внимать к происходящему пред глазами. Недостаток в добросовестных и правильно понимающих дело деятелей ощущается повсюду. Литература, такая, как она сложилась у нас, этому недостатку не помогает ца и не может помочь, потому что с немногими исключениями, сами литераторы, пропитанные материализмом, а потому и полнейшей безнравственностию, посевают больше зла, чем искореняют его мнимою пользою гласности, под покровом которой действуют часто (и даже по большей части) зависть, мщение, клевета и ложь. Правила же нравственные ими распространяемые, способны только уничтожить то немногое добро, которое держится в народе его религиозными преданиями.

Говорят, что взятие в плен Гарибальди имело благодетельное влияние на всех либералов, осадив их стремление к ниспровержению порядка Едва ли обстоятельство это может быть признаваемо за окончательный факт, который изменит развитие мысли и действия проповедников «свободы мышления». Трудно предвидеть, какой исход готовится этой грозной борьбы, в которой в лице литературистов, сторонников прогресса и прогрессистов нелитературы, восстало злое начало, восстал ад против начал добра — против веры Христовой, в ее необходимом приложении к жизни.

Здесь в настоящее время Князь Барятинский, возвратившийся из-за границы и готовящийся ехать на Кавказ с восстановившимися новыми силами. Видел я третьего дня Михаила Николаевича, который собирается весною снова за границу и потому не вступает в управление уделами. Говорят, что за ним останется Межевой Корпус на правах Отдельного.

С собою в Петербург я привез некоторые из сочинений Преосвященного Игнатия и намерен попытаться напечатать их. Удастся ли мне это — не знаю, но приложу старания, сколько могу, чтоб исполнить. Трудно потому, что Преосвященный поставил условием, что не принимает никакой Цензурной поправки, изменяющей или ослабляющей выраженную им мысль.

Прощайте Николай Николаевич! Так как я предполагаю пробыть здесь почти месяц, то неугодно ли Вам будет поручить мне что исполнить в Петербурге. Адрес мой: У Знаменья, дом Фрид-рикса, по Лиговке, в меблированных нумерах Г-на Щербакова.

Всегда и навсегда, присно Ваш Брятанинов.

11 октября 1862 г. С. Петербург

№84

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше от 3-го Ноября застало меня еще в Петербурге, где дела делаются неспешно, особенно частные. Едва достиг возврата из Цензуры сочинений брата Преосвященного Игнатия, а теперь хлопочу о передаче корректуры. По ходе дела надеюсь, что чрез неделю, т. е. в последних числах месяца, мне можно будет уже выехать в обратный путь. Радуюсь, что в Москве найду Наталию Григорьевну с детьми Вашими.

Вглядываясь здесь к направлению литературы ближе — очевидно, что цель ее (за исключением немногих периодических изданий) листками дешевыми уничтожить нравственность, повиновение власти и религию в народе. Грустно видеть, как они подкапывают благосостояние отечества. Хотя бедствия пожаров заставили многих отпасть от этой партии, но статьи, помещаемые даже в книгах, доказывают, что зло живет и действует, преследуя свою идею, проводя ее всеми доступными ему путями в народ....

Вообще, мне было нелегко на душе во все время моего пребывания здесь. Утешаюсь тем, что труд, который был возложен на меня братом, послужит чистым утешением для многих собратьев Христиан, ищущих душеспасительного духовного чтения. -

Простите, Николай Николаевич...

20 ноября 1862 г. Петербург

№85

Милостивейший Государь Николай Николаевич!

Письмо Ваше от 8-го Декабря пришло ко мне на Бабайки вчера 25-го. В Москве я пробыл от 5-го до12-го, так что в день Ангела Вашего был в первый раз у Натальи Григорьевны, поздравил ее и детей с дорогим отсутствующим имянинником, а 11-го в последний раз долго сидел, поджидая, не подъедете ли Вы. Но на другой день, в 8 часов утра, проезжал мимо Варгина в путь на Ярославль и убедился, что Вы еще не приезжали. От Ваших знал, что Вас удерживали сначала недуг, а потом бесснежье. По месту боли ноги сомневаюсь, чтоб это была подагра, а не нервная ли боль, подобная той, которою я страдал, приехав на Кавказ, и от которой меня вылечил Коваленский Михаил Ильич гомеопатией. До того же времени ни доктора, ни воды не могли мне помочь.

Дата добавления: 2015-06-04