Игры патриотов 24 страница

- Если он признает себя виновным в незаконном ношении оружия и в участии в заговоре и если он поможет нам, то получит всего несколько лет тюрьмы куда более мягкого режима. Но если вы полагаете, что мы позволим человеку, осужденному за убийство, просто так отделаться от нас, вы, господин хороший, очень сильно заблуждаетесь. А что вы можете предложить со своей стороны?

- Это может оказаться для вас сюрпризом, - сказал адвокат загадочно.

- Вот оно как? Готов поспорить, что и вам он тоже ничего не сказал, поддел Шоу адвоката, а сам не спускал глаз с него, ловя каждую реакцию. Билл Шоу и сам работал когда-то в адвокатуре, хотя в те времена был скорее был озабочен защитой общественных интересов, нежели тем, как избавить от тюрьмы очередного преступника.

- Разговоры между адвокатом и его клиентом - профессиональная тайна, заявил адвокат. Он всего два с половиной года занимался этими делами, и опыт его преимущественно сводился к одному правилу: избавлять своих подзащитных от лап полиции. Сначала он был доволен тем, что Кларк ничего не сказал ни полиции, ни ФБР, но потом его удивило, что и с ним тот не хочет говорить. В конце концов, несмотря на слова этого типа из ФБР, они, может, смогли бы прийти к какому-то соглашению. Но ему нечего было предложить. Он подождал секунду-другую, но агент ФБР лишь смотрел на него в упор ничего не выражающими глазами. Пришлось адвокату признать поражение - молча, конечно. Ну что же, по совести говоря, он знал, что шансы его на сделку невелики.

- Так я и думал, - сказал Шоу, поднимаясь из-за стола. - Передайте своему клиенту, что, если он не заговорит до послезавтра, он отправится восвояси отбывать пожизненное заключение. Не забудьте передать ему это. Если он захочет поговорить с нами после возвращения домой, мы отправим туда своих людей. Я бы и сам не против слетать туда - там, говорят, отличное пиво.

У ФБР против Кларка было лишь одно оружие - страх. Операция, в которой он участвовал, нанесла вред "Временным", и молодому глуповатому Нэду мог не понравиться прием, который ожидал его в английской тюрьме. В американской тюрьме ему было бы куда безопасней, но Шоу сомневался в том, понимает ли это Кларк, как сомневался он и в том, что тот вообще расколется. Может, когда он вернется в Англию, можно будет там что-нибудь организовать.

Дело подвигалось плохо. Но он и не ожидал иного. Такие дела или удается раскрыть сразу или приходится возиться с ними месяцами, а то и годами. Те, за кем они охотились, слишком хитры, чтобы подставляться под удар. Оставалось лишь цепляться зубами за каждую улику и разрабатывать ее до предела, всесторонне. Так примерно и говорилось в учебнике о технике ведения следствия. Шоу это знал достаточно хорошо, поскольку был автором одного из таких учебников.

Глава 18

ОГНИ

Было четыре пополудни, когда Эшли вошел в букинистический магазин. Истинный библиофил, он чуть задержался на пороге, чтобы вдохнуть аромат старых книг.

- Мистер Кули сегодня тут? - спросил он помощницу Кули.

- Нет, сэр, - ответила Беатриса. - Он за границей, по делам. - Чем могу служить вам?

- Насколько мне известно, у вас есть новые поступления.

- О, да. Вы слышали о первом издании Марло? Беатриса походила на мышь, особенно цветом волос - серо-коричневым. Лицо у нее было отечным - то ли от переедания, то ли от пристрастия к спиртному. Глаз не разглядеть за толстыми стеклами очков. Одета в нечто старомодное, словно для того чтобы вполне вписываться в атмосферу магазина. "Жаль, - подумал Эшли. - Немного усилий, и она могла бы стать вполне привлекательной".

- Марло? - спросил он. - Первое, говорите, издание?

- Да, сэр. Из библиотеки покойного графа Крандейла. Как вы знаете, пьесы Марло напечатали только через сорок лет после его смерти, - продолжала Беатриса, демонстрируя знания, которые трудно было в ней предположить, судя по ее убогой внешности. Эшли слушал ее с уважением. Эта мышка знала свое дело не хуже какого-нибудь оксфордского спеца.

- Как вам удается находить такие редкости? - спросил он, когда Беатриса кончила экскурс в историю изданий и переизданий Марло.

- У мистера Денниса прямо-таки нюх на раритеты, - улыбнулась она. - Он частенько разъезжает туда-сюда, в постоянном контакте с другими букинистами, со всякими адвокатами и так далее. К примеру, сегодня он в Ирландии. Просто поразительно, какое количество книг он оттуда всякий раз привозит. У той кошмарной публики просто поразительные библиотеки.

- Любопытно, - сказал Эшли, ничем не выдавая, что его действительно заинтересовала эта информация. Внешне он был равнодушен, но в голове у него уже вспыхнула некая сигнальная лампочка. - В литературе ирландцы молодцы, они нам дали несколько действительно хороших писателей. И еще виски у них отличное.

- И бомбы тоже, - заметила Беатриса, не скрывая неодобрительного отношения к ирландцам. - Лично я туда бы ездить не стала.

- А я туда частенько езжу в отпуск. Рыбка там ловится просто сказочно.

- Лорд Маунтбеттен тоже так полагал, - заметила Беатриса.

- И часто Деннис там бывает?

- Раз в месяц, как минимум.

- Могу я взглянуть на Марло?

- Конечно, - сказала она, и, достав с полки книгу, бережно раскрыла ее. Хотя обложка, как видите, в плохом состоянии, страницы сохранились просто чудесно.

Эшли, склонившись над книгой, забегал глазами по строчкам.

- Да, в самом деле. И сколько вы за нее хотите?

- Мистер Деннис еще не назвал цену. И, насколько мне известно, книгой интересуется еще один покупатель.

- Вы не знаете, кто?

- Нет, сэр, не знаю. А если бы и знала, все равно не могла бы назвать его имя - это не в наших правилах.

- Это понятно. Так оно и должно быть, - согласился Эшли. - Так когда мистер Кули вернется? Я хочу с ним самим поговорить насчет Марло.

- Завтра после обеда.

- Вы завтра тоже будете здесь, - спросил Эшли, и выдал самую чарующую из своих улыбок.

- Нет, завтра я буду на другой работе.

- Очень жаль. В любом случае - спасибо, - откланялся Эшли и направился к дверям.

- Заходите еще, сэр.

Выйдя из пассажа, Эшли повернул направо. Подождав пока схлынул поток машин, он перешел на другую сторону улицы. Ему надо было в Скотленд-Ярд и, решив пройтись пешком, он направился по Сент-Джеймс-стрит, обогнул слева королевский дворец, а затем вышел на Мол.

"Именно здесь это и произошло, - остановился он, припоминая те события. Та машина, что скрылась, повернула как раз тут. А саму засаду устроили в сотне метров от этого вот места".

С личностной точки зрения, офицеры службы безопасности похожи друг на друга во всем мире. Они не верят в совпадения, хотя и верят в случай. Когда дело касается их работы, с чувством юмора у них плохо - преобладает смертельная серьезность. В основе этого лежит понимание ими того факта, что только самые доверенные люди становятся предателями - и прежде чем предать свою страну, они предают тех, кто оказал им доверие. Эшли более всего на свете ненавидел предателей, он всех подозревал и никому не верил.

Через десять минут он уже был в Скотленд-Ярде, в кабинете Джеймса Оуинса.

- Так вот. Об этом Кули, - сказал он.

- Кули? - не сразу понял Оуинс. - А... тот, кого Уоткинс навестил вчера, букинист. Вы что, побывали у него?

- Прелестный магазинчик. А владелец его сейчас в Ирландии, - сказал Эшли без всякого выражения.

Оуинс задумался. Ситуация, казавшаяся малоинтересной, представилась в несколько ином свете. Эшли вкратце пересказал то, что ему удалось выведать. Это еще не было нужной ниточкой, но все же этим следовало заняться вплотную. Впрочем, оба они знали массу случаев, когда такие нити все же никуда не приводили, так что особенно-то обольщаться не стоило. Расследование пока ничего реального не дало. Агенты собирали информацию, но толку от нее пока не было. Этим Кули надо, конечно, всерьез заняться - а вдруг да что-то выйдет.

В одиннадцать утра состоялось координационное совещание между представителями ЦРУ и ФБР. Райана на это совещание не пригласили, поскольку, как объяснил ему Марти Кэнтор, ФБР, возможно, пришлось бы не по душе его присутствие. Джек отнесся к этому спокойно. Все равно после ленча Марти даст ему сводку всей информации, и этого достаточно. Конечно, Кэнтор перескажет ему и всякие соображения тех, кто руководит следствием, но это ему было ни к чему он предпочитал сырой материал, чтобы самому обмозговать его. Оценка материала взглядом человека со стороны уже давала в прошлом неплохие результаты, могло это сработать и теперь. Он, во всяком случае, надеялся на это.

"Да, мир международного терроризма обширен", - думал Джек, просматривая данные, полученные при помощи разведывательных спутников. Данные эти, составлявшие объемистый том, содержали, в частности, и карты - шестнадцать штук. На них маленькими красными треугольниками были обозначены местности в четырех странах, где предположительно размещались тренировочные лагеря террористов. Наблюдение за этими подозрительными местами велось со спутников почти ежедневно. Райана более всего интересовали лагеря, расположенные в Ливии. Имелось агентурное сообщение из Италии, что Сина Миллера видели, как он сходил на берег в порту Бенгази с грузового судна. Судно это было зарегистрировано на Кипре и формально принадлежало сети корпораций, которые вряд ли знали, как оно использовалось на самом деле. Американский эскадронный миноносец, случайно встретившись с этим судном возле Сицилии, сфотографировал его. Судно было старым, но при этом в поразительно хорошем состоянии, оборудовано всякими техническими новинками, включая и радар. Выяснилось, что оно совершало регулярные рейсы из портов стран Восточной Европы в Сирию и Ливию, доставляя туда оружие.

Райан нашел данные об изучении ЦРУ и Управлением национальной безопасности ряда лагерей в пустыне Северной Африки. К датированным снимкам этих лагерей прилагались графики, фиксировавшие степень активности в них. Райан искал лагерь, чья активность изменилась в день, когда судно, на борту которого находился Миллер, прибыло в Бенгази. К его разочарованию, получалось, что к числу таковых относятся целых четыре лагеря. Относительно одного из них было известно, что он используется Временной группировкой ИРА. Эти данные были получены в ходе следствия по делу одного, позже приговоренного к заключению, террориста. Относительно трех других ничего не было известно. Судя по фотографиям, там была не только ливийская обслуга и охрана, но и люди со светлой кожей, скорее всего европейцы. К сожалению, лица рассмотреть было невозможно - снимки зафиксировали только цвет кожи да порой, при удачном освещении, цвет волос. Можно было понять также какого типа машины там использовались, но номера их идентификации не поддавались. Четкость сделанных в ночное время снимков была странным образом лучше. Дело в том, догадался Джек, что днем, в жару воздух струится, тогда как ночами там холодно, и он как бы застывает. Лагеря, которыми он заинтересовался, значились под номерами 11-5-04, 11-5-18 и 11-5-20. Почему они были пронумерованы именно так, а не иначе, он не знал да и не интересовался этим. Лагеря эти мало чем отличались друг от друга разве что расположением жилых и подсобных помещений.

Просидев добрый час над этими снимками, Джек пришел к выводу, что это чудо современной техники давало массу сведений технического свойства и ничего из того, что его действительно интересовало. Кто бы ни был хозяином этих лагерей, они знали о разведывательных спутниках, и, когда те пролетали над лагерями, прятали людей в укрытия. Не прятались лишь от одного спутника, который тоже делал съемки, но об этом никто не знал. Но даже и на снимках, сделанных с этого спутника, число людей в лагерях почти всегда было разным, и, значит, судить о мере реальной активности лагерей приходилось с большой долей неопределенности. Это обескураживало.

Откинувшись на спинку стула, Райан закурил очередную сигарету. Сигареты да кофе помогали ему взбодриться. Опять он уперся в глухую стену. В голову пришло сравнение с компьютерными играми "Зорк" и "Алтиме", которыми он порой, устав от писаний, забавлялся дома. Анализ разведданных зачастую напоминает эти игры: надо нечто угадать, но что именно - вам никогда до конца не ясно. Надо нащупать некий ключ, который может оказаться весьма своеобразным, ни на что не похожим, и непохожесть эта в одних случаях действительно существенна, а в других ерундовая, случайная.

Два лагеря, относительно которых были подозрения, что они принадлежат АОО, находились в сорока милях от заставы ИРА. "Менее часа езды, - подумал Джек. Если только они знают об этих лагерях". Можно было бы дать знать об этом "Временным", и они бы расправились там с АОО. Британцы, похоже, тоже подумывали о том, как расправиться с АОО руками ВГИРА. "Интересно, - сказал себе Джек, что по поводу этой конкретной ситуации думает мистер Оуинс?" Прикинув, он пришел к выводу, что Оуинсу, видимо, неизвестно о близости этих лагерей к заставе ВГИРА.

Мысль о том, что теперь он располагает данными, которых нет в распоряжении даже таких опытных спецов, как Оуинс, показалась Джеку странной. Он снова вернулся к изучению фотографий.

На одной, сделанной через неделю после того, как Миллера видели в Бенгази, была зафиксирована машина - по виду, "тойота-ленд круз", - в миле от лагеря 11-5-18. Райан записал дату и время. А минут через десять он наткнулся на другую фотографию - та же машина находилась на следующий день на территории лагеря 11-5-09 - лагерь ВГИРА, находившийся в сорока милях от лагеря номер 11-5-18.

Джек заволновался, но тут же приказал себе успокоиться. Ведь лагерь 11-5-18, возможно, принадлежит не АОО, а западногерманской фракции "Красной армии" или итальянским "Красным бригадам", или еще какой-нибудь организации, с которой ВГИРА сотрудничает. Но в любом случае эти данные подлежали изучению.

Затем он принялся за графики, фиксирующие степень заселенности лагерей. Графики показывали число помещений, в которых жизнь теплилась или бурлила по ночам. Они охватывали период более чем двухгодичной давности. Он сравнил данные графиков со списком операций АОО и сперва абсолютно ничего не обнаружил. Периоды, когда число занятых людьми помещений повышалось, никак не соотносились с периодами террористической активности АОО. И все же прослеживалась некая закономерность...

"Какая именно закономерность?" - спросил он сам себя. Примерно каждые три месяца заселенность помещений в этом лагере возрастала на одну единицу. Независимо от того, сколько людей было в лагере, число используемых помещений возрастало на одну единицу в течение трех дней. Райан выругался, увидев, что эта закономерность все же не была строгой. О чем все это говорит?

"Вы в лабиринте равно запутанных ходов", - пробормотал Джек слова, возникавшие на экране компьютера, когда он запутывался в очередной головоломке одной из игр. В установлении закономерностей он никогда не был особенно силен.

Джек вышел из своего кабинета и отправился за кока-колой, чтобы малость освежиться. Через пять минут он уже снова сидел за своим столом.

Теперь он принялся за графики заселенности двух других лагерей. Надо было бы сделать копии всех этих графиков, но в ЦРУ были слишком строгие правила использования копировальных машин, а терять время на бюрократические хлопоты ему не хотелось. Два эти лагеря вообще не давали оснований для каких-либо обобщений. Отложив графики, Джек опять принялся за изучение фотографий. На одном из снимков лагеря номер 11-5-20 была видна девушка. То есть, судя по купальному костюму, это должна была быть особа женского пола. Какое-то время он пытался разглядеть ее, пока не отвернулся с отвращением: что за извращение, в самом деле, высматривать прелести бабенки, которая, вероятно, террористка! Лиц женского пола в лагерях 11-5-04 и 11-5-18 не наблюдалось, и он задумался над этим, пока не вспомнил, что снимки, сделанные в дневное время, поступали только с одного спутника.

- Ты так ни к чему и не пришел, - сказал он сам себе вслух.

- Остальные тоже, - сказал Марти Кэнтор. Джек обернулся.

- Как вы здесь оказались? - удивился он.

- Вы, Джек, когда на чем-то сосредоточены, то уж, действительно, ничего, помимо этого, не видите. Я тут уже минут пять стою, - усмехнулся Кэнтор. - Мне по душе ваше горение, но все же мне кажется, вы перегибаете палку.

- Ничего, авось не загнусь.

- Ну, смотрите сами, - с некоторым сомнением сказал Кэнтор. - Как вам наш фотоальбом?

- Если этим заниматься каждый день, можно рехнуться.

- Кое-кто и рехнулся, - огласился Кэнтор.

- Мне надо бы кое-что проверить, - сказал Джек и принялся объяснять свои подозрения насчет лагеря номер восемнадцать.

- Неплохо. Кстати, двадцатый лагерь, похоже, принадлежит "Action-Directe" - знаете, французская группа, недавно появившаяся на свет Божий? Так, во всяком случае, полагает французская разведка.

- Вот оно что! Тогда, возможно, что-то проясняется с этой девицей на снимке, - Джек отыскал нужную фотографию.

- Иван, слава Богу, не знает, на что способна наша поднебесная птица, кивнул Кэнтор. - Ага... Возможно, нам удастся опознать ее.

- Как? Ведь лица ее не разобрать.

- Но можно определить длину волос, пусть и приблизительно, а также размер ее грудей.

- Что?

- Ребята из отдела анализа фотоснимков, они... в общем, у них техника будь здоров. Они разработали математические схемы для опознания личности по комбинации таких параметров, как цвет и длина волос, размер бюста и так далее. В "Action-Directe" полно женщин. Наши французские коллеги, возможно, заинтересуются этим фактом. - "Если захотят иметь с нами дело", - подумал он, но не сказал этого вслух.

- А что насчет восемнадцатого лагеря?

- Понятия не имею. В действительности, мы никогда по настоящему не занимались им. А раз там эта машина, то, наверное, он тоже принадлежит ВГИРА.

- Не забывайте, что АОО имеет своих людей во ВГИРА.

- Вы еще не расстались с этой идеей, а? 0'кей, это, конечно, не стоит упускать из виду, - согласился Кэнтор. - А что это за закономерность, которую вы нащупали?

- Это пока всего лишь проблеск, не более того, - признался Джек.

- Давайте глянем на график.

Джек разложил его на столе. "Примерно каждые три месяца число занимаемых помещений возрастает".

Кэнтор какое-то время, рассматривал, нахмурившись, график, потом принялся пролистывать фотографии, пока не остановился на той, сделанной в дневное время, где были видны три людские фигуры, стоявшие возле стрельбища.

- Возможно, в этом что-то есть, - сказал он.

- Что именно? - спросил Райан - этот снимок ничего ему не говорил.

- В чем особенность АОО?"

- Профессионализм, - ответил Райан.

- Помните, в последней своей разработке вы отмечали, что в военном смысле они организованы куда лучше прочих групп? У них каждый, насколько нам известно, мастерски владеет оружием.

- Ну и что?

- Думайте! - насмешливо порекомендовал Кэнтор, но увидев, что Джек все же не может сообразить, что к чему, задал наводящий вопрос: - Что вы скажете о регулярных тренировках?

Стрельбы, например?

- А ведь верно! Я об этом как-то и не подумал. Как это никому в голову не пришло?..

- Знаете, сколько таких вот снимков поступает сюда? То есть я и сам точно не знаю, сколько, но могу вас заверить, что очень много. И для изучения каждого нужно минимум пять минут. Мы же прежде всего занимаемся Россией - ракеты, военные заводы, передислокация войск, танковые соединения и так далее. Именно на это и брошены наши основные аналитические таланты. И они просто не могут справиться со всем материалом, поступающим со спутников. Так что такими вот снимками занимаются не аналитики, а техники, - Кэнтор замолк на секунду. Восемнадцатый лагерь представляет некоторый интерес, так что надо нам попытаться определить, кто там обитает. В общем, неплохо, Джек.

- Он нарушил правила конспирации, - вместо приветствия сказал 0'Доннелл. Он выговорил это тихим голосом, так что в шуме, царившем в пивной, никто не мог услышать его.

- Может, у него были на то основания, - ответил Кули. - Какие-нибудь инструкции?

- Когда вы возвращаетесь?

- Завтра утром.

0'Доннелл кивнул, допил пиво и вышел на улицу. Через двадцать минут он был у себя дома, а еще через десять минут в его кабинете уже сидели начальник оперативного отдела АОО Син Миллер и начальник разведслужбы Майкл Маккини.

- Син, каково ваше мнение об организации Алекса?

- Они вроде нас - их мало, но они профессионалы. Алекс насчет техники операций очень на уровне, хотя и заносчив. Настоящей выучки у него, правда, нет, но он умен, и даже очень. И жаждет действий.

- Ну что же, возможно, этим летом у него будет шанс отличиться, 0'Доннелл помолчал, затем вытащил из кармана письмо, только что доставленное Кули. - Похоже, Его королевское высочество осчастливит посещением Америку. Этим летом. Выставка королевских сокровищ пользовалась таким успехом, что они намерены устроить еще одну. Чуть ли не девяносто процентов работ Леонардо да Винчи принадлежит королевскому дому, и они отправят все это в Америку, чтобы собрать средства для всяких там благотворительных целей. Выставка начнет работать первого августа, и откроет ее лично принц Уэльский. Объявят об этом только в июле, но у нас уже есть маршрут его поездки и даже сведения о том, какие меры охраны будут предприняты. Пока еще неизвестно, поедет ли вместе с ним его очаровательная супруга, но мы будем исходить из предположения, что поедет.

- А ребенок?

- Скорее всего, что нет, но и это не исключено, - сказал 0'Доннелл и передал письмо Майклу Маккини, который тут же погрузился в его изучение.

- Охрана будет очень серьезной, - сказал он наконец. Как и всем разведчикам, противник представлялся ему крайне мощным. - У американцев уже были кое-какие инциденты, и они извлекли из них урок. Но если они примут именно эти меры...

- Именно эти, - сказал 0'Доннелл. - Я хочу, чтобы вы вдвоем поработали над этим. Времени у нас достаточно и надо использовать его с толком.

Он взял письмо из рук Маккини и, прежде чем передать его Миллеру, еще раз перечитал. После их ухода он написал письмо с инструкциями своему агенту в Лондоне.

Кули, едва войдя в здание аэропорта, увидел связника. Он направился в кафе, чтобы за чашкой кофе скоротать время до отлета. Но вот объявили посадку на его самолет, он расплатился и направился к выходу. Связник в это время как раз входил в кафе - они едва разминулись в дверях. Письмо незаметно перекочевало из рук одного в карман другого - в точном соответствии с наукой, каковую преподают в каждой шпионской школе.

- Он много разъезжает, - заметил Эшли. Детективам Оуинса потребовалось менее часа, чтобы разыскать бюро путешествий, где Кули всегда заказывал билеты. Теперь перед ними был список всех его поездок за последние три года. Двое других сыщиков собирали биографические данные. Работенка из числа самых заурядных. Оуинс и его люди старались не поддаваться надежде, что эта ниточка выведет их куда надо. Радужные надежды слишком часто мешают сохранять объективность. На счетчике машины Кули, запаркованной возле аэропорта Гатвик, значилось большое число миль, учитывая возраст самой машины. Но это понятно он ведь все время в разъездах, в погоне за редкими книгами. Таковы были сведения, добытые за последние восемнадцать часов. Теперь надо набраться терпения и ждать дополнительных данных.

- Как часто он бывает в Ирландии?

- Довольно часто. Но он ведь скупает там книги, - сказал Эшли.

- А в Америке? - спросил Оуинс.

- Похоже, что раз в год. Думаю, на ежегодной книжной ярмарке. Но я это проверю. Шекспир ведь там не жил и книг своих там не издавал. В Америке не так уж много старых изданий, чтобы привлечь таких знатоков, как Кули. Может, он скупает там книги, что когда-то уплыли от нас за океан, но вероятнее всего, он ищет там покупателей. Нет, как ни верти, Ирландия для него идеальное прикрытие - если, конечно, он занимается тем, чем мы думаем. Мой букинист, "Сэмюэль Пикетт и Сыновья", тоже наведывается туда... хотя и не так часто.

- Может, нам что-то подскажет его биография, - заметил Оуинс.

- Будем надеяться, - сказал Эшли. Ему хотелось, чтобы в конце этого темного туннеля наконец прорезался свет, но пока впереди была лишь сплошная темь.

- Это ничего, Джек, - сказал Кэти.

Он кивнул. Она была права. Когда они пришли навестить Салли, медсестра, рассказывая о том, как стремительно выздоравливает девочка, прямо-таки сияла. Но одно дело - знать, а другое - видеть, как мучается твой ребенок. Салли не могла говорить, так как во рту у нее был шланг респиратора, но она пыталась что-то пробормотать, и смысл этого бормотанья был один: "Больно". И все эти кровоподтеки... Он знал, что они исчезнут, но легче от этого знания не было. И боль тоже со временем уйдет... Со временем! Но ведь больно-то ей было именно сейчас. Кэти еще могла говорить о том, что только живое существо испытывает боль, что, несмотря на все страдания, это положительный знак. Он такого сказать не мог, его такие слова не утешали. Кэти и Джек оставались возле Салли, пока она не заснула.

- Ну, как ты? - спросил Джек Кэти, когда они вышли на улицу.

- Лучше. Завтра вечером ты можешь уже забрать меня домой.

Джек как-то даже и не думал об этом. Ему почему-то мерещилось, что Кэти останется здесь, поближе к Салли.

- Без тебя дома пусто, - сказал он минуту спустя.

- И без нее там будет пусто, - сказала Кэти и снова заплакала. - Она такая маленькая...

- Да, - ответил он и снова увидел голубые глаза Салли и кровоподтеки. Она поправится... И я больше не хочу слышать всей этой ерунды: "это моя вина" и так далее.

- Но так ведь оно и есть!

- Нет не так. Ты и знать не знаешь, как мне повезло, что вы обе все-таки живы. Я видел сегодня рапорт ФБР. Если бы ты вовремя не нажала на тормоз, вас обеих изрешетили бы пулями. Ты все правильно сообразила. Это и спасло вам обеим жизнь.

Кэти отреагировала не сразу.

- А откуда ты знаешь об этом рапорте?

- ЦРУ. Они участвуют в разбирательстве вместе с ФБР и полицией. Я попросил, чтобы меня тоже включили в эту команду.

- Но...

- Над этим сейчас работает много людей. Я - один из них. Единственное, что важно сейчас, - это найти их.

- Ты думаешь, что...

- Да, я так думаю. - "Рано или поздно", - добавил он мысленно.

Билл Шоу был настроен куда менее оптимистично. Потенциально наиболее перспективной была ниточка, ведущая к негру, который вел фургон. От прессы это скрывалось. Из сообщений телевидения и газет следовало, что все преступники были белыми. ФБР не столько лгало прессе, сколько позволило ей сделать ложные выводы на основании тех отрывочных сведений, что были предоставлены в ее распоряжение. Такова была обычная практика. Делалось это для того, чтобы подозреваемый не чувствовал, что за ним идет охота. Единственный, кто видел его вблизи, была продавщица из "7-11". Она провела несколько часов над фотографиями негров, относительно которых были подозрения, что они состояли в тех или иных "революционных" группировках, и наконец остановилась на трех. Двое из них сидели в тюрьме: один за ограбление банка, другой - за доставку взрывчатки из-за границы. Третий скрылся из поля зрения семь лет тому назад. Это была всего лишь фотография. Имя, которое на ней значилось, было вымышленным, отпечатками пальцев этого человека ФБР тоже не располагало. Было известно, что он полностью порвал с прежними своими друзьями - умный ход, поскольку большинство сидело по тюрьмам, - и просто исчез. Вероятнее всего, говорил себе Шоу, он вернулся к нормальной жизни и разве что изредка вспоминает о прошлых делах, Шоу снова пролистал досье. "Константин Дуппенс" - таково было его условное имя. По отзыву информатора, у него хорошо подвешен язык, хотя он и не из болтливых. Вероятно, получил какое-то образование. Был связан с группой, за которой Бюро вело слежку, но реально в ее деятельности никакого участия не принимал. Более того, он вообще не был замешан ни в каких противозаконных действиях, и как только главари этой группы начали толковать о том, чтобы добывать деньги посредством ограбления банков и перевозкой наркотиков, прекратил всякие с ней контакты. "Не исключено, что дилетант, - подумал Шоу, студентик с вывихом в сторону радикализма - посмотрел-посмотрел на этих революционеров да и понял, что они на самом деле всего лишь идиоты, гангстеры, чьи головы забиты ошметками фразеологических клише марксизма или фашизма.

Кое-каким группкам время от времени удавалось подложить где-нибудь бомбу, но это случалось так редко, а результат этих эскапад был столь ничтожным, что широкие слои американской общественности едва ли и слышали о таких актах. Если им удавалось ограбить банк, публика приходила к выводу, что для грабежа банка вовсе не обязательны политические мотивы - достаточно всего лишь алчности. Число террористических актов достигло пика в 1982 году - пятьдесят один случай, но в 1985 их было уже всего лишь семь. Благодаря хорошо поставленной информационной службе и решительным действиям, ФБР в предыдущем году сумело расправиться с многими из этих любительских групп и предотвратить более двадцати террористических актов. Чаще всего группки этих безумцев распадались сами, ибо состояли из любителей. В Америке не было идеологически мотивированных террористических групп, по крайней мере в европейском смысле этого понятия. Были группы армянских террористов, охотившихся за турецкими дипломатами, и группы белых расистов. Но в обоих случаях вся их идеология сводилась к ненависти. - к туркам, неграм, евреям и так далее. Они, конечно, были вредны, но реальной опасности для общества не представляли, поскольку были движимы лишь негативными устремлениями, и у них не было каких-то долговременных политических целей. Самыми опасными террористами всегда, конечно, являются идеалисты, но Америка - не та страна, где можно с легкостью вдохновиться мыслью о преимуществах марксизма или нацизма. Когда даже у тех, кто живет на пособие по бедности, дома цветные телевизоры, кого увлечешь проповедью социалистического благосостояния? Когда в стране нет четко выраженных классовых различий, какую группу населения можно ненавидеть до самозабвения? А потому все эти мелкие банды чувствовали себя партизанами, которые плавают не в море сочувствующего им крестьянства, а в океане всеобщей апатии. И ни одна из этих групп не сумела привлечь к себе общественного внимания. Очень быстро Бюро засылало в их ряды своих людей, а там уж недалеко было и до полного разгрома, причем террористам приходилось убеждаться, что все их манифесты, даже в связи с разгромом их группы, помещались в газетах разве что на одиннадцатой странице да и то петитом. Безликие редакторы полагали, что манифесты эти не представляют интереса для широкой публики. То же и с сообщениями о судебных процессах над террористами.

Дата добавления: 2015-06-04