Грамматика. Под стенкой рая - благодать,

РАЙ

Под стенкой рая - благодать,

Трава там благодатная.

Упал, лежу, уже не встать

И гложет мысль превратная.

Превратно думать о своём,

Когда лежишь пред вратами,

И ангел морщит лоб,

На нем одежды благодатные.

Творец взирает строго,

Я выгляжу убого.

Убогость не в одеждах,

А в мыслях и надеждах,

Потребность в сладострастие,

И тихом райском счастье,

Потребность в беззаботности

И минимум абортности.

Под стенкой рая - рай,

Измучился там в край

Не надо говорить,

Не мыслить,

Не творить.

Здесь лягу в неглиже,

Хоть отдохну уже.

2 92

Местоимения

лишусь без сожаления,

и место то и мнение

безосновательно.

Кладу основу,

без сомнений,

из существительных

и прилагательных.

По существу,

и место, и основу,

мы выбираем сами,

по наитию.

Прислушиваемся к снам

и разговорам,

встречаем дни,

и близкие события.

События,

склеиваем снами.

Дни крестим

календарными крестами,

а то срывам лист,

и ставим в памяти пробел.

А день повис.

И мы живём обвешанные днями.

2 15

Архитектура в естестве-

фактурная структура.

Эстет означил-

музыка камней.

Бездарна пасситура

партитуры, в ней

диссонанс веков,

мгновений, дней.

Менялись авторы,

менялись звуки,

и какофония городов,

навеивает скуку

на слушателей,

доверившихся звуку.

Такое свойство

человеческой натуры,

все примерять

к своей фигуре.

И водится

в архитектуре,

оставить след

(то есть гадить) на фактуре

Так множественно,

и одиночно - зодчий,

Кто мастерски, кто не умело

ваяют «зъдь»

я прикоснулся к естеству

не смело,

в пределах

заперт впредь.

Сконфужено стою

под сводом храма,

как ожидавший милости

паломник,

архитектура

не приемлет санов.

Решит судьбу мою

храмовник

4 15

Из бойкого ручья,

Лугами и лощинами,

Рождается река,

Потом как назовут.

Питает берега,

Переходя в стремнину,

Потоки осмелев,

Гранитный камень рвут.

Рождение таинственно,

Как время.

На время тайн,

Ложиться вековое бремя.

Один источник,

И одно начало.

Его начало гордо прозвучало,

В потоках временных,

И в именах героев,

Впечатанных в скалу,

Волной прибоя.

Тот пращур,

Из варягов в греки,

Склонялся пред богами

Здешних вод.

Степной дозор,

Впечатывает звезды в реки,

Переходя стремнину вброд.

А звезды зажигают в глубине,

Тот лунный свет на дне,

Что стелиться дорогой.

И путник берегом бредёт,

Под перекат порогов.

На небосводе Млечный путь,

Течению вторит,

Несёт созвездия к свободе,

Где мириад галактик бродит,

И сомный нимб парит.

Вода и свежестью младенца,

и мудростью веков наделена.

Она одна одновременно

Предстанет мёртвой и живой.

И если силы покидают тело,

То дух реки поддерживают твой.

2 15

Я вырос в тех краях,

где воздух степной к морю,

несёт засушливые струи.

Где разгуляться было вволю

коню, без скифской золочёной сбруи.

Где обезвоженный поток,

насытившись морскою влагой,

срывался на восток,

на север, запад,

с завидной отвагой.

Здесь жил неодомашненный народ-

кочевья, племена, не знавшие покоя.

Алан и Гунн, Остгот, Вестгот,

зачали эру и разрушили веков устои.

Здесь греко-римский городок

оставил на холме, культуры сростки,

здесь смешивался людей поток,

в могуч поток, сливались горстки.

Здесь собирался покоритель Рима,

К своим походам в дальний край.

Здесь зрима и не зрима

морская гладь, степная даль.

Здесь осязаемо и явно чудо:

Степного воздуха мираж.

Единорогов вижу всюду,

И родниковый антураж.

Здесь быль степей,

И песнь ветра

Повествование сердец.

Ночных теней ленивый шорох,

Весенней сказки первенец.

6 99

Дата добавления: 2015-06-29