Роль среды в формировании личности

Нередко в педагогической литературе не дифференцируются понятия «человек» и «личность», т. е. говорят о развитии и воспитании человека или о развитии и воспитании личности, хотя это и не одно и то же.

Еще К. Маркс указывал, что в понятии «личность» раскрывается общественная сущность человека. Сущность человека, писал он, «не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений». В силу этого, когда специально рассматривается влияние среды на развитие человека, следует говорить о формировании его личности, поскольку речь должна идти о тех качествах, которые формируются у человека прежде всего под влиянием самых разнообразных средовых контактов, т. е. взаимоотношений с людьми и различными общественными институтами. Под средой в педагогике понимается вся окружающая ребенка действительность, в условиях которой происходит развитие человека, формирование его личности.

Рассматривая влияние среды на развитие человека, марксистско-ленинская педагогика указывает прежде всего на то, что для формирования человеческой личности, для развития чисто человеческих задатков — речи, мышления, хождения в вертикальном положении — необходимо человеческое общество, социальное окружение. Примеры развития детей, попадавших с младенческого возраста в окружение животных, свидетельствуют о том, что эти человеческие задатки у них не развивались, и способность к их развитию оказывалась настолько заторможенной, что даже после того, как эти дети попадали в человеческое общество, они с огромным трудом обучались простейшим формам общения с людьми и не привыкали к образу жизни современного человека.

Когда говорят о влиянии среды, то имеют в виду прежде всего среду социальную, т. е. определяемую экономическими и политическими условиями, свойственными данной общественно-экономической формации. Определенную роль играет среда географическая, большое значение придается домашней среде — ближайшему окружению ребенка.

В понятие «социальная среда» входят материальные условия жизни общества, социальный и государственный строй, система производственных и общественных отношений и определяемый ими характер протекания социальных процессов и функционирования различных учреждений, создаваемых обществом.

Действительно, социальное лицо человека определяется прежде всего его государственной принадлежностью: человек рождается гражданином того или иного государства.

Еще в большей степени это влияние определяется той системой общественно-экономических отношений, которые установились в стране, в том обществе, в котором происходит развитие и формирование человека, что определяет классовое положение человека.

К социальным процессам, оказывающим наибольшее влияние на развитие человека, относятся в первую очередь изменения условий жизни в городе и на селе, миграционные процессы, т. е. перемещения населения в пределах территории страны, из города в деревню и обратно, демографические процессы — изменения в рождаемости, продолжительности жизни, возрасте вступления в брак и т. п.

К числу основных социальных институтов, влияющих на развитие и формирование личности человека, относятся: семья как основная ячейка общества, учебно-воспитательные заведения, охватывающие все звенья системы народного образования, внешкольные и культурно-просветительные учреждения, массовые средства распространения информации.

В нашем обществе вся система социальных институтов — дошкольные учреждения, средняя и высшая школа, общественные организации, государственные учреждения, система массового распространения информации — целенаправленно воздействует на сознание всех граждан на основе единых коммунистических принципов, норм и идеалов. Человек как продукт социальной среды подвергается ряду изменений в зависимости от изменения социальных условий жизни. В этом плане личность человека отражает и исторические особенности социальных условий его жизни, и его классовую принадлежность, и положение его класса в структуре общества. При коренном изменении социальных условий меняется и весь духовный облик человека.

Ярким примером этому служит формирование духовного мира человека в условиях социализма. Социалистическое общество, построенное в нашей стране, представляет собой особую, новую социальную среду развития личности, оказывающую определяющее воздействие на развитие и формирование личности советского человека. Изменения, происходящие в этой области, столь значительны, что дают основание говорить о новом типе личности — личности советского человека или социалистическом типе личности. Вместе с тем это же историческое явление вызывает яростные нападки буржуазной пропаганды, которая, опираясь на теоретические построения буржуазных педагогов и психологов, старается доказать, что изменением социальных условий нельзя сформировать новых людей и новый тип личности, так как все плохое, что заложено в человеке от природы, остается неизменным, несмотря ни на какие улучшения материальных и социальных условий. При этом, как правило, используются отрицательные примеры в поведении отдельных представителей нашей молодежи, случаи преступности, нарушения норм морали, сообщения о которых даются в нашей печати. Это направление в буржуазной пропаганде имеет главной целью отвлечение внимания трудящихся от борьбы за демократизацию образования, за создание равных для всех условий обучения и воспитания, от мыслей о необходимости радикального изменения общественного строя, революционного его преобразования.

Приведем несколько примеров из педагогической литературы о влиянии различных факторов на обучение и воспитание, Примеры будем приводить в виде цитат из учебников по педагогике, а также из педагогических трудов известных педагогов прошлых лет.

Ж-Ж. Русо «Эмиль или о воспитании» (предисловие)

«Я не стану распространяться о важности хорошего воспитания; не стану также подробно доказывать, что принятое теперь воспитание дурно. Тысячи других уже делали это раньше меня, и не хочется наполнять книгу вещами давно всем известными. Замечу только, что возгласы против установившейся практики раздаются с незапамятных времен, а меж тем не додумываются предложить лучшую. Литература и знание нашего века гораздо более стремятся к разрушению, чем к созиданию³. Критикуют тоном наставительный, а чтобы предлагать, нужно принять иной тон, который не очень-то нравится философскому высокомерию. Несмотря на столько сочиненна, которые, говорят, не имеют иной цели, кроме общественного блага, первое из всех благ — искусство образовывать людей — до сих пор еще в забвении. Предмет, взятый мной, и после книги Локка⁴ совершенно не нов, и я сильно опасаюсь, как бы он не остался таким же и после моей книги.

Детства не знают⁵: при тех ложных понятиях, которые имеются о нем, чем дальше идут, тем больше заблуждаются. Самые мудрые из нас гонятся за тем, что людям важно,— знать, не принимая в расчет того, в состоянии ли дети научиться этому. Они постоянно ищут в ребенке взрослого, не думая о том, чем он бывает прежде, чем стать взрослым. Вот вопрос, который я прилежнее всего изучал так, чтобы можно было, если весь метод мой окажется химеричным и ложным, все-таки извлечь пользу из моих наблюдений. Быть может, я очень плохо понял, что нужно делать. Но я думаю, что хорошо видел тот предмет, над которым мы должны работать. Итак, прежде всего хорошо изучите ваших воспитанников, ибо вы решительно их не знаете. А если с этой именно целью вы читаете эту книгу, то, думаю, она принесет вам некоторую пользу.

Что касается принятой мною системы, которая в данном случае есть не что иное, как следование самой природе, то эта часть больше всего озадачит читателя. С этой же стороны, без сомнения, будут нападать на меня и, быть может, будут правы. Читатель подумает, что перед ним не трактат по воспитанию, а скорее грезы мечтателя о воспитании. Но что же делать? Я пишу на основании не чужих идей, а своих собственных. Я смотрю на вещи не как другие люди. В этом меня давно уже упрекали. Но в моей ли власти смотреть чужими глазами и увлекаться чужими идеями? Нет. От меня зависит не упорствовать в своем мнении, не считать себя одного более мудрым, чем весь свет. Я не в силах изменить чувство, но могу не доверять своему мнению — вот все, что могу сделать и что делаю. Если иной раз я принимаю решительный тон, то не для того, чтобы внушительно действовать им на читателя, а для того, чтобы говорить с ним так, как думаю. К чему я стал бы предлагать в форме сомнения то, в чем лично нисколько не Сомневаюсь? Я выражаю как раз то, что происходит в моем уме.

Свободно излагая свое мнение, я далеко не считаю его неопровержимым и постоянно сопровождаю его доводами, чтобы их взвесили и судили по ним. Но хотя я не желаю упорствовать в защите своих идей, тем не менее считаю своей обязанностью их изложить, ибо основные положения, в которых я совершенно расхожусь с мнением других, далеко не лишены интереса. Они принадлежат к тем правилам, относительно которых весьма важно знать, истинны они или ложны, и которые приводят человеческий род к счастью или несчастью.

«Предлагайте то, что исполнимо» — беспрестанно повторяют мне. Это все равно, что говорить: «Предлагайте то, что делают, или по крайней мере такое благо, которое уживалось бы с существующим злом». Такой проект по отношению к известного рода предметам гораздо химеричнее моих проектов, ибо в таком союзе добро портится, а зло не исцеляется. Я скорее был бы согласен во всем следовать установившейся практике, чем принимать лучшее лишь наполовину: тогда в человеке меньше было бы противоречия — он не может одновременно стремиться к двум противоположным целям. Отцы и матери, ведь исполнимо то, что вы желаете исполнять. Неужели я должен угождать вашей прихоти?

Во всякого рода проектах две вещи нужно принимать в расчет: во-первых, абсолютное достоинство проекта, во-вторых, легкость его исполнения.

В первом отношении, для того чтобы проект был допустим и исполним сам по себе, достаточно и того, если заключенное в нем достоинство соответствует природе предмета. Здесь, например, достаточно того, если предлагаемое воспитание пригодно для человека и хорошо приноровлено к человеческому сердцу.

Второе соображение зависит от отношений, существующих при известном положении людей. Отношения эти несущественны для предмета и, следовательно, не необходимы и могут до бесконечности видоизменяться. Таким образом, иное воспитание применимо в Швейцарии и непригодно для Франции. Иное годится для буржуа, иное для знати. Большая или меньшая легкость исполнения зависит от тысячи обстоятельств, которые невозможно определить иначе, как при частном применении метода к той или иной стране, к тому или другому состоянию. Но все эти частные применения, не существенные для моей цели, не входят в мой план. Другие могут заняться ими, если захотят,— каждый для той страны или государства, которые будут иметь в виду. Для меня достаточно того, чтобы всюду, где будут родиться люди, можно было создать из них то, что я предлагаю, и чтобы созданное оказалось лучшим и для них самих, и для других. Если я не исполнил этого обязательства, это, без сомнения, моя вина. Но если я исполнил его, читатель не вправе требовать от меня большего, ибо только это я и обещал».

Ю.К. Бабанский «Педагогика»

Дата добавления: 2015-06-29