Принципы военной пропаганды

«Разумеется, народу не нужна война... Однако, политику всегда определяют лидеры, а им втянуть страну в войну проще простого: демократия ли это, парламентская республика, фашистская или коммунистическая диктатура. С голосованием или без него, народ всегда можно заставить делать то, что выгодно властителям. Это дело нехитрое. Все, что нужно сделать — так это сказать людям, что на них напали и обличить пацифистов в отсутствии патриотизма, а также в том, что они подвергают страну опасности и предают ее интересы...». (Герман Геринг, из выступления на Нюрнбергском процессе)

Любая война, развязанная власть имущими, всегда начинается с пропагандистской истерии, цель которой — обмануть собственный народ и мировое общественное мнение, заставить людей сказать «да» грядущей войне. Поэтому каждая война сопровождается ложью в средствах массовой информации, поскольку правительствам необходимо добиться общественной поддержки действий своих армий. Наряду с военными битвами, идут непрерывные сражения за умы людей, за создание «правильного» общественного мнения, за контролирование информационных потоков.

Уже в период Первой мировой войны были сформулированы главные цели военной пропаганды [см. Brown, 1963]:

1. Убеждать свое население в правильности действий, поддерживать его боевой дух, мобилизовывать и направлять ненависть против врага.

2. Любыми методами вносить раскол в лагерь противника, подрывать его боевой дух, ослаблять и деморализовывать его население,

3. Развивать дружбу с нейтральными странами, по возможности, превращая их в союзников.

Основные принципы военной пропаганды были изложены британским дипломатом лордом Понсонби (1871-1946). Суть этих принципов сводится к следующему:

1. «Мы не хотели войны».

Понсонби разъяснил, что для ведения военной пропаганды первым делом необходимо убедить собственный народ в том, что «мы» не хотели войны. Это «другие», «они» начали войну, или мечтают ее начать со дня на день. «Мы» же вынуждены защищаться. Использование этого принципа прослеживается практически в каждой войне. Главное — убедить людей, что «плохие парни» ненавидят «нас» и уже начали (или готовы начать) первыми. В качестве доказательства может подсовываться подходящее политическое убийство, нападение, террористический акт, проч. Чувство мести — простой и эффективный способ направить ярость граждан в нужное русло.

Взрывы в Москве и Волгодонске (1999) были активно использованы российскими властями для того, чтобы сформировать в общественном сознании мнение о безальтернативности военного решения проблемы Чечни. После того, как во время терактов погибли сотни мирных жителей, любой правозащитник, выступающий против колониальной войны в Чечне, стал восприниматься средним россиянином не иначе как изменник Родины.

Теракты в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года, психологический шок и последовавший за ним взрыв патриотических чувств граждан США (психологический эффект компенсации), были активно использованы для внедрения в массовое сознание «образа врага» — терроризма. Этот образ легко «лег» на национальные особенности американцев — трудолюбие, тщательность в деталях, сентиментальность, чувствительность, практицизм, рациональное мышление, голливудское ковбойское воспитание. «То, как Бушу и его хунте удалось перенаправить гнев Америки с Усамы бен Ладена на Саддама Хусейна, является одним из величайших пиар-трюков в истории», — пишет Джон Ле Карре. Запуганными и поэтому легко внушаемыми американцами стало легко управлять и оправдывать любые военные авантюры, развязываемые против неудобных для Соединенных Штатов политических режимов. Вспомним о том, что подобная ситуация когда-то привела к власти гитлеровский нацизм, который также нашел свой «образ врага», играя на национальных особенностях немцев.

Дата добавления: 2015-06-29