Построение правильных взаимоотношений с женщинами

По мере моего прогресса в вопросах исцеления от амбивалентности, я становился все более открытым в своих взаимоотношениях с женщинами. Впервые в жизни я захотел хоть чем-нибудь поделиться с женщиной, хоть чем-нибудь благословить ее. Человек, страдающий амбивалентностью, уже в принципе не способен дать что-либо женщине. Он видит женщин либо неприступными, либо опасными. То он думает, что для того, чтобы они не отбились от рук, их надо контролировать, то начинает их всячески избегать.

Теперь, уже не связанный искаженными представлениями о женщинах, я перестал сдерживать свои чувства, которые испытывал по отношению к ним. Не все эти чувства были хорошими. По мере преодоления хаоса, царившего в мире образов и символов моей души, многие болезненные эмоции, мысли и привычки, исходящие из моих неверных представлений о женщинах, всплыли на поверхность.

Говоря о взаимоотношениях со своей матерью, я мог позволить себе больше не сдерживать негативных мыслей и чувств, накопившихся еще с детства. Однако вместо того, чтобы проецировать на нее свои негативные мысли и уничтожать ее бесконечными обвинениями, я решил принести все зло, связанное с моим безрадостным детством, ко Кресту и простить свою мать.

Я решился признать, что моя семья во многом из-за поведения отца была неблагополучной. Вынужденная постоянно находиться в обстановке враждебности, моя мать была эмоционально выжата, в результате чего ей нечего было дать нам, ее детям. Я также признал, что пытаясь защитить ее от отца, я связал себя с ней злыми, болезненными узами. Часто она рассказывала мне по секрету то, чем матери не должны делиться со своими сыновьями. Мне пришлось очертить определенные границы между нами – барьеры, которые должны стоять между любой матерью и ее взрослым сыном.

Для того чтобы обрести исцеление от Господа, мне пришлось перестать отождествлять себя с ее жизнью. Это могло произойти само собой, если бы мой отец учил меня быть настоящим мужчиной. Однако он этого не делал, и потому часто, находясь рядом с матерью, я эмоционально брал на себя функции ее мужа. И наконец, я должен был перестать чрезмерно оберегать ее и доверить ее жизнь Иисусу. Для моей мамы это стало настоящим мучением. Она думала, что я навсегда оставил ее. Однако этот шаг был крайне необходим для того, чтобы начать более интенсивно развивать свою мужественность и привести свою эмоциональную жизнь в порядок. Тогда я открыл перед Господом все чувства, которые испытывал в отношении своей матери, как позитивные, так и негативные. Когда однажды я молился об этом со своими верными друзьями, такими как Лиэнн и другими служителями из нашей молитвенной группы, я почувствовал, как любовь к моей маме наполнила мое сердце. Я начал видеть ее искреннюю любовь, которой она делилась со мной все годы, когда я был маленьким. Чувство благодарности наполнило меня. Теперь я мог смело сказать, что люблю свою маму безусловной любовью. Прошло несколько лет, и за это время я встречался с несколькими девушками. Наши отношения были здоровыми, уважительными, основанными на общности нашего мировоззрения и, конечно, на любви к Иисусу. Но однажды одна из девушек, с которой я встречался на протяжении вот уже нескольких месяцев, сказала мне: «Знаешь, Марио, иногда, когда мы с тобой общаемся, я чувствую, будто между нами стоит стена. Мы почему-то не можем быть искренними до конца». Я тоже чувствовал эту стену. Я знал, что что-то мешает моему нормальному развитию отношений с женщинами. Несколькими годами спустя Господь открыл мне, что это была за стена. Это был страх. Страх перед тем, что ты доверишь женщине самое сокровенное, откроешь перед ней всю свою душу, а потом она попросту бросит тебя. Таким образом, я не мог полностью открыться перед какой-либо из женщин, не говоря уже о том, чтобы посвятить себя брачному союзу с ней.

Этот страх поселился во мне, когда я был еще ребенком. Тогда мама оставила меня одного в больнице на целый месяц. В мою жизнь вошло беспокойство, вызванное разделением с матерью, что, в свою очередь, привело к тому, что я начал постоянно испытывать напряжение в области половых органов и потому заниматься мастурбацией. Кроме того, подсознательная уверенность в том, что меня бросили, оставили на произвол судьбы, также вошла в мою жизнь.

Снова Господу пришлось использовать Лиэнн Пейн для того, чтобы выявить мои проблемы и исцелить меня. Подобно тому, как шестью годами ранее мое амбивалентное отношение к представительницам противоположного пола начало проецироваться на Лиэнн, теперь чувства глубокого беспокойства и постоянного страха остаться «у разбитого корыта» также проявились в наших с ней отношениях.

К тому времени мы были знакомы с Лиэнн вот уже восемь лет. Наши отношения крепли с каждым годом. Если вначале я обращался к Лиэнн лишь за помощью в молитве и вопросах, связанных с душепопечительством, теперь мы стали настоящими друзьями. По сути, она стала моей духовной матерью. Кроме того, Бог призвал меня начать работать в служении «Пасторская забота», и со временем я стал одним из ближайших сотрудников Лиэнн.

Доверие, выстраданное в течение этого восьмилетнего периода, имело для меня воистину целительный эффект. Благодаря нашим взаимоотношениям Господь восстановил во мне способность доверять другим людям. Вообще-то подобная способность формируется в человеке еще в раннем детстве, однако принимая во внимание эмоциональную «выжатость» моей матери, насилие, которое постоянно совершалось по отношению к ней со стороны отца, а также чувство страха и беспокойства, которые поселились глубоко в моем сердце, ни о каких доверительных взаимоотношениях не могло быть и речи. Фактически, Лиэнн стала первой женщиной, которой я действительно мог доверять. Успех, связанный со способностью доверять женщине, которая была намного старше и опытнее меня, вдохновил меня начать доверять и другим женщинам.

Выражаясь терминами классического психоанализа, то, что произошло между мной и Лиэнн, имело в себе элементы процесса «передачи чувств». Уже по определению, процесс передачи чувств – это очень распространенный психологический процесс, вследствие которого мы заменяем образы окружающих нас сегодня людей образами тех людей, с которыми мы сталкивались в прошлом. Именно таким образом мы можем «передавать» свои чувства супругам, детям, друзьям, знакомым и коллегам. Это явление имеет для нас еще большую значимость, когда мы начинаем рассматривать его в контексте церкви. Церковь же, как мы знаем, должна иметь все необходимое для служения исцеления тем людям, которым в прошлом были нанесены душевные травмы. Хорошая церковь может стать настоящей семьей, в которой мы сможем постоянно расти духовно. Говоря о церкви, апостол Павел писал Тимофею: «Старца не укоряй, но увещавай, как отца; младших, как братьев; стариц, как матерей; молодых, как сестер, со всякою чистотою» (1 Тим. 5:1,2).

Интенсивность, с которой мы подменяем одни образы другими, напрямую зависит от того, насколько сильной была причиненная нам душевная травма. Так, в моем случае, крайне болезненное состояние моего сердца побуждало меня постоянно видеть в Лиэнн свою мать.

Процесс передачи чувств может иметь позитивный и негативный характер. Когда мы впервые встречаем человека, чувства, которыми мы обмениваемся с ним, обычно всегда позитивные. Так позитивные качества, присущие душевно здоровому человеку, постоянно побуждают его передавать то, что он имеет, людям, пережившим душевную травму. Когда я впервые встретил Лиэнн, я видел в ней только хорошее – она была любящим, милостивым, добрым, щедрым и наполненным верой человеком. И действительно, Лиэнн была замечательной женщиной. Процесс передачи позитивных чувств помог мне, человеку, раненному душевно, начать доверять другим. Кстати, именно по этой причине многие психотерапевты всячески стремятся создать атмосферу сопереживания и уважения по отношению к своим клиентам. Они знают, что в такой обстановке между ними и их пациентами будет обязательно происходить процесс передачи позитивных чувств. Конечно же, иногда подобное отношение может привести к идеализированию человека, оказавшегося более душевно здоровым. Именно это происходило со мной, когда я, на ранних стадиях знакомства с Лиэнн, идеализировал ее.

Процесс передачи позитивных чувств почти всегда со временем перетекает в процесс передачи чувств негативных. Тем не менее, для обретения полного исцеления необходимо пройти оба процесса. Со временем Лиэнн начала казаться мне человеком, контролирующим всех вокруг – настоящей ведьмой. Однако затем, по мере того как я начал изменять свое представление о ней, я с удивлением обнаружил значительное улучшение отношений не только с ней, но и со всеми остальными женщинами. Спустя некоторое время всплыла еще одна проблема – страх, мучавший меня еще с детства. Я всегда боялся, что женщина, которой я буду доверять, оставит меня. Теперь же, когда я начал доверять Лиэнн (между нами начал происходить процесс передачи позитивных чувств), когда я начал открыто делиться с Лиэнн своими проблемами и позволил ей приблизиться к себе, мой подавляемый годами страх начал давать о себе знать еще более явно.

Инциденты, связанные с процессом передачи негативных чувств, происходили со мной на протяжении целого года и часто случались прямо на собраниях исцеления. Наше служение разрасталось однако, вместе с ростом, пришли и конфликты. Несколько раз я не был согласен с Лиэнн по каким-то вопросам, однако вместо того, чтобы просто выяснить с ней отношения, я обозлился на нее (вообще-то, враждебность является типичным проявлением процесса передачи негативных чувств). Вначале я пытался подавить в себе негативное отношение к Лиэнн, связанное с тем, что я небыл с ней согласен. Я боялся, что как только она узнает, что я хоть в чем-то не разделяю ее взглядов, она тут же перестанет считать меня своим другом (боялся, что она оставит меня). В детстве, как только я хоть в чем-нибудь не соглашался со своим отцом, вся семья, включая маму, в знак солидарности с ним, объявляла мне бойкот.

Однажды после собрания исцеления мое враждебное отношение к Лиэнн проявилось в такой силе, что сказанные в тот момент мои слова серьезно задели ее. Она ответила тогда, что я просто прохожу процесс передачи негативных чувств. Однако в тот момент я не был готов поверить ей.

Когда процесс передачи чувств приобретает негативный характер, в человеке проявляется сопротивление (еще один психологический термин). Сопротивление же помогает человеку защитить свои болезненные представления, по меньшей мере, в трех аспектах. Во-первых, сопротивление помогает человеку отрицать тот факт, что процесс передачи чувств уже принял негативный характер. Мои попытки подавить в себе враждебное отношение к Лиэнн уже сами по себе доказывают это. Когда я оказался не в состоянии увидеть происходящий в себе процесс передачи негативных чувств, я «взорвался». Мой гнев был всего лишь производной моего отпирательства. Во-вторых, сопротивление помогает человеку скрывать его слабости. Так, в моем случае, сопротивление помогало мне скрыть чувство страха перед тем, что женщина, которой я мог бы довериться, бросит меня, а также подавить в себе связанный с этим гнев. В третьих, сопротивление находит козла отпущения и перекладывает на него всю вину за случившееся. Во время нашего конфликта с Лиэнн я был полностью убежден в том, что мой гнев в ее отношении был полностью оправданным.

Я хотел бы снова обратиться к словам Герарда ван дер Ардвега, которые он пишет о сопротивлении.
Мы можем понять, что имел в виду Фрейд, говоря о феномене самозащиты, который он наблюдал в процессе лечения многих форм психических расстройств, и который произвел на него «очень сильное впечатление». Он даже «почувствовал, что сила, стоящая за этой самозащитой, направлена исключительно на то, чтобы, упорно цепляясь за болезнь и психическое расстройство, любой ценой оградить себя от всякого рода лечения».

Вопросы, связанные с темой сопротивления, являются центральными во всем процессе исцеления души. Без преодоления сопротивления весь комплекс психологического лечения застрянет на стадии враждебности и проецирования пациентом своих негативных образов на человеке, осмелившемся попытаться помочь ему. После того как я вернулся домой после разговора с Лиэнн, вопросы, связанные с проецированием на нее своих негативных образов и представлений, снова начали беспокоить меня. Пытаясь извиниться за слова, которые я высказал в приступе ярости, и уладить наши отношения, я пару раз звонил ей по телефону, и мы обменялись несколькими письмами. В одном из них Лиэнн, описывая свои переживания, сказала, что доверительные отношения между нами были подорваны. Я воспринял это не иначе, как конец нашей дружбы. Однако моя трактовка ее слов уже сама по себе доказывала, что я продолжаю проецировать на Лиэнн образы из своего прошлого. Я воспринял ее слова как знак того, что она оставляет меня. Из-за того, что Лиэнн была моей духовной матерью, я подсознательно ассоциировал ее со своей естественной мамой. Я подменил образ Лиэнн образом своей матери и в очередной раз подумал, что, как это было в случае с больницей, мама уходит. Я почувствовал, что у меня больше нет матери.

В такие времена воспоминания, сокрытые в глубине памяти, начинают подниматься на поверхность. Для ребенка длительное разделение со своей матерью подобно смерти. Он не только чувствует себя оставленным, не только переживает страх и беспокойство, он скорбит. Воспоминания о такой разлуке могут всплыть на поверхность, скорее, в форме чувств, чем конкретных образов, связанных с событиями прошлого. Осознание потери дружбы с Лиэнн привело к тому, что я снова почувствовал себя брошенным ребенком. Смертельная скорбь охватила мое сердце.

Переживания наполнили меня так внезапно, что я даже не мог дать себе отчет в том, что со мной происходит. Беспокойство. Мое сердце забилось быстро-быстро. Лежа на кровати, я смотрел на собственную грудь, поднимающуюся и опускающуюся в ритм сердцу. Я не мог спать больше нескольких часов. Наполненный детским страхом, я вздрагивал при малейшем шорохе. Даже небольшой шум заставлял меня вскакивать с кровати – мне казалось, что бомба взорвалась над моей головой. Моими единственными друзьями стали беспросветное одиночество и внутренняя пустота.

С тех пор как я перестал запираться относительно злого влияния моего отца на мою жизнь, я не переживал такой жестокой боли. Мне было даже хуже, чем тогда – мучения не прекращались ни на секунду, ни днем, ни ночью. Я даже и не думал, что человек может вынести такое страшное давление. Несмотря на то, что мне и раньше приходилось переносить немало душевных страданий, на этот раз я не мог дать гарантии, что, в буквальном смысле слова, не сойду с ума.

В моих мучениях Господь не оставил меня. Он напомнил мне историю, описанную в книге Елизабет Гаудж «Запах воды». Ее героиня, Мери, страдает от черной депрессии. Она пытается скрыть свои переживания от всех. Но однажды англиканский викарий приходит в ее дом. Он спрашивает Мери:
- Ты боишься?
- Да. Признаться честно, я просто паникую, – отвечает она.
- Чего ты боишься? Если ты признаешься себе в причине своего страха, ты этим отдашь его в руки Бога. Секрет Мери заключался в страхе сойти с ума. Она не осмеливалась ни с кем говорить об этом, полагая, что ее слова могут только усилить ее страх.

Как однажды сказал Джанг, «психическое расстройство – это заменитель оправданного страдания». За предыдущие восемь лет я освободился от связанного с гомосексуализмом амбивалентного отношения к представителям своего и противоположного пола, навел порядок в мире образов и символов своей души. Гомосексуализм и связанные с ним психические расстройства были уже не в силах побороть меня. Все, что от меня требовалось, это пострадать в борьбе с глубоко скрытым внутренним страхом – пострадать по причине вполне оправданной. Страх такого рода некоторые психоаналитики называют патогенной или болезнетворной секретностью. Периодически он поднимает свою голову, а затем снова ныряет в море психологической защиты и отпирательства.

Подобно Мери, героине книги «Запах воды», я также испытывал страх сойти с ума и также окружил этот аспект своей жизни атмосферой патогенной секретности. В истории с Мери викарий сказал ей:

- Дорогая моя, Бог, твой Бог, является триединым Богом любви. Я покажу тебе три важных молитвы, каждая из которых будет состоять из трех слов. Вот они: «Помилуй меня, Господи»; «Тебя я величаю» и «доверяюсь Твоим рукам». Их нетрудно запомнить. Если в тяжелые времена ты будешь молиться ими, все будет хорошо. Итак, после двух недель непрерывного беспокойства, к бессоннице, связанной с моей уверенностью в том, что меня оставили, добавился болезнетворный, скрытый страх перед тем, что я могу сойти с ума. Лежа ничком на своей кровати, свесив голову с матраса, я молился: «Господи, вот я и «приехал». Я схожу с ума. Я чувствую себя так, будто моя голова вот-вот оторвется от шеи, но я верю, что Ты сможешь поймать ее». Затем, вспомнив молитвы викария, я начал повторять снова и снова: «Помилуй меня, Господи. Тебя я величаю. Доверяюсь Твоим рукам». По мере моего бормотания, страх перед тем, что я могу сойти с ума, начал покидать меня. Вскоре я почувствовал, как Господь говорит мне позвонить одному из моих друзей, Филу, с которым мы часто молились вместе.

Тем вечером мы встретились с Филом для молитвы. Рубец, оставшийся на лодыжке моей правой ноги, был напоминанием о больнице, в которой меня когда-то в детстве оставили одного. Тогда в течение целого месяца меня кормили с помощью внутривенной капельницы, вставленной в мою ногу. Вместе с Филом мы призвали имя Иисуса и вошли в Его присутствие. Затем Фил помазал мою лодыжку святым елеем. Как только он сделал это, я почувствовал, как воспоминания нахлынули на меня. Передо мной стоял металлический шест для капельницы. Моя правая нога была подвешена к нему, и я видел, как по трубочке капельницы в меня вползает столбик жидкости с питанием. Поскольку вокруг пояса я был привязан ремнями, я не мог пошевелиться. Я был совершенно один. Эта правдивая картина достаточно полно отражала ужас, который я тогда пережил. Я снова был ребенком, брошенным в больнице.

Когда мы продолжили молиться, Фил увидел видение обо мне. В нем корневидные растения обвили меня вокруг туловища. Я также видел эти растения и понял, что они представляют собой дух, заставляющий меня чувствовать себя брошенным и оставленным. Когда Фил начал молиться за мое освобождение, все мое тело начало двигаться необычным образом. Я почувствовал, как демоническое присутствие оставляет меня. Постепенно растения ослабили свои кольца, а через некоторое время и вовсе отпустили меня. После этого Фил увидел, как Господь Иисус убрал с корней волосообразные наросты и покрыл все образовавшиеся трещины Своей любовью. Я же тем временем простил тех работников больницы, которые не разрешали маме приходить ко мне. Кроме того, я попросил Господа простить мне мои грехи, совершенные против Лиэнн. И наконец, я сознался в том, что гнев, который я проецировал на нее, был ничем иным, как детским возмущением по поводу того, что меня бросили одного.

Впервые за две недели я спал ночью на протяжении восьми часов, и ни разу не просыпался! Когда я встал на следующее утро, я знал, что совершил большой шаг в своем исцелении. Первый раз за многие дни я чувствовал себя достаточно в своем уме для того, чтобы посвятить время Господу. В тот день я читал следующие места Писания.

О горнем помышляйте, а не о земном.
Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге…
А теперь вы отложите все: гнев, ярость, злобу, злоречие, сквернословие уст ваших;
Не говорите лжи дру другу, совлекшись ветхого человека с делами его
И облекшись в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его…
Итак, облекитесь, как избранные Божии, святые и возлюбленные, в милосердие, благость, смиренномудрие, кротость, долготерпение,
Снисходя друг другу и прощая взаимно, если кто на кого имеет жалобу: как Христос простил вас, так и вы.
Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства.
Колоссянам 3:2,3; 8-10; 12-14

Итак, облекшись в Божью любовь и смирение, я написал Лиэнн письмо, в котором попросил у нее прощение за то, что проецировал на нее свой гнев. Попросив прощение, я сломал сопротивление, которое позволяло процессу передачи негативных чувств ломать наши отношения. И конечно же, Лиэнн милостиво простила меня. В течение последующего года для того чтобы понять причины, по которым процесс передачи чувств проходил во мне в таком негативном свете, я обратился к профессиональной помощи. Я понял, что создание доверительных отношений с Лиэнн положило основу для того, чтобы детские воспоминания о том, как меня бросили в больнице, нахлынули на меня, проявившись затем в форме передачи негативных чувств. На сегодняшний день мы с Лиэнн остаемся хорошими друзьями. Мы по-прежнему работаем вместе, я продолжаю учиться у нее и считаю ее своей духовной матерью. Однако теперь наши отношения отмечены печатью зрелости и отсутствием процесса передачи негативных чувств.

Шестью годами раньше освобождение от амбивалентного отношения к представительницами противоположного пола радикально изменило мои отношения с женщинами. Я стал по-настоящему любить их. Затем Господь постепенно начал открывать мне, что во многих вопросах в моей душе все еще царит смущение. И когда настало правильное время, Он позволил мне пострадать, чтобы, в конечном итоге, навсегда избавить меня от комплекса «брошенного ребенка». Это помогло мне начать любить женщин еще сильнее.

Я хотел бы отметить как минимум пять моментов, которые помогли мне исцелиться от амбивалентности по отношению к представительницам противоположного пола.

Во-первых, я все время стремился к тому, чтобы постоянно находиться в присутствии Божьем. Я позволял Ему исследовать мое сердце и показывать мне все находящиеся в нем неверные представления о женщинах. Для того чтобы справиться со всем тем, что начало выходить из глубины моего сердца, мне более всего остального понадобились терпение и благодать. Когда откровенно искаженные образы, представления, чувства и мысли, связанные с женским полом, начинали подниматься из меня, я тут же молил, чтобы Господь помог мне заменить их истинными и позитивными картинами о женщине. Часто для того, чтобы Его присутствие сошло на меня и исцелило меня, требовалось длительное время – дни, недели, а иногда даже и месяцы.

Во-вторых, я понял, что невозможно построить правильные взаимоотношения с женщинами вне контекста вопроса о Теле Христа. Мартин Бабер сказал однажды, что разнообразные «встречи и составляют нашу жизнь». До тех пор пока мы не захотим близко контактировать с людьми, мы так и останемся со своими проблемами в общении, так никогда и не научимся по-настоящему любить своих ближних. Общение в христианской среде сыграло, по-видимому, наиболее значительную роль в переосмыслении моих представлений и образов в отношении женского пола. Я научился различать, когда мужчины и женщины в церкви общались друг с другом в истинном свете, а когда их отношения были неправильными. Вначале, когда мне было трудно увидеть эту разницу (поскольку я никогда раньше не видел нормальных взаимоотношений между полами), я часто обращался за разъяснениями к своим друзьям, которые были духовно более зрелыми христианами, чем я.

В третьих, я научился просить у женщин прощение за то, что ранил их душевно. Пять лет назад примирение такого рода – событие, которое изменило мою жизнь, произошло между мной и Аллисон, девушкой, с которой мы сошлись летом восьмидесятого года в бытность моей работы во французском ресторане в Милвоки. Вскоре после моего переезда в Бостон, Аллисон также переехала ко мне. Мы сняли уютную квартирку и прожили вместе около года. За это время оказалось, что между нами много общего. В наших отношениях начали проскальзывать мотивы перспективы вступления в брак, с одним «но» – у нас никогда не было физической близости. Обидно было признаваться в том, что единственной помехой нашим романтическим отношениям была моя гомосексуальная ориентация. Признание этого факта было делом непростым. Мы играли с огнем любви, однако вместо того чтобы зажечься этим огнем и отдать себя друг другу, мы «спалили» собственные сердца. Как только мы поняли это, я в срочном порядке нашел другую квартиру и сбежал.

После моего исцеления от гомосексуалима Господь показал мне, в чем я согрешил против Аллисон. Она отдала мне свою жизнь, подобно тому, как обычно женщина отдает свою жизнь мужчине, в то время как я ничего не дал ей взамен. Я не был способен по-настоящему любить ее. Я заставлял ее страдать, когда периодически приводил из гей-клубов «парней на одну ночь». Ко всему прочему, сбежав в конце, я принес в ее сердце чувство глубокой отверженности.

Теперь, годами спустя, я возвращался домой с конференции исцеления. Я должен был провести четыре часа в Сан-Франциско перед тем, как пересесть на другой самолет. Как только мы приземлились в аэропорту Сан-Франциско, Господь проговорил в мое сердце: «Позвони Аллисон» (я уже и забыл, что она переехала сюда). К счастью, в моей записной книжке оказался ее номер. Я позвонил и попросил ее встретиться со мной. Аллисон сказала, что приедет, если сможет справиться со своей машиной. И она приехала, рассказав, что несколькими часами раньше она уже пыталась выехать из дома, но у нее по дороге сломалась машина, и ей пришлось вернуться назад. Каково же было ее удивление, когда она без всяких проблем добралась до аэропорта! (Воистину Господь устроил нашу встречу.) Я начал делиться с ней тем, как Бог исцелил меня от гомосексуализма, и как каждый раз, думая о нашей совместной жизни в Бостоне, мне становится тяжело на сердце. Затем я исповедовал перед ней грехи, совершенные по отношению к ней, и попросил за них прощение. - Марио, каждый раз, когда я встречала тебя после того, как мы разъехались, я сама чувствовала себя очень виноватой. Конечно же, я прощаю тебя, – ответила она.

- Здорово. Теперь я могу умереть спокойно, – пошутил я.

В четвертых, по мере того, как мои отношения с женщинами становились все более зрелыми, я научился видеть, как важно избегать «любви с первого взляда». Седьмой стих второй главы книги Песнь песней стал девизом, которым я руководствовался в своих романтических историях: «Не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно». Для своего же собственного блага я решил не помышлять о создании семьи до тех пор, пока не установлю крепких, здоровых взаимоотношений с женщиной. Кроме того, даже после создания подобных отношений я решил не вступать в брак по меньшей мере в течение года.

Когда я, будучи подростком, впервые встретился с Иисусом, церковь не смогла помочь мне избавиться от гомосексуализма. Вследствие этого я стал сомневаться в том, что Евангелие Христа является истиной. Несмотря на то, что моя вера пошатнулась и я начал вести образ жизни гомосексуалиста, Иисус остался верен мне. Он искал способ вновь обрести меня. В конечном итоге, Он вывел меня из круга общения гомосексуалистов и поместил среди христиан, которые служили мне и молились за исцеление моей сексуальности. Он обещал мне, что через меня Он будет освобождать гомосексуалистов от рабства греха. За последние десять лет Он использовал меня в деле исцеления тысяч людей, сражающихся с грехами в сфере своей сексуальной жизни. И сегодня у меня нет ни тени сомнения в том, что касается милости и благости Бога, равно как и верности Иисуса Христа.

Иисус сказал: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга» (Ин. 13:34). Освобождаясь от гомосексуализма и обращая свой взор в сторону гетеросексуальности, я учился у Господа тому, как любить по-настоящему. Цель жизни любого христианина заключается в том, чтобы стать во всем похожим на Иисуса, чтобы любить ближних так, как любил Он. Господь действует в нас любовью, и Он больше кого бы то ни было заинтересован в том, чтобы мы привели свою жизнь в порядок.

Ему одному вся слава!

Дата добавления: 2015-06-30