Розы и мрамор

Тоска

Мне ж не всегда так бывает, чтоб всем было скучно!
Да простит мне Господь этот глупый экспромт…
Мне хотелось бы, чтоб на Земле стало лучше,
Чтобы не было дрязг, чтоб единым стал фронт.
Но бывает и так – я глаза всем мозолю,
(Ничего я с собой поделать никак не могу):
В волдырях голова, на ногах прохудились мозоли,
И хожу средь друзей не в шелках, но в долгу…

На мраморном полу станции метро медленно и зачарованно умирали розы. Срезанные от своих корней и обернутые в красивую прозрачную бумагу, они задыхались от людского столпотворения и постоянно меняющихся запахов. Люди равнодушно улыбались, а розы, подобно Антею, лишенному земной силы и поддержки матери-земли, благоухали в прекрасной своей предсмертной агонии и, наверное, до последнего мига и вдоха затаили горькую обиду и боль за чью-то несостоявшуюся любовь и мечту...
... Он долго ждал ее с букетом алых роз, но она так и не пришла и даже не позвонила. А он, ничего лучшего не придумав, возложил букет, купленный для нее, на мраморный пьедестал своего долгого ожидания и ушел в никуда. Ушел, до конца дней увековечив в скрижалях памяти своей место несбывшейся мечты, надежды и не состоявшейся любви...

А поутру они проснулись...

А поутру они проснулись,
Вчерашний помня день, когда
Шумел камыш, деревья гнулись,
Журчала водка, как вода.

Гремели здравицы и тосты,
В бокалах пенилось вино,
И... веселились, пили гости,
Все были пьяными давно.

Втыкались в дичь ножи и вилки,
Хрустели кости на зубах...
Сосед принес еще горилки
С улыбкой пьяной на устах.

Возобновилося веселье,
Взревела дикая гармонь,
Гитара вторила ей еле,
В глазах пылал шальной огонь.

Взбрыкнула ночь своим копытом –
Ей в такт стучали каблучки...
И вдруг все стихло. Все ль допито?
Ан нет! Есть брага на печи!

Всех снова радость обуяла,
Скулил от счастья даже пес,
Но всем казалось, будет мало –
Вот если б водки целый плес!

Но все же водка одолела,
Народ заснул, где не хотел...
Взошел рассвет, и зорька пела,
Петух на изгородь взлетел.

Ах, это русское застолье!
Раздольней в мире вряд ли, бля...
Мужик пойдет кабы за солью,
Обратно – пишет кренделя.

Мы все равны в застолье этом,
Министры, пахари, хмыри;
Равны писцы, равны поэты,
Коль пьют от «до» и до зари.

И как пред Богом пред бутылкой
С похмелья дикого в поклон,
Но не челом, а лишь затылком,
Когда не надо, то и лбом.

Весна-красна, страшна изменой.
О нет, изменою не той...
Идет весна зиме на смену,
И начинается запой!

И после каждого запоя -
Скажу, греха не утаив,
Мы друг за друга выпьем стоя,
А спать ложимся, не допив...

II

... Мы дети брежневской эпохи,
Мы жертвы злых очередей, -
Бомжи, бичи и выпивохи
Средь сонма радостных людей.

Мы знаем вкус заморской «Трои»,
Знаком нам запах рукава,
На жизнь по пьянке планы строим,
Вся наша жизнь - слова, слова...

...Слова, застыв на дне стакана,
Краюхой неба смотрят ввысь,
Бичи в обносках иностранных
Про меж себя ругают жизнь.

Засов железный домофонов
Стал преткновением навек...
Попасть бы как в уют плафонов? –
Но нет приюта для калек.

Меж стен домов дорога вьется,
Петляет бестия во мгле;
На грудь возьмешь – еще живется
На грешной матушке-земле.

«Подайте нищему червонец,
Не дайте печени пропасть!»,-
крик от души из бездны вольниц...
Не подают, осталось красть.

И солнце бледное над миром
Не одинаково для всех:
Кому - подвал, кому – квартира,
Кому шалаш... И смех и грех!

И в кулуарах жизни этой
Мы не торопимся тужить...
Мы все писатели, поэты,
Все будем семьями дружить.

Эх, кабы знать про прикуп, Сочи,
Про то, что светят фонари...
Но дни идут и, между прочим,
Мы пьем от зорьки до зари...

За отступление от темы
Прости меня, читатель мой!
Я рассказал про жизнь богемы,
А вывод делать – за тобой...

Дата добавления: 2015-06-30