Ввечеру пришла за молоком Сениха. Она поздоровалась и села на лавку. Бабушка Катя налила ей в тарку молока и поставила углем палочку на стене около печи

Ай да Вовка-сатюк, ну и сатюк,— не мог успокоиться дед и смеялся, а Вовка не понимал, в чем дело.

Ой, ой, прохвост, что ты наделал-то! Да ведь я тебе говорила, зови ее бабушкой, что она теперече подумает, ой, ой!..

Ну-ко, милый, скажи, кто это тебя эдак говорить научил?

Сходил бы ты, Вова, к Сенихе, скажи, не дашь ли, бабушка, дрожжей?

Опять белая курица завела гнездо под сараем, и Вовка дважды извлекал яйца, снова было несколько гроз и несколько раз пришивали пуговицу, лук в огороде начал желтеть и стал невкусный, зато поспели угреватые огурцы и розовая морковка.

Между тем начали жать рожь комбайном, и однажды Кустик поймал за печкой мышь. Усы у кота выросли новые. Кустик долго забавлялся с бедным мышонком, пока бабушка Катя веником не прогнала их обоих. Вовка еще долго с испугом глядел, как в сенях Кустик своей лапой шевелил полуживого мыша, а когда тот пытался убегать, то его снова хватали за шиворот.

Так прошел и еще один день, и еще, но Вовка их не считал.

Пришли коровы, закатилось солнце, и бабка отвела Вовку в чуланчик, уткнула одеяло ему под бока. Ему велено было спать и ногами не дрыгать, иначе придет запечный дедушка, положит в мешок и унесет.

Да не щипи, батюшко, с одного-то гроздка, а разных щипи! — крикнула она внуку и поставила самовар.

Дождик кончился сразу, туча пошла дальше, показалось солнышко. Полная бадья чистой воды стояла под застрехой, трава у крылечка зазеленела сильнее и дымилась, обсыхая. Вылез из-под крыши круглый воробей, чирикнул дважды и улетел по делам. Радостно заметались по улице ласточки, и большой дождевой червяк старательно переползал дорогу. Весь мокрый прибежал откуда-то Кустик, отряхнулся и обдал Вовку холодными брызгами, а бабушка послала Вовку пощипать на грядке луку.

И ездит, и ездит. Пойдем, Владимер, в избу, не обращай на нее внимания.

О господи,— перекрестилась бабка,— молчал бы уж.

И ездит, и ездит! Ты сама посуди, какую надо телегу, чтобы такой стук получился. Хто тебе ноне поверит?

Да что ты, старый водяной, еще и коров-то не пригонили.

Не слушай,ты ее, Владимер,— вступился дед,— не слушай, наплетет она тебе с три короба. И ездит, и ездит! Брала бы ступни да шла корову доить.

Запряжет, батюшка, он свою колесницу, Илья-то Пророк, да и ездит, и ездит по небу-то,— объясняла бабушка Вовке.

* * *

Все это время ходила к бабушке за молоком соседка Анна Семеновна. Как-то бабушка послала к ней Вовку попросить домашних дрожжей растворить квашонку:

Вовка взял посудину и побежал к Сенихе Он так и назвал ее Сенихой. Старуха дрожжей дала, но спросила:

Вовка молчал, а когда дома рассказал обо всем, то дед расхохотался, а бабушка Катя заойкала:

Дата добавления: 2015-06-30