Предыстория формирования дисциплины

Интеллектуальная предыстория социологии города чрезвычайно поучительна. Ее предпосылкой было развитие капитализма в России на рубеже веков, сопровождавшееся бурным ростом больших городов. В марксистской и либеральной литературе этот процесс трактовался различно. Работу В.И. Ленина «Развитие капитализма в России» правомерно считать одной из первых попыток марксистского анализа капиталистической урбанизации. Ленину принадлежит и тезис о ведущей социально-политической роли больших городов в процессах революционных преобразований, а также указание на роль массовой газеты в процессах урбанизации деревни [32, т. 1; т 42, с 15].

В среде либеральной интеллигенции более популярны были работы М Вебера, К. Бюхера, Г. Зиммеля и других немецких социологов и историков, систематически анализировавших экономическое, политическое и духовное значение больших городов [10, 12, 13] Для развития концепции российской урбанизации принципиальное значение имела работа А Вебера, показавшего, что «быстрый рост городов и естественен, и необходим, так как никакая промышленная организация невозможна без существования промышленных центров» Методологически был важен его тезис о том, что преодоление негативных тенденций городской жизни возможно лишь на ее собственной основе [12, с. 22, 449]

Либеральная, точнее, либерально-социалистическая мысль тех лет была также озабочена разработкой модели «идеального города». На рубеже веков в Европе, включая Россию, возникло общественное движение за создание «городов-садов». Идейно-теоретические предпосылки подобного соединения преимуществ города и деревни разработал английский экономист и социолог Э. Говард, книга которого была тут же переведена на русский язык. В 1916 г. вышла в свет монография П.Г. Мижуева [34], представляющая собой оценку опыта создания подобных поселений в Англии и рекомендации по его использованию в России Это был первый известный нам опыт «включенного наблюдения», дополненный интервью, архивными изысканиями и анализом документов этого социального движения. Работа Мижуева интересна как одна из ранних попыток осмысления «пригородного» образа жизни, особенно его компенсаторной роли по отношению к жесткому, отчужденному укладу жизни в промышленных центрах.

Интересно, что, придя к власти, большевики также взяли на вооружение идею «города-сада». «Комиссариат городского хозяйства, — говорилось в одном из документов Петросовета 1919 г., — вступил на путь воссоздания будущего Петрограда, причем руководящей мыслью является стремление приблизить столицу к идеальному типу "города-сада"» [Цит. По: 72, с 22]. Как мы увидим дальше, эта идея достаточно органично легла в основу принципов социалистической реконструкции городов страны не в последнюю очередь потому, что соответствовала взглядам российских революционных демократов, трактовавших общину в качестве базовой социальной ячейки российского общества

Нельзя не отметить еще один план рассматриваемой предыстории культурологический Большевики, а затем и краеведы-культурологи (Н.П.Анциферов [2], И.М.Гревс) не приняли ни шпенглеровской идеи о паразитической сущности больших городов, ни технократической утопии Г.Уэллса о «распылении городов» «Мы - дети городской культуры», — утверждал Анциферов Подчеркивая значение больших городов как хранителей и трансляторов культуры, он вместе с тем первым отметил значимость обратного процесса — проникновения сельского уклада в города, рурализации городской культуры [2, с. 9—10, 141].

Наконец, в сугубо практическом аспекте важно, что пред- и послереволюционная мысль российских исследователей урбанизации широко питалась земской статистикой[23]. Земство как негосударственная социальная организация, костяк которой состоял из городской интеллигенции, начиная с 80-х гг. прошлого века стало использовать метод «изустных опросов», осуществлявшихся на сельских сходах, а затем и повсеместно. Среди земских статистиков было много бывших членов «Народной Воли», хорошо знакомых с бытом русской провинции. Поэтому они были не только «культурниками», переносчиками городской культуры в деревню, но и одной из первых профессиональных социологических групп, в частности потому, что их работа представляла собой бесконечную цепь межличностных контактов с самыми различными слоями российской глубинки. Анкеты, разработанные российскими статистиками, не многим отличались от знаменитых американских цензов. Заметим, что и тогда, как и почти сто лет спустя, всякие расспросы, особенно о земле, считались опасными, а социологические опросы предпочитали именовать санитарно-гигиеническими обследованиями.

Дата добавления: 2015-06-30