Расстановка: Изгнанные родственники 3 страница

Б.Х.: Мы подобным образом относимся к смерти, когда для нас в ней нет ничего ужасного и серьезного. Вот так ты вел себя сегодня утром, поэтому я и прервал тебя тогда. В том, что ты рассказал о своих родителях, содержалось что-то невообразимо деструктивное. Людей, которые говорят в таком тоне, я причисляю к потенциальным самоубийцам. Они кажутся милыми и веселыми, но чувствуется, что внутренне они направлены совершенно в другую сторону. За всей этой веселостью скрывается абсолютно другая динамика. Тон, в котором ты говоришь, показывает, что в твоей семейной системе действует что-то ужасное, и то, что ты сказал, только усиливает впечатление.

Сейчас же ты серьезен. Ты замечаешь разницу между тем, каким ты был сегодня утром, и тем, каким стал сейчас, замечаешь, как ты серьезен, собран?

(Группе): Важно, чтобы терапевт не позволял переключаться на шутки, когда речь идет о серьезных вещах. Он должен немедленно вернуть группу к серьезной тематике. Ведь здесь речь идет о жизни и смерти.

Лео: Но то, что я сказал сегодня утром, было не в шутку. (Смеется.)

Б.Х. (группе): Видите, он опять занимается тем же самым! Он это снова для нас продемонстрировал. А это очень опасно. Я сразу же вижу, что такие пациенты находятся в опасности в том смысле, что они бессознательно что-то замышляют. Ими как будто управляет какая-то неизвестная сила.

(К Лео): Ты не можешь не смеяться. Что-то заставляет тебя. В таких случаях терапевт должен найти корень проблемы. Что особенного было в семьях, из которых произошли твои родители?

Лео: Отец моей матери был шахтером и очень рано умер от силикоза.

Б.Х.: Ребенок, у которого рано умер отец или мать, часто считает, что ему тоже не позволено жить дольше, чем умершему. Ему даже хочется последовать за родителем. Если же один из детей чувствует или предполагает, что у матери есть желание умереть, тогда у него возникает стремление сделать это вместо нее. Такой ребенок смеется при мысли о смерти.

Могила

Утэ: Я все еще думаю о том, что ты говорил в течение последних тридцати минут. Я очень взволнована. Мои чувства имеют что-то общее с понятиями «вина» и «самоубийство», но точнее я сказать не могу. Они связаны также с глубоким поклоном перед моей матерью, на который я не способна; я не знаю, что меня от этого удерживает.

Б.Х: Поклон вытянул бы тебя из могилы. Есть у тебя еще что-то?

Утэ: Не знаю. Твои слова расстраивают меня. Я не знаю, до какой степени они соответствуют истине. Я ничего не могу сказать, кроме того, что они меня расстраивают. Разумеется, ведь они связаны со смертью. (Плачет.)

Б.Х.: Оставим это пока.

Франк: Меня зовут Франк. Я знаю Берта Хеллингера уже довольно давно. Я разведен и у меня двое детей, двадцати одного года и четырнадцати лет, с которыми у меня, к счастью, очень хорошие отношения. У нас с Дагмар собственный дом, и после проведенных вместе тяжелых лет сейчас мы в куда более мирных отношениях. Как терапевт я очень часто использую метод семейно-системной терапии. Во время работы с пациентами я много раз замечал, как определенные аффективные ситуации

очень сильно волнуют меня, и боюсь, что у меня самого есть неразрешенные проблемы. На этом семинаре меня тоже очень трогают некоторые вещи. Например, судьба сестры Роберта, которой было суждено так рано умереть, или случай с подозреваемым военным преступником. Как-то раз я настолько сильно переживал, что даже не мог записывать/ и теперь мне непременно хочется узнать, какая динамика за этим кроется.

Б.Х.. Тогда ты должен расставить свою систему. В случае такой сильной динамики нужно немедленно этим заняться.

Франк: Я имею в виду семью, в которой я родился.

Б.Х.: Точно. Кто к ней принадлежит?

Франк: Мои отец, мать, старшая сестра, я сам (я второй ребенок), мой младший брат и самая младшая сестра.

Б.Х,: Был ли кто-то из родителей прежде женат, помолвлен или имел серьезные отношения до брака?

Франк: Нет.

Б.Х.: Кого-то еще не хватает?

Франк: Вообще-то, в нашей семье были люди, которых из нее изгнали.

Б.Х.: Начнем с основной семьи. Позже мы посмотрим, и если кого-то не хватает, добавим их в расстановку.

Рис. 5.1:

О - отец; М - мать; 1 — первый ребенок (дочь); 2 — второй ребенок, сын

(Франк); 3 — третий ребенок (сын); 4 — четвертый ребенок (дочь).

Б.Х.: Если при какой-либо расстановке все члены семьи смотрят в одном направлении, как здесь, то это значит, что некоторых людей там не хватает. На кого же они все смотрят? Кто должен стоять там, впереди? В семье твоей матери произошло что-нибудь особенное?

Франк: Да. Дедушка погиб в Первую мировую. Матери тогда было двенадцать. Кроме того, еще важно, что ее брат считался в семье паршивой овцой.

Б.Х.: Что именно ты имеешь в виду?

Франк: Во-первых, он был гомосексуалистом. В нашей семье это считалось серьезной проблемой. Кроме того, его считали очень неспособным, что также было большой проблемой в глазах семьи.

Б.Х.: Его мы сейчас и добавим в расстановку. Что еще случилось в семье матери?

Франк: Двоих братьев дедушки семья отослала в Америку из-за их неработоспособности. Один из них пил и считался неудачником, а другой вел слишком раскованный образ жизни.

Б.Х.: Как раз этих двоих здесь и не хватает. А брат матери просто сыграл роль их «заместителя» в системе. Их мы должны поставить сюда, перед остальными членами семьи. Значение этих двух лиц для системы определяется не их образом жизни, но судьбой. Тот факт, что их просто изгнали, отослав в Америку, в данном случае играет решающую роль.

Франк: Кстати, мой брат тоже уехал жить в Америку.

(Б.Х. добавляет в расстановку изгнанных из семьи.)

Рис. 5.2:

БМ — брат матери; СДМ — старший дядя матери; МДМ — младший дядя

матери.

Б.Х.: Что изменилось для отца?

Отец: Прежде мой взгляд терялся в пустоте, и я здесь просто «лежал в дрейфе». Сейчас же здесь передо мной все спокойно, стабильно, и я могу тут остаться.

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Мне плохо видно этих троих и хотелось бы их получше рассмотреть.

Б.Х.: Стань так, чтобы ты смогла их действительно хорошо видеть.

Мать: Да, сейчас все хорошо.

Б.Х.: Как чувствует себя самый старший ребенок?

Первый ребенок: Сейчас все стало лучше. Прежде передо мной все было настолько открыто, что оттуда могла прийти опасность, и мне казалось, что вся эта свора выставила меня вперед. Мне пришлось стоять впереди всех. Теперь все мои позитивные эмоции направлены на этих троих людей. С тех пор, как они здесь, я чувствую себя хорошо.

Б.Х. (играющему роль Франка): Как чувствует себя второй ребенок в этой констелляции?

Второй ребенок: Я еще не знаю, как я должен к этому отнестись и есть ли в этой ситуации что-то притягивающее или же отталкивающее.

Б.Х.: Какие у тебя чувства? Тебе лучше или хуже?

Второй ребенок: Лучше.

Б.Х.. • Как чувствует себя младший брат? Тот, которому хотелось эмигрировать в Америку.

Третий ребенок: Вначале мне было довольно хорошо. Я не знал, что происходит со всеми этими людьми там, позади меня. Я не чувствовал себя связанным.

Б.Х.: Ну, тогда мы и пошлем тебя сейчас в Америку!

Третий ребенок: Я бы с удовольствием сейчас же поехал! Как только эти трое людей пришли туда, я понял, что мне тоже туда нужно.

Франк: Кстати, мой младший брат постоянно ездит в гости к родственникам в Америку и хочет меня тоже туда перетянуть.

(Б.Х. ставит младшего брата к группе «изгнанников».)

Б.Х.: Как чувствует себя младшая сестра?

Четвертый ребенок: Я рада тому, что там, впереди, вообще кто-то стоит. Для меня было ужасным, когда там никого не было, потому что с семьей позади у меня не было абсолютно никакой связи, и я чувствовала себя очень потерянной. Сейчас мне кажется, что я как будто между этими двумя группами, но мне это не мешает.

Б.Х..■ Эта констелляция — только исходная позиция для нашей работы, и мы можем продолжить.

(Франку): В семье твоего отца было что-то особенное?

Франк: Мой отец был национал-социалистом, и я никогда не знал точно, чем он, собственно, занимался. Но, должно быть, у него была довольно высокая должность, потому что его так и не призвали на военную службу.

Б.Х.: После войны он был интернирован?

Франк: Да, его интернировали, и в течение многих лет он все ругался, как несправедливо обошлись с ним самим и с Германией.

Рис. 5.3

Б.Х.: Сейчас я переставлю членов семьи так, чтобы изгнанные остались в поле зрения матери, но исчезли из поля зрения детей.

Рис. 5.4 90

Б.Х.: Как чувствует себя мать?

Мать: Здесь, возле мужа, я чувствую себя хорошо.

Б.Х.: Как чувствует себя отец? _ч

Отец: Тоже гораздо лучше, чем прежде.

Б.Х.: Как чувствуют себя дети?

Все: Хорошо.

Б.Х. (Франку): Хочешь сейчас встать на свое место в констелляции? Ну, как тебе там?

Франк: Прекрасно.

Б.Х.: Это было бы правильным порядком в данной семье. Изгнанным оказано уважение, хотя они и не находятся в поле зрения остальных.

Франк: Мне совершенно не нравится, что мой дядя-гомосексуалист стоит рядом с остальными изгнанными и все трое — вместе.

Б.Х.: Один из членов семьи может сменить сексуальную ориентацию, если ему приходится замещать собою кого-то из членов семьи, изгнанного из нее в результате какого-либо проступка. Это тяжелая судьба, и у тебя нет права вмешиваться.

Франк: Хорошо. По-моему, было бы хорошо позволить будущему помочь нам разрешить все эти проблемы.

Б.Х.: Показать тебе, как нужно правильно смотреть в будущее? Все четверо детей отвернутся в другую сторону. Тогда они оставят родителей позади себя. Это значит, что родители останутся там, где они сейчас, а дети могут уйти. Это и есть будущее. Но будет неплохо, если вы еще немного побудете с родителями.

Рис. 5.5

Б.Х.: Хорошо. Это констелляция, решающая твою проблему. Зарисуй ее для себя. Иногда это очень помогает.

Члены семейной системы

Б.Х.: Кто принадлежит к семейной системе? Кто нужен терапевту для расстановки семьи?

Семейная система подразумевает группу людей, связанных друг с другом общей судьбой. Такая группа включает в себя несколько поколений, члены которых могут быть бессознательно сплетенными с судьбой других членов той же системы. Радиус действия какой-либо системы распознается по радиусу действия судеб, приведших к аффективным переплетениям в этой системе. К подобной группе принадлежат, как правило, следующие лица:

• Ребенок, его родные и сводные братья и сестры, как умершие, так и мертворожденные. Это самый низкий уровень.

• На следующем уровне находятся родители, их родные и сводные братья и сестры, включая умерших и мертворожденных.

• Одним уровнем выше находятся родители родителей, иногда кто-

нибудь из их родных братьев и сестер и редко — сводных.

• Иногда тот или иной из прадедов. Но это бывает тоже довольно редко.

• Из всех упомянутых выше особенно важны те лица, у которых была тяжелая судьба или с которыми другие члены системы обошлись несправедливо (например, при разделении наследства), или же они были изгнаны, отданы в чужие руки, презираемы или забыты.

• Затем идут (чаще всего это самые важные лица в констелляциях) все те, кто уступил в определенной системе свое место другим членам этой системы, даже если они не являлись их родственниками. Например, женщина или мужчина из прежней связи родителей и прародителей, даже если их уже нет в живых. Отец или мать сводных братьев и сестер также входят в констелляцию. Кроме того, все те люди, потери которых обернулись выгодой для какого-то члена системы. Например, когда кто-либо получил наследство в результате ранней смерти другого члена системы или в результате того, что этот человек был лишен наследства.

• К системе принадлежат и все те, с которыми обошлись несправедливо и благодаря которым кто-то в ней получил какую-либо прибыль, например, наемные работники. Но это правило действует только в случае действительно огромной несправедливости и ущерба.

Не принадлежат к системе родственники тех лиц, которые вошли в систему путем брака, то есть их дяди, тети, двоюродные братья и сестры.

Некоторые терапевты считают особенно важными тех членов системы, которые все время жили в одной семье с другими ее членами, например, бабушку или тетку. Но в случае переплетений никакой роли не играет то, насколько близко или далеко живет такой родственник. Наоборот, часто один из членов семьи может быть переплетен с судьбой другого ее члена, о котором первый даже никогда и не слышал.

Живые и мертвые, убийцы и их жертвы, связанные между собой общей судьбой

При расстановках семей постепенно выяснилось, что между живыми и мертвыми и между убийцами и их жертвами развивается глубокая связь, воздействующая не только на лиц, непосредственно вовлеченных в эти отношения, но и на их потомков. Например, вернувшиеся домой солдаты чувствуют себя связанными какой-то особенной связью со своими погибшими товарищами и — такого же рода связью - с врагами, которых они сами убили. Это ведет к тому, что тот или иной из потомков выживших солдат во время расстановки испытывает желание повернуться к погибшим товарищам и врагам их отцов и дедов, встать или же лечь возле них. При этом у них возникает ясно выраженная и странная тоска по смерти или же (в некоторых случаях) желание покончить с собой. Потомки солдат перенимают бессознательное или вытесненное желание их отцов и дедов быть со своими мертвыми товарищами и врагами.

Решение таких констелляций состоит в том, что потомки позволяют своим отцам и дедам (которых чаще всего уже тоже нет в живых) лечь рядом со своими мертвыми товарищами или врагами. Во время расстановок семей часто наблюдается трогательное «братание» людей, которые чувствуют себя состоящими на службе у сил, превышающих наши обычные идеи или суждения, или же их жертвами.

И живые, и мертвые осознают себя не способными противостоять судьбе, в союзе друг с другом подчиняются чему-то высшему, планы которого они не могут распознать, и относятся друг к другу с любовью и уважением, как совершенные души. В качестве мертвых они оставляют прошлое позади себя и сдаются в мире тому, что их сейчас со всех точек зрения объединяет. Подобные принципы действуют и по отношению к убийцам и их жертвам, например, убежденным национал-социалистам и тем, кого они презирали, преследовали и убивали. И убийцы и их жертвы ощущают себя пальцами какой-то сверхчеловеческой руки, которая, независимо от наших представлений о справедливости и несправедливости, управляет историей согласно законам, превосходящим наши надежды и желания и разоблачающим наши представления о добре и зле как слишком узкие.

Воздействие внутренней картины на семейно-системную динамику

Роберт: У меня есть еще один вопрос: как мне поступать по отношению к моей жене? Мне хочется действовать или что-то предпринять, а не просто ждать, как сейчас. Меня это беспокоит. Или же я должен продолжать искать решение проблемы с моей умершей сестрой? Но мне трудно отложить проблему с моей женой.

Б.Х.: Изменения в системах осуществляются путем правильной внутренней картины. Я приведу пример из другого курса.

После того, как я обратил внимание участников на то, что внутренняя картина оказывает свое воздействие, одна из участниц рассказала: «Когда два года назад в Вене я принимала участие в семинаре, посвященном методу семейного сценария, я сделала расстановку моей теперешней семьи. В первой констелляции мой самый младший сын, который родился через много лет после двух своих братьев, стоял между мною и моим мужем. Дело в том, что он спал с нами в одной кровати, несмотря на то, что был уже достаточно большим. Нам с большим трудом удавалось выдворить его из нашей спальни и даже приходилось закрывать дверь на ключ. Когда я вернулась домой из Вены...»

В этот момент я прервал ее и спросил: «Что именно произошло во время расстановки твоей семьи?»

Участница ответила: «Малыша поставили к двум старшим. А вернувшись домой, я спросила у себя, что мне сейчас делать. Но с тех пор он никогда больше не просился спать в нашей спальне. Я его ни о чем не расспрашивала, а он больше не приходит к нам и спит в своей собственной комнате. Я вспомнила об этом, когда ты сказал, что внутренняя картина оказывает воздействие».

Требуется особенная внутренняя дисциплина, чтобы доверять правильной внутренней картине и не уничтожить ее воздействия неосторожными речами и действиями. Только в этом случае мы можем повлиять на ситуацию, не совершая никаких действий.

Угроза самоубийства со стороны жены

Хартмут: Моя первая жена часто угрожала покончить с собой и даже предлагала сделать это вместе. Я все еще в ярости, так как ее угрозы самоубийства и предложение совместного самоубийства принудили меня в то время пойти на уступки, которые запутали всю мою жизнь. Я все еще никак не могу избавиться от возмущения, вызванного ее шантажом.

Б.Х.: В семейной терапии мы работаем по одному основному принципу. Каждую ссылку пациента на хорошее и злое в семье терапевт должен рассматривать с противоположной позиции. Ты зол, потому что твоя

жена пригрозила самоубийством. Спрашивается: кому в твоей семье следовало бы покончить с собой — тебе или твоей жене? Как насчет того, если бы это был ты? Когда пациент находится в состоянии такого аффекта, то есть подозрение, что его реальная ситуация является противоположной тому, о чем он рассказывает. Иначе аффективная реакция не была бы такой бурной.

Сейчас я предоставляю тебе немного времени, чтобы все обдумать.

Расстановка:

Дочь замещает бывшую невесту отца

Улла: Меня зовут Улла, я замужем. Моя тема — несбывшееся желание иметь детей. Скоро я встречусь с бывшей невестой моего отца, которая была у него до брака с моей матерью. Он не сдержал слова, а она ждала его и так никогда и не вышла замуж. Она живет недалеко от сестры моего отца, то есть моей тетки, в бывшей ГДР.

Б.Х.: Итак, эта невеста служит для тебя примером по семейно-сис-темному сценарию?

Улла: Я не знаю.

Б.Х.: Ты слышала, что я сказал?

Улла: Что эта невеста служит для меня примером.

Б.Х.: Точно.

Улла: Нет.

Б.Х.: Меняет ли твое «нет» что-либо в этой ситуации?

Улла: Конечно!

Б.Х.: Хорошо, расставь свою семью, и тогда ты сможешь это проверить.

Рис. 6.1:

О - отец; М - мать; 1 — первый ребенок, дочь (Улла); 2 — второй ребенок, сын; БНО — бывшая невеста отца.

Б.Х. (Улле): Твоя мать была замужем или помолвлена с кем-либо до брака с твоим отцом?

Улла: Нет. Но у нее было два выкидыша до моего рождения. После этого она испугалась, что у нее больше не будет детей, и поэтому начала принимать какое-то лекарство. С тех пор она находится в состоянии депрессии.

Б.Х.: Но ты все-таки родилась!

Улла: Да, сразу же после того, как она начала принимать этот лекарство. После моего рождения она принимала еще какое-то лекарство, а потом родился мой брат.

Б.Х. (группе): Когда при расстановке семьи муж и жена стоят напротив друг друга, как здесь, это значит, что брачных отношений между ними больше не существует.

(Отцу): Как чувствует себя отец?

Отец: Ужасно. У меня нет никакого контакта с моей женой, а слева и справа от меня - тоже пустота. У меня такое чувство, как будто меня кто-то сверлит сзади, а я не могу повернуться. Я чувствую себя ужасно, словно меня разорвали на части. Меня не любят и не обращают никакого внимания.

Б.Х.: Это справедливо.

(Группе): У него больше нет шансов. После того, как он отнесся к своей невесте подобным образом, он потерял все свои шансы. Здесь он все проиграл.

(Участнице, играющей роль матери): Как чувствует себя мать?

Мать: Я чувствую себя изгнанной, изгнанной моим мужем. Я рада, что мой сын тут, возле меня.

Б.Х.: Как чувствует себя сын?

Второй ребенок: В общем, неплохо. Как это ни странно, но мне здесь хорошо.

Б.Х. (Участнице, играющей роль Уллы): Как чувствует себя дочь?

Первый ребенок: Очень странно. Я не хочу иметь ничего общего со всеми этими людьми.

Б.Х. (группе): Нечто подобное могла бы чувствовать и бывшая невеста отца.

(Невесте): Как чувствует себя бывшая невеста отца?

Бывшая невеста отца: Когда ты поставил меня сюда, я подумала, что все-таки выиграла.

(Б.Х. ставит дочь рядом с бывшей невестой.)

Б.Х. (Участнице, играющей роль Уллы): Как ты себя сейчас чувствуешь? ₍

Первый ребенок: Когда ты справился о чувствах бывшей невесты, это было первым, что меня здесь действительно заинтересовало. Тогда я посмотрела в ее сторону, но сейчас это для меня очень неприятно.

Рис. 6.2

Б.Х.: Подойди к ней поближе.

Первый ребенок: Хорошо, я попробую. У меня странное впечатление, будто она прислонилась ко мне, а мне приходится ее поддерживать. Я в замешательстве. Нет, так не пойдет!

Б.Х.: Как чувствует себя сейчас мать?

Мать: Лучше. Агрессивность исчезла.

Б.Х.: Кто должен бы был стать рядом с бывшей невестой отца?

Мать: Не знаю.

Б.Х.: Ты! Теперь пойди-ка туда!

(Мать становится рядом с бывшей невестой мужа. Дочь возвращается на свое место.)

Рис. 6.3

Мать: Сейчас все в порядке.

Б.Х.: Точно. Это и было причиной депрессии.

— 1463

(Группе): Она снова почувствует себя хорошо только при условии, что будет чувствовать себя солидарной с бывшей невестой мужа. Там ее место. (Бывшей невесте отца): А как ты себя чувствуешь? Бывшая невеста отца: Хорошо. (Б.Х. переставляет участников расстановки по-новому.)

Рис. 6.4

Б.Х.: Как чувствует себя отец?

Отец: Изгнанным. Но передо мной как будто открыто будущее.

Б.Х.: Сейчас ты чувствуешь себя лучше или хуже?

Отец: Как-то двояко.

Б.Х.: А как чувствует себя сейчас бывшая невеста?

Бывшая невеста отца: Справа от себя я ощущаю позитивную энергию. Мне это нравится. Но по отношению к моему бывшему жениху я все еще испытываю сожаление.

Б.Х.: Его ты больше не можешь получить.

Бывшая невеста отца: Кроме того, стоящие справа от меня привлекают мое внимание больше, чем он.

Б.Х.: Давай попробуем, как это будет, если....

(Б.Х. ставит отца и его бывшую невесту как пару напротив остальной семьи.)

Рис. 6.5 98

Б.Х: Как сейчас отцу?

Отец: В первый раз я почувствовал себя сносно.

Б.Х.: А как мать?

Мать: Я чувствую себя намного лучше.

Б.Х.: А как чувствует себя бывшая невеста?

Бывшая невеста отца: Хорошо.

Первый ребенок: Для меня такая констелляция — самая лучшая из тех, что до сих пор были. Но сейчас мне самое время уйти и встать на собственные ноги.

Б.Х. (Улле): Встань-ка сейчас сама в расстановку.

Улла (стоя на своем месте в расстановке): Мне здесь нравится.

Благоприятное место для детей

Ян: Когда в расстановке какой-либо семьи дети находятся во фронтальной позиции по отношению к своим родителям, это вызывает у меня ощущение конфронтации.

Б.Х.: Это просто твое личное впечатление. Сами участники не воспринимают это как конфронтацию. Родители представляют собой одну группу, а дети являются другой группой, и обе они стоят согласно очередности происхождения. Такая очередность семейных групп всегда образует круг, в котором они выстраиваются по часовой стрелке. Эта очередность сохраняется даже в том случае, если родители стоят в определенном пункте такого круга, а дети - напротив них. Ты мог наблюдать это только что во время расстановки семьи Уллы. Сначала идет отец, потом его бывшая невеста, затем его жена, потом первый ребенок и в конце — второй ребенок. Но то, как они расположены в констелляции, зависит от обстоятельств. Если дети, согласно динамике их системы, должны перейти в поле влияния отца, то они стоят ближе к отцу. А если же они должны перейти в поле влияния матери, то ближе к матери. В данном случае они должны стоять ближе к матери, и поэтому в расстановке их место не было прямо напротив нее. Но в других случаях, в отсутствии такой необходимости, дети стоят напротив своих родителей.

Ян: Раньше идеалом семьи для меня была такая картина, когда дети стоят не во фронтальной позиции, а скорее в полукруге справа от родителей.

Б.Х.: Нет, нет. И в тех случаях, когда родители и их дети стоят напротив друг друга, круг замкнут. Ситуация изменяется, когда кого-то не хватает. Тогда эти лица должны быть добавлены в расстановку между родителями и их детьми, как, например, умершая сестра-близнец матери.

Ян: Когда система так замкнута, каким образом дети могут освободиться из нее? Им это удастся, если они повернутся?

Б.Х.: Да, правильно. Когда приходит время освобождения, дети поворачиваются и уходят от родителей вперед. Родители же остаются на

своем месте и смотрят вслед своим детям с любовью. Это подходящая для всех констелляция.

Кстати, в жизни правильным порядком будет, если родители сидят за столом с одной стороны, а дети — напротив них согласно очередности рождения, то есть первый ребенок — справа с краю, второй — слева от него и так далее. Такой порядок расположения членов семьи за столом поддерживает в ней мир.

Бессознательная идентификация

с бывшим партнером одного из родителей

Утэ: Почему дочь начинает идентифицировать себя с бывшей невестой или женой своего отца, даже если она ее не знает?

Б.Х.: Человеку необязательно быть знакомым с тем лицом, с которым он идентифицируется. Это объясняется тем, что та энергия, которая подталкивает индивидуума к идентификации, возникает из системы и оказывает воздействие, даже если человек ничего не знает о том лице, которое он вынужден замещать. Иными словами, если у отца до брака были серьезные отношения с какой-либо другой женщиной, то можно предположить, что если позже в браке у него будет дочь, то ей придется играть роль этой женщины и замещать ее в семье, даже не замечая этого. А если у матери были серьезные отношения до брака, то ее сыну придется играть роль того мужчины, тоже не замечая этого. В результате дочь становится соперницей матери, но так, что ни она сама, ни мать об этом ничего не знают, и сын становится соперником отца, хотя ни он, ни отец ничего не замечают.

Давление на дочь, которое принуждает ее идентифицироваться с бывшей женой или невестой отца, уменьшается, если ее мать признает ту бывшую женщину и уважает ее, но в то же время сама становится между нею и своим мужем и полностью принимает его как мужа. Но независимо от отношения матери к бывшей жене или подруге отца у дочери всегда существует возможность освободиться от идентификации самостоятельно, если только она осознает эту идентификацию и скажет матери, пусть даже только про себя: «Ты — моя мать, а я — твоя дочь. Ты — единственная мать, которая мне подходит! С другой же у меня нет ничего общего!» Отцу же она должна сказать (пусть тоже только внутренне): «Это — моя мать, а я — ее дочь. Она — единственная мать, которая мне подходит! С другой же у меня нет ничего общего!»

Тогда дочь будет в состоянии любить мать как свою мать, а мать может любить свою дочь как дочь, не боясь найти в ней соперницу. Кроме того, дочь может внутренне открыться отцу и любить его как своего отца, и отец в состоянии открыться дочери и любить ее как дочь, не пытаясь найти в ней бывшую жену или подругу.

То же самое действует в случае с сыном. Давление, принуждающее его замещать бывшего мужа или друга матери путем идентификации, уменьшается, как только его отец признает и начнет уважать этого мужчину как занимающего в системе более высокий ранг, чем он. Но в то же время он становится между ним и своей женой и принимает ее полностью как жену. Независимо от поведения отца по отношению к бывшему мужу или другу матери сын всегда может самостоятельно избавиться от идентификации, как только осознает эту идентификацию и скажет отцу, пусть только внутренне: «Ты — мой отец, ая- твой сын. Ты — единственный отец, который мне подходит! С другим же у меня нет ничего общего!» А матери: «Он — мой отец, а я — его сын. Он — единственный отец, который мне подходит! С другим же у меня нет ничего общего!»

Дата добавления: 2015-06-30