Социальные роли говорящих

Пришло время подробнее поговорить о том, как влияют на речь наши социальные признаки, социальные роли.

Понятие социальной роли используется в социологии, социальной психологии, а также в экономике (в частности, академиком Т. Заславской). Используют термин "социальная роль" и лингвисты применительно к говорящим (вообще занятым речевой деятельностью) людям¹.

В определении социальной роли важны ключевые понятия — позиция и функция. Позиция определяется общим положением человека в социальной среде — позиция младенца, детсадовца, школьника, студента, работающего, пенсионера; отца, матери, деда, сына, внучки и т.д.; рабочего и служащего; инженера и директора и т.д. И всей бесконечности социальных позиций присущи специфические функции, которые занимающий данную позицию способен и обязан исполнять. Социальная роль — это нормативное сочетание позиции и функции, при этом та или иная роль в сознании людей связана с образцом поведения, с ожиданиями того, что человек в данной роли обязан делать и на что он имеет право. Так, старику не положено прыгать по улице на одной ножке, хотя для ребенка это нормально; от ребенка не ждут поучающего тона, хотя старикам его прощают; у школьника есть круг обязанностей, которые он исполняет в соответствии с усвоенными правилами и с ожиданиями окружающих людей, и т.д. и т.п. Следовательно, позиция, функция, права, обязанности, ожидания — все это складывает обобщенный нормативный образец той или иной социальной роли.

Будучи существом общественным, человек не только действует, ведет себя, но и говорит в соответствии с ролью, иначе говоря, его речевое поведение впрямую связано с ролевым поведением.

Коснемся подробнее того, из каких характеристик человека складывается его роль (а точнее — роли).

Здесь важно учитывать прежде всего постоянные признаки: пол, возраст, место жительства, степень образованности, профессию, положение на работе и в семье и т.д.

По полу, как известно, различают мужчин и женщин. Казалось бы, какое это имеет отношение к речи, если и мужчины и женщины говорят на одном национальном языке? Однако исследования показывают, что выбор языковых средств для построения текстов в какой-то степени может зависеть от пола говорящего. В одном из экспериментов группам лиц мужского и женского пола предъявлялись картинки, по которым надо было составить рассказ. Типичные тексты, построенные по картинкам "Дети играют в комнате" и "Стадион", безошибочно обнаружили авторов — мужчин и женщин. Так, женщины сумели увидеть и описать подробности обстановки комнаты, одежды детей, их взаимоотношения в игре, тогда как мужчины этого почти не замечали; напротив, в описании стадиона, игры, игроков и болельщиков мужчины далеко обогнали женщин. Женщины чаще выбирают формы с уменьшительно-ласкательными суффиксами, строят оценочные и эмоционально-экспрессивные высказывания; их речь мягче, они реже, чем мужчины, используют грубые выражения; есть типично женские и мужские черты в интонации. Таким образом, и выбор тем для разговора, и способ речевого оформления этих тем разделяют говорящих по признаку пола.

Вот как описывает речевые различия английских мужчин и женщин доктор географических наук И. Зотиков: "... в стеклянных дверях, соединяющих нашу палату с улицей, появился спортивного вида седой человек, а за ним женщина, которую почти не было видно за букетом цветов.

Это были Гай и Мегги.

— О, дир Игорь! О, дорогой Игорь! Как прекрасно, что мы снова встретились! — запела Мегги...

Тут надо сказать, что английский язык, на котором говорят английские женщины, сильно отличается по конструкции и по произношению от языка, на котором говорят английские мужчины. Он отличается и по ударениям, и по интонациям: "О, дорогой... О, как прекрасно..." Это воспитывается еще в школах, и восклицания, может быть, даже не имеют отношения к реальным переживаниям, но это делает женщину, как сами англичане говорят, так похожей на леди" (Из журнала).

Признак возраста делит общество в целом на детей, молодежь, среднее и старшее поколение (конечно, с переходными зонами). Детскую речь прекрасно описал К. Чуковский в известной книге "От двух до пяти", речь детей изучают психологи и психолингвисты². Однако и без специального исследования каждый понимает, что речь ребенка он без труда отличит от речи взрослого. А как в других возрастных группах? Кто это говорит: Салют, Ленка! — Приветик! Можно не сомневаться, что это молодежь. Речь молодых в своей среде, друг с другом раскованна, непринужденна, они даже незнакомым (но равным по возрасту и положению) могут обращать ты-формы, им свойственно желание отделиться от остальных, выделиться с помощью жаргонных слов и оборотов, нередко неизвестных взрослым: всех этих старик и старуха, чувак и чувиха, кадр и мн. др.

Вот такое новообразование можно услышать только от очень молодых людей: "Елена сидела за рабочим столом. Она передала Игорю письмо — и снова за свою машинку. Игорь сказал:

— Гуд байте вам.

Елена серьезно ответила:

— До будущего" (М. Коршунов. Подростки).

Речевые свойства среднего поколения наиболее подвижны — люди этого возраста занимают ключевые позиции и на производстве и в семье, они — связующее звено между молодежью и стариками, они должны хорошо понимать и тех и других, ладить с теми и другими. Поэтому их речь наиболее богата и наименее связана с возрастными границами.

Старшее поколение не склонно к новациям, оно консервативно, речь времен собственной молодости видится в розовом свете и предстает как идеал, а последующие поколения, с точки зрения стариков, только засоряют и портят язык. Но эти мнения кочуют из поколения в поколение со времен Древней Греции по странам и временам, а национальные языки живут и развиваются, несмотря на любую "порчу".

Кто это говорит: — Рад вас приветствовать, Игорь Сергеевич! — Нижайший поклон, Петр Денисович! Конечно же, представители старшего поколения. При этом интеллигенты. Именно они сохраняют в употреблении: Честь имею откланяться...; Будьте так любезны...; Не откажите в любезности...; Простите за беспокойство...; Если вас не затруднит...

"— Кажется, вы ушиблись? — спросил он с полупоклоном. — Не могу ли чем-нибудь помочь? Был бы счастлив.

Старомодная учтивость профессора Завалишина на фоне всеобщего упрощения нравов была заметна и чуть смешна (говорит "спасибо" автомату!" (И. Грекова. Кафедра). Учтивость старого профессора помечена автором очень точно. А вот это кто говорит: Доброго здоровьица! — это, пожалуй, немолодой житель деревни. Здесь мы и упомянем о таком признаке, который накладывает отпечаток на речь жителей города и деревни.

По месту жительства (не говоря о географических зонах Севера и Юга, Востока и Запада) выделим представителей городского и сельского населения. Конечно, сильные речевые отличия жителей города и деревни заметнее в старшем поколении, так как образование, книги, радио, телевидение и т.д. сравнивают городскую и сельскую молодежь, а некоторые диалектные особенности среды, семьи сказываются на речи. Итак, яркими представителями деревни остаются старики. Всмотримся в сценку из быта сибиряков: "Нехамов еще докрикивал последние слова, а в комнату уже вплывала его жена, повязанная до глаз черным платком. Держа на вытянутых руках резной поднос из цветных кусков дерева, она с полупоклоном приблизилась к старику, опустив глаза в пол, напевным голосом произнесла:

— Изволь откушать, Никита Никитович!

Нехамовская жена старинной ладьей выплыла из комнаты, дверь за ней бесшумно притворилась..." (В. Липатов. Сказание о директоре Прончатове). Целый ритуал приглашения к столу! Ну, а кто в наше время может сказать: Изволь откушать? Конечно же, кто-то из старшего поколения в деревне. И здороваются в деревне чаще, даже с незнакомыми людьми. Вот примеры:

"Я подошел.

— Здравствуйте, — сказала мне девочка и варежкой отодвинула со лба челку. "Здравствуйте" совсем не было выражением нашего знакомства, просто знак сельской вежливости" (Г. Шергова. Заколоченные дачи).

Или такой отрывок: "Первое время с непривычки удивлялся: идешь по селу, с тобою все здороваются. Я одного деда спросил для интереса, дескать, чего здороваешься, знаешь меня, что ли? А он мне: "А зачем мне тебя знать? Я про тебя плохого не слышал, ты про меня тоже, стало быть, ты добрый человек, и я добрый человек. Вот и будь здоров!" (А. Крон. Бессонница).

Еще один постоянный признак — степень образованности говорящих. Конечно, и это свойство может быть разделительным главным образом в старшем поколении, поскольку молодежь у нас должна быть образованной. По этому признаку люди делятся на носителей литературного (правильного, грамотного) языка и носителей просторечия, т.е. речи недостаточно грамотной, правильной. Здорово, браток; Мамаша, садись!, Малый, не мешайся! — все это формы обращений, приветствий, просьб со стороны носителей просторечия.

Профессиональная среда также накладывает отпечаток на речь. Не говоря уже о профессионально-жаргонной речи, недоступной непосвященным, отметим, что профессия и речь довольно тесно связаны. Вот что пишет по этому поводу Л.П. Крысин: "Манера речи, характеризующая проигрывание некоторых профессиональных ролей, бывает ярко специфична и нередко осознается говорящими. Ср. расхожие "квалифицирующие" определения вроде таких: "говорит, как учитель", "начальственный окрик", "оставь свой прокурорский тон", "кричит, как базарная торговка" и т.п."³.

Мы перечислили такие влияющие на речь социальные признаки людей, как пол, возраст, жительство в городе или деревне, образованность, профессия. Надо иметь в виду, что эти признаки в людях не изолированны, они, как правило, складываются друг с другом, образуя целый "пучок": интеллигент старшего поколения, заведующий кафедрой; пожилой житель деревни, "рядовой" колхозник; женщина средних лет, домашняя хозяйка и т.д. и т.п.

К постоянным признакам говорящих людей добавляются еще и те, которые в социологии называют переменными, ситуативными ролями. Их мы также исполняем каждодневно: это пешеход, пассажир, покупатель, пациент, клиент и мн. др. Как видим, язык отразил множество позиций нашего обиходного поведения! От постоянных признаков эти переменные отличаются тем, что изменяются быстро и двусторонне — вот я пассажир, а через некоторое время пешеход, потом снова пассажир, а потом клиент... Понятно, что так не бывает с постоянными признаками — пол не меняется вообще, возраст — только в одну сторону и медленно, несколько быстрее может меняться степень образованности, но тоже в одну сторону. Здесь еще вот что важно: "проигрывание" той или иной переменной роли зависит от постоянных признаков, все это сочетается в человеке, влияет на его поведение и на речь. Находясь в одной и той же ситуативной роли — например, пассажира, — люди ведут себя по-разному, здесь мы встретим и интеллигента старшего поколения, речь которого деликатна и особенно любезна (Не будете ли вы так добры подвинуться?), здесь столкнемся и с нагловатым юнцом или невоспитанной женщиной с малой степенью культуры (Не толкайтесь! Не видите, что тут стоят — глаза что ли на затылке?).

Один и тот же человек, находясь в разных ситуациях общения, обязательно ориентируется в обстановке, "прочитывает" признаки и роли своего партнера по общению и выбирает в свою речь именно то, что наиболее уместно, приемлемо в данном случае: иногда Вы-формы общения, иногда — ты-формы, иногда официальную тональность, иногда — фамильярную.

Рассмотрим пример попытки установить речевой контакт, описанный Ю. Казаковым в рассказе "Трали-вали": "Часто в сторожке у Егора ночуют проезжие, поднимающиеся и спускающиеся по реке на моторках, на байдарках и даже на плотах. Каждый раз при этом происходит одно и то же: проезжие глушат внизу мотор, и кто-нибудь поднимается к Егору в сторожку.

— Здорово, хозяин! — наигранно бодро говорит проезжий. — Егор молчит, посапывая, ковыряет ивовую вершу.

— Здравствуйте! — уже слабее повторяет проезжий. — Переночевать нельзя ли у вас?"

Можно думать, что проезжий предполагает в Егоре человека "простого" и, нарочито демонстрируя простоту отношений и подравниваясь к этой простоте, выбирает просторечные формы, произнося Здорово, хозяин. Правда, говорит он "наигранно бодро", может быть, потому, что выбирает непривычное для него — ведь он обращается к незнакомому! Но Егор по какой-то причине не отвечает. И проезжий, считая, что он избрал неверную тональность, сразу меняет тактику общения, переходя к форме Здравствуйте, демонстрирующей обращение на вы, как принято в разговоре с незнакомым человеком.

Исследователи выделяют симметричную ситуацию общения, когда вступают в контакт равные по служебному положению, возрасту, одним словом по общественному статусу, партнеры, и асимметричную ситуацию, когда общаются неравные (по возрасту, положению) собеседники. В общем виде такие статусные отношения можно обозначить следующим образом: начальник — подчиненный, учитель — ученик, родитель — ребенок и т.п.

В речевом поведении человека происходит постоянное "исполнение" присущих ему социальных признаков и "проигрывание" переменных ситуативных ролей, ориентация в общем социальном положении и в ролях адресата, оценка официальности и неофициальности обстановки общения и личностных отношений с партнером по общению, если, конечно, таковые есть, когда общаются с человеком знакомым. К этому следует добавить и то, что каждый избирает для себя роль социально-психологическую, принятую именно для него, именно в этом коллективе: кто-то — рубаха-парень, кто-то — козел отпущения, кто-то — Золушка, а кто-то и принцесса, один — непризнанный гений, а другой — заводила, кто-то — лидер, кто-то — нытик... Речь одного не будет похожа на речь другого уже в силу психологических несходств.

Всмотримся в то, как Даниил Гранин в романе "Картина" рисует индивидуальные проявления людей в связи с ожиданиями окружающих: "Журавлев, его зам, тот и ухом не повел бы, обнимался бы, если ему надо, все привыкли, что у него вечные романы, или, как он называет, "гули-гуленьки". От Морщихина все ждали анекдотов, Тимофеева пускала матом, Горшков время от времени являлся под хмельком. Но попробовал бы тот же Журавлев выматюгаться или хватануть стопку в рабочее время — все бы возмутились. Что касается Лосева, то он мог сесть пить чай с уборщицами или плясать на чьей-то свадьбе, мог процитировать какое-нибудь изречение, мог хватить кулаком по столу, заорать, выбежать из своего кабинета, хлопнув дверью, — такое ему прощалось, знали, что он хоть и вспыльчивый, но отходчивый, после срыва он первый шел мириться, умел загладить шуткой или другим по его усмотрению способом. Но ухаживания, прогулки в темноте — это ему не разрешалось".

Таким образом, и в поведении, и в речи каждый остается неповторимой индивидуальностью, но в то же время каждый находится в рамках социальных отношений с окружающими, в рамках социальных ролей, предписаний, обязательств.

Можно сделать общий вывод из всего сказанного ранее. Безграничное множество текстов рождается из ограниченного количества строевых единиц языка. Зависимости здесь самые разнообразные: мы можем общаться письменно или устно, контактно или дистантно, в форме диалога (полилога) или монолога, с помощью или без помощи опосредующего аппарата, включаться в массовую коммуникацию или общаться межличностно, в обстановке официальной или дружеской, исполнять роль главы семьи или подчиненного ее члена, болтуна или молчуна, начальника, коллеги, подчиненного, будучи при этом человеком определенного пола, возраста, с определенным образовательным уровнем, оказываясь то пассажиром, то покупателем, то пешеходом, то пациентом — и так до бесконечности... Здесь все зависит от того, кто, кому, о чем, когда, где, почему, зачем говорит. А это уже следующий разговор — о том, что такое речевая ситуация.

—————————————

1 См. хотя бы: Крысин Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих // Социально-лингвистические исследования. М., 1976.

2 См. хотя бы: Негневицкая Е.И„ Шахнарович A.M. Язык и дети. М., 1981.

3 Крысин Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих. С. 46.

Дата добавления: 2015-07-02