Пред пламенем слова, и в пламени снова 2 страница

Боже... Прости меня, родная, с тобой я не знаю, что творю...

Приникаю ртом к её нижним губкам, собирая соки возбуждения, смешанные с шоколадом. Ласкаю бархатные стеночки лона языком. Втягиваю клитор, играя с ним губами. И жадно слушаю её стоны, хриплые и тягучие, будто пропитанные тем же самым шоколадом, который стекает по её коже. Но эта игра уже не удовлетворяет меня целиком и полностью. Я хочу её прикосновений. Чтобы тонкие руки обвивали мою шею. Чтобы гибкие пальцы путались в волосах. Чтобы острые коготки прочерчивали дорожки на моих плечах...

С досадой сдергиваю ленты - с начала с лодыжек, потом - с тонких запястий, для чего приходится оторваться от своего занятия. В награду её ладошки тотчас же вцепляются в мои вихры.

- Пожалуйста...

Сбивчиво и хрипло, затягивая остатки моего разума в вихрь желания.

Прижимаю её ближе, теснее, впиваясь долгим поцелуем в податливые губы. Покусывая, посасывая, играя. Она отвечает со всем пылом, потираясь о меня всем телом, требуя и повелевая. И мне совсем не жаль отдать первенство - она слишком эгоистична, поэтому не будет ждать и мучить нас обоих, пытаясь оттянуть и так давно требуемое удовольствие.

Опрокидывает меня на спину, резко садясь сверху с вязким гортанным звуком на губах. И тут же начинает двигаться в собственном быстром и жестком ритме, насаживаясь на меня с хриплыми стонами удовольствия. А меня нет. Я теряюсь. Уплываю на волнах удовольствия от её прикосновений, движений, звуков, запаха. И не хочу ничего иного в своей жизни.

Кажется, мои пальцы впиваются в простыню, скомкав ее окончательно, а руки напряженно тянутся вверх, вырвав клок ткани. Изо рта вырываются странные рычащие звуки, которые, впрочем, рядом с ней обыденны.

Опирается на мой живот, раскачиваясь все сильнее. Танцует на мне бедрами, сжимая бархатистые внутренние мышцы - это настолько приятно, что хочется кричать от удовольствия. И я не сдерживаюсь, почти срывая голос - поклоняясь ей именно так. Довольно мурлычет, перемежая эти звуки со стонами, и скользит, скользит, скользит... Быстро, мерно, сильно и с наслаждением. Позволяя мне проникать в нее до упора, обволакивая жаром, влагой и упругостью. На грани сознания ощущаю как ловлю её ладони и, поднося ко рту, целую каждый тонкий пальчик. Нам хватает всего нескольких фрикций, чтобы достигнуть пика - слишком долгой и томной была прелюдия. Изливаюсь долго, бурно, пока она раз за разом охватывает меня тугим и бархатным кольцом плоти. И лицо её в этот момент прекрасно.

Обессилено падает мне на грудь, не делая никаких попыток встать. Лишь запускает пальчики в рыжие завитки на моей груди, перебирая их в такт собственному дыханию.

Горжусь ей. Безумно. Как же много она смогла достичь за последнее время, но так и осталась моим котенком.

Перебираю темные густые пряди, подергивая отдельные локоны. Глажу идеальную кожу спины. Смотрю в небесно-прекрасные глаза. Она просто чудо...

- Я вся липкая...

В её голосе нет недовольства, просто констатация очевидного факта.

- Может, ты сделаешь с этим хоть что-то?

Посмеиваюсь, глядя на наморщенный носик, который так и хочется поцеловать.

- В Распутнике не работает магия смертных, а магия богов сильно приглушена, - напоминаю я.

- У меня не такая бурная фантазия. Я всего лишь про душ подумала.

Она смеется и мне просто неприлично хорошо. Не так же, как от оргазма, но близко. Слишком хочется видеть её счастливой.

- Тогда, душ!

Подхватываю ее под попку и бедра, практически усаживая на свои руки. Ойкает, будто не ожидала таких действий... лиса.

И мы идем смывать остатки шоколада, потому что страсть смыть невозможно...

***

- А ты ничего, - в меня упирается внимательный взгляд очерченных кровавой полосой глаз. Вампир. – И где он вас таких находит?

- Кто? – я пытаюсь соответствовать кому-то другому, да и камень не дает пройтись по кромке её сознания, сняв слой потока мыслей.

- Распутник, - поясняет она, улыбаясь откровенным ртом.

Вкупе с красной помадой – сочетание просто убийственное. Наверное. С некоторых пор я предпочитаю брюнеток.

Подходит ко мне легкой походкой, чуть виляя бедрами и призывно глядя в глаза. Проводит ладонью по лицу, очерчивая челюстные мышцы и обросший щетиной подбородок.

- Великолепный образец.

Её голос, глубокий и чувственный, проникает в подсознание, облизывая самые чувствительные клеточки мозга и вызывая эрекцию. То есть – это то, что вампирша от меня ждет, получая только откровенное любопытство во взгляде.

- Странно.

- Да? – улыбаюсь в ответ, внимательно наблюдая за её действиями.

- Ты любишь мужчин? – хмурится она.

- Не замечал за собой такого, - улыбка становится шире. Она действительно забавная.

- Тогда ты, должно быть, просто неприлично старый фейри, - томно произносит она, попутно играя с рыжими волосками на моей груди. – А значит должен помочь мне немного, чтобы сыграть в игру.

- И как же? – выгибаю бровь, не изменяя выражение лица.

- Сними блокировки, мне нужно внушить тебе кое-что, - она снова берет мое лицо в руки, внимательно вглядываясь в глаза.

Я знаю, что она там видит. Крошечные язычки пламени в зрачках, тайные и негасимые, составляющие часть моей души. Они могут унести её жизненную сущность, если всматриваться слишком долго, или свести с ума… Но, я же сам просил о данной услуге, значит невежливо будет сделать что-то с персоналом. Прикрываю веки. Она истолковывает это по-своему.

- Не бойся, за гостями твоего уровня наблюдают, - поясняет женщина-вамп, - мы гарантируем сохранение жизни.

«Но не здоровья», - отмечаю автоматически. Хотя и не произношу вслух.

- Следи за теми, кто позарится на мою добычу, - отвечаю я. Правила игры приняты, так будем им следовать. - Ave, Caesar, morituri te salutant!

Открываю глаза, позволив ей коснуться самой кромки сознания, и… ничего не происходит. В недоумении покусывает губы, все еще пытаясь взять меня под ментальный контроль. Мда. Ну ладно. Снова прикрываю глаза и начинаю вспоминать ту, кто была со мной сегодня. Идеальной длины ноги. Округлость бедер. Изгиб талии с мягкой округлостью живота и утопленной в нем капелькой пупка. Тяжелые груди, идеально вмещающиеся в ладони и яркие вершинки сосков, так часто терзаемых моими губами. Изящные руки на моем теле, тонкие ключицы, которые так сладко покрывать поцелуями. Ярко-красные припухшие губы, огромные зовущие глаза, облако темных волос… Сознание почти отключается, накрытое плотной пеленой жажды другой плоти. Вампирша выдыхает где-то там, вдалеке, наверняка наблюдая, как возбуждается мое тело. Меня накрывает темнота.

Часть пятая

Чужая наивность

В объятьях друг друга мы провожаем страстную ночь, а с ней и свои рисковые фантазии, забывая, где мы и почему.

Таким неожиданным становится стук в дверь, и странного вида мужчина. А может это женщина? Я так спросонья даже и не скажу, навскидку, какой расы, хотя чаще всего ее ощущаю.

Но это существо кланяется нам, и вежливо сообщает, что госпоже, подразумевая конечно же меня, пора покинуть господина, уединиться в комнатах куртизанок. Правда ненадолго, -прибавляет он, получив злобный взгляд и хмурые брови оного в ответ.

Мой господин чуть ли не рычит от досады, когда я рьяно выбираюсь из его стальных объятий, прикрывая свою наготу прозрачной полоской ткани, что гордо вручает мне существо.
Я кланяюсь под пристальным взглядом последнего своему господину, жалея, что не могу ментально напомнить ему, что мы сами приняли эти правила игры. Тем более, меня распирает любопытство: что же там, в комнатах куртизанок, и зачем мне нужно туда?

Существо, тем временем, перечисляет господину о всех прелестях его вынужденного одиночества, которые он сможет найти, если только покинет стены своего люкса. Хотя мне в данном случае приятно, что мой мужчина почти не слушает тирады прислужника, откровенно пожирая мое еле прикрытое тело глазами. Если бы я не была настолько щепетильна, я бы вполне могла представить себя большим мясистым куском свежеумершей лани в острых, как лезвие, клыках прекрасного голодного льва.

Меня не выталкивают, но очень уж настойчиво выводят из покоев господина. Далее стража, что удивительно, сопровождает меня до самой заветной двери, благородно распахнув ее перед мной, несравненной.

Замечу, что по пути я встречаю множество удивительных картин. Начиная от полных народу нескольких залов, где я выставлена на всеобщее обозрение, пока иду через них, и заканчивая узким темным коридором, где стенами служат стеклянные окна, свет за которыми возникает при приближении, и затихает, когда окна оказываются позади нашего шествия. И эти витрины рекламируют "Распутник", как ничто иное, ведь за каждой новой можно узреть что угодно.

Комнату, наполненную наслаждающимися друг другом представителями различных рас, и различных предпочтений, от классики бдсм, до однополой любви в группе. И я бы могла остановиться и полюбоваться парочкой полотен, если бы мне не дышала в затылок стража моего спокойствия... или тела...

Однако, что и говорить, но охранители играют не малую роль. Видимо, это знак высшего качества, если учесть с какой завистью меня провожают взглядом шлюхи залов, и с какой досадой - клиенты заведения. Никто не рискует даже пальцем, что было в некоторой степени обидно. После страстной ночи очень хочется зрелищ.

Что касается моего пункта назначения, то тут все в стиле именно куртизанском. И все для тела и души.

Сравнить ли с услугами дорогих спа-курортов, или щепетильных старинных приготовлений к ночи с султаном. Но где-то уже с пятой минуты пребывания в ознаменованных комнатах, мне становится наплевать на интерьер.

Только бы мне и дальше так божественно массировали тело. Парили и натирали маслами, ублажали кожу по правилам истинно божественным.

Когда я уже окончательно изменяю Неффастусу, ощущая себя в глубокой нирване, вдруг происходит что-то очень странное.

А главное, по скорости это самое происшествие, может сравниться только с молниеносной реакцией шустрого беса, спасающего свою ненасытную задницу.

***

В момент, где рай стремится к аду,

Когда водою станет лед,

В томленьи потечет прохлада,

И жаром вспыхнет небосвод…

Как поступить карающей, если нагую, закованную в мелкие кольца металла, со втертым в кожу афродизиачным варевом, придающим телу золотой блеск, совершенно сбитую с толку, меня ведут в толпе таких же сомнительных рабынь к лесам острова Порока, как на эшафот?

Что делать предсказывающей, если тело вдали от разума, а разум не подчинен воле, а слушается желаний моих, и будущее лишь приоткрывается, объятое страстью и смертью?

К чему приведет мстящая, если сейчас силы мои глухи от воздействия посторонних не менее величественных сил, открывших это место для утех, и прикрывших от истребляющего насилия?

И как мне, богине, понять весь тот поток эмоций, что роится пред моим внутренним взором?

Я лишь осознаю, что кто-то, посмевший больше, чем ему дозволено, намерен причинять мне вред. И я хочу смерти его, кровавой жатвы.

Стоя там, в ряд с другими голыми женщинами разных миров, ощущая похотливые взгляды на своем обнаженном теле, при том не только мужчин, я отчаянно пытаюсь понять смысл всего этого. Зачем мы затеяли игру? Неужели нам все так пресытилось? И что дальше?..

Меня смущает нагота, что странно, ибо я никогда не заботилась о приличиях. Но мне претит мысль, что кто-то иной, не имея права, смеет смотреть, и я не могу этому противиться – я согласилась на все правила.

И все четче, пытаясь еще больше разгулять свою злость, возникшую при встрече с бледной женщиной, я повторяю себе одно: это чувство придаст мне наслаждения в борьбе за победу, за него.

*Вампирша*

Взмах бледной руки перехватил сжимающие лезвие пальцы прежде, чем моя тьма успела окутать предполагаемого обидчика – а он собирался пустить кровь по моим бедрам, как остальным рабыням; вы представляете, насколько ценна божественная охра?! изверг!

Будоражащий воображение голос:

- Нет! Здесь этого не требуется, - взгляд кошачьих насмешливых глаз вампирши проходится по моему телу и лицу. Я лишь еще больше приподнимаю подбородок. Интерес чувствуется с ее стороны, как аромат резкого парфюма. И внутреннее ли это чутье, либо приказ свыше, что на мне практиковать кожевредительство - себе дороже, я не знала.

Она медленно протягивает ко мне руку, чуть задевая пальцами металл ничего не скрывающей одежды, по телу проходит дрожь, когда холод задевает украшенный ореолом кружева сосок. Я чувствую, как гнев распускает свои лепестки во мне, непреклонный, желающий унять жар, вспыхнувший внизу живота.

- Я видела его. Он прекрасен. Разве такой превосходный экземпляр может быть в единоличном пользовании? – шепчет мне клыкастая. Она показывает свои острые зубки в довольной улыбке, когда я шиплю в ответ. - Хотя, удивительно, ты…

На миг кажется, что она внутренне ловит что-то большее во мне, чем раньше, словно интуитивно чувствует, что обязана мне, что я для нее значу вечность. Или ее просто интересует, за какие заслуги мой мужчина выбирает меня?

Вампирша чуть приближается. Я не отступаю, не боюсь, но странное волнение заполняет разум. Могу поклясться, что вижу ближайшее будущее, а может это лишь причуды моего воображения? Я успеваю уловить сам момент, сбитая с толку, да вот только поцелуй начинается неожиданно. Губы оказываются отнюдь не холодные, а теплые, терпкие, хотя я привыкла к большим температурам. Отвечая на монолог ее губ, впуская женский язычок в себя, разрешая захватить свой в ответном танце, моя злость роится и шумит, как улей разъяренных пчел. Я не злюсь на вампиршу, не злюсь и на себя, скорее ярость не на что-то, а для чего-то. Для победы. Это вызов. И моя тьма ревет в желании ответить. Поцелуй прекращается, когда я прикусываю собеседнице язык. Она прерывает связь наших губ, и, с обидой взглянув на меня, отшатывается.

*

Мой воздух может и сейчас в моих глазах, я мало контролирую его, он под контролем магии «Распутника», пока. Потом мне предстоит борьба не только с жадными самцами, но и с собой, а я должна сдержать взрыв тьмы карающей моей. Могу начать молиться Истине, чтоб подсобила в этом поприще нелегком. Раскрывать всю силу – то одно, а сдерживать ее в момент такой – совсем другое. Меня грядущее сейчас пугает и завет. Ведь если я не справлюсь, успеет ли мой Светлый вовремя остановить всю ярость?
И все ж в преддверии неоспоримой битвы, мне кажется, что я парю, ликую, нетерпеливая в желании быстрей начать, быть ближе к тьме, победе, и вновь узреть его, МОЙ превосходный экземпляр…

*Охота*

***

В одно мгновение – и мир вокруг пылает красным. Он не прекрасен, он просто одержим.

И ощущаю я, как свет сейчас несчастен, как ожидает дуновенья яркой тьмы.

Закрой глаза, добыча, и беги. Беги быстрей, не оглянись, не успокойся.

Не умаляй их жажду. Страшно? Бойся! Сейчас они охотники, враги!

Однако тот совет отнюдь не мне. Летит мой страх вдали, со мной Судья.

И вызов, что колотится во тьме, как сердца ритм: то можно, что нельзя.

Взгляни, обмана полон образ ярый - прекрасный лик, изящный легкий стан.

Сейчас не воздух, это ураган. И бойтесь имени, что носит эта кара.

Я ощущаю, как мою силу постепенно отпускают, когда бегу от дома похоти все дальше, вглубь леса. Слышу все мысли преследователей, но что удивительно, их мысли все одинаковые, и состоят из одного потока – неимоверного желания. Желания догнать жертву, опрокинуть и иметь. И такое отношение ко мне, богине Мести, кажется смехотворным. Вы дерзнули? Это забавно.

Как же все будет просто. Уже просто. Один взмах ноготков, бешеный взгляд, одержимый жаждой мщения. И моя тьма ликует, я счастлива, по локоть врываясь в грудину своих первых врагов - бесов. Я жертва? Как мило, что вы все, охотники, настолько обмануты. Я ради такого даже не побрезгую замарать свои пальчики вашими всё еще бьющимися сердцами, вырывающимися из под ребер от благоговения пред своей богиней. Я так этому признательна. А вот и айранит, падший к моим ногам, как ангел, уже бескрылый, осыпанный своими перьями. Разве это мучительно, лишиться зрения ради своей богини? И я тоже уверена, что это великое наслаждение. Оборотень, - последний мой противник - предо мной, никак не могу решить, что с ним сделать? Может оставить на радость моему страстному огню, который разыгрался не на шутку, желая вспыхнуть в этой великолепной шерсти яркими языками? Или отдать на растерзание моему первородному Огню, он так стремится порадовать меня своей ненасытностью в истреблении соперников? Спор выигрывает тьма, не желающая остаться в стороне, она с улыбкой на моих устах сжигает душу изнутри, и зверь в извращенной потребности пожирает себя сам на моих глазах.

- Эйдан, - дыхание.

Наконец, я вижу тебя. Пламя, окутывающее стан, жадно вдыхает мой воздух. Руки, объятые всполохами, непреклонно тянутся к моей коже. Разум… в твоей голове уже одновременно несколько поз, которые я вижу, как предполагаемое будущее. И ты воплощаешь в мечтах их все, где целуя, где вкушая, где вонзая… А в настоящем восхищаешься мной, аккуратно обнимаешь, любишь меня.

Не я ли победитель?

Не я ли получаю то, чего желаю?

Мои пальцы в твоем пламени нежатся, любимые им. Уста пылают жаром в поцелуе ненасытных губ. И почему мои волосы не вспыхивают от твоих жарких пальцев пожаром, когда тело сгорает в нем – мне непонятное чудо.

Жадно кусаю твои губы, передавая свой воздух тебе в пользование, поглощая жар своей ненасытной тьмой. Она нуждалась в нем все это время, требовала.

Призываю, забрасывая свои ноги на твои раскаленные бедра, я тоже раскалена до предела. Желаю быть и охотницей, и жертвой сейчас. Исполняй, Светлый!

И ты подчиняешься, приподнимая меня на себе так, что я выгибаюсь в твоих руках, ощущаю твой член меж моих бедер.

Воздух вспыхивает позади меня огромным шлейфом, ты направляешь себя в мои глубины одним лишь резким толчком. Теряюсь в водовороте наших стихий.

Они переплетаются и расцветают, преображаясь во что-то большее, чем огонь и воздух, во что-то целостное и единое. Теперь для нас весь мир – лишь сор, всего лишь пепел.

Я и не полагала, что есть шестая стихия, название которой еще неизвестно мирам. Она сильна, как страсть, и разрушительна, как смерть. Она возможна для рожденья новых жизней, новых миров.

Но я не согласна делиться, я хочу ее лишь себе… и тебе…

Проникаешь яростно и глубоко, четко, и каждый мой крик - на твой толчок. Мы собирались скрыть свою божественность? Плевать! Мы хотели игры? Сейчас глупа игра, сейчас все настоящее. Когда мое лоно наполнено тобой, когда я обнимаю тебя так отчаянно, цепляюсь – это истина.

Ты поддерживаешь мои бедра, ягодицы, пальцы поглаживают чувствительную кожу. Соски ноют, при каждом толчке трутся о твою грудь, перехватываешь их губами, выписывая языком узоры, лаская полушария.

Молю тебя об этом, вбираю полностью, ощущая твои жаркие губы. Скользишь во мне, я раскрываюсь пред тобой.

Мы вместе падаем, парим, а, может, мы летим? Я, в ожидании накатывающей волны, отдаляюсь насколько могу, и в следующий миг насаживаюсь еще сильнее, это почти больно. Но только почти, ведь ярость страсти так всепоглощающе прекрасна, так желанна.

Мое наслаждение нескончаемо, когда экстаз глубоко входит в мое тело, проникает с каждым твоим очередным толчком. Оттягиваю момент, как только могу, хочу продлить, но мне не сдержать порыва нашей стихии, она взрывается, и я надеюсь, что наши свет и тьма закроют миры от всепоглощающей силы оргазма.

Я получаю не один, а сразу много, десятки может, ведь в разуме мы тоже боготворим друг друга, любим, и там фантазия не ограничена телесной оболочкой. Там много их, и все в единое мгновение пронзает оргазменное чувство, где мы с тобой одни, и кроме нас не существует ничего… и даже мира…

Часть шестая

Счастье – это просто.

Она зовет меня за собой. Не голосом - хотя вокруг так много разных звуков, я не слышу Её поступи, легкой как ветер. Не запахом – в окружении разлиты самые разнообразные ароматы, но Её свежей сладости вблизи я не ощущаю.

Хочу Её так, что сжимается все внутри. Что этому телу больно. Что тонкие волоски встают дыбом, а кожа покрывается мурашками.

Вокруг толпятся мужчины. Некоторые жадно принюхиваются. Другие сладко облизываются в предвкушении. Третьи просто выглядят как дикие звери на цепи собственного желания. Я ощущаю это смутно, будто весь мир сейчас огорожен от меня тонкой мутной пленкой и лишь Она реальна. Где-то там. Недалеко. Зовет.

Камень уже не сдерживает наших сил. Рядом перекидывается оборотень. Волк проводит носом по земле, мгновенно схватывая след, и летит вдогонку. Вот в воздух рванулся айранит, распахнув огромные серые крылья. За деревьями мелькнула белая шкура тигра. Тут много самцов. Слишком, на мой взгляд. И, кажется, слишком многие рискуют, претендуя на то, что может принадлежать только мне.

На Неё.

Из горла вырывается хриплый рык, перерастающий в нечто голодное и дикое. Зов, полу-стон, вызов. Испуганно мяукнув, от меня отлетает барс, сверкая в сумерках белой пушистой шерстью. Замечаю это лишь мельком, поглощенный Её зовом. И растекаюсь яркими языками пламени.

Что может быть быстрее огня?

Что может быть разрушительнее пожара?

Что может быть жаднее пожирающего все пыла?

Трава вокруг сгорает за секунды. Струйки белого сияния расползаются по земле, будто залитой напалмом. Я быстр настолько, что сравниться могут немногие. Тут нет мне соперников.

С дикими криками в снопе пламени корчится рогатый. Чуть поодаль беснуется объятый пламенем оборотень. Они рискнули посягнуть на мою добычу и проиграли. А я…

Я слышу Зов все отчетливее.

Она стоит на поляне, освещаемая моими яркими бликами. Телом, которое давно превратилось в живой огонь.

Кожа Её светиться золотом – я не знаю, не понимаю почему, но Она и только Она – прекрасна.

Темные волосы тяжелой всклокоченной копной рассыпаны по плечам.

Взгляд горит водоворотами ураганов.

Довольная и чуть сумасшедшая улыбка на прекрасных губах.

И густые кровавые подтеки на Её руках.

Подхожу ближе, и пламя мое разгорается все более буйно.

- Эйдан.

Всего лишь слово из Её уст. Нет, желание никуда не девается. Пожалуй, я жажду Ее даже сильнее. Настолько, что мне больно, но…

Протягиваю руку, объятую пламенем, а Она бесстрашно остается на месте.

Где-то на задворках сознания, я знаю, что ужасен. Весь в переливах жара, от которого плавится земля, и сгорают, как сухой валежник, вековые деревья. Ярко-красный с белыми сполохами – я Бог. Живой огонь. Истинное пламя. Тот, кого боятся Миры. Но не Она.

Вытягивает шею и прикрывает глаза, в ожидании моего прикосновения. Не делая ни одного движения, чтобы помочь или помешать мне. От жажды дотронуться кончики пальцев ноют и тут же взрываются фейерверком рун на чужой коже. Но я хочу больше. Намного.

Притягиваю к себе податливое тело, не думая и не ощущая ничего, кроме Её запаха и гладкости кожи. Собираю в горсть темные волосы, запрокидываю женскую голову назад и с рыком впиваюсь в губы. Я знаю. Мне это необходимо, как дыхание. И начинаю тонуть.

Меня затягивают ощущения.

Нежные податливые лепестки губ. Тонкие пальцы, перебирающие языки пламени, заменившие мне волосы. Гибкое тело, упруго прижавшееся к моему. Острые зубки на нижней губе. Мурлычущий стон в ухо и… теперь я сам - добыча...

Резкий укус обжигает губы, и она поглощает меня с таким же желанием, с каким жаждал я сам. Забрасывает на меня ноги, призывно подавая бедрами, а я не могу и не хочу думать. Хочу лишь ощущать ее на себе, подо мной – как угодно, но лишь бы дать разрядку этому дикому ощущению. Пометить её раз и навсегда, будто клеймом или тавром, чтобы ни один смертный или бессмертный не смел покуситься на эту – такую совершенную – женщину.

Скольжу внутрь, туда, где так влажно в ожидании меня. Это понимание наполняет меня особыми ощущениями довольства и гордости. А стоны удовольствия, исторгаемые из её горла, и крылья, развернутые за спиной, пробуждают то начало, что обычно спит во мне, прочно убаюканное века назад. Но это не страшно и так должно быть, потому что мой огонь переплетается с её воздухом, не пытаясь перелиться за края разума и затопить планету смертью. Лишь заполнить её до конца, разделив удовольствие.

Я – это ты. Ты – это я. Мы оба продолжение друг друга, цельное и бесконечное. И я поглощаю тебя с жадностью, расцеловывая нежную кожу, поглаживая полушария грудей, изгибы бедер и ягодиц. С восторгом втягиваю капельки сосков, обвивая их языком и прикусывая зубами. А ты стонешь от концентрированного удовольствия, приподнимая нас обоих над землей – или это мы оба уже превратились в одно целое настолько, что не делимся на тебя и меня, создавая свой собственный микрокосмос. И к бесам все – я хочу тебя, и только тебя. Оргазм взрывается в сознании, принося опустошение и успокоение. Будто кусочки меня снова становятся на место, накрепко переплетая основу с моей любимой. Мы части друг друга, и это не изменить теперь.

Погоня еще идет, но никто не осмеливается приблизиться. Мы находимся в центре огромной воронки, коей – я совершенно точно уверен – тут раньше не было. Вдалеке полыхают молнии – не помню, видел ли я их отражения или нет, да и не так это важно.

Прижимается ко мне как котенок и довольно сопит на ухо. Просто феноменальная женщина. Платье, когда-то состоящее из металлических колец, расплавилось и растеклось по её коже бесформенными блестящими каплями. Их можно убрать, лишь прогладив ладонью, чем я и занимаюсь, пытаясь вспомнить, зачем мы затеяли всю эту игру. Понимание приходит вместе с довольной улыбкой – это должно было стать своеобразным подарком. Ну, лично мне ощущений точно хватит на ближайшие пару сотен лет. С лихвой. А жителям острова Порока и их ближайшим соседям – и того больше.

«Устал от рабов и рабынь», - сил говорить нет, равно как и желания.

«Довольна», - констатация.

«Доволен тоже», - поцелуй в лоб, с ощущением прохладной мягкой кожи.

«Ванная. Большая», - с предвкушением.

Ощущаю несравнимый ни с чем прилив сил. Ринн была права – обмен энергетиками работает на высшем уровне, не только восполняя потерянное, но и добавляя новые резервы. Ощущения потрясающие, будто я способен создать новую Вселенную только на одном чистом энтузиазме. Огромные глаза, с отраженными в них небесами. Почти сразу появляются смешинки. Моя.

«Ты же бог. Придумай что-нибудь».

«Непременно», - целую в лоб.

***

В последнее время мне кажется, будто я сплю. И не хочу просыпаться. Все слишком идеально, даже не страшно, что когда-нибудь это может окончиться. Я застыл в этом моменте и, кажется, надеюсь на его бесконечность.

Случается, что любовь переходит все границы, затопляя все сущее и непременно выходя из берегов. Женщины воспринимают это мудрее, но ведь я не зря воплотился мужчиной? Я не понимаю себя и это странно, ведь больше всего я всегда был уверен именно в собственных мыслях и ощущениях. А теперь кажется, что мои чувства гораздо глубже и сильнее, нежели в начале. Это не любовь, а то чувство, названия для которого, пока не существует. И еще я боюсь. Теперь того, что не оправдаю её доверия. Хотя и знаю, что буду стараться.

Теперь она уверена в себе. Знает, что делает. Наслаждается этим. И мне кажется, так мир становится лучше.

Она – Богиня.

Энергия переливается сквозь её тело и ауру, задевает меня воздушными кольцами и клубится вокруг. Мне нравится это ощущение легких прикосновений, когда она отстраивает нашу общую реальность. И что-то чуть тянущее, когда Кара добирает необходимую энергию от меня. Будто так и нужно, так и задумано с самого начала. И это мне жутко нравится. Сопричастность моменту.

Смотрит на меня с превосходством и радостью. Я, конечно, восхищен. Не знаю чем больше – фактом, что она, наконец, чувствует себя в силах повелевать как должно Богине, или что она просто рядом. Все перемены к лучшему. Те, что вели меня к ней – вдвойне.

Люблю тебя.

Смех в ответ. Счастье – это просто…

Дата добавления: 2015-06-27