Ученье - свет, а неученье - тьма

ЭПИЛОГ

Мне необходимо ясно изложить, где я находился по отно­шению к этой автобиографии ко времени ее завершения. Я продвинулся за пределы того, где я был, когда переживал описанные события, и за пределами того, где я был, когда писал об опытах. Движение неизбежно. Ничто из описанного не кон­чено, не завершено.

Как я говорил в «Человеческом биокомпьютере», я - ученый-исследователь, не больше и не меньше. Я сторонник объективных исследований, объективного эксперимента и пов­торяемых, поддающихся проверке экспериментов и наблю­дений. Кроме того, я высоко ценю теорию операций, давшую мне возможность проникновения в природу вселенной и нашу собственную внутреннюю природу. Мои тесты прагматичны, эмпиричны, с минимальной необходимостью доверия и обоб­щениям других. Я с отвращением отношусь к догмам и дог­матическому доктринерству «единственной истины» эзотерических школ. Я не доверяю фанатикам или тирании групповых обучений над индивидуальными.

Будущее — в сознательных, смелых, хорошо информированных, знающих, прошедших через большой индивидуальный внутренний опыт в тесно связанной ком­муникационной сети людях. Такая сеть существует и прекрасно функционирует по всей планете. Я подозреваю, что она простирается за пределы Земли, но публично это может быть продемонстрировано достаточно ясным образом только тем, что выходит за пределы частного опыта, моего и других.

Я придерживаюсь здорового скептицизма — придерживай­тесь его и вы. Скептицизм — это необходимый инструмент для исследования неизвестного. Юмор необходим даже больше, в особенности по отношению к собственному я, наблюдениям и записям. Полностью бесстрастное отношение подразумевает космическую комедию с каждым из нас в качестве актера. Космическая любовь — нравится вам это или нет — состоит в том, что вас любят, учат, расталкивают вас, играют с вами, пора­жают вас. Хорошо говорить — «иди по течению». Но главная проблема состоит в том, чтобы обнаружить, где же это течение здесь и теперь. Вижу ли я действительно течение, или это моя ограниченная вера, действующая на основе недостаточных дан­ных, абстрагирует фальшивое течение? Карта и метакарта дают план течения: сопротивление измеряет направление и скорость. Без ясной карты нельзя даже увидеть течения, тем более войти в него. Даже если действительно идешь с течением, лучше иног­да касаться берега или дна, чтобы удостовериться в отсутствии водоворотов в спокойных водах твердой уверенности.

Иногда течение приводит к стремнинам и водоворотам. Здесь я вам дам такой совет: когда ваша лодка перевернется на стремнине, оттолкните ее и плывите к свету. Не важно, что случится, не важно, что советуют,— плывите к свету вашей соб­ственной истины.

Я проиллюстрировал в книге общие принципы жизни и бытия. То, что я описал в книге о «человеческом биокомпьюте­ре», весьма принципиально. Здесь я даю расширенную трактов­ку этого. Я следую таким метапрограммным ступеням:

1. Посмотреть, насколько возможно, где новые пространства; какие основные убеждения могут привести к ним.

2. Принять в качестве основного убеждения, что новые пространства реальны.

3. Войти в пространство полностью сознательным, на вы­сокой энергии, принимая все, вне зависимости от того, нейт­ральным, экстатическим или мучительным станет опыт.

4. Вернуться сюда, к нашей наиболее согласованной реаль­ности, отбрасывая на время основные убеждения новых областей и став беспристрастным исследователем, объективно проверяющим зарегистрированные опыты и данные.

5. Проверить текущие модели этой согласованной реаль­ности.

6. Сконструировать модель, включающую и эту реальность, и новые, наиболее сжатым образом. Неважно, насколько мучительна такая ломка моделей, надо только быть уверенным, что они включают обе реальности.

7. Не надо поклоняться, почитать или бояться любых личностей, группы, пространств или реальностей. У исследова­теля нет места для такого багажа.

Я использовал эту систему много раз в моей жизни, в ран­ней работе, связанной с изоляцией, в работе с ванной и ЛСД в опытах в Исалене, в чилийской работе. Каждый раз я производил возможную разведку, входил в новые области с эн­тузиазмом и насколько мог открыто, принимал локальные убеж­дения за истинные, интенсивно исследовал область и наконец выходил из нее, отбрасывая убеждения на время критического обзора данных и репрограммирования своих теорий.

Я нашел на своем пути, что для меня глубокое понимание — наилучший путь в неизвестные «высочайшие» состояния. Я думаю, что буду следовать по этому пути.

Я рассматриваю все, что написал, как переходное — как исследование глубин и просторов, дающее возможность как можно лучше проделать работу по картографированию, иссле­дованию и дальнейшему картографированию.

Не находя и сегодня окончательных ответов, я намерен продолжать исследования. Действительно ли я лидер ста биллионов связанных клеток? Если так, кто выбрал меня лиде­ром? Откуда пришли клетки? И если я больше чем результат просто ста биллионов клеток, живущих совместно, то откуда я пришел?

Это чудо, что вселенная сотворила часть себя, чтобы изучить все остальное в себе, что эта часть, изучая себя, на­ходит остальную часть вселенной в собственной внутренней реальности.

Как показывает мой глубинный анализ, центр циклона — это спокойное, мирное, творческое место встречи для всех нас, связанное с космической сетью Сущностей.

Благодарности.

Я хотел бы выразить признательность всем, кто неодно­кратно делал щедрые пожертвования на описанные здесь опы­ты, давшие возможность появиться книге. Подобно Космической Любви, работа была абсолютно безжалостна: мои друзья проявили необходимую настойчивость, чтобы она была проделана. Джин Хаустон и Боб Мэйстерс нашли торжествен­ного заинтересованного издателя Артура Сэрро. Ларри Кути да­ла повод ко всем этим занятиям своим письмом о друге своего сына, умершего после приема ЛСД. Мэридит Вильсон....

Дик Прайс и Мик Мэффи настояли, чтобы были проведены различные подготовительные мероприятия. Клаудио Паранджо с мягкой настоятельностью привлек меня в Чили, к Оскару. Фриц Перле и Ида Рольф помогли мне окончательно вылупиться из кокона тела и мозга и превратиться в очень мокрую нелета­ющую бабочку. Оскар Ичазо высушил бабочку и научил ее ле­тать. Антуанетта с мягкой действенностью сделала все для первого совместного полета. Джойс и Вэнс Норум настояли на издании плана. Д-р Фил Джилики помогал при непредвиденных обстоятельствах.

Дата добавления: 2015-07-02