Бесконечное соревнование медицины с противоестественным образом жизни, приводящее к постепенному демонтажу человека как телесного существа

Космос

Атомная энергетика

Философ должен выдвигать свои аргументы “за” или “против” нее, а не повторять как попугай, чужие. Я опасаюсь развития ядерной промышленности, а также мазеров, лазеров, магнитогенераторов и т.д. потому, что с ними на землю приходит “другой мир” – микрочастиц и микроволн. Он не совместим с миром тел и молекул. Нашим миром. Тем более с жизнью. Несовместим в принципе, по организации. Прямой контакт с микромиром несет человеку гибель. Как всему живому. Прибегаем к обороне, которая все равно то и дело прорывается. Отсюда мутации, болезни, вырождение. Когда субмолекулярная реальность перестанет быть реальностью науки и окружит человека как среда, мы окажемся на Новой Земле. На чужой планете. В космосе.

Прометеевское отношение к миру превысило возможности жизни на Земле. Орудийная мощь человека достигла на ней предела. Она сопредельна Разуму и Космосу. Космос – истинная сфера Разума. Земля лишь его колыбель, а Человек – детство. Все живет смертью другого и всякий гроб суть колыбель, а колыбель – гроб. Земля в XXI веке: гроб для естественного и колыбель искусственного. Человек в XXI веке: тело в гробу, разум в колыбели.

Человек не разрушает природу специально. Не ставит такой задачи. Он созидает. И этим разрушает. Вот в чем экологическая трагедия.

Люди воображают, что осваивают и побеждают космос. В такой же мере космос осваивает и побеждает нас. На Земле появляется все больше мест, в которых человеку как таковому жить нельзя. Это, в сущности, “пятна космоса”. Подобно тому как “пятна цивилизации” постепенно слились в сплошную цивилизационную среду, так и “пятна космоса” начинают покрывать Землю. Скоро люди будут вынуждены защищаться от них специальными оболочками. Создавать искусственный климат, температуру и давление воздуха. “Среды с заданными свойствами”. Их энтузиасты уже толкуют о жизни в “БТМ” – бесприродном техническом мире. В бесприродном – значит безжизненном. О жизни в безжизненном мире!? Космос опускается на землю…

* * *

Все природное кустарно и индивидуально, все техническое стандартно и совершенно. Борьба с кустарностью и несовершенством человеческого – борьба с жизнью. Так и хочется все облегчить и автоматизировать. Ведутся исследования, как усовершенствовать питание человека, чтобы не архаически – зубами, через горло и живот, а прямо в кровь подавать питательные смеси. Неважно, что тогда должно атрофироваться тело, что его просто не будет. Зато будет автотрофное питание! Как же, ведь об этом мечтали В. Вернадский и К. Циолковский – наши новые иконы. Но им было простительно: заря научности. Теперь повторять за ними – рас(ц)свет глупости. Совсем уж кустарем чувствуешь себя в акте любви. Насколько все тут примитивно и нелепо. Позорно! Его полезные функции в принципе механизированы – искусственное осеменение. Но как усовершенствовать и облегчить сам акт? Потеряется удовольствие? Так ведь от еды тоже удовольствие, а наука работает над ее ликвидацией. От движения, игр тоже когда-то получали удовольствие, но ведь ликвидируем. Все заменяется удовольствиями головы. Так и любовь. Будем смотреть по телевизору или видику и получать удовольствие. “От сознания”. “Виртуальная любовь”.

* * *

Смотрел японский фильм о Средневековье. Суровая жизнь, нравы варварские, вплоть до скотоложества, что кажется очень аморальным, верхом человеческой низости. Однако, что такое мораль, чему она должна служить? В конечном счете – сохранению людского рода и поддержанию социальности как условия этого. С развитием морали развивается и аморализм, который приобретает все более замаскированные, и потому более разрушительные формы. И чаще всего они не там, где обычно видят. Ведь самое “злое зло” не в противостоянии добру, а в его подмене, разъедании изнутри, когда зло прикидывается моральной нормой.

Сейчас не осуждается, а точнее почти поощряется, самое глубокое извращение жизни – жизнь в одиночестве. Прежде всего интимная. Измена семье и любовница на стороне, проституция и гомосексуализм, даже скотоложество – как ни оскорбительно это слышать рафинированному интеллигенту – более моральны, чем его “автономное существование”. Там хоть кто-то или что-то живое или родственное нужно человеку. А “благородному”, “чистому”, “воздержанному”, то есть в 100 случаях из 100, если исключить болезнь, онанисту, мир не нужен вообще. Или нужен в сугубо абстрактной, символьной форме. Аутизм. Эгоцентризм. Самодостаточность. Все заменяется воображением. В больших городах, где больше всего одиноких, можно заказать “ласку голосом” по телефону, “насилие голосом” – с магнитной ленты, “видеолюбовь” – по компьютерному терминалу, в которой можно как бы соучаствовать. Распространяется “искусственный секс”, где вместо другого человека – технические приспособления. И единственное назначение этой огромной разнообразной сексуальной индустрии – обслуживание все растущей армии онанистов. Вот оно, цивилизованное варварство, перед которым бледнеют все остальные извращения. Самоотрицание человека. Сначала в лице другого. Потом “в лице себя”. Аннигиляция общения. Возникает особый биосоциальный феномен “человек онанирующий”.

Это будет человек XXI века. “Новый”, homo masturbator. По нему можно назвать и век.

Следующим этапом аутизма является прямое воздействие на мозг – наркотиками. “Пища Богов” – говорят нагло пропагандирующие их ученые и психиатры. Тут “другой” не нужен и символически. Или скоро будут подключаться к розетке – электронная стимуляция мозга. Так уже делается, сначала, как всегда, – “для лечения”.

Я против психостимуляторов не из моральных, а экологических соображений (в основном). Потому, что прибегать к ним – это преступление не столько против общества, сколько против природы. Против человека как родового существа и самого биологического вида – “человек”. Агрессия химии против жизни. Искусственного против естества.

* * *

XXI век. Магазин “Дары природы”. Или “Дары окружающей среды”? В продаже:

Мясо животное.

Картофель полевой.

Напиток “вода”. (Устаревшее. Такой напиток вовсю продается.)

Готовятся продавать воздух. И последний “божий дар” превращается в товар. (Совсем бездарная цивилизация будет.)

* * *

Модель ситуации: живая природа и искусственная среда, человек и техника, человек и железобетонные джунгли города, предварительно уже проиграна на животных. Коров, птиц, свиней мы заключили в железные клетки комплексов, лишив их связи с природой, растениями, солнцем, воздухом, простором, и биологическое деградирует. Если в личном хозяйстве, где коровы еще имеют выпас, они доятся 13-15 лет, то из комплексов приходится выбраковывать через 5-7 лет. Болезни, яловость, снижение удоев, несмотря на все зоотехнические ухищрения. Также и с людьми, несмотря на все ухищрения медицины: слабость, снижение жизненного тонуса и гордые цифры ежегодного роста количества диагностических центров и больничных коек.

Побеждая многие тяжелые болезни, медицина высвобождает место для более тяжелых. Налицо явный прогресс:

в углублении болезней и сложности их лечения; все болезни становятся хроническими;

в отсрочке смерти и болезненности жизни; вместо здоровья или смерти бытие в “третьем состоянии”, когда не болен и не здоров! Возникает новая порода людей: хроники. Хроник – это терпеливый носитель неизлечимой болезни. Здоровый субъект больной жизни;

Зато может обеспечить “легкую смерть” – эвтаназию. “У нас умирают комфортно” – с гордостью сказал руководитель одного крупного медицинского центра. Это, по-видимому, и будет самым высшим и неоспоримым достижением человека по пути совершенствования своей жизни.

* * *

В Древнем Китае встречного человека приветствовали словами: “ешь ли рис”? В некоторых странах Африки: “как потеешь”? В европейской культуре – “Как здоровье”? Теперь более естественно спрашивать: “Чем болеешь”? А вместо “Как поживаешь?” – “Как выживаешь?”

* * *

В аптеках столько же народу как и в булочных. И берут помногу. Лозунг дня: лекарство – наш второй хлеб. Не будет ли он скоро первым? С другой стороны, в богатых странах еда постепенно становится диетической, все больше выступая в функции лекарства. Впоследствии, в свете научных разработок по замене продуктов таблетками, питание и лечение сольются окончательно. “Впоследствии”? Но вот читаю рекламное объявление на своей автобусной остановке: “Американская фирма детского питания. Для больных и здоровых (!) детей. Одобрено Минздравом России. Предлагает продукты: инфамил, инфалак, прособи, нутрамиген, прегистимил и др.”. По-видимому, это то, что когда-то у людей было мясом, молоком, хлебом. Пусть еда будет вашим лекарством (Гиппократ). Его завет осуществляется, только наоборот: лекарство становится едой. Параллельно стирается грань между здоровьем и болезнью. Лечение становится перманентным состоянием, нормой. И соответственно в обществе индустрия лечения, которую почему-то называют индустрией здоровья, выходит на первый план. “Новое индустриальное общество”.

В аптеке XXI века. Отдел эвтаназии. Богатый выбор средств. По крайней мере трех групп: смерть мгновенная; смерть – угасание; смерть радостная (с улыбкой). Самые дорогие снадобья в последней группе. Еще бы, ведь это значит “умереть от счастья”.

* * *

Лечиться современными мощными химическими средствами – это менять одну болезнь на другую. Появились так называемые лекарственные болезни. Их изучают и лечат тоже лекарствами и т.д. в тупик дурной бесконечности. Только искуснейший врач и умный больной, следуя завету Гиппократа использовать целебные силы природы, смогут проскочить между Сциллой и Харибдой двух болезней – той, от которой лечатся, и той, которую, лечась, приобретают.

Волевой человек. Каждое утро делает зарядку... лекарствами. Динамо-машина стала аккумулятором. Скоро разрядится?

Итак, лечиться, лечиться и еще раз лечиться, как завещал великий Ленин. Да вроде бы он другое завещал: учиться. Неважно, скоро это будет одно и тоже.

Когда-то в больницах была детская палата. Потом стали открывать детские отделения. Теперь параллельно существуют взрослые и детские районные и областные больницы, детские кардио- и онкологические центры и т.п. Помню, мне казалось нелепым желать ребенку здоровья. Ведь это само собой разумеется, не старик же. Но вот теперь... Настало время, когда дети болеют больше стариков. Они больны от рождения. Значит больным стал не человеческий индивид, а человек как вид.

* * *

“Болезни века” – это болезни преобразования человеческого организма под воздействием быстро меняющихся условий. Вид приспосабливается к ним через ускорение смены индивидов, через их повышенную смертность, особенно мужчин, так как через этот пол все живое осваивает изменяющиеся обстоятельства. Природа делает разные попытки ускорить обновление: аппендицит, например, намечался как важнейший путь. Но мы научились в основном с ним справляться. Тогда сердце. Тайно и внезапно останавливается: “лег на диван и умер”. Подлинных причин этого никто не знает. Пытаются заменять искусственным. Тогда бунт природы происходит на клеточном уровне – раковая болезнь, СПИД, потом пойдут опухоли мозга и т.д. Делая пересадки, подавляют иммунитет, а потом ищут причины дефицита этого иммунитета. Стимулируют иммунитет, а потом ищут причины аллергических реакций организма. И все с ужасающе умным видом, хотя для понимания этого абсурда не надо никакого медицинского образования. Ежу понятно. Дальнорукие или близозоркие? Тсс... наука.

* * *

“Заживет как на собаке”, говорили когда-то, желая утешить получившего повреждение человека. То есть само собой, незаметно. Я бы уже не обрадовался такому пожеланию. Собаки стали изнеженные, слабые, часто болеют, погибают. Требуют ухода как дети. Может говорить, “заживет как на человеке”? Тоже нет оснований. И люди и собаки включены в один поток деградации живого в искусственной среде.

“Отремонтируем”, – вот как утешают сейчас.

В XIX веке люди “лишались чувств”. До середины ХХ века “теряли сознание”. А теперь – отключаются (“вырубился”). Конечно, надо ремонтировать, пересаживать органы сначала другого человека, а потом другой субстанции.

Дата добавления: 2015-07-02