Бросает свет светильник мой чадящий

Я признаюсь: мне кажется порою

Целую, низко голову склоня

Журавли

Мне кажется порою, что солдаты,

С кровавых не пришедшие полей,

Не в землю эту полегли когда-то,

А превратились в белых журавлей.

Они до сей поры с времен тех дальних

Летят и подают нам голоса.

Не потому ль так часто и печально

Мы замолкаем, глядя в небеса?

Сегодня, предвечернею порою,

Я вижу, как в тумане журавли

Летят своим определенным строем,

Как по полям людьми они брели.

Они летят, свершают путь свой длинный

И выкликают чьи-то имена.

Не потому ли с кличем журавлиным

От века речь аварская сходна?

Летит, летит по небу клин усталый –

Летит в тумане на исходе дня,

И в том строю есть промежуток малый –

Быть может, это место для меня!

Настанет день, и с журавлиной стаей

Я поплыву в такой же сизой мгле,

Из-под небес по-птичьи окликая

Всех вас, кого оставил на земле.

Целую, низко голову склоня,

Я миллионы женских рук любимых.

Их десять добрых пальцев для меня,

Как десять перьев крыльев лебединых.

Я знаю эти руки с детских лет.

Я уставал – они не уставали.

И, маленькие, свой великий след

Они всегда и всюду оставляли.

Продернув нитку в тонкую иглу,

Всё порванное в нашем мире сшили.

Потом столы накрыли,

И к столу

Они всю Землю в гости пригласили.

Они для миллионов хлеб пекли.

Я полюбил их хлебный запах с детства.

Во мне, как в очаге, огонь зажгли

Те руки, перепачканные тестом.

Чтобы Земля всегда была чиста,

Они слезой с неё смывают пятна.

Так живописец с чистого холста

Фальшивый штрих смывает аккуратно.

Им нужно травы сметывать в стога,

Им нужно собирать цветы в букеты –

Так строится бессмертная строка

Из слов привычных под пером поэта.

Как пчёлы в соты собирают мёд,

Так эти руки счастье собирают.

Земля! Не потому ли каждый год

В тебе так много новизны бывает?

Когда приходит трезвостью беда,

Когда приходит радость, опьяняя,

Я эти руки женские всегда

Целую, низко голову склоняя.

Я признаюсь: мне кажется порою,

Как будто мы с тобой воскрешены

Из повестей старинных, где герои

Погибнуть от любви обречены.

Любовь своей затягивает сетью,

Она огнем того, кто любит, жжет.

Влюбленный лебедь долго не живет,

Живет лишь черный ворон три столетья.

Стать старым лебедю не суждено,

Но он любя живет свой век недлинный

И, заливаясь песней лебединой,

Он ворона счастливей все равно,

И, заливаясь песней лебединой.

Он ворона счастливей все равно.

Хоть три столетья ворону дано

Жить в этом мире, тешась мертвечиной.

Бросает свет светильник мой чадящий.

Все в доме спит, лишь я один не сплю,

Я наклонился над тобою, спящей,

Чтоб вновь промолвить: «Я тебя люблю».

И горше были дни мои и слаще,

Но, старше став, на том себя ловлю,

Что повторяю я теперь все чаще

Одно и то же: «Я тебя люблю!»

И я, порой неправдою грешащий,

Всего лишь об одном тебя молю:

Не думай, что настолько я пропащий,

Чтоб лгать признаньем: «Я тебя люблю!»

И мой единственный, мой настоящий

Стих только этот: «Я тебя люблю!»

Дата добавления: 2015-06-27