И они могут жить

Того что у них нет тебя

И не мог им простить

Я смотрел в эти лица

НЕ МОГУТ ПРИКОСНУТЬСЯ К ТЕБЕ!

Я резал эти паьцы за то что они

Я ломало стекло как шоколад в руке

И Я БУДУ С ТОБОЙ.

Это раньше я имел глупость вырываться, драться, орать. Пока не понял, что всё это, раззадоривает тебя ещё сильнее.

А сейчас я просто опускаю руки, закрываю глаза, и начинаю дышать через нос, медленно, глубоко, считая про себя овечек, барашков. Думаю о совершенно посторонних вещах, когда решив, что мне необходимо твоё тепло, ты хватаешь меня в охапку, не понимая, что просто...

Давишь. Уничтожаешь день за днём.

Вытерпеть чудовищность отвратительных в эту секунду объятий.

Кожа идёт гусиными мурашками, начинает тихо трясти от отвращения. Дышу через нос. Раз. Два.

Интересно, что ты испытаешь, если однажды я не смогу преодолеть рвотный спазм и сблюю прямо на твои чистенькие ухоженные ботинки?

- Ну всё, ну что ты? Что за хрень тебе пришла в голову?

Целуешь в стиснутые губы, в глаза, в виски, упрашиваешь, умоляешь, и держишь, как клещами, не отпуская ни на секунду, пока меня не отпустит в твоём понимании, пока я не расслаблюсь и не позволю себе виновато уткнуться лбом в твоё плечо.

Однажды я убежал. Стоял, напротив пытаясь объяснить, что всё кончено, что не могу больше так, что достало всё, и это был последний раз, когда мы виделись.

А потом, ты побелел, стискивая зубы. Я смотрел в твои зрачки, в которых медленно начинало разливаться бешенство.

- Всё сказал? - спросил ты.

Тогда мы только начали встречаться, и наша встреча ещё не обросла никакими обязательствами. В сущности, она не обросла ничем, не представляя из себя ничего

В комнате с белым потолком

С правом на надежду

Я пил кофе в твоей комнате, ты смотрел на меня, машинально наигрывая на гитаре, и рассказывал попутно, как прошёл твой день, который интересовал меня так же мало, как интересовал ты.

В комнате с видом на огни

С верою в любовь

Мы познакомились случайно, и никогда это знакомство не должно было стать чем - то большим....

Но мне было некуда пойти, в очередной раз после своего побега из дома, и я пришёл к тебе, просидев три часа на лестничной площадке в позе эмбриона. В кармане была пачка сигарет - единственное материальное богатство, и коробок спичек. На улице стояла лютая зима, и сидя в ледяном подъезде, я ощущал себя идиотской девочкой из сказки Андерсена, что замёрзла в сугробе, веря в исполнение своих трёх желаний. Тебя не было дома, а может быть, ты был там. Я не знал, не решался позвонить и войти, понимая, что нехорошо обременять собой совершенно незнакомого человека, но так получилось, что на ту секунду, кроме тебя у меня вообще не было никого. Друзья разъехались, остальных я не смог найти. И придя в подъезд к человеку, которого знал всего три дня, остро сожалел о своём поступке. Но на улице шёл снег и стоял собачий холод под минус двадцать. В какой то миг, я подумал, что в сущности мне некуда пойти, сел под батареей и отключился слушая обрывки звуков, голоса, чужой для меня живой мир, которым жил и дышал этот дом, но я не имел к нему никакого отношения. Где - то раздался крик. Открылась и хлопнула дверь квартиры.

- Ваш отец..крепитесь.

Раздалось истошное рыдание. Какой - то женщине принесли повестку о том, что её муж умер и сжавшись в комочек и стараясь быть незамеченным, я остро переживал чужое горе, понимая, что смерть страшная вещь, но ещё страшнее то, когда она приходит так внезапно. А затем появился ты. В пачке осталась последняя сигарета, я размышлял, растянуть её или же добить, ведь впереди была длинная ночь, а денег в кармане не водилось даже на спички. Я услышал шаги, и увидев тебя в светлом проёме распахнувшейся двери, только что не забился в стену, понимая, как глупо и нелепо буду выглядеть если ты заметишь меня здесь. А затем....

Иногда бог, а может быть какое - то другое высшее существо решает всё за нас.

На площадке было темно, и ты не мог меня видеть, зато я прекрасно рассмотрел тебя, за те несколько секунд, пока ты возился с ключом, пытаясь вытащить его из замка. Узкое лицо с выступающими скулами, раскосые глаза странного пепельно - голубого оттенка, который так поразил меня в первую минуту нашего знакомства, короткие жёсткие волосы подстриженные брутальным ёжиком - площадкой. Ты охлопал себя по карманам, а затем видимо заметив смутную тень повернулся в мою сторону.

- Эй, братан, зажигалка есть?

Я хотел сказать нет, но минуту назад я затушил хабарик о батарею, и в подъезде можно было повесить топор, от плавающего вокруг сигаретного дыма. Ты поднялся, не дожидаясь ответа. Как потом рассказывал, словно что - то толкнуло изнутри, а что именно и сам не понял. Я выпрямился, торопливо протягивая тебе спички, ты чиркнул, прикуривая, а потом собственно случилась забавная пауза. Дрожащий огонёк высветил удивлённое лицо, с отпавшей челюстью. Чиркнула спичка, приближаясь в мою сторону, затем ещё одна, рука плавно погружалась вниз, обозревая масштабы посиделок, взгляд упал на кучу истлевших хабчиков. Я всегда курю до фильтра.

- Привет. Давно ждёшь? - осторожно поинтересовался ты, возвращая коробок.

- Я не жду, - соврал я машинально. - Погреться просто зашёл. Холодно.

- Ну - ну. - Ты ухмыльнулся непонятно чему, а потом молча взял меня за рукав куртки дёргая за собой. - Пошли.

Не вопросов, ни расспросов, ни любопытства - вообще ничего. Это поразило меня, как потом поражало не раз, пока я не осознал, в какую ловушку собственно позволил себя загнать.

- Есть куда пойти? - это был единственный вопрос который ты задал мне, подавая кружку с горячим чаем и тарелку с тушённой картошкой и бутербродами, покоцанными так, как покоцать их могут только парни.

- Нет.

Не знаю с чего меня пробило на честность, но если тебя это не напрягало, то почему должно было напрягать меня?

- Давай ешь, - сообщив это в приказном порядке ты утопал в комнату, вернулся через несколько минут с охапкой постельного. Смотрел на меня под странным углом, пока я стараясь не давиться накинулся на еду.

- Поживёшь у меня. Сколько надо, столько и живи в общем.

Когда ты изрёк это предложение, я чуть не уронил тарелку. Вскинул недоверчивые изумлённые глаза, но ты просто кивнув, моментально сменил тему, рассказывая о том, чем занимался в универе на практике.

Потом мы пили пиво, я слушал музыку, которую ты мастерски играл на обклеенной черепами гитаре, и меня клонило в сон. Впрочем, я старался не подавать виду, так как из тебя пёр фонтан непонятно откуда взявшейся энергии, в то время как всё о чём я мог думать, это донести голову до подушки и дать отдых всему. Телу, мыслям, голове...

Просто уснуть и отключиться.

Ты говорил и говорил, я помню, что начал засыпать, подложив кулак под подбородок и полулёжа на компьютерном столе, который так удачно располагался рядом с диваном. Музыка смолкла, и я не сразу понял, что ты сказал.

- Я тебя люблю, Ник, - произнёс ты, очень тихо. Я открыл глаза, глядя с осоловелой сытостью разморённого сном человека.

- Не знаю, как угораздило. Люблю, - повторил ты и, поставив гитару на пол закрыл лицо руками.

В этом мотиве есть какая-то фальшь,

Но где найти тех, что услышат ее?

Подросший ребенок, воспитанный жизнью за шкафом,

Теперь ты видишь Солнце, возьми - это твое!

В жизни бывают разные вещи. Иногда они бывают настолько нереальными, что напоминают сон. Ты понимаешь, что этого не может быть, хочешь проснуться, но не можешь. Вот и сейчас это заявление, оно воспринималось настолько иррациональным, абстрактным, сюрреалистическим, что я просто не понял, о чём идёт речь. Не то, что бы не понял, не принял. А может быть действительно не понимал. Мне казалось, что с такими вещами как чувства нельзя шутить, что над ними нельзя стебаться, а ты вдруг взял и вывалил на меня "нагора" то, что я не воспринял никак иначе, чем креативный человеческий стёб. Вот только я не знал, в каком месте смеяться, а ты не подсказал.

Дата добавления: 2015-06-27