И не рассчитал траекторий полёта 2 страница

И понимание, что нельзя слишком сильно привязываться к людям, потому что они как осенние листья улетают из твоей жизни, тоже подарил Макс. Хотя это было обидное понимание.

Я очнулся выходя из секундной задумчивости памяти.

- Ога, такой прям патриот. - Пожал плечами. - Реально просто на вещи смотрю. Бесперспективняк.

- То есть планов нет? - подытожил Саня.

- Получается, что нет. - Я согласно кивнул и запустил очередной горстью крошек, в сбившуюся под ногами банду голубей.

- Ники. У меня к тебе сейчас будет очень серьёзное предложение. Даже не предложение, просьба. - Сан забрал из моих рук батон, заставляя взглянуть на себя.

- Валяй - безмятежно кивнул я и вытянув голову откусил кусочек с его рук.

- Ты хоть когда нибудь бываешь серьёзным? - Сан улыбнулся, и коснулся пальцами моих ресниц. Я зажмурился.

- Глаз обидишь.

- Ага, кто тебя обидит тот дня не проживёт

- Саня не томи, чего хотел. - Я улыбался, и кажется Санька начал улыбаться тоже, растворяя меня своей привычной убойной нежностью, вызывая безумное желание подползти к нему по кошачьи и поцеловать, и может даже помурлыкать. Вот так он на меня действовал. А Санька сделал над собой усилие и стал серьёзным, на целых пять секунд пока произносил фразу ударившую меня пыльным мешком по голове.

- Ник, я хочу забрать тебя в Англию. Ты поедешь, со мной?

Да, американские горки одним словом. У Сани всё же удивительные способности меня вот так периодично, ритмично ошарашивать. Бля. Он бы меня ещё замуж позвал.

- Да что мне там делать в Англии? - я кажется, просто растерялся.

- Учиться, работать, - Санька бережно тронул выбившуюся прядку моей разом вставшей макушки, заправил за ухо. - Жить.

- Но...

- Я тебя прямо сейчас с ответом не тороплю. Подумай, проанализируй всё.

- Ага, проанализируй. Сань...

Я с трудом перевёл дух. Действительно прямо так выдохнул.

- Это реально круто. Но блин, ты себе это как представляешь?...Деньги я пока рисовать не научился, а за счёт твоих родителей...

Я насупился, начиная сопеть.

- Ник. - Саня вздохнул, рассматривая привычным взглядом любования на любимого, хотя и слегка дебильного дитятю.

- Раз для тебя это принципиально, работать тебе никто не помешает. Как и мне.

Что касается остального. Мы будем учиться вместе, в одном университете.

С английским я тебя подтяну. С учётом языковой практики, через месяц шпарить будешь, с лондонским акцентом. Просто это хорошая возможность. Ты так не считаешь? - помолчав, спросил он. - И мы сможем нормально встречаться, не скрываясь. За границей к подобным вещам отношение достаточно цивилизованное.

Саня рассуждал так, словно согласие было получено, и осталось лишь обсудить детали и уладить мелкие нюансы.

- Поэтому мне надо встретиться с твоими родителями.. Без их согласия за границу ты не сможешь поехать, ты несовершеннолетний. Кроме этого Ники, пора мне познакомиться с твоей семьёй, а тебе как - то перестать бегать от меня. Мои родители искренне не понимают, почему мы не сняли квартиру, или почему ты не живёшь у нас.

Ник, что опять не так?

Заметив, что я насупился, Сан бережно обнял меня за плечи, придвигаясь бедром. Не знаю, что было не так. Просто горло почему то перехватило дурацким спазмом, и я молча принялся жевать батон с видом полного дурацкого дебила.

- Ник, - ласково позвал Сан прислонившись губами к уху и принялся шептать тихонько, повторяя моё имя. - Ник, Никита, Ники.

*******

- Сань, а в Англию обязательно? - спросил я после очередной безумной ночи в гостинице. Признаюсь честно для того, чтобы осмыслить Санькино предложение мне понадобилось всего несколько часов. Не то, чтобы я хотел в Англию. Хуй ли мне там спрашивается делать? Но в то же время, это было... заманчиво что ли. Уникальный шанс посетить неведомые земли, изменить всё, переиграть судьбу по новой. Я не был уверен, что готов учиться и жить в тех красочных перспективах, которые самозабвенно рисовал передо мной Санька, но отказываться от них из упрямства, не видел смысла. Говоря откровенно, здесь меня не держало абсолютно ничего, да и Санька, уговаривая уехать с ним, пообещал, что сейчас это будет пробный заезд, и если мне не понравится, или я не захочу остаться, вопросов не будет с тем, чтобы вернуться обратно. Сашка как змей - искуситель уговаривал меня отдаться и не сопротивляться. Насчёт отдаться проблемы не возникало, насчёт сопротивляться...

- Ники, поедешь со мной в Англию, клянусь, как только твоя нога окажется в Хитроу, верну оригинал плёнки. Можешь делать с ним что хочешь.

- Саня бля, вот умеешь, ты испохабить настроение.

Я мгновенно загрузился, вспоминая наши "ху из ху". Ультиматум шантажом Санька так и не отменил.

- Знаю, но что делать, чтобы тебя уговорить?

- А верни запись прямо сейчас, и я подумаю, - бодро предложил я, но подлый Сан, только покачал головой.

- Ники, летишь в Англию, и получаешь плёнку. Только так.

- Выходит, у меня опять нет выбора? - блядски пизданул я в Сана очередным гвоздём. Но вот только Санькин понимал меня как обычно, гораздо лучше, чем думал я сам.

- Лапа моя, - сладко протянул он, подгребая меня к себе и любовно садируя ухо.

- По моему, ты просто ломаешься. Хочешь, чтобы поуговаривал, ммм?

- А что и поломаться нельзя? - Я растаял за микро секунду до того как ощутил его дыхание, с готовностью подставляясь, обнимая за шею.

- А согласие родителей обязательно? Не ребёнок вроде.

- Ммм... - Сан не сразу оторвался от моей груди, пытаясь поставить засос

- Обязательно. А что с этим могут возникнуть трудности?

Сан выпрямился, и свободно перевернувшись, привычно устроил моё бренное тело на себе.

- Да никаких, - Я оседлав его бёдра, жизнерадостно потянулся за поцелуем, но Сан перехватив за плечи, аккуратно отстранил и покачал головой.

- Ты никогда не говоришь о родителях. Избегаешь любых тем о себе. Я не могу прийти к тебе в гости. Не хочу залезать в душу Ник, но может пора начать мне немножечко доверять и начинать открываться?

- Сказал парень, который меня шантажирует, - съязвил я, но заметив, как потемнело лицо Сани, провёл рукой по его волосам.

- Забей. Ты всё правильно понимаешь. Не хотел бы я с тобой быть, нас мы не было. Вывод?

- Ники, - Сан столь порывисто меня обнял, что я чуть не убился, носом, об его грудь. Бля, ну почему я такой задохлый, блядь. Реально нет ничего хуже, когда два любовника не подходят по росту и габаритам. Мало того что Саня всегда наклоняется, а я тянусь к нему, так ещё блин и в некоторых видах ласк, я на нём акробатирую как обезьянка на пальме.

- Покалечишь, скот, - я растирал убитый нос не давая Саньке вылечить больное место поцелуями, впрочем, Сан быстро сориентировался находя множество других мест и уже через пять минут я мёдом тёк по простыням, пока Сан имитировал брачные игры нависая надо мной с видом изящного голодного кота, угрожающего несчастной жертве неслабым членом. Несчастная жертва, разумеется, была не против. Я вообще считаю что трах, гораздо лучше любых разговоров.

- Если только любя. Рассказывай Никит, иначе я за себя не ручаюсь, - Сан вошёл в роль и грозно так порычал, или помурчал, невозможно передать эти потрясающие горловые звуки, похожие на золотистое, тёплое урчание, пушистейшего, просто бляцки пушистого, офигительного такого развратного кота.

Мои губы слегка скривились, растекаясь между улыбкой и гримасой. Мне хотелось беззаботно отмахнуться банальным.

-"Предки алкаши!" и закрыть тему, но почему - то не смог. Это было стыдно. Я вырос в атмосфере стыда и страха, и понимания, что кто нибудь узнает, и тогда все от меня отвернуться. Подсознание трудно переделать. Так же как переделать понимание того, что мне не хочется видеть в глазах других людей жалость. Жалость была мне нужна лишь один раз в жизни. Когда я стоял на крыше и просил бога, если он есть, послать мне бля ангела небесного, который меня спасёт. А теперь, принять чужое сопереживание, нахуй было стыдно. Хотелось, конечно, поделиться. Иногда остро хотелось. Вот только к последствиям этой трепотни, я не был готов. Слишком паскудно становилось после совершения этого признания, ощущение вины. В голове ребёнка постоянно живёт любовь и ненависть к своим родителям и чувство долга. В наших мозгах очень много тараканов, в моих их было особенно много. Я не мог рассказать о себе. За то время, что мы жили с Саном, я узнал о нём практически всё.

Знал, как зовут его родителей. Знал, что у него есть сестра 14 лет, потрясающая оторва Юлька. Знал, что в детстве он болел астмой и был аутистом, не говоря о том, что проблемы с дисграфией и речью привели к тому, что в школу Сан пошёл в восемь лет. Единственное, о чём Саня не рассказывал, это о том, что у него за проблемы связанные со мной. Он даже про вены рассказал видимо исключительно на волне собственного содеянного, а похоже кроме вен, существовало нимало неприятных вещей. В остальном Сан ничего не скрывал. Он распахнул передо мной свою жизнь, раскатал ковриком и единственное о чём просил, чтобы я бля, наконец перестал сопротивляться и прошёл по нему, торжественной Золушкой приглашённой на бал чужой жизни. Он рвался познакомить меня с родителями, но я стремался поехать к нему в гости. Поездка подразумевала ответный визит. В моём случае, я не мог этого сделать.

Я трахался с Сашкой, обожал его, но не хотел соприкасать со своей жизнью, с тем, чем живу и дышу. Зачем ему это знать? Как нибудь мы и без этого перетопчемся. Достаточно того, что он был рядом, я был рядом. И хотя я ломался, бля, как последняя коза на ярмарке сообщая, что "такую капусту мы не жрём-с", для того, что бы оставаться с Саней, мне не требовался никакой шантаж. Мы оба это понимали. Просто продолжали вести как бы игру. Вольх сошёл с дистанции. В глубине души это обстоятельство меня царапало и загребало, я скучал по нему, с тоской, но всё же, его исчезновение, воспринималось с некоторым облегчением что ли.

Я не любил заглядывать в глаза своим чудовищам, может быть бука и живёт под кроватью, но проверять это на практике мне абсолютно не хотелось.

- Ник не грузись, - внимательно наблюдая за мной попросил Сан. - Не знаю, что там твориться в твоей голове, но если это для тебя тяжело - не надо. Просто, я люблю тебя и хочу помочь, понимаешь?

Иногда мне остро хотелось убить его подушкой. Сейчас был как раз такой момент.

Я кивнул, яростно замотав головой, уходя в молчание, моментально теряя всяческое настроение к любовным играм, как и вообще настроение. Сейчас всё о чём бы не спрашивал меня Сашка просто происходило на языке жестов. Сан знал эту черту. Сколько же моих черт он знает?

- Лапа, мой. Маленький. - Сан осторожно лёг на меня сверху, поглаживая и тихонечно водя по коже сомкнутыми губами. - Как же мне тебя размотать, Ники? Ты у меня как колючий провод под напряжением, зацепишь не там и долбанёт. И непонятно почему долбанёт. А я как слон в посудной лавке. Боюсь всё время, что нибудь сломать. Я сейчас ничего не задел, малыш? Ники. Никит. Ответь мне, заяц. Никита?

Пальцы успокаивающе гладили затылок, заставляя сопеть, млеть и испытывать блядское желание поделиться.

Вдруг поймёт. Что дальше? Широкий жест, исполненный благородства?

Я не брошенный щенок, не нуждаюсь ни в жалости, ни в подачках. Это для себя, я могу в жалости к себе побарахтаться, а от чужих мне ничего было не надо. А от Сани я бы этого не пережил.

- Но просто неправильно это как - то Никит. - Санька усердно сопел над ухом, в ухо, попутно пристраивая конечности в позиции " терпи мальчик"

- Твои родители имеют право знать, с кем общается их сын. Я не собираюсь выставлять наши отношения, но зачем заставлять их беспокоиться о тебе? Давай попробуем. Я обещаю, я им понравлюсь, - проникновенным голосом поведал Санька. Я в это верил. Как может быть такое, что бы Сан кому - то не понравился?

И отрицательно замотал головой. Он никогда не поймёт. Он просто не сможет понять. Сытый и голодный. Как мне объяснить Саньке, что это значит, когда у тебя просто нет семьи? Это мог понять Вольх. Я чётко это знал, что Вольху не пришлось бы ничего объяснять, что он просто нутром поймёт. Он был точно такой же, как и я. Дитя Асфальта. А Санька не поймёт. Слишком он чистенький, слишком сытый, слишком хороший для этой стороны жизни. Он просто не поймёт как это. Зачем ему это знать? Решать ребёнка веры в деда мороза. Мне кажется, что я ещё боялся, что для Сана я как этот гребанный дед мороз. Когда он узнает, и поймёт, что никаких подарков нет и не будет...Возможно подсознательно я боялся, что он отвернётся от меня, бросит.

В такие моменты мне остро хотелось отвернуться от него самому.

Сбежать в тёмный сырой подвальчик, запереть дверь на ключ, а ключ нахуй выкинуть, спрятаться от него, и знать, что он уже никогда меня не найдёт.

А потом, тихонечко отпустив сознание, по ниточке размотав свою память, я наберу полную грудь воздуха и постепенно, дозировано, смогу пережить это бесконечное больно. В полном одиночестве.

Он не должен знать. Никто не должен знать и видеть. Спрятаться под одеялом забив кулак в рот, или свернутое жгутом полотенце. Полотенце было лучше всего. Оно позволяло кричать. Выпустить напряжение в одном единственном безумном крике, который никто не услышит. Я не хотел, что бы его услышали. Мне было очень стыдно.

Я ещё не знал, как уговорю родителей подписать это разрешение, что им скажу, что придумаю. Если бы я сказал, что друг приглашает меня в Англию, отчим бы начал говниться, поэтому действовать нужно было через мать. Но по словам Сани, требовалось разрешение от обоих родителей. Поэтому в этом направлении следовало реально подумать.

При наличии согласия, вылететь мы могли в любой момент. Я сфоткался на загранпаспорт, и на второй день имел возможность подержать заветную книжицу в руках, прежде чем Сан убрал от греха в папку. Оформлением бумаг и документов Сан занимался лично. Насколько я понял из пространных объяснений, все необходимые справки и выписки давно были в наличии. В том числе, и наши аттестаты, которые Сан пока не забрал из училища, но договорился с деканатом, о том, что бы всё, включая характеристики, было подготовлено в нужный срок.

В Англии, по словам Сани, сидели свои крючкотворы и хотя ясен хрен запрос на нас никто не пришлёт, но в этом отношении Саня отличался щепетильностью, предпочитая любое дело доводить до конца и страховаться по возможности, от всех случайностей.

Слово "русское распиздяйство" Сану было абсолютно чуждо. Я даже прифигел осознав, что говоря про учёбу он вполне серьёзен. Этот парень даже грёбанные никому не нужные рефераты умудрялся писать в срок. И если бы у кого - то не знающего Саню язык повернулся сказать, что халявно пацан пристроился за батянькины денюжки, я бы не задумываясь пизданул в челюсть.

В отличие от нас пятерых раздолбаев, Малин действительно пахал. Мне не приходилось встречать второго настолько ответственного и дисциплинированного человека. Причём речь не шла о фанатизме, и затирании штанов с учебниками, просто сангвиники видимо рулят во всём. Учёба давалась Саньке поразительно легко, а в сочетании с некоторыми качествами характера, я бы не удивился, узнай, что поступив в универ Сан решит защитить кандидатскую, годика через три - четыре.

Возможно, в Англии у него будет такая возможность. В отличие от меня Сан свободно изъяснялся на инглише. О чём говорить? Наша англичанка брала у Сана уроки разговорной практики, и годовая отлично у парня была проставлена задолго до того как мы отмучились на первой контроше в сентябре.

Я пока никому не говорил, что уезжаю и просил Саню не распространяться. Боялся сглазить. Мы решили держать отъезд в тайне до последнего, ну а потом как водиться уйти в один день, собрав друзей и распрощаться посреди бурного застолья и веселья. Разумеется Зидан, Лён и Мурзик с Родригесом были в курсе Саниных планов. В курсе о них была и Вероника, которой Зидан проболтался. За что всегда ценил эту девушку, так это за потрясающее умение держать язык за зубами. Ника смотрела на меня офигевшими глазами, и требовала наедине рассказать, как это я такой молодой и красивый умудрился, но я отмалчивался. А потом в Никиных глазах увидел такое большое нечто, что возжелал крови Зидана, причём сразу и немедленно, осознав, что этот урод очевидно трепанул девушке о самой большой любви всей Саниной жизни. И вот, что я спрашивается упустил в своё время Нику? Тактом она отличалась гораздо большим, чем Зидан. Вопросы моментально прекратились, а отношения. Отношения не изменились, просто в них появилась грусть. Грусть, такая лёгкая невидимая плавно окутала всю нашу кампанию. Предстоящая разлука виделась печальной. Передо мной и Сашкой лежала вся жизнь, а ребятам походу приходилось учиться плыть самостоятельно, без своего бога и кумира. Представить отсутствие Сашки они не могли, компания лишившись стержня грозила развалиться. Впрочем, по словам Зидана, не вздыхай Сан по мне столь бурно и страстно, в Англии он бы учился, сразу после окончания школы, так что в некотором отношении, они были мне весьма благодарны, именно моё существование задержало Сашку здесь. И это было ещё одной веской причиной, по которой мне не хотелось, встречаться с его родителями. Представляю, какую неприязнь они должны ко мне испытывать, после всего того, что пережил их сын. Впрочем, до Санькиных родителей, мне было фиолетово. Гораздо больше волновали свои. Я очень остро боялся, что мой отчим проведает, кто такой Саня и тупо попытается стрясти с него денег. Я не мог этого допустить. Позволить Сашке столкнуться с этой грязью. Поэтому я решил, что всё сделаю сам.

Вскоре повод представился.

Сашка с родителями уезжал в Англию на несколько дней. Подготавливать место к нашему приезду.

Походу, он планировал какой - то сюрприз, о содержании не говорил, но ходил с загадочной физиономией и обещал, что на месте по прибытии, всё и узнаю.

А у меня появилась возможность вернуться домой.

На гора на родителей новости вываливать это не стоило. Нужно было помазолить глаза собой, подготовить почву и потом так между делом, неспешно зайти с тыла. Начать с мамы разумеется. Я даже одолжил у Сашки денег прикупив по случаю некоторое количества бухла. Типо подпою, и раскручу на подписи. Вот так я мыслил.

Но когда приехал, родителей дома не оказалось.

Ни записки, ни адреса.

Это обозначало, что предки уехали на дачу, и когда вернуться неизвестно. Могли вечером, могли через несколько дней. Так тоже бывало, и я к этому привык.

Правда, если раньше отсутствие родителей воспринималось праздником, то сейчас я маялся откровенным нетерпением. Ну и страхом разумеется, что может не выгореть, и тогда придётся придумывать новый план.

В холодильнике между тем, обнаружились почти целая банка бычков в томате и половинка капустного кочана. А пока я намывал посуду, от Дена поступил звонок, и предложение вечером помочь в магазине на разгрузке. После приходов, я возвращался часа в три ночи, с честно заработанной пятисоткой, а иногда если работы было особенно много, Ден щедрился и платил штуку.

В общем, настроение окончательно поехало вверх и за уборку я взялся с удвоенной энергий.

Во первых убрать всё равно было надо, во вторых - повод подмазаться к предкам. Такой вот я меркантильный.

Я уже практически разгрёб часть завалов, когда мобильный зазвонил снова. На этот раз мелодией которая заставила меня моментально расплыться и бля, рвануть к трубе на всех порах. А следующие пол часа я стоял и лыбился как идиот.

- Ники, встречай.

Сан привёзший меня к подъезду, и распрощавшийся, вернулся и теперь жалился, мылясь зайти в гости, "посидеть на дорожку".

До самолёта оставалсь два часа. Сашка приехал со стандартным набором "торт - коньяк - цветы", а следовательно путь к сердцу самых строгих предков ему был обеспечен.

Я выглянул. Действительно стоит. С тортиком, цветами...Безумно милый в своих строгих очёчках, и классическом прикиде ботаника. Озирается по окнам, высматривая меня. Волосы уложены прядками, хвост перекинут через плечо, плаща и девушки проходящие мимо сворачивают шеи, потому что Сан потрясающий. Зажимает подбородкой трубу, копаясь с пакетами, уверенный, что приглашу его к себе. Разумеется, у Сашки уже всё продумано.

Но рядом со мной планы как обычно обламываются.

Я ответил - Нет и остался непреклонным, даже услышав откровенно льстивое.

- Заяц, должен я увидеть замечательных людей, которые произвели на свет такое чудо как ты.

Да уж. Блаженны верующие.

- Родители уехали на дачу. Так что в любом случае ты в пролёте.

- Оооо - Санька издал это таким блядским голосом, что оставалось только стечь по стенке, в желании обнять весь мир и нестись ему навстречу.

- Лапа моя. - Когда Сан начинал мурлыкать, ноги реально отказывались выполнять свою миссию по удержанию тела в горизонтальном положении. - Пригласи меня в гости.

Раздевающая вкрадчивость тона. Работай Сан абонентом секс по телефону, его линия была бы самой горячей и пользующейся популярностью.

- Чаю попьём с тортом и - Когда он начал расписывать каким образом планирует попить чаю, мне пришлось давить в себе отчаянный порыв засунуть руку в штаны и приласкать себя, а ещё лучше слететь вниз через три ступеньки, запрыгнуть в машину и "полежать на дорожку", как следует.

Но это было нереально. Я мог играть с Саней разыгрывая неприступность в каменной башне, нас это обоих забавляло,(типо дразню, и всё такое,) но если я спущусь, и после этого мы останемся на улице, если спустившись к нему сейчас, я его не приглашу...

Даже не знаю как объяснить.

Санька ведь мог запросто выяснить где я живу: номер квартиры и всё такое. Но он не делал этого, я просто как бы ломался, а тут...Тут я был уверен, что Сан заинтересуется, моим стойким нежеланием приглашать. А так как Сан был упёртым парнем, до сути он всегда докапывался рано или поздно.

В общем я не высовывался. Зачем ему знать, про меня такого? Это безразличным людям можно с независимым видом пиздануть, типо любите меня таким какой я есть или проваливайте нахуй. Но...В общем. Не хотел я, чтобы Сан знал.

- Ники - канючил Санька шаря глазами по окнам - Выгляни в окошко дам тебе...хм явно не горошка.

Он заржал, заставив меня хохотнуть и зашипеть

- Бля, сучок, ты меня ещё петушком обзови

Саньку окончательно скрючило.

- Маслена головушкаааа, шёлкова...Он тихо зарыдал.

- Саня, харе стебаться. - Я взревел стервенея, готовый и правда выглянуть и запустить в него чем нибудь тяжёлым, потому что сцуко он невозможное.

- Ники, блядь. - Когда Сан позволял себе материться, это обозначало, что он начинает терять терпение. - Быстро предъявил себя и помахал мне ручкой.

- А зачем? - я откровенно растягивал удовольствие. - Серенады петь будешь?

- Нет, на асфальте признания писать. Ники, не издевайся.

Я прыснул, чуть сдвинув засаленную штору, выглядывать разумеется не стал.

Хоть мы и жили на седьмом, некоторая бомжеватость оконного фасада присутствовала, поэтому я просто стоял и лыбился, наблюдая его машину во дворе, а самого Саньку нарезающего круги, рыщущим голодным псом. Он цепко высматривал окна, но безрезультатно. Находящиеся во дворе девчонки соседки, завистливо смотрели на сказочного принца, и гадали, какой принцессе привалило такое офигенное счастье. Учитывая манеру Сана, называть меня Ники, сообразить что речь о парне, возможным не представлялось.

- Лапа, я тебя не вижу - ныл Сан, совершенно неподражаемо. Бля, я умирал от желания спуститься вниз, и отыметь его на капоте собственной машины.

- Саня, ну должно у меня остаться личное пространство.

Я начал ржать, потому что Санька дурачась, высунул язык и часто задыщал в трубку.

- Придурок.

- Ники, бросай все дела, спускайся вниз, твой принц ждёт тебя, что бы умчать на

Он запнулся наступив в следы выгула домашних животных, я разразился хохотом.

- Ведь смотришь, маленький мерзавец, - сообщил он. - Никит, ну что такого в том, что бы сказать мне где ты живёшь. А вдруг я решу тебе сделать сюрприз.

-Нет уж Никаких сюрпризов. У меня родители очень строгие...

- Заяц, я измаялся. Ну всё - не отрывая глаз от окон выдал Саня - Пойду добывать тебя штурмуя каждую дверь.

- Добывай - добывай, - хмыкнул я. - Столько о себе нового узнаешь.

- Ник спустись. Торт с цветами забери. Куда я их дену?

- Я спущусь, а ты меня не выпустишь.

- Догадливый какой.

Мы шутливо препирались минут пятнадцать. Потом Саня сетуя на мою жестокость и грозя отыграться, сел в машину, обещая умереть от тоски. Кажется, он действительно расстроился, хотя голос его звучал бодро и виду он не подавал, но я ощутил что Сан зол. На его месте я бы тоже обиделся. Но ничего, неделя достаточный срок, что бы остыть и перестать дуться. Что касается меня, я планировал отдохнуть и выспаться.

Исполняя предписание крёстного, Сан честно умерил аппетиты, ведя стоическое половое воздержание. В понимании Сани разумеется. В моём понимании у меня рот болел, да и не только он. Постельная изобретательность нашего активиста не знала границ.

В общем, кое - как избавившись от Саньки, я занялся уборкой.

Намыл посуду, отдраил плиту и холодильник, сложил в пакеты бесчисленные горы мусора, приготовив на выброс. Даже сподобился помыть окно. Когда я спускался вниз, таща на себе два здоровенных мешка, кухня не то, что бы сверкала чистотой, это было просто нереально, но на неё хотя бы было возможно зайти. А я упрел как вол.

Мусоропровод оказался забит под завязку, пришлось переть на улицу. Я прикинул расстояние до квартиры. Возвращаться за курткой было влом. Шанс замёрзнуть в марте добежав пятьдесят метров до бака и обратно в спортивной майке и джинсах, казался примерно на двадцаточку, так что поёжившись, я бодро трусанул вниз.

Закинув пакеты рядом с баком, и не забыв потискать ошивающегося там кота, я довольный собой и жизнью ускорился к подъезду. А затем замедлился. Потому что прислонившись задницей к мотоциклу, повесив шлем на рога, у подъезда меня поджидал Вольх.

- Здравствуй, Ник, - сказал он мягко, и по его глазам, я понял, что он меня сейчас убъёт. В его читалось... отвращение, бешенство, выжженный пепел, тоска, боль, обида, скрученная пружина чего - то непонятного, но готового выпрямиться и ударить.

Мне захотелось закрыться и убежать. Но не слишком ли часто я бегаю? Вот и пришла пора платить по счетам. Всё чем можно было сейчас заплатить, наверное, я уже заплатил, просто увидев этот взгляд. И от самого себя мне сделалось тошно и противно. И безразлично одновременно.

В одну секунду Вольх выжег меня до тла, и наступила просто усталость. Вот такой вот он я Вольх. Такой как есть и ничем не приукрасишь.

- Он ведь уже всё знает - вспомнил я.

Остановился напротив, неловко переминаясь с ноги на ногу, холода не чувствовал. Наоборот, кинуло словно в кипяток. Даже вспотел, кажется.

Кивнул в ответ на приветствие. Что говорить Вольху я не знал. Да и смысл теперь? Хотелось поскорее подняться и уйти в подъезд. Вот чего спрашивается он приехал. Посмотреть в мои бестыжие глаза? Посмотрел. Сказать какой я урод? Пусть скажет. Может ему от этого станет легче. Может отпиздить приехал. Тогда пусть пиздит и покончим с этим побыстрее. Смысла во всём остальном я не видел никакого.

Глаза Вольха неторопливо изучали меня, сверху вниз и обратно, задержались на чёрной майке небрежно заправленной в джинсы, ремень был старый с оторванной пряжкой, держащейся на соплях. Сколько раз эту пряжку Вольх рвал и приделывал? Я бы выкинул, но не было у меня денег на новый ремень. А от Сани подарков я не принимал. Разве что вот самая большая уступка с Англией. Да и то наверное зря согласился. В глазах Вольха что - то дрогнуло, когда он уставился на ремень и приделанный к нему брелок. Память, которую я не мог выкинуть. Не захотел и не сказал Сане, откуда этот черепок. Сан бы просто не разрешил оставить. А сейчас. Наверное, в понимании Вольха я больше не имел права это хранить.

Я молча снял брелок с пояса, отстегнул и протянул ладонь возвращая. Вольх не двигался, тогда я просто повесил его на ручку мотоцикла

- Извини! - повернулся и пошёл к дому.

- Никит, подожди.

Я остановился, не поворачиваясь. Крутило. Ох как крутило то бля. И ладно бы крутило от любви невъебенной, от чувств каких - то... От самого себя крутило, острой мутью, тоской...Не мне с моим пиздлоблядством произносить фразу вроде

Блядь, ну нахуя ты мне душу рвёшь? Но вот именно в этот момент хотелось бы её сказать.

- Что теперь, совсем избегать меня будешь? Не общаться,- медленно спросил Вольх.

- Стыдно в глаза смотреть, - честно ответил. Реально честно так ответил.- Больно.

Вот такой вот бля драматизм сопливый, и уёбищный по самые гланды.

- Голимо это звучит Никит.

Мы начали говорить, говорили, а разговор, словно медленно вытаскивал образовавшуюся внутри поганую занозу. Словно Вольх подошёл сзади, и осторожно так пальцами, стал её вынимать неспеша, расшатывая разговором. И больно она как - то вынималась. Очень больно.

- Я пойду Вольх. - попросил я, хотя чего спрашивается просил, чё он мне мама с папой что ли, что бы я у него разрешения спрашивал? Нет не боялся я его, он бы мне пизданул, я бы дал сдачи, я вообще как - то никогда не боялся агрессивного разрешения ситуаций, тут было что - то другое, и это другое заставило меня спросить, или попросить. Последнее прости, бля. Убиться можно. Стало холодно, я задрожал, закашлялся. Всё таки стоять в одной майке на стылом весеннем ветру, удовольствие из разряда экстремальных, повернулся. Не знаю, зачем. Хотел последний раз посмотреть бля. Отчётливое такое ощущение было что я развдоился. И в то время как один порывисто повернулся, второй принялся убиваться головой об стену.

Дата добавления: 2015-06-27