Тери Сан 2 страница

Целоваться Вольх умел не хуже Саньки, и сейчас втянув мои искривлённые недовольством губы, выцеловывал бесконечные уговоры, наивно веря, что таким образом последний аргумент останется за ним.
Последний аргумент остался. Осознав, что я не намерен уступать, и ни одна плюшевая скотина не покинет пределов этой территории, Вольх рассвирепел, а затем посмотрел на меня сузившимся и каким – то хмельным взглядом и сообщил, что отлично, я победил, и пусть они живут здесь. Но...
Не знаю, кто из нас был большем извращенцем, но когда тебя имеют, уложив животом на мехового зайчика, с подсознательным одушевлением последнего происходят серьёзные проблемы. Твою мать, осознав, что Вольх планирует методично выебать меня на каждой обитающей в нашей спальне твари, вдохновенно сообщив, что раз они живут в нашей постели, то значит имеют полное право принимать участие в процессе, я сильно переосмыслил количество иждивенцев, и счёл возможным убрать большую половину. Что собственно не избавило меня от маниакальной тяги к покупке оных, только теперь все эти пылесборники достались Анжеле.
- Никита, дитё ты наше, – со скорбным стоном вещала рыжая домохозяйка возвышаясь надо мной скорбной тенью отца Гамлета.
– Солнышко ненаглядное, хм на всю голову.
Кобра честно делал вид, что его нет, тихо воя от смеха в углу, от чего Анжела свирепела ещё больше – Убери ты нахрен эту срань, пока я её не повыкидывала – надрывалась она, и в такие моменты, когда Анжела начинала орать, она разом теряла своё модельное очарование превращаясь в обычную базарную бабу.
– Мало мне за целой оравой мужиков дом грести, так ещё тут ты со своими тьфу – Она решительно принялась складывать игрушки в мешок. - Закидонами.
- Так – Кобра моментально материализовался из угла. – Положь на место. Анжела тебе неприятности нужны? Нет. Вот и мне нет.
Они одновременно покосились на меня как на источник круатонского вируса. Морда круатонского вируса оказалось на удивление пофигистичной, и понимание, что я просто издеваюсь и самодурствую исключительно ради мелкой мести Вольху, выводило Анжелу из себя.
- Никиииита – жалобно залебезила Анжела. – Ну давай ты какими нибудь другими вещами увлечёшься, диски там собирать начни, нэцке всякие, Док вон клюшки для гольфа коллекционирует. Нет? Господи, за что мне это? - Она всплеснула руками, заголосив, что не ценят, не уважают трудов тяжких, утопала на кухню, по дороге сунув в карман фартука спизженого мышонка, очевидно собираясь отыграться и выбросить.
- И что бы на ужин вовремя пришёл! - высунувшись из кухни, проорала она прокуренным голосом. – Я тебя персонально ждать не собираюсь.
- Герасим, ты тираньё мелкое, – с восхищением протянул Кобра, и начал ржать –
Пиздец бля, это ж уметь надо такие номера отмачивать. Колись, над Вольхом стебёшься?
Я посмотрел на него ничего не выражающим взглядом и кивнул.
- Здравствуй дорогой. А у меня сегодня день хороший, – радостно возвестил Джабар появляясь в дверях, как всегда обвешанный пакетами и подарками. Анжела моментально вылетела из кухни, расцветая, разом молодея лет на десять, и превращаясь в хихикающую рыжую девчонку, прыгающую вокруг кавказца.
- Джабарчик.
– Гулять сегодня будем, пить будем, кушать будем! – возвестил Джабар.
Иногда, он казался фокусником. И ладно бы только мне, но даже Кобра смотрел на товарища такими глазами, словно тот сейчас вытащит кролика из пакета.
- Алочка – Не знаю, почему но Джабар называл Анжелу, Алочкой, подозреваю не мог запомнить – Моя хорошая, с каждый днём хорошеешь. Совсем меня с ума свети хочешь. Ай ай, голову потеряю – Джабар вручил женщине букет лилий (он всегда приходил с цветами) и протянул сумку, пылко целуя подставленные губы. Анжела спала с Джабаром, это ни для кого не было секретом, скорее меня удивляло другое, женщина развлекала не только Джабара, а горячий кавказец, относился к этому совершенно спокойно.
- Никита ты тоже сюда иди. Коня тебе купил, дорогой. Не удержался. Смотри красавец какой, да? – Когда Джабар вытащил из пакета игрушечную лошадь, Кобр убился рыдая в диван, а лицо Анжелы приняло неописуемое выражение.

В общем месяца два у меня был сильный такой заёб по фазе на игрушках, и именно этот бзик и столкнул меня с Доком в детском мире, куда я затянул Кобру и Ромку соблазнившись видом очередного пушистого монстра сидящего на витрине.
Я упомянул, что сопровождение моё усилилось. Частенько к нашим прогулкам присоединялся Ромка. Они вообще довольно часто тусили вместе, Кобра, Ромка и Джабар. Стас почему – то не вписывался, не знаю почему, скорее он просто приходил. Что касается остальных, возможно это было следствием их дружбы между собой.
Мне казалось, что никто из них особо не рвался меня сопровождать, просто относились ко мне неплохо, я бы сказал с симпатией, и причину подобного расположения мне было трудно понять и рационализировать.
В тот вечер после побега Кобра пришёл ко мне с попытками донести до долбаёба безнадёжность положения. Но могу точно и определённо сказать, тот монолог в машине и последующей моменты, исходя из которых можно было бы заподозрить этого парня в сочувствии к моей скромной персоне, вряд ли имели место быть.
Я не обманывался по поводу этих ребят, несмотря на то, что мне хотелось бы обмануться. Эти люди, совершали чудовищные вещи. И может быть глаза мои были закрыты и о многом я не знал, но догадаться было не сложно. Тот же Кобра лично принимал участие в групповом изнасиловании жены бизнесмена поставленного на счётчик, я не говорю о разборках и налётах которые были частью их неведомой работы. О роде деятельности Джабара мне даже не хочется распространяться, этот парень выполнял работу киллера и занимался зачистками. Сколько смертей было на его личном счету представить сложно. Спустя несколько месяцев в одной из разборок за территорию, погиб Стас и опознать его смогли только по коронкам на зубах. Ромыча выбросили из окна СИЗО куда он угодил в связи с участием в одном нашумевшем деле. Выбросили свои, потому что Ромыч начал колоться.
Да, меня очень тщательно уберегали от этой стороны жизни, работы и всего остального. Я жил в золотой клетке, хотя сравнимо это было с палатой дурдома обитой мягкими белыми стенами. Но я же не был слепым и глухим.
Рано или поздно, многие вещи становились мне известны, просачивались, заставляя цепенеть от содрогания и ужаса.
Но это разумеется произошло не сразу, гораздо позже.
Время шло, я никогда не думал, что оно может быть настолько неумолимо. Но сейчас вспоминая и анализируя события, я могу сказать именно эту фразу. Время тикало, неумолимо и безжалостно и с каждым днём, с каждым часом, я всё больше и больше погружался в пучину болота, выбраться из которого не представлялось возможным.
О моём существовании, стало известно в определённых кругах. Это не скрывалось особо, точно так же как и не афишировалось.
Кобра сказавший о том, что все здесь повязаны разными верёвочками не соврал. Действительно, с негласного благословения властей, коррупция, взяточничество, преступные махинации и различные денежные афёры, цвели и плодились буйным цветом, принося процент дохода, но так было всегда и во всём. Мафии создавались и исчезали, бандитские группировки делили город и область на части и подчинялись одному хозяину, хотя разумеется каждый из них местных авторитетов имел свой огромный вес и счета за границей. В России деньги не работают, так как на Западе. В раскладке того же Вольха, Россия выглядела с большой кормушкой, где дорвавшись до власти каждый руководствовался до нелепого простым принципом «Награбить побольше - убраться подальше».
В этом теневом мире существовал свой строй и порядок, и в то же время постоянно шла борьба за власть, и передел территорий, иногда достигающая таких масштабов, что это было сравнимо с временами гангстерских войн в Чикаго, когда на улицах из автомата запросто расстреливались конкуренты. Только нынешняя борьба шла не топором и кистенём, битвы происходили на совершенно другом уровне, совершенно другим оружием называющимся акции, ценные бумаги, собственность, инвестиции, впрочем нелегальный бизнес, наркотики, проституция, экономические преступления и многое другое тоже имело место быть, в качестве отдельных источников дохода.

-Раньше я ни особо вдавался в политику, меня это мало интересовало в силу своего возраста, но изучая историю в школе, я верил в такие понятия как: Правовое государство. Власть народа. Демократия. Наш суд самый честный и гуманный суд в мире.
Лишь попав сюда, я понял, что всё это огромная, бесконечная, одна сплошная ложь. И моя страна, моя родина, которой я гордился, была лишь куском разграбленной и проданной земли, давным-давно мне не принадлежащей. Разворовано было абсолютно всё. В масштабах настолько чудовищных, что иногда это казалось просто невероятным.
Невероятным было то, насколько слеп оказался наш народ, ведущийся на все эти бесконечные махинации и пропаганды, народ состоящий из рабов, не осознающих своего положения, рабов безгласных, рабов терпимых, лишённых чувства собственного достоинства, потому что любая попытка восстать, протестовать, идти против системы бессмысленна и обречена на провал. Для того что бы бороться надо знать свои права. Но что такое права человека в нашем государстве, когда даже милиция ничем не отличается от тех же бандитов, да что там говорить, они настолько плотно сотрудничали между собой, что упоминать о законности было попросту смешно и нелепо.
И самое страшное, что дело ведь было не в мафии, не в бандитах, которым невыгодно или выгодно было то или иное положение вещей, в самих же людях…Я не хочу всех грести под одну гребёнку. Исключения были, есть и будут, но невозможно бороться с системой.
Винтики ничего не могут сделать с механизмом, могут пошатнуть его на время, но рано или поздно если они будут мешать работе механизма, окажутся уничтоженными. Эта та правда, которая существует в нашей стране. В стране, где тузы безнаказанно воруют миллиардами, а показательные процессы устраиваются над шестёрками, двойками или другими тузами, не пожелавшими делиться, помешавшими системе. Хотя обычно с такими разбирались свойскими методами.
И вот здесь, оказавшись среди власть имущих, на вершине человеческой пирамиды, я шлюха и подстилка, видел и понимал такие вещи, что мне становилось очень страшно жить. И в то же время здесь на волне развала, загнивания и экономического кризиса, продолжала действовать и существовать чёткая структура. Пятая власть. Она не приносила никакой пользы, она паразитировала на хребте общества выпивая из него финансовые соки и остановить этот процесс, бороться с ним было нереально. Ведь рыба гниёт с головы.
Можно до бесконечности вдаваться в эти материи. Я не имел к ним никакого отношения кроме косвенного, и ничего не смог бы изменить, собственно как и любой другой на моём месте, разве что последовать примеру товарища Пиночета или Сталина. Но если бы нашёлся новый Сталин, управлять страной стало бы некому. К стенке пришлось бы ставить почти всех. О чём можно говорить, когда среди депутатов думы вполне официально действуют несколько воров в законе и об этом знают все. Депутатский мандат дающий неприкосновенность, оказался очень выгодной разменной монетой и неплохим источником дохода.
Кстати в Кремле при Сталине хоть и вершились преступления, а вот бандитизм вынужден был уйти на дно. Три человека вступившие в сговор с целью нарушения закона, могут именоваться преступным сообществом, у Сталина два уже именовались бандой и запросто могли попасть под статью.
Впрочем, это опять же отвлечение от темы.
Что касается меня, я жил и воспринимал происходящее, с удивительно спокойным пофигизмом. Это была та реальность, в которой я жил. Поначалу я выкидывал разные форсмажорные фортеля, заканчивающиеся не очень удачно, мне же в голову не приходило насколько на самом деле бессмысленно это моё барахтанье. Более того глупо.
Да и потом. Изнутри я наверное просто умер наполовину.
Вторая половина жила и корчилась, но гораздо меньше, чем раньше. Не рыдал я больше по ночам в подушку, не воротил морду от Вольха и не возникало у меня никаких суицидальных наклонностей.
Человек не может страдать до бесконечности. Рано или поздно он заживает, привыкает, и если не смиряется, то подстраивается под обстоятельства.
Не бывает такого, что бы страдание не прекращалось ни на секунду, рано или поздно, оно проходит. Накатывает разве что иногда эпизодической волной. Человек устроен так, что если он не дурак, то поднимается, идёт дальше, продолжает жить. С человеком могут случаться разные вещи, но это не обозначает, что жизнь его закончилась. Жизнь продолжается, и очень важно понять, что никто не будет продолжать её за тебя.
Я думаю, если бы у меня не существовало возможности спастись, если бы я не верил ни во что, разуверился во всём… Если бы Сани не оказалось в моей жизни. Возможно для кого – то это прозвучит чудовищным, но я прекрасно бы принял ту роль, которую отвёл для меня Вольх.
И может быть, через какое – то время, я стал бы частью этой жизни. Пусть защищённый мягкими стенами, думаю, я бы сознательно предпочёл делать вид и не понимать, чем он занимается, но я бы вполне здраво и нормально функционировал на любом другом поприще. Мне трудно судить. В этой жизни никогда и ни от чего нельзя зарекаться.
Кто знает, кем бы я стал. А может быть, это было и не так.
Я обладал качеством впитывать и принимать в себя всё, собирать и копить, до определённого момента, а затем резко выплёскивался делая подчас очень неожиданный для окружающих рывок.
И думаю, рано или поздно, я бы сделал свой собственный выбор, не оглядываясь на обстоятельства, двигаясь и идя вперёд в соответствии со своими собственными внутренними законами и убеждениями. Но теперь, мне кажется, я научился ждать. Выжидать, анализировать, складывать существующие события в разрозненные пазлы некоей головоломки, которую собирался решить. В первую очередь для самого себя.
Как жить, что делать, как с этим бороться, когда бороться не получается, имеет ли это смысл, и что вообще в этой жизни имеет смысл?
Высокие слова, крепкие стены, постоянно меняющиеся границы сознания, рамки неведомой морали подстраивающиеся под обстоятельства...Суметь остаться человеком. Это так легко сказать, но так трудно сделать. Предавая не предавать, изменяясь не изменяться, пройти до самого конца, борясь за право быть самим собой...Но что значит это право? Где живёт она эта непонятная маленькая истина,? Существует ли вообще?
Повествование моё выходит неровным, просто события встают перед глазами и иногда мысли теряют связность, переходя на существующие в голове воспоминания. А воспоминаний было очень много, потому что я прожил в заточении у Вольха в общей сложности полтора года.
Но я расскажу об этом дальше, о том, как мы жили всё это время, даже о том, как мне пришлось поступить в универ и грызть гранит науки вместе с Коброй. То есть уже сам этот факт может сказать о том, что понимая своё положение, я тем не менее не был пленником. И был им, каждую секунду существования. Но об этом позже.
Сейчас же, увидев на витрине прикольного пушистого зверюгу, размерами с половину меня, я методично рванул в магаз, прежде чем Кобра сориентировавшись успел притормозить меня за капюшон – рефлекс который он в совершенстве отточил упражняясь в долгой практике со мной. Хочется себя слегка реабилитировать в этом моменте.
Бзик с игрушками прошёл в скором времени. А пока мне это было «необходимо», «надо» и…
Что – там двигает человеческими причинами, когда у человека напрочь разбиты мозги?
- Это уже даже не смешно. – Кобра так и не смирившись с тем, что это заёб, закатывал глаза и вздыхал обречённо, бредя за мной мимо полок, стендов и витрин.
– Герасим, вот нахуя тебе медведь?
Я разумеется отмалчивался, запихав игрушку в тележку которую с пиздодельным видом катил темноволосый улыбающийся Ромка, обряженный в чёрную рубаху с алым галстуком, жилетку и полосатые штаны, выглядывающие из под замшевой ветровки. На любом другом человечище подобный прикид, смотрелся бы дико, а Ромка казался ожившей картинкой из какого нибудь Менстайм, белозубая улыбка, застенчивая мягкость. Если честно, я не понимал, что этот парень делает в подобной среде.
Характер у Ромыча был слишком добрый, сочувственный такой что ли.
Вот и сейчас в отличие от Кобры он не нудел и не мешал мне сходить с ума. Медведь занял половину корзины, и судя по изучающему прилавок взгляду, уехать должен был не один.
- О, вот это прикольная тема. – Ромыч, делая предательство поголовным, схватил с витрины водный автомат, прицелился и Кобра закатил глаза, поняв, что мы дебилы и безнадёжны.

- Вам что – то подсказать? – чутьём распознав в нас перспективных клиентов, к нам подлетел обаятельный продавец - консультант, в классической форме «галстук - улыбка – бейджик» но натолкнувшись на дуло водяного пистолета и убийственный взгляд Кобра, подал назад, за секунду до того как Ромка сделал шутливое и ужасно бесцеремонное. - Бах.
- Если что – то заинтересует, зовите, – буркнул парень торопливо исчезая среди стеллажей, и предпочитая не связываться с отморозками. Если честно я его понимал. Два рослых братка, с бандитскими рожами, и мелкий пидорас на выгуле. Ромка кстати на братка не тянул, скорее на обаятельного героя любовника для мыльных сериалов. Синие глаза с томной поволокой, длинные ресницы. Эдакий романтичный мачо с некоторой долей смазливости. Девки на него велись с пол оборота, что ужасно злило Кобру. Не то, что бы мой хладнокровный друг был уродом, вполне даже наоборот, но вторую такую мрачную рожу, как у Кобры следовало поискать, я сам его временами шугался. Так что за исключением Ромки мы под свои характеристики очень даже подходили.
- Короче раз уж я это терплю, – раздражённо рыкнул Кобра.
Я поднял голову, и невольно улыбнулся, заметив, что глаза охранника загорелись маниакальным блеском при взгляде на настольный футбол.
И кто из нас дитё спрашивается? Я то хоть травмой мог откоситься.
Мы с Ромычем переглянулись, и одновременно нырнули по сторонам.
скидая в корзину всё, чем не наигрались в детстве. Водяные ружья, пистолеты, баллончики с краской.
Господи, в глазах Ромки читалось «я умер и попал в рай». Мы набивали тележку шариками, бомбочками, скинули несколько раций выбрав из тех что подороже. Зачем нам рации? Неважно Рома вышел на тропу войны. Защитные очки, жилеты. В конце концов, я уже благоговейно восхищённо, просто катил тележку вперёд, преклоняясь перед новым командиром, который взахлёб рассказывал мне, чем мы сегодня займёмся, и типо месть Кобру будет страшна. Вольх сегодня планировал задержаться, так что до его приезда, мы могли беситься в своё удовольствие.
Сложно объяснить, почему эти парни, предпочитали проводить время в моём обществе. Кроме Кобра здесь никого не напрягали, но тем не менее я не раз замечал, что Рома и Джабар, и тот же Стас неосознанно собираются вокруг меня. Возможно, просто потому, что рядом со мной им не приходилось напрягаться, и они могли быть самими собой.
Но опять же, я не хочу обманываться по этому поводу.
Один раз, когда я попытался ради шутки спрятаться от Ромки, пока Кобра бегал на почту за посылкой, я получил такую мощную пиздюлину, что лежал наверное минут пять приходя в себя, пока обаятельный эстонский парень хлопотал надо мной, извиняясь за то, мало дал. А Кобра вернувшись с тремя рожками мороженного для нас, позырел на мою задранную физиономию, удобно разместившуюся на скамеечке в парке и стыло улыбнувшись, со всего размаха впечатал мороженным в лицо. Моей порцией. Вот так вот. Так что я не обманывался.
Хотя иногда, в такие вот моменты, мне очень сильно хотелось обмануться, верить в то, что мы друзья. Но я не верил никому.
Слишком дорогой ценой обходились подобные ошибки...
Ромка дурачаясь нахлобучил на голову каску, (где только откопал спрашивается?) и корчил зверские рожи, вполне профессионально прицеливая пистолетом, на манер пристрелять. Причём делал это настолько профессионально, что любому мало - мальски разбирающемуся в подобных вещах человеку, становилось ясно, обращаться с оружием этот парень умел. Но тут сомневаться не приходилось. Своя собственная пушка за поясом у Ромыча была вполне настоящая, как и лицензия на неё. Официально Роман и Константин (если кого – то заинтересует имя моего белобрысого друга Кобры) числились телохранителями. Работодателем считался Вольх, и что бы совсем добить, оформление было официальным через частную охранную фирму, по трудовому договору, так что в старости пожелай мальчики уйти на покой, солидная пенсия им была обеспечена. Правда, здесь редко доживали до старости.
Но эти парни не смешивали работу и личную жизнь, а точнее личную жизнь которая стала работой. И сейчас в детском мире сопровождая меня, пацаны резвились на полную катушку, соревнуясь за звание дебила года.
- Придурки, заразные – Кобр тряхнув выбеленными патлами, сгрузил в корзину несколько длинных коробок с настольными играми: футболом, хоккеем и коммерсантом.
- В детстве такую хотел – пояснил он снисходительно, заметив мой изумлённо недоверчивый взгляд. – Ностальгия пробудилась. Сыграем?
Последнее обращалось ко мне и я разумеется кивнул, за что тут же огрёб от Ромки обиженного в лучших чувствах.
- Вот, что за еврейская привычка, и рыбку съесть и нахуй сесть? Не прокатит. Ник, вечерком стрелять будешь учиться. По двигающейся мишени.
- Мишень надеюсь не я?
- Догадливый.
Кобра с Ромкой принялись стебаться, подтверждая известную истину, что мужины до конца дней своих остаются детьми, и едва не старанили тележкой, мелкую девчушку в берете.
Собственно перед глазами возникли только длинные хвостики до плеч, и я резко затормозил корзину рукой, за секунду до столкновения. Постучал по лобешнику, показывая, пацанам, что они идиоты, и обойдя по кругу доброжелательно улыбнулся, успокаивая жестом, в то время как Кобра рявкнул.
- Не видишь куда прёшь, дура.
- Девочка, беги отсюда, этот парень больной на голову – тут же радостно сообщил Ромка, высовываясь из – за тележки за что получил от Кобры в бок и дал сдачи.
Девчушка – кареглазое прелестное создание лет семи или восьми, если честно не очень я понимаю в определении возраста, буквально онемела, стоя на нашем пути с куклой в руках. Круглое слегка вытянутое к низу лицо с острым подбородком, прямой носик, строгие губки, и удивительное выражение возраста. Бывают такие дети, взрослые не по годам, вот перед нами стоял как раз такой экземпляр. Строгий, скептический, с очень рассудительным взглядом. Распахнутая красная курточка, открывала длинный серый сарафан до колен с полукруглым накладным воротом из кружев ослепительно белого цвета, русые волосы украшал бархатный берет кокетливо сдвинутый на бок и позволяющий локонам, свободно струиться вниз..
Про себя я мысленно окрестил дитё Красной шапочкой, и вспомнив как это проделывал Сан, мирно продемонстрировал раскрытые ладони, одна из которых сложилась в фак, показанный парням из – за спины.
Выпрямился, очень надеясь, что этот чудный заяц не заплачет, потому что Кобра и Ромыч могли напугать кого угодно. Но вместо того, что бы плакать, или убегать, девчушка неожиданно бросила куклу, стремительно рванула вперёд и, вцепилась в мою куртку, уткнувшись лицом в живот и заставляя основательно прифигеть от такой раскладки.
- Никистос, да что ж к тебе все так липнут? - не торопясь вмешаться, выдал Кобра озадаченно почесав в затылке. - Собаки, кошки, дети…
- Меченный – пизданул Ромка. Они прыснули. Ну, ясно Вольха не было стебатцо можно было во всю.
Я осторожно погладил дитё по волосам, выбрав свободное пространство между беретом и хвостиками, слегка обнял кладя ладонь на плечи, попытался отстранить. Но номер не прошёл. Меня прихватили только что не зубами, и чудо в курточке яростно замотало головой, давая понять, "поздняк метаться, Нео, ты избранный".
- Дела - пробормотал Ромыч озадаченно
- Эй, ты – начал Кобра, но натолкнувшись на мой убийственный взгляд, в котором впрочем, содержалась изрядная доля иронии от ситуации, принялся озираться по сторонам, ища родителей.
- Девочка эээ девочка, тебя как зовут? А папа с мамой где? – очень стараясь говорить ласковым голосом, выдал Ромыч, бросая пистолет в тележку, и присел на корточки, осторожненько пытаясь разъединить контакт с объектом и одновременно объекта не напугать. Девочка оторвала голову от моего живота, глянула на Ромку волком, и переместившись по кругу, продолжая цепляться за мои штаны и меня, только теперь уже прижимаясь к бедру, и вопросительно так и одновременно заискивающе, делая карими глазками в мою сторону.
Не знаю, упоминал ли я раньше, о том, что иногда бывают такие люди, мистические в нашей жизни, притяжение с которыми возникает с первого взгляда. Так вот взгляд вцепившейся в меня малявки, с внимательными карими глазами, выражал нечто такое, что у меня дыхание перехватило на долю секунды. Это был разговор из разряда. «Ты меня понимаешь? Ты же понимаешь меня?» Я не телепат, но это ощущение было очень острым, оно меня захватило что ли, чужое отчаянное: Ты меня понимаешь? Мы с тобой одной крови, ты и я.
И не было сказано ни слова, это просто было ощущением, словно я эту пигалицу знаю уже много лет или она меня и есть, между нами есть что – то неуловимое, что нас объединяет. Я тогда не понял что, а она безошибочно уловила детским инстинктом, и повисла, не желая терять и отпускать. И пришло чёткое понимание, если Ромка раздерёт детские руки, а он уже собирался это сделать, ребёнок начнёт орать матом на весь магазин.

Один раз мать мне рассказывала, что в детстве я точно так же вцепился в незнакомую тетеньку, и меня не удавалось от неё отодрать. Я орал и выл, и не желал расставаться, словно встретил мать родную и настоящую, а своя собственная стала не нужна. Мать тогда здорово обиделась, выдрала даже крапивой. Я конечно об этом не помнил, а незнакомая женщина недоумённо пожала плечами и посмеявшись ушла.
Ромка ювелирно пытался отстранить, от меня девочку, ласково пытаясь выяснить откуда здесь взялось это чудо и самое главное, кто её сюда взял. Умел Ромыч задвигать, собственно как и обращаться с детьми, что впрочем на этот раз не давало никакого эффекта. Девчушка только сильнее жалась ко мне, и сообразив, что пришла пора сдаться и передать это дело людям более компетентным, (родителям тобишь, должны же они у неё быть?) я легонько хлопнул Романа по плечу, делая знак, умерить пыл. Кобра усилено вертел головой, высматривая народ и комментируя, что меня надо держать подальше от людей, я ж как магнит, десять минут и эффект гарантирован. Ромка удивлённо на него посмотрел, потому что сказав это, Кобра странно так выглядел. Злым отчего – то и раздражённым.
Но в этот момент меня снова едва не сбили с ног, потому что из – за поворота Не прошло и полгода называется вынырнули два здоровенных громилы в деловых костюмах, впереди которых неслась ухоженная женщина лет 29 – 30 в элегантном белом плаще и длиннющих сапогах шпильках.
- Лизочка, ты нас так напугала! – сообщила она подбегая к нам. Судя по искривившейся мордашке ангелочка, нам трём дебилам, Лизочка была рада куда больше, чем этой пресной дамочке с двумя шкафами за плечами.
- Отойдите от ребёнка, немедленно, – испуганно зашипела дама увидев меня, более того, увидев что Лизочка цепляется за мой ремень (Смышлённый ребёнок быстро сообразил, что в такой позиции разлучить нас будет возможно, разве что избавив меня от этого штанов) и показывает даме язык.
- За ребёнком следить надо! – бесцеремонно выдал Ромка, и положил ладонь мне на плечо, словно бы невзначай.
– Посреди бела дня на людей бросается.
Под людями подразумевался я, весело погладивший Лизочку по макушке и в доказательство, Лизочка окончательно взяла меня в заложники, мёртвой хваткой вцепившись в торс и выпускать, однозначно не собиралась.
Отодрать нас друг от друга не представлялось возможным, стоило попытаться, как девчушка открывала рот, начинала задыхаться и лить слёзы.
Дамочка находилась в отчаянии, громилы в растерянности, мы в тихом ахуе. Кобра стервенел готовый кажется применить жёсткие меры, но применить не мог, потому что я моментально увернулся от его хватки, прикрывая чадо собой.
Если честно в этой ситуации мне больше всего хотелось поржать, и девчушке очевидно тоже потому что под градинами слёз, я неожиданно разглядел довольные глаза. Вот жеж засранка мелкая. Но недоразумение следовало исправлять, это было ясно всем, в том числе и мне, вот только не ясно как.
Зазвонил мобильный и дамочка переменившись в лице, мгновенно взяла трубку, напряглась.
- Да да Станислав Степанович, гуляем с Лизочкой мы. Игрушку хотели купить в Радуге – залебезила она – Вот только Лизочка похоже себе живую игрушку нашла.
Женщина неприятно хмыкнула. – Стоим перед дилеммой. Лиза вцепилась в незнакомого молодого человека и отпускать его не намерена. Да молчит и радуется похоже, – злобно прошипела дамочка – Она находит это забавным.
Лизочка возьми трубку, тебе папа, что – то хочет сказать, – начала она, осеклась – Да, я поняла. Конечно.
Она схлопнула раскладушку и обратилась разом ко всем.
- Замечательно. Ребят, сделайте уже что нибудь, он сейчас сам сюда приедет. Я с ним разбираться не хочу. Лиза, отпусти мальчика. Ему домой надо.
- Надо было не ро…пардон лицо в туалете рисовать, а за ребёнком смотреть. Жанна, тебе за что деньги платят? – прогудел один из парней, кивнул в мою сторону – Малой, в натуре, девочку отцепи и слейтесь отсюда пацаны.
- За метлой следи танкист, пока тебя самого отсюда не слили.
– Кобра выдал эту реплику с таким видом, что стало ясно, нарывается. Вот за что ему деньги Вольх платит, я точно не понимал. Мирное урегулирование нелепицы стремительно грозило превратиться в проблему. Я тщетно попытался решить ситуацию собственными силами, но похоже это было абсолютно бесполезно.
- Да тебе самому за ней следить не помешало бы, пока не подмели, – чуть прищурившись выдал охранник – По хорошему прошу, ребят. Вам что проблем не хватает, надо создать?
В отличие от Кобры агрессии не высказал, переключил внимание на меня.
– Эй…Да ты, немой что ли? – слегка озадаченно поинтересовался он, сообразив очевидно с какой радости, я тут пальцами разбрасываюсь направо и налево, пытаясь дать Кобре понять, что "дебилом Костя, вы были и остались".
Я испепелил его взглядом, но подействовало мало.
- Ога, допизделся в своё время, – совершенно серьёзно отозвался Кобра, на которого мой спектакль как обычно произвёл впечатление сверх всякой меры, с учётом того, что он единственный кто его понимал. И в отличие от присутствующих, терпение не относилось к числу достоинств этого белобрысого комрада. Он решительно шагнул вперёд и резко дёрнул девочку за локоть. – Руки убрала, живо!
Скажу честно страшно стало не только мне.

Дата добавления: 2015-06-27