Гипноз. Новейший справочник. как палка в руке странника

как палка в руке странника. П. Льеже приходил к выводу, что в состоянии глубокого сомнамбулизма человек в моральном и физическом отношениях полностью подчиняется гипнотизеру. Такого же взгляда придерживался и А. Форель, когда писал: «Для меня несомненно, что очень хорошая сомнамбула под влиянием внушения в гипнотическом сне может совершить тяжкие преступления и при случае совсем не помнить об этом впоследствии». Такой человек вовсе не обязательно должен быть безвольным или плохим - его поведение обусловлено исключительно высокой степенью внушаемости.

В своих экспериментах над загипнотизированным Ш. Фере показывал сомнамбуле на ровном фоне воображаемую точку и приказывал ей после пробуждения вонзить в эту точку нож. Внушение выполнялось без всякого колебания. На основании этого Ш. Фере категорически утверждал, что с такой же точностью может быть совершено и подлинное преступление. При внушении же смешного и неприятного поступка (например, подойти и поцеловать череп) видно было, что сомнамбула колеблется (иногда она даже выражала нерешительность: «Должно быть, я сошла с ума. Мне очень хочется поцеловать этот череп. Это нелепо, я бы хотела не идти, но чувствую, что не владею собой»). Однако, в конце концов, она исполняла внушение.

«Эти факты показывают, - замечал Ш. Фере, - что гипнотик может сделаться орудием преступления, действующим с ужасающей точностью, и тем более страшным, что непосредственно после совершения акта все забывается: пробуждение, сон и тот, кто его вызвал. Из этого вытекает, что гипнотик не несет никакой нравственной ответственности».

Совсем иной точки зрения придерживались Ж. Дельбеф, Ж. Туретт, П. Жане и др. Они полагали, что гипнотическим внушением нельзя побудить человека к действиям, противоречащим его характеру, и поэтому преступные внушения не имеют того значения, которое им приписывается.

Ж. Дельбеф не удавалось заставить женщин-сомнамбул подойти после пробуждения к постороннему и обнять его. На одном гипнотическом сеансе женщине было внушено, что сейчас она находится на берегу озера и будет купаться, для чего она должна тут же раздеться. Однако она этого не сделала и на вопрос о причине отказа ответила, что «еще весна, и вода в озере холодная».

Глава 12. Морально-этические и правовые аспекты 585

Дж. Питере наблюдал женщину, у которой можно было добиться реализации различных внушений, но которую нельзя было побудить кого-либо ударить; если от нее этого настойчиво требовали, она впадала в летаргию. Одной сомнамбуле дали в руки картонную полосу, сказав, что это кинжал, и приказали заколоть врача. Приказ был выполнен без промедления. Но когда после этого ей в руку дали раскрытый перочинный нож и повторили приказ, она подняла руку с ножом и сейчас же упала, забившись в припадке.

М. Кауфманн приводит случай, когда загипнотизированный молодой человек отказывался исполнить внушение, которое задевало его чувство приличия или вредило материальным интересам, но внушение произвести фиктивное убийство выполнял в точности. М. Кауфманн пытался объяснить этот факт лишь тем, что будто бы инстинктивные чувства, каковым и является стыд, более изначальны, чем альтруистическое чувство, и что чувство стыда укоренилось значительно глубже, нежели, например, сознание ценности человеческой жизни.

Гораздо более серьезной проблемой является лжесвидетельство. Если внушение относительно сложной информации реализуется достаточно четко и вызывает готовность повлечь за собой соответствующие действия, то практически ни у кого из исследователей не возникает сомнений в том, что еще легче может быть внушена ложная информация вербального или цифрового плана (которую, в общем-то, нетрудно перепутать и под действием собственной фантазии).

Ж. Грассе считал, что лжесвидетельство в уголовных и гражданских делах, подлог в документах - все это может быть легко реализовано в результате гипнотических внушений. «Здесь очень часто, - писал он, - субъекты произносят свои показания от чистого сердца, сами в них верят и отрицают влияние другого лица».

И. Бернгейм приводит пример экспериментального внушения лжесвидетельства. Предварительно выяснив, где и с кем проживает испытуемая, он сформировал у нее в гипнотическом состоянии следующую версию криминальной ситуации: «Третьего августа (4,5 месяца тому назад) в три часа пополудни вы пришли к себе домой и услышали отчаянный крик на первом этаже. Это заставило вас заглянуть в комнату через замочную

Гипноз. Новейший справочник

скважину. Вы увидели, что" хозяин квартиры готовится совершить изнасилование младшей дочери своих жильцов. Вы видели, как он заткнул ей рот кляпом. Все это вас так поразило и испугало, что до сих пор вы боитесь кому-нибудь об этом рассказать, но теперь вы готовы дать показания перед судом».

Спустя три дня И. Бернгейм попросил своего приятеля-адвоката представиться этой женщине в качестве судебного следователя и допросить ее по данному «делу». В отсутствие И. Бернгейма испытуемая в точности пересказала все, что ей было внушено в сеансе гипноза, и проявила готовность подтвердить свои показания под присягой. При этом она решительным образом уверяла, что была свидетельницей изложенного факта преступления. Женщина настаивала на своих показаниях и после того, как экспериментатор спросил ее, не является ли рассказанная история следствием простого внушения.

В связи с этим многие гипнологи, ссылаясь на свой экспериментальный опыт, полагают, что реализации морально неприемлемых для субъекта внушений можно добиться посредством создания соответствующей мотивации, путем формирования некоторых новых ракурсов видения обстоятельств внушаемых действий. Если загипнотизированный не выполняет прямого указания на внутренне неприемлемое для него действие, то его можно ввести в такую жизненную обстановку, которая вполне оправдывает выполнение этих действий. Так, одной интеллигентной загипнотизированной женщине предложили раздеться в присутствии нескольких мужчин-медиков, на что она ответила отказом. Тогда гипнотизер внушил ей ряд вроде бы самостоятельных «невинных» действий, в результате выполнения которых она оказалась без одежды перед теми же мужчинами.

Ж. Грассе утверждал, что можно преодолеть сопротивление выполнению преступного внушения путем изменения всего морального мира человека, заставив его любить, угождать, стремиться осуществить преступление. Внушением определенной идеи (например, бреда преследования) также можно запрограммировать данное лицо на преступление.

Достаточно впечатляющий эксперимент Ж. Саллиса хорошо иллюстрирует приведенное положение. На одной из своих лекций этот гипнолог внушил совершенно незнакомому мужчине следующую криминальную ситуацию. «Случайно

Глава 12. Морально-этические и правовые аспекты 587

я узнал, - сообщил он, - что сегодня вечером разбойники сговорились напасть на вас. Я подслушал разговор двух мужчин, один из которых должен будет войти через находящуюся напротив вас дверь. Предупредите покушение, выстрелив в убийцу из находящегося при вас пистолета». Затем экспериментатор продолжил чтение лекции, но через некоторое время раздался выстрел. Оказалось, что испытуемый внимательно следил за дверью и, когда в ней появился служитель, он в него выстрелил, приняв за указанного преследователя. На вопрос, зачем он это сделал, молодой человек ответил: «Да ведь он покушался на мою жизнь!»

Гипнолог П. Ботте понуждал испытуемых «стрелять» из револьвера в означенных внушением «злодеев» сразу же после выведения из гипнотического состояния либо спустя несколько часов или дней после этого. Если, согласно внушению, приходилось сделать это вскоре после пробуждения, то субъекты действовали не раздумывая, как автоматы; если же надо было сделать то же самое через некоторое время, то субъект пытался сопротивляться, но чаще всего выполнял это внушенное приказание.

Задача внушения противоправных установок существенно упрощается, когда гипнотизируемый находится в какой-либо социальной зависимости от гипнотизирующего. Это может иметь место, например, в криминальных группах, у лиц в местах заключения, в условиях шантажирования. Именно такой случай, происшедший в Дании в 1951 г., стал достоянием истории криминалистики. Злоумышленник ограбил банк и убил при этом двух служащих. После задержания его было установлено, что во время второй мировой войны он сидел в камере с двумя уголовниками, где неоднократно подвергался гипнотизированию с внушением верности сокамерникам.

Кроме того, ему было внушено, что на всю жизнь знак «икс» будет для него сигналом полного подчинения компаньонам по заключению. Обстоятельством,.облегчившим преступное программирование данного субъекта, явились и установившиеся сексуальные отношения с ним тех лиц, которые его гипнотизировали. Согласно выводу автора публикации, не исключено, что для формирования у субъекта преступного мотива достаточно было бы одной сексуальной зависимости без дополнительного гипнотического стимулирования.

588 Гипноз. Новейший справочник

В настоящее время за рубежом проблема возможности использования гипноза как средства провоцирования преступлений продолжает широко обсуждаться. Д. Рейзер считает, что любые попытки решить этот вопрос путем лабораторных экспериментов останутся малоубедительными, поскольку испытуемый всегда осознает, что в данной обстановке ему так или иначе не позволят нанести человеку настоящий вред и что в тех действиях, которые ему будет предложено выполнить, обязательно окажутся какие-то «страховочные» секреты.

Г. Эстабрук утверждает, что с помощью гипноза человека легче ввести в заблуждение, внушив ему определенную версию события, свидетелем которого он был. Кроме того, некоторые лица могут пойти на то или иное преступление, если внушение сочетается с обманной версией криминального действия - например, когда оно осуществляется под видом эксперимента, патриотической гуманной акции и т.п. Характерно, что убедительность ложных установок в значительной степени зависит от веры гипнотизера в свое дело: если он настроен скептически, то его отношение передается гипнотизируемому, и сеанс обычно заканчивается неудачей.

Когда в процессе внушения наблюдается сопротивление со стороны гипнотизируемого, это состояние следует расценивать как нормальное. Для достижения положительных результатов требуется лишь дополнительная подготовка субъекта и более длительная работа во время сеансов. Степень внушаемости, по-видимому, является определяющей переменной величиной для реализации производимых внушений. На этом основании гипнолог М. Тейтельбаум также допускает, что убийство, подделка чеков, завещаний, ложные показания и ложное алиби, лжесвидетельства и намеренное искажение результатов полиграфных обследований (на «детекторе лжи») могут быть следствием использования внушенных гипнотических программ, разработанных и внедренных в психическую сферу реципиента соответствующим специалистом.

Г. Эстабрук с достаточной определенностью утверждает, что специально подобранному и подготовленному субъекту можно ввести определенную и существенную программу информационной деятельности и «прикрыть» ее наличие внушенной амнезией. Он считает, что после специального внушения на

Глава 12. Морально-этические и правовые аспекты 589

постгипнотический период уже ни один гиннотехнолог не сможет вывести «законсервированного» таким образом субъекта из его состояния, кроме специалиста, осуществившего первоначальное гипнотизирование. Г. Эстабрук также полагает, что программируемого субъекта можно вводить в гипнотическое состояние только по отношению к определенным, заранее избранным ситуациям. При этом во всех других случаях этот человек останется совершенно нормальным, не отличающимся никакими особенностями. Те же действия, которые субъект станет совершать по внушенной ему программе, не смогут им осознаваться, и потому он вполне правдоподобно станет отрицать свою причастность к ним.

Идя в своих рассуждениях еще дальше, Г. Эстабрук допускает, что с помощью специальной психологической обработки человека можно сформировать в его личности несколько социальных ролей. В одной из них он сможет вполне искренно отрицать какую-либо связь с организацией-конкурентом, однако секретную информацию, получаемую им в данной фирме, он, будучи уже в другой своей роли, все-таки станет передавать ее конкурентам. Такие личности практически не поддаются разоблачению обычными методами, такими, как полиграфное обследование их состояния или гипноанализ структуры их личности. Однако, по всей вероятности, эти выводы Г. Эстабрука основаны на чисто теоретических представлениях, поскольку примеры из практики показывают, что компетентный гипнолог может найти доступ к «инородным» программам личности, сформированным в гипнозе.

Все эти манипуляции с человеческим сознанием, как правило, «прикрываются» сверху амнезией на все проделанное и конечным внушением того, что ни один гипнотехнолог не сможет впоследствии ввести данного субъекта в гипнотическое состояние и устранить амнезию на содержание введенных программ. И это сталкивает нас с еще одной проблемой преступного использования гипносуггестии - умышленным блокированием памяти.

Методические подходы, которые могут использоваться для обнаружения гипнопрограмм в психике субъекта и извлечения их из памяти, можно проиллюстрировать экспериментами французского юриста профессора Д. Льежуа, проведенными еще-в 80-х гг. XIX в. Для того чтобы проверить, насколько надежно работает внушенная инструкция, запрещающая разглашать

Гипноз. Новейший справочник

определенное событие или обстоятельство, опыт был поставлен с участием двух гипнологов.

В первой части эксперимента Д. Льежуа усыпил испытуемую М. и внушил ей, чтобы после пробуждения она застрелила А., который будто бы нанес ей тяжкое оскорбление. После пробуждения М. немедленно хватает револьвер (заряженный холостыми патронами), стреляет в А., и тот падает.

Во второй части опыта М. была повторно введена в гипнотическое состояние уже другим врачом, который рассказал о совершенном ею преступлении и потребовал, чтобы она сообщила, кто ей внушил это действие. М., в соответствии с полученной ранее в гипнозе инструкцией, упорно отрицала всякое постороннее влияние на нее и уверяла, что инициатива этого преступления принадлежит исключительно ей самой.

Для того чтобы «обойти» сформированную в гипнозе программу, защищающую истинного виновника «убийства», врач снова загипнотизировал М. и сделал ей следующее внушение: «Как только в комнату войдет человек, склонивший вас к убийству А., вы начнете на него пристально смотреть, пока я не скажу «довольно», а затем вы будете стараться закрыть его от нас собою, чтобы мы его не видели». После выведения ее из гипноза первый гипнолог вошел в комнату. М. в точности проделала все действия, которые ей внушил второй экспериментатор, чем дала возможность «следователю» выявить лицо, сделавшее преступное внушение.

Аналогичный эксперимент описывает И. Бернгейм. Солдату, находившемуся в гипнотическом состоянии, было сделано внушение, чтобы после пробуждения он похитил 5 франков, но никому и ни в коем случае не сообщал, кто его уговорил это сделать. После пробуждения солдат исполнил внушенное ему приказание. Когда он снова был погружен в гипноз и его спросили, почему он совершил неблаговидный поступок - украл деньги, он ответил, что сделал это без всякой надобности. На вопрос, воровал ли он когда-нибудь раньше, солдат ответил, что никогда. Наконец, когда последовала просьба назвать человека, который внушил ему преступное действие, он ответил, что никто ему этого не внушал и он готов в этом поклясться.

В конце этого опыта испытуемому сделали следующее внушение: «Когда вы увидите того, кто внушил вам совершить эту

Глава 12. Морально-этические и правовые аспекты 591

кражу, вы подойдете к нему и скажете: «Я рад вас видеть, пойте Марсельезу». И действительно, когда в комнату вошел гипнолог, солдат подошел к нему и выполнил сделанное ему внушение. Таким образом был «разоблачен» человек, который сформировал у загипнотизированного субъекта программу преступных действий и имя которого испытуемый не называл согласно реализованному первоначальному внушению.

Как видно, распознавание наличия преступной программы, внедренной в психику субъекта искусственным образом, представляет собой весьма непростую задачу. Она решается посредством поиска слабых или незащищенных мест в тех психологических конструкциях, которыми «прикрываются» программы такого рода и которые призваны сформировать невосприимчивость к иным гипнотехнологиям и суггестивным воздействиям.

Трудности в решении указанных задач имеют и иной аспект. При некоторых психических заболеваниях, проявляющихся в виде изменения сознания (так называемых эпилептических психических эквивалентах: сумеречных состояниях, амбулаторном автоматизме, некоторых формах сомнамбулизма) преступные действия могут совершаться в результате глубоко скрытых бредовых идей. В XIX в. авторы считали, что к изощренному криминальному поведению склонны и так называемые «мономаны» - субъекты с фиксированной бредовой идеей, возникающей в результате определенных болезненных отклонений в психике. Они могут быть настолько поглощены господствующей идеей, что оказываются не способными руководствоваться доводами рассудка или моральными критериями. Вместе с тем, в отличие от искусственно внедренных криминальных программ, болезненные состояния психики никогда не бывают скрыты настолько глубоко, чтобы оказаться не распознанными квалифицированными специалистами.

Серьезную проблему представляет также повреждение здоровья с помощью гипноза и внушения. Во многих работах по гипнозу (Л. Шерток, Л. П. Гримак и др.) описываются психосоматические феномены, возникающие в процессе или в результате гипносуггестии (внушенные ожоги кожи, искусственно вызванные соматические расстройства, ятро- и дидактогении, феномены постгипнотического внушения и т.п.). Некоторую часть из них мы рассмотрели, говоря об осложнениях, иногда

592 ___________________________ Гипноз. Новейший справочн ик

возникающих в случае применения гипносуггестивных методов в психотерапии. Здесь же мы приведем примеры того, какие «большие» криминальные возможности таит в себе воздействие словом одного человека на здоровье и жизнь другого.

В судебной практике прецеденты такого рода обнаружить не удалось. Однако в литературе описаны случаи, которые мы смело можем отнести к подобного рода воздействиям. Так, известна история одной курсистки, забеременевшей от своего кузена (студента-медика), у которой последний посредством гипнотического внушения смог спровоцировать выкидыш. Внушение, которое он произвел, погрузив ее в гипноз, гласило: «В такой-то день, в таком-то часу ты почувствуешь в пояснице сильную боль и появится кровотечение, с которым отойдет из тебя то, что я по своей неловкости внес в твое тело». Накануне ожидаемой реализации внушения девушке, кроме того, были даны, как ей было сказано, «сильнодействующие капли». В результате в назначенное время у нее появилось кровотечение, с которым отошел двухмесячный плод.

П. Маррен описывает опыты доктора С. Боттена, который с помощью специальных внушений провоцировал в гипнотическом состоянии попытки различных способов самоубийства. Так, в соответствии с внушением экспериментатора загипнотизированные стреляли в себя из револьвера как непосредственно во время опыта, так и в постгипнотический период.

В других экспериментах гипнотизируемые принимали «яд». Так, испытуемая С. через два дня после гипносеанса в соответствии с полученным отсроченным внушением проглотила темную жидкость из флакона с надписью «Яд». Перед этим она написала предсмертную записку, в которой сообщала, что решила умереть, и просила никого не винить в ее смерти. Характерно, что, приняв «яд» - подкрашенную воду, С. через некоторое время почувствовала сильные боли в подложечной области, снять которые с помощью контрсуггестии в конце эксперимента удалось с немалым трудом.

Заключая описание вариантов использования гипносугге-стии в качестве вспомогательного средства при совершении противоправных действий, остановимся на проблеме подпо-рогового восприятия определенных стимулов, влияющих на психику и поведение человека через сферу подсознания.

Глава 12. Морально-этические и правовые аспекты 593

(Отметим, что формально говорить в данном случае о гипнозе как таковом вроде бы нет оснований, так как заметных изменений в состоянии человека в этот момент не происходит. Однако сам факт специфической реализации подпороговых внушений заставляет отнести это явление к разновидности гипносуггестив-ных воздействий. Оснований для этого становится еще больше, если в вопросе о механизмах гипноза мы вспомним и станем на точку зрения И. Бернгейма, утверждавшего в свое время, что гипноза нет, а есть только внушение.

Несмотря на то что сам феномен подпорогового влияния на психику человека выявлен относительно давно, по ряду причин он остается мало известным не только рядовому читателю, но и многим квалифицированным специалистам. Слабое знакомство с соответствующими работами и незнание природы самого явления приводят, с одной стороны, к переоценке прикладных возможностей подсознательных воздействий, а с другой - к недооценке этого явления, вплоть до полного его отрицания.

Впервые эта проблема привлекла к себе внимание государственных организаций США в конце 50-х гг. прошлого века в связи с открывавшимися тогда возможностями манипуляции { общественным сознанием посредством техники подсознательно-

го внушения. Именно в это время была развернута беспрецедентная в истории психологии дискуссия, затронувшая не только научные круги и вызванная безобидным, на первый взгляд, сообщением о возможности коммерческого использования методов подсознательной стимуляции. Журнал «Американский психолог» писал по этому поводу: «Редко какое-либо явление в психологии вызывало такую немедленную и широкую сенсацию, как последнее утверждение о том, что восприятие определенных стимулов ниже порога сознания может в значительной степени влиять на поведение людей. Полемику породило сообщение одной из торговых фирм о том, что подпороговое предъявление словесных инструкций: «Ешьте жареную кукурузу» и «Пейте кока-колу» - вызвало резкое увеличение продажи этих товаров среди людей, на которых проводился опыт. Несмотря на то, что подробное описание опыта опубликовано не было, сам метод получил название «нового подхода» в использовании достижений психологии для целей рекламы. Практическое использование такого воздействия вызвало ряд обвинений и кон-

Дата добавления: 2015-06-27