Назовите как хотите 17 страница

— Ну… каждую минуту рождается по дураку.

Микки закусил губу. Стречи показалось, что он снова стал избегать смотреть на нее. Она спросила:

— Вот влипла, правда?

Он ответил не сразу.

— Да уж.

Она вздохнула:

— Мне опять стало скучно. Знаешь — жизнь идет своим чередом, солнышко светит, каждый день так похож на остальные… Мне просто надоело. Захотелось приключений. Это моя слабость — а ведь жизнь только из них и состоит, верно?

— Я помню, когда в твоей жизни светило солнце. — Он устремил свой взгляд в ночную темень. — Наверное, увлекательно было, когда этот «лорд Клайв» стал подбивать к тебе клинья?

— Чтобы произвести на меня впечатление, нужно больше, чем громкий титул.

— Тогда чем же? Глупый вопрос. Забудь, что я спрашивал. А сейчас где он?

— Бог его знает.

Он покосился на нее:

— А поподробней?

Она коснулась его руки, что держала руль.

— Он бросил меня — убежал с одной блондинкой. Но хуже всего то, что он оставил меня с младенцем на руках.

Он резко обернулся:

— С младенцем?

— В переносном смысле, разумеется. — Она не спешила убирать руку. — Так случилось, что по всем документам владелица фирмы-продавца — я. Я-то думала, что мы продаем лишь один титул — купили за пять тысяч, а продали за сто — неплохой куш, правда? Я же не знала, что титул будет продаваться столько раз! Я ждала прибытия только одного лорда Эском, а их прилетел целый самолет!

— Очевидная уловка.

— Со стороны-то все виднее, так? Клайв надул их, а заодно и меня. Но даже он не ожидал, что в Англию пожелают приехать все покупатели. Он-то думал, что эта покупка — дань тщеславию, и они будут сидеть дома и чахнуть над своими пергаментами, а потом уж приедут в страну — причем по очереди.

— А он — такой тонкий знаток человеческой натуры?

— Ты относишься к нему с предубеждением, Микки. — Еще бы это было не так. Она легонько сжала его руку. — В любом случае, четыре лорда уже прибыли, и это еще не все! Я же даже толком не знаю, сколько титулов продал Клайв! Может, скоро приедут все.

— Но тебя, чтобы встретить их, не будет.

— Господи, нет.

Он помедлил:

— А где ты будешь?

Она убрала руку:

— Не знаю, Микки. Где-нибудь далеко, где я смогу спокойно зализывать раны.

— Ну а сейчас — сейчас ты куда?

Она вздохнула:

— У меня и дома-то больше нет. Все, что у меня есть, умещается в этом чемодане.

— Тогда нам надо найти Клайва.

— Я не имею понятия, где он. Возможно, уже улетел в Америку с Глорией. Да и плевать на него. Мне бы смыться. И забыть про все это.

— Полагаю, лучше все-таки найти его.

— Пусть себе горит в аду. Я пас.

— Ты можешь пожить у меня, — наугад сказал он. — Пока все не утрясется.

— Я недолго. — На мгновение она закрыла глаза, потом обернулась к нему: — Должно быть, ты ненавидишь меня, Микки. Такую обманщицу…

— Ненавидеть тебя? — Он горько усмехнулся. — Спал бы тогда себе и спал.

Она придвинулась к нему и обняла его за плечи:

— Мне очень жаль. Серьезно… ой, у тебя новый лосьон после бритья?

— Бритья? — Он провел пальцем по щеке. — Я не брился вот уже… двадцать часов. Нет, это мой запах.

— Не угадал, ублюдок, — это мой запах.

Голос раздался так внезапно, что машина едва не съехала в кювет. Он раздался сзади — из крохотного пространства за их головами. Микки лишь искоса взглянул через плечо — но Стречи резко обернулась и очутилась лицом к лицу с Фрэнки ди Стефано и его пистолетом.

— Вы хорошо сказали, мистер, — спали бы и спали.

Дуло пистолета уперлось в челюсть Микки. Стречи небрежно потянулась было к оружию, но Фрэнки мигом перевел пушку на нее.

— Это касается вас обоих.

Стречи обозрела его:

— В меня не стреляйте — если хотите найти Клайва.

— Я спрашивал — и ты только что сказала, что не знаешь, где он.

— Тогда ладно. Вас где высадить?

— Убери свою хорошенькую мордашку. Смотри вперед.

Помедлив, она повиновалась. Фрэнки сообщил:

— На случай если кому интересно: я отправил своего приятеля в ближайший травмпункт. На моей машине.

Стречи ответила:

— Я так за него испугалась! Он будет жить?

Фрэнки усмехнулся:

— Будет, будет — куда он денется. — Он потрепал Микки по щеке. — Обрати особое внимание — полагаю, ты сломал ему нос. В «Холидей Инн».

— А где это? — спросил Микки.

— Объясни ему, Стречи.

Она округлила глаза:

— Откуда мне знать? Машину вел Микки. Да я вообще не имею понятия, где мы.

Микки притормозил.

Фрэнки сказал:

— Ну что, большой мальчик, — вылезай.

Микки выдержал его взгляд.

— Чтобы получить пулю?

— Вылезай!

— Нет уж, стреляй прямо тут. Убирать-то тебе.

— Страна идиотов, — рявкнул Фрэнки. — Послушай, у меня была трудная ночь. Я зол как черт. Вылезай, кому говорят.

Микки нахмурился и посмотрел на него. Стречи догадалась, что́ он собирается делать: он уже проделывал это однажды на ее глазах. Он подался вперед и сказал:

— О'кей. Только ответь мне на один вопрос.

У него сделался озадаченный вид. Свои большие руки он держал на заднем сиденье. Не успел Фрэнки ответить, как Микки выбросил вперед руку и схватил его пистолет. Завязалась борьба. Тут Фрэнки нечаянно нажал на курок. Грохот был такой, будто кто-то взорвал прямо в машине ручную гранату. Даже стекла задрожали. Но не успело смолкнуть эхо выстрела, как пушка уже была в руках Микки.

— Ты в порядке, Стречи?

— Д-да. — Голос ее дрожал. — Но в крыше дыра.

Глаза Фрэнки сверкали гневом:

— Я убью тебя!

— Ты немного опоздал, сынок. А теперь твоя очередь. Вылезай из машины. Пойдешь пешком.

Фрэнки уставился на него.

— Ты — покойник!

— А пушка-то у меня.

— В следующий раз…

— А что, будет следующий раз?

Вмешалась Стречи:

— Прекратите вести себя как первоклассники! Никто не собирается никого убивать. Это всего-навсего деньги, Фрэнки.

— И гордость! — возразил он.

И покосился на Микки. Но тот кивнул:

— Согласен. Но тогда тебе нужен этот… лорд Клайв.

— А вы не знаете, где он, — я это понял, спрятавшись в салоне и подслушивая ваши разговоры. Но все, что у меня есть, — вы двое.

— Нас у тебя нет. Выходи из машины.

Фрэнки уселся на заднее сиденье:

— Решили помыть машину?

Стречи тихо сказала:

— Мне очень не хочется в этом признаваться, Микки, — но я так глубоко во всем этом завязла, что уже не смогу убежать.

— От этого типа? Мне вовсе не надо убивать его, Стречи. Я высажу его прямо здесь, на обочине. К тому времени, как он доберется до дома, ты будешь за сотни миль отсюда. А если полетишь на самолете — то и за тысячи.

— Он — только один из покупателей.

— А что — они все такие?

— Моя компания должна каждому из них по сто тысяч. Я не знаю, сколько всего было покупателей, но даже если десять — это уже миллион долларов. Не могу же я просто улететь на какой-нибудь пляж и спрятать там голову в песок?

Фрэнки тихо сидел и слушал разговор.

Микки сказал:

— У тебя нет выбора, Стречи. А таких денег — тем более. Останешься здесь — загремишь в тюрьму.

— Что никому не поможет, — вздохнула она. И, обернувшись к Фрэнки: — Правда ведь?

Фрэнки поежился:

— О, я уже все прекрасно понял. Что я хочу сказать — то, что у нас с вами общая цель.

— У всех у нас общая цель.

— У кого это — у всех? Вы имеете в виду остальных? Чем эти придурки могут нам пригодиться? Послушайте, когда мы найдем этого чертова Клайва, я на все сто уверен, что всех денег у него нет. Что у него их полно, это точно. По крайней мере, моя сотня у него есть.

— Вы этого хотите?

Фрэнки злобно покосился на них:

— Я хочу все его деньги. До последнего пенни. И еще я хочу вырвать ему глотку. А ты, Стречи, — какую часть его тела хочешь вырвать ты?

Одна из множества американских добродетелей — уважение к личной гигиене, в том числе ближнего своего. Когда они добрались до «Холидей Инн», Фрэнки счел само собой разумеющимся, что Микки и Стречи пожелают воспользоваться его ванной, чтобы принять душ — по очереди, конечно (настолько понимающим он не был). Он самолично провозгласил себя атаманом шайки, заставив сперва Микки сидеть с ним в вестибюле и ждать, пока вымоется Стречи, а затем сидел с ней в ожидании ее приятеля. Сам же Фрэнки не рискнул оставлять парочку наедине, и от водных процедур ему пришлось отказаться. Он с трудом проникался доверием к людям. Потом все трое направились в кафетерий позавтракать — там они взяли свежих фруктов и термос кофе.

Ко времени, когда в кафе появился Линкольн, разговор иссяк и начали сказываться последствия бессонной ночи. Они помахали Линкольну — на случай, если он решил бы сесть за отдельный столик, но он был не в том настроении, чтобы их избегать. Он рысцой подбежал к ним, сияя свежестью, точно очищенный грейпфрут, — еще один американец, не мыслящий начала дня без душа. Он торжественно пожелал Фрэнки доброго утра, обнадеженно подмигнул Стречи и искоса посмотрел на Микки:

— Разрешите к вам присоединиться?

Она выдвинула ему стул:

— Знакомьтесь: Микки Старр.

— Линкольн Дин. Очень приятно, Микки.

— Мне очень жаль слышать про вашу жену.

Линкольн поднял брови:

— А что — про это уже в газетах написали? — Он нервно усмехнулся: — Глобализация, однако, — мир стал как одна большая деревня: все всё знают.

Вступилась Стречи:

— Микки должен был узнать. Он — мой личный консультант.

Линкольн положил себе мюсли.

— Профессионал?

— Еще какой, — вмешался Фрэнки.

Стречи подалась вперед:

— К сожалению, Фрэнки вынужден нас покинуть.

Для Фрэнки это явно было новостью, но Стречи легонько толкнула его под столом и одарила широкой улыбкой:

— А мы с вами, Линкольн, немного поболтаем.

Фрэнки не спешил уходить, и она добавила:

— Нам надо кое-что сверить.

— Ну да, — неохотно согласился Фрэнки. — Вы идете, мистер Старр?

— Нет. Я ведь ее консультант.

Фрэнки раздраженно засопел и поднялся из-за стола.

— Я подожду в вестибюле.

— Спасибо, что сказали.

Линкольн проводил его взглядом.

— Несчастный человек.

Стречи сочувственно улыбнулась:

— Как вы себя чувствуете, Линкольн, — выспались?

— Хуже, чем выгляжу! — Он коротко хохотнул. — А вы?

— Глаз не сомкнула.

Линкольн покосился на Микки с таким видом, точно именно он был этом повинен.

— Когда вы сюда добрались?

— Часа полтора назад.

Ответ успокоил Линкольна.

— Вы поели?

Они кивнули, и Линкольн вновь принялся за мюсли.

— Вот что. — Прожевал он вместе с мюсли. — Я очень рад видеть вас здесь, Стречи.

— Ну да, все ведь думают, что я сбежала под покровом ночи.

Линкольн пожал плечами:

— А какова ваша роль, Микки?

Пока он раздумывал над ответом, Микки с улыбкой поставил свою чашечку кофе на блюдце:

— Друг и доверенное лицо.

Линкольн с минуту раздумывал, потом рассмеялся.

— А что вы думаете о ди Стефано? Он — честен?

Стречи спросила:

— А кто из нас честен?

Линкольн ответил прямо:

— Я. В этом моя беда — я всю жизнь играл по-честному. Черт бы побрал эту честность! — Он рассмеялся, потом увидел, как она на него смотрит, и снова уткнулся в тарелку с мюсли.

— И Глорию вы никогда не обманывали? — спросила она наудачу.

— Ни разу в жизни.

Она выдержала его взгляд и улыбнулась:

— Она вам не звонила?

Линкольн опустил голову.

— Черт, нет. Наверное, еще в постели, — горько усмехнулся он.

— Думаете, объявится?

Он пожал плечами:

— Кто знает? Такого у нас еще не было.

— Ведь, где бы ни была Глория, с ней может быть и Клайв.

Он едва не подавился мюсли.

— Здорово, — прокашлял он. — Подняли настроение, ничего не скажешь.

— Нам надо быть реалистами. — Она нагнулась к нему. — И помогать друг другу.

— Это каким же образом?

— Если Глория позвонит вам — скажете мне? А еще лучше — попробуйте узнать, где она.

— Можно подумать, она скажет.

Микки предложил:

— А вы установите, откуда звонили.

Линкольн пристально посмотрел на него:

— А потом вы нанесете ей визит — так ведь, Микки? Вас для этого пригласили?

Микки неопределенно пожал плечами.

Вдруг Линкольн скривился и заявил:

— Мама мия. Только этого не хватало.

— Чего? — улыбнулась Стречи.

— Да вон, смотрите, кто пришел. Этот недоумок-проповедник.

Все разом обернулись и узрели Эдгара Деларма — тот влетел в ресторан, как бомба. Склонившись над их столиком, он прогремел:

— С врагом разговариваете?

— Чего? — не понял Линкольн.

— Вы преломляете хлеб с женщиной, лишившей вас состояния?

— Всего-то ста тысяч — ни больше ни меньше, — невозмутимо отозвался Линкольн. — Ну, для вас, возможно, это и есть целое состояние.

— А для вас так — пустячок? — ехидно отпарировал Деларм.

— Я переживу.

На лице Деларма заиграла улыбка.

— А я тут лорда Клайва случайно встретил, — небрежно объявил он.

Он добился желаемого эффекта. Все как по команде повскакали со стульев.

— Где?

— В аэропорту. Его и… Они ждали самолет.

— Время? — спросил Микки.

— Но на самолет они не попали. Там был скандал…

Стречи спросила:

— Клайв ускользнул от вас?

— Вовсе нет. Он, я… — Он оглянулся на Линкольна и закашлялся. — …и еще один человек сидели в зале ожидания, когда мистера Лейна вызвали…

— Вызвали? — отрезал Линкольн. — Он был с моей женой?

— Ну да, она пошла с ним.

— И они не вернулись?

Деларм надул губы:

— Не думаю. Короче, на самолет они не попали.

Линкольн не удержался:

— Господи Иисусе! А куда они делись?

Деларм пропустил богохульство мимо ушей:

— Вам следовало быть в аэропорту.

— Го-го… гори оно все синим пламенем! — выругался Линкольн. — Так вы следили за ними?

— В этом не было нужды.

— Но почему?

— Я уже закончил свои дела с мистером Лейном.

Больше он не сказал ничего — да и не собирался. Точно игрок в покер, которому пришли все четыре туза и который точно знает, что победа за ним. Весь бар стоял на ушах. Ему, Деларму, осталось только вручить лорду Клайву чек. Была, конечно, небольшая вероятность, что кто-нибудь из конкурентов тоже может заплатить всю сумму уже сейчас, но, так как никто из них не знает, где лорд Клайв, это становится неважным. Он слегка улыбнулся собравшимся.

— Мне пора, — заявил он. — Не могу сказать, что получил удовольствие от нашей беседы.

Линкольн поднялся. Деларм вперил взор в Стречи:

— Вы — падшая женщина и обманщица. Не грешите больше.

И ушел прочь.

Микки ухмыльнулся:

— Ну, что я тебе говорил? Умеешь ты выбирать мужчин, нечего сказать.

Стречи не обратила на него внимания. Она сказала:

— Деларм утверждает, что закончил дела с Клайвом. Что бы это могло значить?

— И почему он называл Клайва «мистер» — мистер Лейн. Интересно, а это он к чему?

— Должно быть, для Деларма есть только один лорд — Всевышний, — предположила Стречи. — Но лично я думаю, что там, в аэропорту, они заключили какую-то сделку. И если верить ему, в Америку им улететь не удалось. Клайв и Глория еще где-то здесь. Остается только узнать — где именно?

Фрэнки дожидался их в вестибюле. Именно что дожидался — он расположился в огромном квадратном кресле, с которого был прекрасно виден вход в бар — с тем, чтобы видеть всех, кто входит и выходит оттуда. При их появлении он вскочил.

— Пошли в мой номер.

Микки улыбнулся ему:

— Думали — мы улизнем?

— Если вы так глупы — попытайтесь.

Микки навис над ним:

— А ведь мы хоть сейчас можем смыться.

— Тогда ты — покойник.

Микки подошел к нему ближе — голова Фрэнки была как раз на уровне его горла. Только Фрэнки собрался отступить на шаг, он почувствовал руку Микки у себя на затылке. Микки притянул его к себе и улыбнулся всем, кто находился в вестибюле. Затем сказал:

— Здесь ты — чужак.

Потрепал Фрэнки по щеке:

— И не знаешь местных обычаев.

— Где Линкольн?

— Устроил себе обед, достойный лорда.

Пальцы Фрэнки дернулись и разжались, точно у стрелка, готового к дуэли.

Микки отпустил его со словами:

— Ну, так что — мы в одной лодке или как?

Фрэнки заворчал:

— Это следует расценивать как согласие?

Вмешалась Стречи:

— Если бы Клайв сейчас видел вас двоих, он бы понял, что в безопасности. Пошли — мы идем в вашу комнату, Фрэнки, но вы ведите себя прилично.

Ни дать ни взять, мамаша двух сорванцов.

— За мной.

Когда они подошли к двери, Фрэнки, ухмыляясь, отошел в сторону, пропуская их. Как только все вошли, он закрыл дверь и привалился к ней.

— Это всего лишь мы, мамуля, — съязвил он.

Рывком открылась дверь ванной, и оттуда вышел Паттерсон. На носу у него красовалась фиксирующая повязка, крепившаяся приклеенным к щекам пластырем. Выражение глаз его, однако, не располагало к шуткам на эту тему.

Да шутить никто и не стал.

Фрэнки сказал:

— Ладно, давайте поговорим. Не думаю, что Линкольн что-то слышал.

— Ни слова, — подтвердила Стречи.

Она уставилась на Паттерсона, но быстро отвела взгляд.

Фрэнки спросил:

— Значит, Дин будет здесь ошиваться в ожидании звонка от супруги?

Паттерсон презрительно сощурился:

— Совсем зачах без своей крошки.

Голос у него был точно у сильно простуженного человека. Стречи инстинктивно сделала шаг к Микки Старру.

Фрэнки сощурился:

— А что еще у нас есть?

— Приходил Деларм, — ответила она.

— Я видел. Ему что-нибудь известно?

— Думаете, он сказал бы?

Фрэнки засопел.

— Жалко, что он — не католик. Я мог бы устроить ему исповедь.

— А вам это, должно быть, доводилось, — улыбнулась Стречи, желая смягчить его. По-видимому, ей это удалось. Он зарысил к мини-бару:

— Ты долго здесь, Паттерсон?

— Только пришел.

— Мог бы хоть чайник поставить, что ли.

Фрэнки принялся перебирать содержимое бара:

— Что это за маленькие бутылочки? На всех явно не хватит.

Стречи храбро улыбнулась:

— Но ведь шампанское-то здесь должно быть.

— Это? — Он извлек из бара какую-то бутылку. — Когда у него истек срок годности? Думаете, это кто-нибудь пьет?

— У нас даже нет фужеров для шампанского.

— Фужеров? — прогрохотал Фрэнки, и Стречи улыбнулась — Она изо всех сил старалась разрядить атмосферу. Фрэнки же принялся подражать британскому акценту:

— О! Я понял. У нас нет фюжеров для шемпанского. Так что девушки тоже пьют прямо из горла.

С минуту он возился с пробкой — и вот раздался слабый хлопок. Из горлышка показалась пена.

— Сначала дамам, — улыбнулась Стречи и потянулась за бутылкой.

Он ухмыльнулся ей:

— Боишься что-нибудь подцепить? — и протянул ей шампанское.

Она сделала большой глоток. Когда ее влажные губы оторвались от горлышка, она обратила внимание, что все трое мужчин следят за ней, ожидая, кто будет пить следующим. Она вручила бутылку Микки Старру.

Фрэнки спросил:

— Так что там про Деларма?

— Вроде как он наткнулся на Глорию и Клайва в бристольском аэропорту.

— Так Деларм тоже там был?

Она удивилась:

— Вы знали, что Клайв был в аэропорту?

— Знал. Но он ведь не попал на свой рейс — верно?

Стречи опустилась на стул:

— Почему вы нам-то ничего не сказали, Фрэнки? Вы, оказывается, знали больше, чем я.

Он пожал плечами, точно это было чем-то само собой разумеющимся:

— Это я подстроил, чтобы они не попали на этот треклятый рейс. Но не успели мы до них добраться, как они исчезли.

— Куда же они делись?

— Если бы я знал, я бы вас не спрашивал. Я не имел понятия, что с ними был еще и Деларм.

— Он не говорил, что был с ними.

— Черт дери, в аэропорту-то он был! Собирался лететь тем же рейсом. А когда они не попали на самолет и — заметьте! — по вашим, точнее, его словам, он тоже не стал улетать? Вы полагаете, что он не был с ними, — я считаю, что был. А вот потом — потом они от него улизнули.

— И более того, — вставил Микки.

Паттерсон воззрился на него с таким видом, точно он влез без очереди.

— О чем это ты? — отрезал Фрэнки.

Микки вручил ему бутыль:

— Он продал ему титул, которого вы так добивались.

— Так давно уже продал. И всем нам в придачу.

— Просто у него был такой вид, как у того кота, который опрокинул крынку со сметаной.

— Вот-вот, — согласилась Стречи. — Еще он сказал, что его дела с Клайвом завершены. И еще: что он знает, куда направился Клайв.

— Куда, Боже ж ты мой? Как это понять — завершены?

— Может, ему вернули деньги? — предположил Микки.

— Вернули — сто штук? Да этот ублюдок Клайв не вернет даже стоимость вот этой бутылки! — Фрэнки потряс в воздухе означенным предметом. — Нет, завершил… Не думаете же вы, что он купил титул еще раз? Он что — настолько глуп?

— Деларм? Вполне, — сказала Стречи.

— В любом случае, он что-то с этого поимел, — вслух размышлял Фрэнки. — Либо чек, либо Клайв умудрился состряпать еще какую гарантию, что именно он купил титул. Как бы то ни было, Деларм не позволит ему исчезнуть. — Он нарочито громко поставил бутыль обратно на столик. — Ну конечно, ему известно, где сейчас Клайв. У чертова Деларма ключ к разгадке. Где он вообще — в каком номере?

— Он остановился не в этом отеле, — заявила Стречи.

— А что — «Холидей Инн» его уже не устраивает? Он что — в монастыре поселился?

— Хотелось бы.

— У тебя должен был быть его адрес, Стречи, — ведь это ты продавала ему титул.

— Нет у меня его адреса — у меня нету даже его американского адреса. Все сделки заключал Клайв.

— Откуда мне было это знать? Так Клайв держал тебя в неведении?

Она кивнула:

— Боюсь, что так.

Вмешался Паттерсон:

— Так ты ничего не знаешь? Значит, ты — пустое место.

Все трое уставились на него. Пока они гадали, что могли значить слова: «дак фы нифево ни фнаифь», Паттерсон прогнусил:

— И потому, фто фы нифево ни фнаифь, ты фумаефь, мы фебя отфусфмим?

Она не обратила на него внимания. Стало слышно мерное жужжание кондиционера.

— Пора найти Деларма, — решительно заявил Фрэнки.

Когда Стречи и Микки ушли, Паттерсон уселся на стул, мрачно глядя на содержимое мини-бара. Время от времени он касался своего носа — словно бы для того, чтобы убедиться, что он все еще на месте. Вот боль никуда не девалась — нос его походил на заплывший воском огарок, — но осталось ли что там, под повязкой? Он обернулся к Фрэнки, который не спускал глаз с окна:

— Думаете, кто из этих ублюдков вернется?

— Почему нет?

Паттерсон злобно уставился ему в спину:

— А смысл?

— Деларм — потому, что у него нет причин убегать и прятаться — судя по тому, как он пришел покрасоваться, пока мы завтракали, а Стречи — потому, что она по уши в дерьме. За ней охотится толпа обманутых покупателей, каждый из которых считает, что она должна ему сотню тысяч.

— Вот потому-то она и не вернется.

— Что ж ей теперь — всю жизнь от всех бегать?

— Она может получить пожизненное заключение.

— Ее надули — равно как и всех нас. Так и вижу ее в зале суда — как она смотрит на судью своими глазищами. Нет, единственное, чего она хочет, — дотянуться своими прелестными ручками до Клайва, чтобы ее громила-бойфренд показал ему, как он был неправ. Как она сказала, мы на одной стороне.

Паттерсон постарался говорить непринужденно — так вышло бы говорить непринужденно у ревущего тюленя:

— Она и вправду должна вам сто штук?

Фрэнки так и застыл:

— Ну да. По крайней мере, кто-то из них.

— Да Клайв уже давно их где-нибудь заныкал.

— Тогда ему придется достать их заново. А мне нужно больше, чем сто тысяч.

— Сколько же?

— В зависимости от того, сколько у него есть. — Он обернулся. — А ты — чего бы ты хотел?

— Его почки. Его и его подружки — на закуску.

— Какая ты все-таки грязная свинья, Паттерсон.

— А весь мир — дерьмо, вы не находите? Она нам должна.

— Лучше подумай-ка о мальчике Клайви. — Фрэнки уставился на него. — Где бы он ни спрятал наши денежки, у него должно быть несколько сотен. Плюс документы на титул.

— Если они уже не у Деларма.

Фрэнки потер подбородок:

— Не думаю.

— Может, он думает иначе.

— Мы все так думали.

— Так этот титул — он все-таки настоящий?

— Полагаю, да.

— Если титул этот — настоящий, и лорд может быть только один, то им станет тот, кто получит документы и расписку от Клайва. Но лично я думаю, что этот титул не стоит и ломаного гроша.

— Это — твое окончательное мнение?

— Ну.

— А ты, видимо, в этом разбираешься?

Паттерсон почувствовал в тоне Фрэнки раздражение. Впрочем, не почувствовать его было очень трудно, но Рэю было так больно, что он был едва ли в состоянии улавливать такие нюансы.

— У этого Клайва я не купил бы титула, даже если бы бумаги были подписаны кровью королевы английской.

— Вообще-то, сделка была оформлена в Нью-Йорке. И она подлинная.

— Оформлена? Кем? Дружками этого лорда Клайва?

Фрэнки терпеть не мог, когда его доставали с расспросами, но в то же время ему хотелось вдолбить кое-что в дурью Паттерсонову башку:

— Все здесь знают, что титул — настоящий. Я говорил и с местным священником, и с одним тут агентом по продаже недвижимости, с владельцами этого отеля, и даже с каким-то чертовым барменом в местном пабе — все в один голос кричат, что титул подлинный. Просто Клайв не желает его продавать, вот и все.

— Один парень раз продал Биг-Бен.

— В смысле?

Паттерсон пожал плечами:

— Зачем вам этот дерьмовый титул? Вы ведь американец…

— Какого хрена ты об этом говоришь? Что — по-твоему, я недостаточно хорош для него? Я — наоборот, и тебе, приятель, лучше в это поверить.

— Если вам так нравится этот титул…

— Титул заставляет людей понять, с кем они имеют дело. В Штатах, Паттерсон, где нет места таким, как ты, он поможет при заключении кое-каких дел с чиновниками. Тебе бы это не понравилось?

Паттерсон понял, что дальше лучше промолчать.

— Ну да, я понял. Разумеется. — Он потрогал свой болящий нос.

— И знаешь, что я скажу тебе об англичанах? Особенно о тебе, Паттерсон. О чем бы ты ни думал, ты неправ.

Садясь в машину Деларма, Стречи краем глаза заметила, что Микки наблюдает за ней со ступеней отеля. Он предпочел бы держать ее в поле зрения, но, чтобы выследить разом Деларма и Линкольна Дина, им пришлось разделиться. Раз так, подумалось Микки, то предпочтительнее всего удалить ее от Фрэнки и Паттерсона, а по-хорошему, и от тоскующего Линкольна — иными словами, отправить куда подальше от отеля. Деларм — человек религиозный, с ним она будет в безопасности.

Деларм заявил:

— Я хотел поговорить с вами наедине.

Он посмотрел налево, затем направо в поисках несуществующего потока автомобилей. Выезжая на дорогу, он заявил:

— В прошлом вы много грешили, но я чувствую раскаяние. Я прав?

Она опустила глаза долу, точно монахиня.

Он продолжал:

— Признание грехов принесет мир Вашей душе.

— Я — грешница.

Нависла пауза. Каждый ждал, что заговорит другой.

— Вы потворствовали лорду Клайву, — подсказал он.

— Я и спала с ним.

Машина едва не вылетела на встречную. Интересно, была ли до этого у Деларма в машине падшая женщина (с его ведома, конечно).

На удивление мягким голосом он спросил:

— Может быть, это ваши чувства к нему ввели вас во грех?

— Меня ввели, отец, — это верно.

— Я — не ваш отец.

Не стоит так откровенно, подумалось ей. А, была не была…

— Вы как священник… как святой отец. Я чувствую, что могу вам довериться.

— Я рад.

— И… и я надеюсь, что вы сможете довериться мне.

Он посмотрел на нее:

— С какой это стати?

Широко открыв глаза, она посмотрела на него:

— Эта история покрыла грязью мое доброе имя. Мне нужен кто-то, кто снова станет доверять мне.

Она вновь начала действовать наугад — и она это понимала. Надо во что бы то ни стало подвести его к сути.

— Если я смогу оказать хоть какую-то помощь в поисках лорда Клайва, я с радостью это сделаю.

Деларм понимающе улыбнулся:

— Ага, значит, вы хотите его найти. Что ж, этого все хотят — хотят либо заполучить-таки титул, либо вернуть свои деньги.

— А разве вы…

Дата добавления: 2015-06-27