Служебная записка 3 страница

– Ну, мне пора. Мы еще увидимся, Чарли. Ни о чем не беспокойся:

Она хотела остановить его, расспросить об отце – где он, что с ним, но язык прилип к гортани.

Кэп направился к выходу, остановился.

– Да, чуть не забыл. – Он пересек комнату, достал из нагрудного кармана сложенный листок бумаги и протянул его Чарли. Онемевшая, она взяла листок, бегло на него взглянула и спрятала в карман халатика. – Кстати, когда будешь кататься верхом, берегись змей, – посоветовал он доверительно. – Стоит лошади увидеть змею и она понесет. Проверено. У нее...

Не договорив, Кэп принялся тереть висок. Он как-то осунулся, взгляд стал рассеянным. Потом он обреченно тряхнул головой. И, попрощавшись, вышел.

Чарли так и застыла посреди комнаты. Затем она достала записку, развернула, прочла... и все изменилось.

Чарленок!

Первое. Когда прочтешь, отправь это в унитаз, ладно?

Второе. Если все пойдет так, как я наметил (как мне хотелось бы), в следующую среду нас здесь уже не будет. Записку передаст тебе наш человек, хотя он сам об этом не подозревает... поняла?

Третье. В среду в час дня ты должна быть в конюшнях. Придумай что хочешь – если надо, зажги для них еще один костер. Но ты должна быть там.

Четвертое, самое главное. Не доверяй этому Джону Рэйнберду. Мои слова могут тебя огорчить. Я знаю, ты ему верила. Но он очень опасный человек, Чарли. Ты все приняла за чистую монету, оно и неудивительно, – по словам Холлистера, это такой актер, хоть завтра Оскара давай. Так вот, он командовал людьми, которые схватили нас у дома Грэнтера. Надеюсь, тебя это не слишком огорчит, но, зная тебя, боюсь, что огорчит. Кому приятно узнать, что тебя используют в своих целях. Чарли, запомни: если Рэйнберд появится, а скорее всего он появится, очень важно, чтобы ты вела себя с ним так, будто ничего не произошло. В среду он нам помешать не сможет.

Чарли, мы полетим в Лос-Анджелес или в Чикаго. Я, кажется, придумал, как организовать пресс-конференцию. Я рассчитываю на помощь Квинси, моего старого друга, который, наверное, пожалуй даже наверняка, вылетит нам навстречу, надо только дать ему знать. А что такое пресс-конференция? Это значит, что про нас узнает вся страна. Даже если они нас опять куда-нибудь упрячут, по крайней мере мы будем вместе. Надеюсь, ты хочешь этого не меньше, чем я.

Наше нынешнее положение можно было бы считать сносным, но они заставляют тебя поджигать, преследуя самые гнусные цели. Если ты сейчас думаешь, «ну вот, опять куда-то бежать», поверь мне, это в последний раз... и мама, я уверен, сказала бы то же самое.

Я по тебе соскучился, Чарли, и очень тебя люблю.

Папа

Мало что от той ночи запомнилось. Запомнилось, что среди ночи ей стало жарко, она встала и погасила жар. Смутно запомнился сон – ощущение свободы,

(там впереди свет – там кончается лес и открывается равнина, по которой Некромансер будет нести ее не зная устали)

к которому примешивался страх и чувство потери. Так вот чье лицо это было, вот кто ей все это время снился – Джон. Да разве она не догадывалась? Разве не догадывалась

(леса горят, только не трогай лошадей, пожалуйста, не трогай лошадей) все это время?

Когда она утром проснулась, ночные страхи, и растерянность, и боль от сознания, что ее предали, уже переплавлялись со всей неизбежностью в гнев – твердый и пылающий, как алмаз.

Пусть только попробует помешать нам в среду, повторяла она про себя. Пусть только попробует. Если все это правда, пусть только посмеет показаться нам на глаза.

Ближе к обеду открылась дверь, и Рэйнберд вкатил свою тележку со шваброй, полиролями, губками и тряпочками. Полы его белого халата развевались.

– Привет, Чарли, – сказал он.

Чарли сидела на кушетке и разглядывала книжку с картинками. Она подняла глаза – бледненькая, неулыбчивая... настороженная. Кожа обтянула скулы. С опозданием улыбнулась. Не ее улыбка, подумал Рэйнберд.

– Привет, Джон.

– Вид у тебя сегодня, Чарли, ты уж меня извини, неважнецкий.

– Я плохо спала.

– Правда? – Он был в курсе. Этот болван Хокстеттер закатил форменную истерику по поводу того, что ночью температура в ее комнате поднялась на пять или шесть градусов. – Бедняга. Из-за папы?

– Наверно. – Она захлопнула книжку и встала. – Пойду полежу. Даже разговаривать неохота.

– Ложись, ясное дело.

Он проводил ее взглядом и, когда дверь в спальню закрылась, отправился на кухню набрать воды в ведро. Странно она на него посмотрела. И улыбнулась странно. Все это ему не понравилось. Плохо спала – что ж, бывает. Все время от времени плохо спят, а утром кидаются на жен или бессмысленно таращатся в газету. Бывает. И все же... внутри звенел тревожный звоночек. Он уже забыл, когда она так на него смотрела. И не бросилась к нему, как обычно, что тоже ему не понравилось. Затворилась в каком-то своем мирке. Это его тревожило. Может, все дело в бессонной ночи... а дурной сон позавчера – может, не то съела... и все равно это его тревожило.

И еще одно: вчера под вечер к ней заглянул Кэп. Такого еще не бывало.

Рэйнберд поставил ведро и надел на швабру пористый валик. Окунув швабру в ведро, он отжал валик и принялся размашисто и не спеша протирать пол. Его страшное лицо было спокойным и невозмутимым.

УЖ НЕ ХОЧЕШЬ ЛИ ТЫ, КЭП, ВОНЗИТЬ МНЕ НОЖ В СПИНУ? ДУМАЕШЬ, САМОЕ ВРЕМЯ? РЕШИЛ МЕНЯ УДЕЛАТЬ?

Если так, то он здорово недооценил Кэпа. Одно дело Хокстеттер. Ну, появится в комиссии или подкомиссии сената – и что? Там вякнул, тут брякнул, а в результате пшик. Начнет потрясать доказательствами. Может даже позволить себе роскошь повспоминать, какой там на него нагнали страх. Другое дело – Кэп. Кэп прекрасно понимает, чем оборачиваются все доказательства, когда речь заходит о таком взрывоопасном материале (чем не каламбур?), как Чарли Макги. Поэтому, когда в закрытом заседании выступит Кэп, он будет говорить о другом – об ассигнованиях, причем размениватьс не станет, а просто обронит одно из самых зловещих и загадочных выражений из бюрократического лексикона: долгосрочные ассигнования. И хотя ничего не будет произнесено вслух, все присутствующие отлично поймут, что в подтексте – вопрос евгеники. Конечно, рано или поздно, рассуждал дальше Рэйнберд, Кэпу все же придется пригласить группу сенаторов на аттракцион Чарли. «Может быть, даже с детьми, – подумал Рэйнберд, намачивая пол и протирая. – Это будет поинтереснее, чем дрессированные дельфины в океанариуме».

И тут, Кэп это знает, ему очень понадобится кое-какая помощь. Так зачем он к ней приходил вчера? Зачем раскачивает лодку, в которой сам сидит?

Рэйнберд отжимал пористый валик, наблюдая, как грязная мутная вода стекает в ведро. Он снова бросил взгляд на закрытую дверь спальни. Чарли от него отгородилась, и это ему не нравилось.

Тут было, было отчего забеспокоиться.

Вторая половина дня в понедельник выдалась ветреная, но Рэйнберд этого не знал – весь вечер он посвятил сбору информации. Информаци оказалась тревожной. Первым делом он пришел к Нири, который обслуживал мониторы во время вчерашнего визита Кэпа к Чарли.

– Я хочу посмотреть видеозаписи, – сказал Рэйнберд. Нири спорить не стал. Он устроил Рэйнберда в маленькой комнатке за холлом наедине с воскресными записями и видеокассетником «Сони», позволявшим увеличивать изображение и делать стоп-кадр. Нири был рад от него отделаться и только молил бога, чтобы Рэйнберд еще чего-нибудь не попросил. Если девчонка монстр, то Рэйнберд, этот гигантский ящер, монстр вдвойне.

Записи представляли собой кассеты, рассчитанные на три часа звучани и снабженные пометой «00.00 – 03.00» и дальше. Рэйнберд нашел нужную кассету и прокрутил сцену с Кэпом четыре раза подряд, прервавшись лишь затем, чтобы вернуть момент, когда Кэп произносит: «Ну, мне пора. Мы еще увидимся, Чарли. Ни о чем не беспокойся».

Многое в этой записи смущало Джона Рэйнберда.

С Кэпом было что-то не так, и это настораживало. Он казалс постаревшим; то и дело, говоря с Чарли, он терял нить, как какой-нибудь склеротик. Его взгляд – блуждающий, бессмысленный – странным образом напоминал Рэйнберду выражение глаз у солдат, одуревших от затяжных боев, выражение, которое его собратья по оружию удачно окрестили «заворот мозгов».

Я ПОСТАРАЮСЬ ВСЕ УЛАДИТЬ... К СРЕДЕ. ДА-ДА, К СРЕДЕ Я ВСЕ УЛАЖУ.

Какого рожна он сказал это?

Пообещать ей такое значило распрощаться с мыслью о будущих тестах. Отсюда напрашивается вывод: Кэп затеял свою игру, интригует в лучших традициях Конторы.

Но Рэйнберд подобный вывод отверг. Кэп меньше всего был похож на человека, затеявшего игру. Скорее он был похож на человека, которого совсем задрючили. Взять эту фразу о гольфе. Фраза совершенно с потолка. Никакой связи с предыдущим или последующим. Рэйнберд было подумал, что тут какой-то код, но сам же отмел это предположение как смехотворное. Кэп отлично знал, что квартира Чарли просматривается и прослушивается, каждый шаг под контролем. Уж Кэп-то нашел бы способ закамуфлировать кодовую фразу. Говорят, твой папа классно играет в гольф. Фраза словно повисла в воздухе, абсолютно чужеродная и непонятная.

И, наконец, последнее.

Рэйнберд прокручивал это место снова и снова. Кэп задумывается. Да, чуть не забыл. И затем дает ей что-то, а она, быстро глянув, прячет это в карман халатика.

Рэйнберд нажимал на кнопку, заставляя Кэпа раз за разом повторять: Да, чуть не забыл. И раз за разом что-то передавать Чарли. Сначала Рэйнберд думал, что это жевательная резинка, – пока не прибегнул к помощи электронного увеличения и стоп-кадра. И убедился, что это, скорее всего, записка.

ЧТО ЖЕ ТЫ, КЭП, СУКИН СЫН, ЗАТЕВАЕШЬ?

Всю ночь с понедельника на вторник он просидел перед ЭВМ, собирая всю мыслимую информацию о Чарли Макги, пытаясь нащупать ниточку. И не нащупал. Только глаз устал и голова от этого разболелась.

Он уже встал, чтобы выключить свет, как вдруг, вне всякой связи с предыдущим, мелькнула мысль. Не о Чарли, а об этом разъевшемся, одуревшем от наркотиков ничтожестве, ее отце.

Пиншо. Он занимался Энди Макги, а на прошлой неделе покончил с собой, да таким диким способом, что нарочно не придумаешь. Явные нелады с психикой. Сдвиг по фазе. Не все дома. Кэп берет с собой Энди на похороны – странно, конечно, если вдуматься, но в пределах разумения.

После чего с Кэпом что-то происходит – он начинает говорить о гольфе и передавать записочки.

ДА НУ, ЧУШЬ СОБАЧЬЯ. ОН ДАВНО ВЫДОХСЯ.

Рука Рэйнберда замерла на выключателе. Экран машины был матово-зеленым, цвета необработанного изумруда.

КТО СКАЗАЛ, ЧТО ОН ВЫДОХСЯ? ОН САМ?

Только сейчас Рэйнберд обратил внимание на еще одно странное обстоятельство. Пиншо махнул рукой на Энди и решил отослать его на Мауи. Раз Энди не может демонстрировать чудеса, на которые способен «лот шесть», то и незачем держать его тут... да оно и спокойнее, если он будет подальше от Чарли. Логично. Но затем Пиншо неожиданно передумывает и решает провести серию новых тестов.

А затем Пиншо решает почистить мусоросборник... пока крутятс лопасти.

Рэйнберд вернулся к машине. Секунду помедлив, он напечатал: ПРИВЕТ МАШИНА /ВОПРОС СТАТУС ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ДАЛЬНЕЙШИЕ ТЕСТЫ/ ОТПРАВКА НА МАУИ/ К 4

ПРИЕМ, – помигала ему машина. И почти сразу: – ПРИВЕТ РЭЙНБЕРД/ ЭНДРЮ МАКГИ 14112 НИКАКИХ ДАЛЬНЕЙШИХ ТЕСТОВ/ РАСПОРЯЖЕНИЕ «СКВОРЕЦ»/ НАМЕЧЕННЫЙ ВЫЛЕТ НА МАУИ 9 ОКТЯБРЯ 15.00/ РАСПОРЯЖЕНИЕ «СКВОРЕЦ»/ ЭНДРЮС ВВБ-ДУРБАН (ИЛЛ) ВВБ-КАЛАМИ ПОСАДКА (ГА)/ОТКЛ

Рэйнберд посмотрел на часы. Девятое октября – среда. Завтра днем Энди улетает на Гавайи. Кто отдал такой приказ? «Скворец», то есть Кэп. Дл Рэйнберда это была полная неожиданность. Его пальцы вновь забегали по клавиатуре.

ВОПРОС ВОЗМОЖНОСТИ ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ/ ОБЪЕКТ ГЕРМАН ПИНШО

Он помешкал, ища шифр Пиншо в потрепанной замусоленной книге абонентов, которую он сунул в задний карман брюк, прежде чем отправитьс сюда. Наконец нашел и отстучал: 14409/ К 4

ПРИЕМ, – помигала машина и так долго не отвечала, что Рэйнберд уже засомневался, правильные ли он заложил данные, и настроился получить «609», иначе говоря, баранку за все свои хлопоты.

Но тут машина выдала: ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ 35%/ ОБЪЕКТ ГЕРМАН ПИНШО/ ОТКЛ

Тридцать пять процентов?

Возможно ли?

«Ладно, – подумал Рэйнберд. – Попробуем выбросить Пиншо из этого дурацкого уравнения. Интересно, что получится».

Он отстучал: ВОПРОС ВОЗМОЖНОСТИ ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ/ К 4

ПРИЕМ, – помигала машина и на этот раз ответила через пятнадцать секунд. – ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ 2%/ ОТКЛ

Рэйнберд откинулся назад и закрыл глаз; в висках неприятно стучало, но еще сильнее был ликующий стук сердца. Он задал два важных вопроса, а что в обратном порядке, так эту цену стоило заплатить за интуитивное озарение – озарение, которое доступно человеку и неведомо машине, хотя ее можно научить говорить «Привет» и «Будь здоров», «Извини» (имярек) и «Ошибочка вышла» или «Фу, черт».

Машина не верила, что у Энди сохранилась сила внушения... пока в нее не заложили фактор Пиншо. Показатель сразу резко подскочил.

Он отстучал: ВОПРОС ПОЧЕМУ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ ЭНДРЮ МАКГИ 14112 (ВЕРОЯТНОСТЬ) ПОВЫШАЕТСЯ ОТ 2% ДО 35% УЧИТЫВАЯ ОБЪЕКТ ГЕРМАН ПИНШО 14409/К 4

ПРИЕМ,– ответила машина, а затем: – ГЕРМАН ПИНШО 14409 ЗАКЛЮЧЕНИЕ О САМОУБИЙСТВЕ/ ПРИНИМАЕТСЯ ВО ВНИМАНИЕ ВЕРОЯТНОСТЬ ЭНДРЮ МАКГИ 14112 СПРОВОЦИРОВАЛ САМОУБИЙСТВО/ СИЛА ВНУШЕНИЯ ОТКЛ

Вот он, готовый ответ, лежит себе в банке памяти самой большой и умной машины в западном полушарии, которая только и ждет, чтобы ей задали правильные вопросы.

А что если мои подозрения насчет Кэпа заложить в нее как факт? Рэйнберд поразмыслил и решил попробовать. Он опять достал книгу абонентов и нашел в ней шифр Кэпа.

ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ, – отстучал он. – КАПИТАН ДЖЕЙМС ХОЛЛИСТЕР 16040/ ПОСЕТИЛ ПОХОРОНЫ ГЕРМАНА ПИНШО 14409 ВМЕСТЕ С ЭНДРЮ МАКГИ 14112/К 4

ПРИНЯТО, – ответила машина.

ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ, – отстучал снова Рэйнберд. – КАПИТАН ДЖЕЙМС ХОЛЛИСТЕР 16040/ ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ПРИЗНАКИ СИЛЬНОЙ МОЗГОВОЙ УСТАЛОСТИ/К 4

609, – ответила машина. Очевидно, «мозговая усталость» была для нее все равно что китайский иероглиф.

– Чтоб ты подавилась, – пробормотал Рэйнберд и предпринял другую попытку.

ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ/ КАПИТАН ДЖЕЙМС ХОЛЛИСТЕР 16040/ ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ВЕДЕТ СЕБЯ В НЕСООТВЕТСТВИИ СО СЛУЖЕБНЫМИ ПРЕДПИСАНИЯМИ/ ОБЪЕКТ ЧАРЛИН МАКГИ 14111/К 4

ПРИНЯТО

– Съела, паразитка, – отреагировал Рэйнберд. – А теперь вот тебе мо команда. – Его пальцы забегали по клавиатуре.

ВОПРОС ВОЗМОЖНОСТИ ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ/ ОБЪЕКТ ГЕРМАН ПИНШО 14409/ ОБЪЕКТ КАПИТАН ДЖЕЙМС ХОЛЛИСТЕР 16040/К 4

ПРИЕМ, – зажглось в ответ, и Рэйнберд откинулся на стуле, не свод глаз с экрана. Два процента – ничтожно мало. Тридцать пять – тоже еще не цифра, чтобы биться об заклад. Вот если бы...

На экране зажглось: ЭНДРЮ МАКГИ 14112/ ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНАЯ СИЛА ВНУШЕНИЯ 90%/ ОБЪЕКТ ГЕРМАН ПИНШО 14409/ ОБЪЕКТ КАПИТАН ДЖЕЙМС ХОЛЛИСТЕР 16040/ ОТКЛ

Ого, девяносто процентов. Вот теперь можно биться об заклад.

И еще в отношении двух моментов Джон Рэйнберд готов был побиться об заклад: во-первых, что Кэп действительно передал Чарли записку – от отца и, во-вторых, что записка содержала в себе некий план побега.

– Ах ты старый навозный жук, – пробормотал Рэйнберд... не без восхищения.

Он опять наклонился вперед и отстучал:

600 БУДЬ ЗДОРОВА МАШИНА 600

604 БУДЬ ЗДОРОВ РЭЙНБЕРД 604

Он выключил клавиатуру. Его разбирал смех.

Рэйнберд добрался до своей квартиры и, как был в одежде, рухнул замертво на кровать. Проснулся он после полудня и сразу позвонил Кэпу, что не выйдет сегодня на работу. Дескать, сильная простуда или даже грипп – еще, чего доброго, заразит Чарли.

– Надеюсь, это не помешает вам вылететь завтра в Сан-Диего, – сухо сказал Кэп.

– Сан-Диего?

– Три догьо, – пояснил Кэп. – Особо секретно. Нужен курьер. Я выбрал вас. Вылет с базы Эндрюс завтра в 7.00,

Мысли Рэйнберда закрутились с бешеной скоростью. Очередной сюрприз Энди Макги. Макги раскусил его. Ясно как божий день. И все это было в записке, вместе с каким-то безумным планом побега. Теперь понятно, почему Чарли так странно вела себя. По дороге на похороны или на обратном пути Энди тряханул Кэпа, и тот выложил все как на блюдечке. Макги вылетает из Эндрюса завтра днем, а его, Рэйнберда, рейс назначают на утро. Макги использует Кэпа, чтобы вывести его из игры. Он должен...

– Рэйнберд? Вы меня слышите?

– Слышу, – сказал он. – Может, другого пошлете? Что-то я себя погано чувствую, Кэп.

– Другому я не могу это доверить, – услышал он в ответ. – Материал взрывоопасный. Не дай бог... в траве... какая змея схватит.

– Вы сказали «змея»? – переспросил Рэйнберд.

– Да! Змея! – буквально завизжал Кэп.

Макги подтолкнул его, еще как подтолкнул, и сознание Кэпа сдвинулось и медленно поползло вниз наподобие лавины. Рэйнберд вдруг сообразил – нет, шестым чувством угадал, – что, начни он сейчас артачиться и качать права, Кэп может сорваться с катушек... как Пиншо. Заинтересован ли он в этом? Нет, решил он, не заинтересован.

– Будет сделано, – сказал он вслух. – Полечу. В 7.00. Придетс наглотаться антибиотиков. Сукин вы сын, Кэп.

– С родителями у меня все чисто, – отшутился Кэп, но как-то натужно, безрадостно. И, кажется, вздохнул с облегчением... правда, несколько нервозно.

– Так я вам и поверил.

– Пока будете заправляться, может, успеете сыграть партию в гольф.

– Я не играю в... гольф. – И в разговоре с Чарли он упомянул гольф – гольф и змей. То и другое каким-то образом оказалось на карусели, которую Макги закрутил в голове Кэпа. – Да-да, может, и успею, – поспешил он согласиться.

– В Эндрюсе вам надо быть в 6.30, – сказал Кэп. – Спросите Дика Фолсома. Помощника майора Пакериджа.

– Будет сделано, – сказал Рэйнберд. Ни на какой базе в Эндрюсе его завтра, разумеется, не будет. – До свидания, Кэп.

Он положил трубку и спустил ноги с кровати. Потом надел свои старые грубые ботинки и принялся расхаживать по комнате, обдумывая предстоящие действия.

ПРИВЕТ МАШИНА /ВОПРОС СТАТУС ДЖОНА РЭЙНБЕРДА 14222/ ЭНДРЮС ВВБ (ОК) ДО САН-ДИЕГО (КА) ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ/Ф 9

ПРИВЕТ КЭП/ДЖОН РЭЙНБЕРД 14222 ВЫЛЕТ ЭНДРЮС ВВБ 07.00 ВПВ/ СТАТУС ОДОБРЕН/ОТКЛ

Эти машины как дети, подумал Рэйнберд, считывая информацию. Достаточно было впечатать новый шифр Кэпа – узнай он, что и этот шифр раскрыт, он бы лишился дара речи, – чтобы он. Рэйнберд, стал для машины Кэпом. Он начал посвистывать на одной ноте. Уже зашло солнце, и Контора сонливо ворочала делами.

ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ ОСОБО СЕКРЕТНО

ПОЖАЛУЙСТА ШИФР

ШИФР 19180

ШИФР 19180, – повторила машина. – ГОТОВА ПРИНЯТЬ К СВЕДЕНИЮ ОСОБО СЕКРЕТНО

Рэйнберд секунду поколебался, а затем отстучал: К СВЕДЕНИЮ/ ДЖОН РЭЙНБЕРД 14222/ ЭНДРЮС (ОК) ДО САН-ДИЕГО (КА) ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ/ОТМЕНЯЕТСЯ/ОТМЕНЯЕТСЯ/Ф 9

ПРИНЯТО

Далее, пользуясь книгой абонентов, Рэйнберд сообщил машине, кого надо известить об отмене: Виктора Пакериджа и его помошника Ричарда Фолсома. С ночным телексом эти сведения поступят на базу в Эндрюсе, и утром самолет просто-напросто поднимется в воздух без него.

И никто ничего не будет знать, включая Кэпа.

600 БУДЬ ЗДОРОВА МАШИНА 600

604 БУДЬ ЗДОРОВ КЭП 604

Рэйнберд откинулся назад. Проще всего, конечно, покончить со всем этим прямо сегодня. А вдруг осечка? На машину до определенной степени можно положиться, но даже если из ее «вероятностей» сшить себе шубу, греть такая шуба не будет. Нет, надежнее – дать им развернуться, раскрыться и тогда поразить наверняка. Надежнее, да и забавнее.

Вообще ситуация забавная. Пока они не сводили глаз с девочки, этот Макги восстановил свои способности, если вообще не скрывал их все это время. Таблетки, надо полагать, идут «не в нас, а в таз». Кэпа он уже прибрал к рукам, а это значит, что завтра он приберет к рукам Контору, захватившую его в плен. Еще бы не забавно. Тем эндшпили и интересны, думал про себя Рэйнберд.

Он не знал, что там планирует Макги, но нетрудно было догадаться. Да, они полетят в Эндрюс, только вместе с Чарли. Без особых хлопот Кэп выведет ее за пределы Конторы – едва ли кому другому в целом мире это по силам. Они полетят в Эндрюс, не на Гавайи. Возможно, Энди рассчитывает скрыться в Вашингтоне. Или, когда они сядут в Дурбане, Кэп, как послушный робот, велит подать к трапу служебную машину. В этом случае они скроются в Шайтауне – а через два дня дадут о себе знать кричащими заголовками в чикагской «Трибюн».

Была у него мысль самоустраниться. Тоже забавный вариант. Кэп, скорее всего, окончит свои дни в психушке, бормоча про клюшки для гольфа, или наложит на себя руки. Ну а Контора... достаточно представить муравейник, который облили нитроглицерином и сейчас подожгут. ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ СЕМЬИ МАКГИ... одна такая заметочка в прессе, и через пять месяцев, полагал Рэйнберд, Контора прекратит свое существование. Туда ей и дорога – он не присягал на верность Конторе. Он сам себе голова, покрытый шрамами джентльмен удачи, меднокожий ангел смерти, и знамена, под которыми он служит, для него не более чем половая тряпка. С Конторой он ничем не связан. Он связан с Чарли.

Им предстоит свидание. Он заглянет в ее глаза, она в его единственный... а следующий шаг они, возможно, сделают вместе, объятые пламенем. Что, убивая ее, он, вероятно, спасает мир от светопреставления, он тоже не думал. Он не присягал миру на верность, как и Конторе.

Мир и Контора вырвали его с корнем из родной замкнутой среды, которая, наверно, была его единственным спасением... и сделали из него сначала послушного пьянчужку-краснокожего, подручного на бензоколонке, а потом лоточника, продававшего «индейские» фигурки на какой-то занюханной дороге между Фениксом и Флэгстаффом. Но Чарли, Чарли!

С того затянувшегося вечера, когда темнота бросила их в объятия друг другу, они закружились и поныне кружатся в вальсе смерти. То, о чем он лишь подозревал ранним утром в Вашингтоне, когда приканчивал Уэнлесса, превратилось в стопроцентную уверенность: девочка принадлежит ему. Но это будет акция любви, а не разрушения, хотя на первый взгляд все наоборот.

Он готов. Он в общем-то давно искал смерти. Ну а смерть от ее рук, на ее костре – это уже близко к жертвенности... а то и к отпущению грехов.

Стоит только дать возможность ей и ее отцу быть вместе, как Чарли станет заряженной винтовкой – или, лучше сказать, огнеметом.

Он проследит за ней и даст им эту возможность. Что дальше – кто знает?.. Да и зачем знать? Разве это не испортит все удовольствие?

В тот же день Рэйнберд слетал в Вашингтон, где нашел предприимчивого адвоката, не гнушавшегося работать дотемна. Он вручил ему три сотни долларов в мелких купюрах. И так, в адвокатской конторе, Джон Рэйнберд уладил немногие свои дела, чтобы завтра быть готовым ко всему.

Воспламеняющая взглядом

На столе перед Кэпом как попало лежали телеграммы и деловые бумаги. О них было забыто. Обо всем было забыто, кроме змей и клюшек для гольфа да еще того, что он должен сделать без четверти час. Он спустится вниз к Энди Макги. Он очень рассчитывал на то, что Энди скажет ему, как поступать дальше. Он очень рассчитывал на то, что Энди устроит все в лучшем виде.

За этой чертой – без четверти час – будущее виделось Кэпу бездонной черной воронкой.

Его это не тревожило. Как-то даже легче стало.

Без четверти десять Джон Рэйнберд незаметно проскользнул в наблюдательную комнату – по соседству с квартиркой Чарли. Перед мониторами сидел Луис Трантер, мужчина необъятных размеров, едва помещавшийся на стуле. За стеной, если верить термометру, стабильно держались шестьдесят восемь градусов. Луис полуобернулся на скрип двери и при виде Рэйнберда весь напрягся.

– А говорили, что вы уехали, – сказал он.

– Отмотался, – сказал Рэйнберд. – Учтите, Луис, сегодня утром вы мен не видели.

Луис смотрел на него непонимающим взглядом.

– Вы меня не видели, – повторил Рэйнберд. – После пяти – все что угодно. Но до пяти вы меня не видели. А если что ляпнете, жирку у вас малость поубавится. Уразумели?

Луис Трантер заметно побледнел. Сладкий пирожок, который он ел, упал на наклонную металлическую панель пульта обслуживания. Пирожок скатился и, незамеченный, упал на пол, оставив за собой шлейф крошек. У Луиса мгновенно пропал аппетит. Ему приходилось слышать, что этот малый псих, теперь он и сам убедился.

– Уразумел, – прошептал он под прицелом горящего глаза и какой-то жутковатой ухмылочки.

– Вот и хорошо, – сказал Рэйнберд, надвигаясь. Луис попятился, но Рэйнберд уже забыл про него, сосредоточив все внимание на одном из мониторов. На экране была Чарли в своем голубом джемпере – как с картинки сошла. Влюбленный взгляд Рэйнберда отметил, что сегодня Чарли не заплела волосы, и они красиво рассыпались по плечам. Она сидела на кушетке, просто сидела. Ни книги. Ни телевизора. Так женщина ждет автобуса.

Чарли, произнес он про себя восторженно, я люблю тебя. Правда.

– Что у нее на сегодня? – спросил он.

– Ничего особенного, – суетливо пробормотал Луис. «Пролепетал» было бы точнее. – Без четверти час идет чистить свою лошадь. На завтра назначен новый тест.

– На завтра, говорите?

– Да, сэр. – Луис плевать хотел на все тесты, но он подумал, что это обрадует Рэйнберда. Может, уйдет скорее. Вроде бы обрадовало. Вон как ухмыльнулся.

– Говорите, без четверти час она идет в конюшни?

– Точно.

– Кто ее сопровождает? Учитывая, что я уже лечу в СанДиего?

Луис тоненько захихикал, почти по-женски, желая показать, что он оценил шутку.

– Ваш приятель. Дон Джулз.

– Он мне не приятель.

– Да-да, конечно, – быстро согласился Луис. – Он... ему приказ показался немного странным, но поскольку сам Кэп...

– Странным? Что ему показалось странным?

– Он, понимаете, должен отвести ее в конюшки и там оставить. Конюхи, сказал Кэп, за ней присмотрят. Они же в этом деле ни бум-бум. Дон подумал, что тут можно здорово...

– Ясно. Но разве ему платят, чтобы он думал? А, толстячок? – Он с оттяжкой хлопнул Луиса по плечу. Звук раздался нешуточный.

– Нет, конечно, – ответил Луис, проявив чудеса сообразительности. Его прошиб пот.

– Ну, бывайте, – сказал Рэйнберд и направился к выходу.

– Уходите? – Луис не сумел скрыть своего облегчения. Рэйнберд, уже взявшийся за дверную ручку, обернулся:

– Что значит – ухожу? Меня здесь и не было.

– Не было, сэр, – тотчас согласился Луис. Рэйнберд одобрительно кивнул и выскользнул за дверь, прикрыв ее за собой. Несколько секунд Луис оцепенело смотрел на дверь, а затем с облегчением шумно выдохнул. Подмышки у него намокли, белая рубашка прилипла к спине. Еще через несколько секунд он поднял с пола пирожок, смахнул с него пыль и продолжил прерванное занятие. Девочка по-прежнему сидела неподвижно. Чем Рэйнберд – именно Рэйнберд! – сумел приворожить ее, было загадкой для Луиса Трантера.

Без четверти час – прошла целая вечность с тех пор, как Чарли проснулась, – послышался короткий зуммер, и дверь открыл

Дон Джулз в тренировочной бейсбольной фуфайке и заношенных вельветовых брюках. Он взглянул на нее отчужденно и без особого интереса.

– Пошли, – сказал он.

Чарли направилась к выходу.

День был прохладный, ясный. В двенадцать тридцать появился Рэйнберд; он с удовольствием шел по еще зеленой траве по направлению к г-образным конюшням с их темно-красными стенами – цвета спекшейся крови – в яркую белую полоску. По небу медленно скользили легкие облачка. Ветерок колыхал рубашку. Если уж помирать, лучше дня не придумаешь. В конюшнях он отыскал каморку старшего грума. Он показал ему свое удостоверение с грифом "А".

– Да, сэр? – вопросительно посмотрел на него Дрэббл.

– Очистить помещение, – сказал Рэйнберд. – Всем. Пять минут.

Грум не стал спорить или возмущаться, и если он несколько побледнел, загар скрыл это.

– Лошадям тоже?

– Только людям. Через задний выход.

На Рэйнберде было солдатское хэбэ, которое они во Вьетнаме иногда нызывали «конговкой». Из кармана брюк – огромного, глубокого, с клапаном – он извлек увесистый армейский пистолет. Старший грум воспринял это без удивления, как должное. Пистолет уткнулся дулом в пол.

– Что, сэр, ожидается заварушка?

– Все может быть, – спокойно сказал Рэйнберд. – Пока не знаю. В общем, давай, папаша.

– Надеюсь, с лошадьми ничего не случится, – сказал Дрэббл. На это Рэйнберд улыбнулся, подумав: «Она тоже надеется». Он видел, как она смотрела на лошадей. Нет, не зря здесь всюду надписи «не курить»: охапки сена, сложенные в простенках, сеновал, заваленный набитыми тюками, и дерево, дерево... только спичку поднеси.

Как на пороховой бочке.

Ничего, с тех пор как он все меньше и меньше стал дрожать за свою жизнь, он сиживал и не на таких бочках.

Опять подошел к выходу и выглянул из-за двустворчатой двери. Ни души. Он повернул обратно, к стойлам, вдыхая сладковатый острый полузабытый запах лошадей. Он убедился, что все стойла на запоре.

Затем снова вернулся к выходу. Идут. Двое. Пока еще на том берегу, значит, будут здесь минут через пять. Это не Кэп и Энди. Это Дон Джулз и Чарли.

Дата добавления: 2015-06-27