Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

И не осталось в городе




ШТУРМ

Ко времени нашествия на Русь завоеватели накопили огромный опыт осады городов: «Укрепления они завоевывают следующим способом. Если встретится такая крепость, они окружают ее; мало того, иногда они так ограждают ее, что никто не может войти или выйти; при этом {241} они весьма храбро сражаются орудиями и стрелами и ни на один день или на ночь не прекращают сражения, так что находящиеся на укреплениях не имеют отдыха; сами же татары отдыхают, так как они разделяют войска, и одно сменяет в бою другое, так что они не очень утомляются» (Плано Карпини). Сведения францисканского монаха совпадают с сообщениями русских летописцев: «Поганые же татары... осадили Рязань и огородили ее острогом», то есть город был «отынен», окружен сплошным частоколом — прорваться сквозь это кольцо никто не мог. Городские стены разделили на участки между разными штурмующими отрядами. «Батыево войско переменялось, а горожане бессменно бились. И многих горожан убили, а иных ранили, а иные от великих трудов изнемогли».

В ход вступила мощная осадная техника. Непосредственно за тыном, который прикрывал воинов от стрел осажденных, установили метательные орудия (русское собирательное название — «пороки»). Их поставили примерно в 75 м от крепости, что соответствовало прицельной дальности китайских камнеметов, а также самострелов и луков. С высоты стен рязанцы с изумлением наблюдали, как совсем близко сотни людей собирали невиданные гигантские машины: это были рычажно-пращевые камнеметы. Они достигали 8 м высоты, весили 5 тонн и метали камни до 60 кг. «Меташа бо каменемь полтора перестрела, а камень акоже можаху 4 мужи силни подняти»,— пишет летописец. Такие тяжелые орудия приводили в действие до 250 воинов, тянувших за веревки и изгибавших рычаг на опорной станине — гибкий, упругий шест с кожаным «гнездом» для ядра на конце. Освобождаясь, длинное плечо рычага с силой разгибалось: огромные камни сбивали «заборола» — верхние конструкции стен, лишая защитников прикрытия. «Паче же всех порочная сила, иже и забрала отшибаху и углы сокрушаху».

Менее мощные камнеметы, с расчетом от 8 до 50 человек, посылали ядра — обработанные шарообразные камни, весом в 1 кг и более, простые куски камня, льда, взрывчатые «огневые снаряды», начиненные пороховыми веществами. В состав зажигательных смесей входили нефть и смола. Монгольские камнеметчики использовали машины и более совершенной конструкции: мускульную силу людей в них заменил груз-противовес. Разрушившие постройки камни шарообразной формы, весом от 25 до 30 кг, обнаружили при раскопках Райковецкого городища в Волынской земле — крепости, разоренной татарами. {242}

Осаждая Рязань, камнеметные батареи расставили по периметру укреплений, сосредоточив их в наиболее уязвимых местах в несколько рядов — особенно вблизи ворот, где намечали проделать бреши. В ходе боя ударные позиции пороков меняли. При осадах русских городов монголы вводили в действие до трех десятков камнеметных орудий.

Большой урон наносили самострелы-баллисты, метавшие камни «в подъем человеку» и огневые снаряды. Станковые самострелы, луки которых напрягали при помощи ворота, иногда достигали гигантских размеров: у половецкого хана Кончака один самострельный лук натягивали 50 «мужей».

Пять ночей и дней продолжалась беспрерывная бомбардировка города. Тяжелые камни крушили ворота и башни, сметали заборола стен. Едва успевали тушить загоравшиеся на разных участках укрепления, в городе пылали дома, рязанцы несли тяжелые потери.

Сквозь шум ожесточенного боя слышалось приглушенное торжественное пение: все, кто не мог сражаться, затворились в храмах, где денно и нощно шло богослужение. Объятые смертной тоской, люди приготовились к «ангельской кончине».

Прежде чем навсегда покинуть свои жилища, поспешно прятали или закапывали в смерзшуюся землю наиболее ценные вещи — времени оставалось в обрез. Но вернуться за спрятанным добром не удалось никому. Так случилось, что «узорочье рязанское», которое не стало добычей врагов, постепенно переходит в руки археологов. Завернутые в обрывки тканей или сложенные в ларцы, женские украшения скрывали в печах или подпечных ямах, под половицами и лестницами землянок. Рассыпавшиеся драгоценности уже некогда было собирать. Владельцы сокровищ запоминали только им известные ориентиры — угол постройки или перекресток дорог.

Монголы готовились к решительному приступу. Штурмовые отряды сосредоточивались для атаки там, где уже зияли бреши в укреплениях.

И вот настало роковое утро 21 декабря: «А в шестой день спозаранку пошли поганые на город — одни с огнями, другие с пороками, а третьи с бесчисленными лестницами...» Рвы заваливали связками хвороста. К воротам подвезли ударные орудия — тараны. Тысячи монгольских воинов карабкались на валы, остервенело лезли вверх по штурмовым лестницам. Вступило в силу оружие ближнего {243} боя — сабли и копья. Татары, которым удалось подняться на стены, рубились с защитниками, остальные разрушали укрепления. Рязанцы отчаянно сопротивлялись: на осаждающих сбрасывали тяжелые камни, бревна, лили кипяток-вар, поражали смертоносными стрелами, опрокидывали лестницы вместе с воинами. Но силы были слишком неравны: поверженных врагов сменяли новые волны атакующих. На стенах, у Пронских и Исадских ворот, проломленных таранами, уже кипел жестокий рукопашный бой. Когда ломалось оружие, пускали в ход ножи, дреколье, все, что попадалось под руку. И когда через бреши в воротах в город, с гиканьем и свистом, вихрем ворвались свирепые всадники на низкорослых лошадях, которые «секли людей, как траву», рязанцы с беспримерным мужеством продолжали защищать каждую улицу, каждый дом. Погибали изнемогшие от ран воители — «храбры», пал князь Юрий Ингваревич. Подожженный татарами, город горел. С треском рушились клети оборонительных стен. Густой дым стлался над заснеженной долиной Оки. «Был город Рязань, и земля была Рязанская, и исчезло богатство ее, и отошла слава ее, и нельзя было увидеть в ней никаких благ ее — только дым и пепел». С разорением города «безбожным царем Батыем» связан верхний слой пожара, прослеженный при раскопках.

Последними убежищами и очагами сопротивления стали церкви, превращенные в опорные пункты обороны. Мы знаем: так было впоследствии и при взятии Владимира на Клязьме, где на хорах церкви святой Богородицы искали спасения и сам епископ, и княгини с детьми и внучатами, и множество бояр и простых людей. Татары выбили двери церкви, обложили ее дровами и подожгли. «И все бывшие там задохнулись, и так предали души свои в руки господа». Так было в Киеве: когда войска Батыя ворвались в город, успели построить укрепления вокруг церкви Богородицы (Десятинной). В кровопролитной сече враги взяли их приступом, и со своим добром люди спасались даже на комарах — сводах храма. Не выдержав ударов пороков, здание обрушилось. Под развалинами церкви археологи раскопали тайник с человеческими скелетами, здесь же лежали меч, топор, шлем, золотые и серебряные украшения. Судя по находкам на дне ямы заступов и ведер для вытаскивания земли, проникшие в тайник киевляне пытались прорубить в лессе выход из-под церкви к склону горы, но погибли под обвалившимися стенами. Во время уличных боев на сводах храмов сооружали «град», то есть брустверы, прик-{244}рывавшие осажденных. В последние цитадели превратились и рязанские церкви: в самую религиозную из эпох люди искали помощи в «доме божьем». Но несчастных не спасли стены храмов: «И пришли в церковь соборную пресвятой Богородицы, и великую княгиню Агриппину, мать великого князя, со снохами и прочими княгинями посекли мечами, а епископа и священников огню предали — во святой церкви пожгли, и иные многие от оружия пали... А храмы божии разорили и во святых алтарях много крови пролили». Если кирпичные церкви и не были разрушены до основания, то сильно пострадали: «великая церковь внутри изгорела и почернела». Степные варвары рубили иконы, срывая с них драгоценные оклады, бросали в огонь книги, отдирая драгоценные переплеты.

Цветущий город превратился в дымящиеся развалины.

НИ ОДНОГО ЖИВОГО»

Как траурный, заупокойный хорал-рыдание, звучат слова безвестного автора «Повести о разорении Рязани Батыем»: «И не осталось в городе ни одного живого: все равно умерли и единую чашу смертную испили. Не было тут ни стонущего, ни плачущего — ни отца и матери о детях, ни детей об отце и матери, ни брата о брате, ни сродников о сродниках, но все вместе лежали мертвые». Археологические раскопки открыли трагическую картину тотального зверского уничтожения населения города.

Вспахивая огороды или копая погреба, крестьяне Старой Рязани издавна натыкались на человеческие кости и черепа. Создавалось впечатление, что на городище и за его пределами раскинулся обширный «город мертвых». При исследованиях на Северном городище обнаружены погребения со следами насильственной смерти: в позвонок одного из погибших вонзилась стрела, на костях — отметины от ударов холодным оружием. Среди 90 скелетов — мужские, женские, детские. Украшения из женских погребений — решетчатый перстень, семилопастное височное кольцо, бусина из горного хрусталя, кусочки шелковой ткани, на которой золотным шитьем изображены птицы по сторонам древа жизни,— не оставляют сомнения в датировке могил.

Систематические раскопки братских могил жертв монгольского нашествия наша экспедиция провела в 1977—{245}1979 гг. на подоле вблизи Оки и около бывшего усадебного дома Стерлиговых у южной околицы деревни Фатьяновка.

Изучение антропологических материалов показало: из 143 вскрытых погребений большинство принадлежит мужчинам в возрасте от 30 до 40 лет и женщинам от 30 до 55 лет. Много детских захоронений, от грудных младенцев до 6—10 лет. Это рязанцы, которых завоеватели истребили поголовно, многих уже после взятия города. Юношей, девушек и молодых женщин, оставшихся в живых, вероятно, разделили между воинами. Найден скелет беременной женщины, убитый мужчина прижимал к груди маленького ребенка. У части скелетов проломлены черепа, на костях следы сабельных ударов, отрублены кисти рук. Много отдельных черепов. В костях застряли наконечники стрел.

Жителей городов, оказавших упорное сопротивление, ожидала жестокая расправа. За исключением ремесленников и обращенных в рабство, остальных пленных зарубали топором или обоюдоострой секирой. Массовые казни происходили методично и хладнокровно: осужденных разделяли между сотниками, те же — поручали каждому рабу умертвить не менее десяти человек. По рассказам летописцев, после падения Рязани — мужчин, женщин и детей, монахов, монахинь и священников уничтожали огнем и мечом, распинали, поражали стрелами. Пленникам рубили головы: при раскопках А. В. Селивановым Спасского собора обнаружены скопления из 27 и 70 черепов, некоторые со следами ударов острым оружием.

Еще более страшные картины открылись глазам археологов в разоренных татарами Киеве, Райковецком городке, в городах-крепостях Колодяжин и Изяславль во Владимиро-Волынском княжестве. Сотни скелетов защитников с оружием и в доспехах лежали там, где их настигла смерть. Останки стариков, женщин и детей обнаружены под обвалами сгоревших построек и внутривальных жилых клетей, на площадях, на дне оборонительных рвов, в патернах — подземных тайных ходах из крепости. В Киеве две девочки-подростка спрятались, прижавшись друг к другу, в глинобитной печке, где их и застала гибель. В Райках искавшая спасения женщина до последних минут жизни обнимала своего ребенка. Захватчики уничтожили и всех домашних животных — лошадей, коров, овец.

Кровавые преступления татаро-монгольских полчищ, подтвержденные раскопками, полностью подтверждают {246} слова Карла Маркса: «...будучи малочисленными по сравнению с огромными размерами завоеванных ими земель, они хотели ореолом ужасов увеличить свою численность и массовыми убийствами разрядить население, которое могло восстать у них в тылу» («Секретная дипломатия XVIII века»). Кощунственно выглядят попытки некоторых зарубежных и отечественных историков доказать, что тогдашние монголы, не оставлявшие после себя ничего живого, действовали в духе своего времени, а в глобальные захватнические войны для установления мирового господства они якобы оказались втянуты чуть ли не помимо своей воли.

В братских могилах Рязани погибших похоронили без гробов, в общих котлованах до 1 м глубиной, причем смерзшуюся землю разогревали кострами. Их положили по христианскому обряду — головой на запад, с руками, сложенными на груди. Скелеты лежат рядами, вплотную друг к другу, местами в два-три яруса. При них найдены бронзовые пуговки от воротников, стеклянные бусы, двусторонний костяной гребень, золототканые шелковые ленты, которыми обшивали ворот, обшлага рукавов льняных и шерстяных одежд, украшали женские головные уборы-очелья. В отличие от некоторых раскопанных археологами городов, разрушенных монголами, где хоронить убитых было некому, ибо никто не вернулся на место трагедии, братские могилы в Рязани рисуют иную картину. Ее объяснение находим на страницах «Повести о разорении Рязани Батыем». Рязанский князь Ингварь Ингваревич прибыл из Чернигова в разоренный город: он увидел только множество трупов, над которыми кружилось воронье, почерневшие от дыма церкви. Разграбив «все узорочье из казны черниговской и рязанской» и окрестные села, татары уже ушли по льду Оки к Коломне. Князь «жалостно воскричал, как труба, созывающая на рать, как сладкий орган звучащий. И от великого того крика и вопля страшного пал на землю, как мертвый. И едва отлили его и отходили на ветру». Среди трупов убитых Ингварь Ингваревич нашел тело великой княгини Агриппины Ростиславовны, узнал снох своих. Призвав уцелевших священников, он похоронил всех убитых «с плачем великим вместо псалмов и песнопений церковных», очистил город и освятил. «Не стало в городе ни пения, ни звона; вместо радости — плач непрестанный». На этом испытания Ингваря не кончились: на заснеженном поле битвы под Воронежем ему предстала зловещая картина. Князья, воеводы и дружинники — «удальцы и резве-{247}цы рязанские» лежали «на земле опустошенной, на траве ковыле, снегом и льдом померзнувшие, никем не блюдомые. Звери тела их поели, и множество птиц их растерзало». Погибших сродников князя, многих бояр и воевод принесли в Рязань, где и похоронили с честью.

Погребения монгольских воинов, сложивших головы под стенами города, пока не обнаружены. Не исключено, что тела их отвезли в Монголию, подобно погибшим впоследствии во время боев в Венгрии.




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-27; Просмотров: 352; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.014 сек.