Характер и его нарушения в детстве

Теперь мы должны обратиться ко второй группе факторов, играющих важную роль в первые годы жизни ребенка и каса­ющихся характера ребенка и его формирования.

Классическая педагогика всегда уделяла большое значение воспитанию характера, хотя и не могла объяснить, что такое характер и как его воспитывать. Все, что она могла сказать, — это то, что интеллектуальной и практической сторон образо­вания недостаточно, что существует еще неизвестный фактор, некий «X», обозначаемый словом характер, который тоже дол­жен быть учтен. Тем не менее это свидетельствует о некотором понимании проблемы и означает, что педагоги старались вы­членить важные элементы человеческой личности. Во все вре­мена добродетели оценивались высоко: храбрость, стойкость, чувство долга, хорошие нравственные отношения с окружаю­щими людьми, а нравственному воспитанию всегда отводи­лось важное место.

Однако, несмотря на это, ни в одной стране мира нет четкого представления о том, что же такое характер.

С древних времен философы и биологи обсуждали этот вопрос, но так и не смогли прийти к точному определению понятия. Многие брались за эту проблему: от Теофраста в Древней Греции до Фрейда и Юнга в наши дни, но, как справедливо пишет Рюмке, «мы всегда находимся на стадии эксперимента».1

Не существует приемлемой для всех окончательной концеп­ции. И все же интуитивно каждый знает важность той суммы качеств, которые присутствуют всегда под этим названием.

Самые последние исследования характера обнаруживают в нем физические, моральные и интеллектуальные элементы, силу воли, личность и наследственность. В 1876 г. Бансен2 впервые ввел термин «характерология», и с этого времени стало развиваться изучение характера, практически новая об­ласть науки. И главным образом в эту область, достаточно спекулятивную в отличие от точного знания, внесло свою лепту большинство современных исследователей и новаторов. Но что любопытно, все они начинают со взрослых, со взрос­лого человека либо в общем смысле, либо рассматриваемого как индивидуум.

Даже те, кто занимается вопросами образования (незави­симо от того, стоят ли они на эмпирической или религиозной точке зрения), обычно упускают из виду маленького ребенка, хотя и много говорят о наследственности, то есть о внутриут­робном влиянии. В результате происходит скачок от наслед­ственности к взрослому возрасту человека, а тот разрыв, ко­торый остался неисследованным, пытались заполнить очень немногие.

Однако наши исследования были посвящены именно этому разрыву, и именно непосредственный вклад наших детей указал нам новый подход к этой неразработанной про­блеме. Это позволяет нам представить развитие характера в виде естественной последовательности событий, в основе ко­торых лежат индивидуальные усилия ребенка, не имеющие отношения ни к каким внешним факторам, но зависящие от его важнейшей творческой энергии и тех препятствий, с ко­торыми он сталкивается в повседневной жизни. Поэтому наш интерес направлен на наблюдение и интерпретацию деятель­ности, совершаемой природой, по созиданию психологии че­ловека. Мы должны делать это с самого рождения, когда ха­рактер и личность равны нулю, и продолжать вплоть до того возраста, когда они начинают проявлять себя. Потому что, несомненно, существуют естественные законы развития, уко­рененные в бессознательном разуме, и они определяют пси­хологическое развитие, являясь общими для всех людей.

Различия же зависят главным образом от превратностей жиз­ни — от случайностей, задержек и регрессий, вызванных в об­ласти психического развития теми препятствиями, с которыми индивидууму пришлось столкнуться на своем пути.

Несомненно, такая теория должна быть способна объяс­нить характер на каждом этапе его развития, от детства до зрелости, но сейчас давайте примем за основной фактор раз­вивающуюся жизнь ребенка и сделаем ее своим проводником в бесконечном разнообразии характеров, возникших у инди­видуумов в результате их стремления к адаптации.

С этой точки зрения мы можем рассматривать все, что имеет отношение к характеру, скрытому за человеческим по­ведением. Как я уже сказала выше, жизнь индивидуума от 0 до 18 лет может быть разделена на три периода: 0—6 (что и со­ставляет предмет этой книги); 6—12 и 12—18; каждый из них также подразделяется на две вторичных фазы. Если рассмат­ривать эти периоды отдельно, то мышление ребенка, типичное для каждого из этих периодов, кажется настолько разным, что вполне могло бы принадлежать и разным индивидуумам.

Как мы уже видели, первый период — период творчества. Здесь и лежат корни характера, хотя при рождении у ребенка нет характера. От 0 до 6 — самый важный период жизни, и это касается также и развития характера. Все знают, что на младенца нельзя повлиять ни примером, ни внешним давле­нием; таким образом, мы можем считать, что сама природа закладывает основания формирования характера. Маленький ребенок не имеет представления о правильном и неправиль­ном, он живет вне пределов нашей морали. Действительно, мы называем ребенка не плохим или злым, а непослушным, имея в виду его инфантильное поведение. Так что термины «хороший», «плохой» или «нравственный» в этой книге ис­пользоваться не будут. Только во второй период, от 6 до 12, ребенок начинает сознавать «правильно» и «неправильно» не только в отношении своих действий, но и действий других. Проблемы «правильно» — «неправильно» характерны для его возраста, формируется нравственное сознание, которое позже приводит к социальному пониманию. В третий период, от

12 до 18 лет, рождаются любовь к стране, чувство принадлеж­ности к национальной группе и забота о чести этой группы.

Хотя, как я уже отметила, каждый период существенно отличается от двух других, тем не менее в каждом закладыва­ется основание для последующего. Чтобы нормально разви­ваться во втором периоде, человек должен быть хорошо развит в первом. Аналогично гусеница и бабочка — два существа, сильно различающихся по своему виду и поведению, хотя кра­сота бабочки приходит из ее жизни в форме личинки, а не через какие бы то ни было попытки подражать другой бабочке. Мы служим будущему, оберегая настоящее. Чем более полно удовлетворяются потребности одного периода, тем успешнее будет следующий.

Жизнь возникает из акта зачатия. Если зачатие возникает в результате союза двух здоровых людей, не алкоголиков и дегенератов, рожденный ребенок не будет иметь некоторых пороков. Так что развитие эмбриона зависит от условий зача­тия. Позднее утробный плод может быть подвержен влиянию, но только внешнему, то есть это будет влияние обстоятельств, в которых находится мать во время беременности. При благо­приятных условиях ребенок при рождении будет сильным и здоровым. Таким образом, и беременность, и зачатие влияют на жизнь после рождения.

Мы уже упоминали травму рождения и в связи с этим опасность возникновения регрессий. Природа этих регрессий может быть очень серьезной, но не настолько, как внутриут­робное влияние алкоголизма или наследственного заболева­ния (эпилепсии и т. п.).

После рождения начинаются критические годы, которые мы только что изучали. В первые два—три года жизни ребенок может подвергаться влияниям, которые изменят все его буду­щее. Если во время этого периода его обижали или подвергали насилию, или он столкнулся с серьезными препятствиями, то вследствие этого могут произойти изменения личности. Отсю­да следует, что характер ребенка развивается в зависимости от тех препятствий, с которыми он столкнулся, или свободой, благоприятствовавшей его развитию. Если в момент зачатия

и во время беременности, при рождении и в последующий период с ребенком обращаться правильно, то в три года он станет образцовым индивидуумом. Этот идеал недостижим, потому что, помимо прочих причин, возникают разного рода проблемы. В трехлетнем возрасте дети имеют различия. Важ­ность этих различий зависит не только от суровости вызвав­шего их опыта, но также — и в первую очередь — от того, в каком возрасте они столкнулись с проблемами. Изменения, вызванные трудностями после рождения, будут не такими сильными, как те, что были вызваны во время беременности, а эти в свою очередь не настолько серьезны, как возникшие в результате вредных влияний в момент зачатия.

Что касается прогнозирования или надежд относительно исправления детских недостатков, то отрицательные черты, приобретенные в период с рождения до 3 лет, можно испра­вить в период от 3 до 6, когда природа все еще совершенствует многие, недавно сформировавшиеся способности.

Наши школы приобрели существенные знания, педагоги­ческий опыт и результаты в изучении этого периода детства, и благодаря этому мы можем оказать существенную помощь. Другими словами, мы можем действовать педагогически пра­вильно. Однако если недостатки, возникшие в возрасте от 0 до 3 лет (в силу пренебрежения или неправильного обращения), не будут затем скорректированы, то они не только останутся, но и могут усилиться. Таким образом, в шесть лет можно встретить ребенка с девиациями, сформированными до трех лет, и с недостатками, приобретенными позже. После шести лет все они начнут оказывать влияние на второй основной период жизни ребенка и на развитие его представлений о правильном и неправильном.

Все эти нарушения отражаются на психической жизни и интеллекте ребенка. Детям становится тяжелее учиться, если в предыдущий период обстоятельства не благоприят­ствовали раскрытию их способностей. Отсюда ребенок шес­ти лет может проявить набор качеств, которые, по сути, не его, а являются результатом его предыдущих неудач. Например, он может оказаться не способным развивать в сознании моральные ценности, которые должны появить­ся в возрасте от 6 до 12 лет, или его интеллектуальные способности могут оказаться ниже нормы. И тогда мы ви­дим ребенка, лишенного характера и не способного учиться. В последнем периоде его неполноценность может вызвать и Другие проблемы, которые еще более усугубят ситуацию, и он станет никчемным человеком, хотя в этом не только он виноват.

В наших школах (а сегодня и во многих других) имеется биологическая карта, которая содержит физические и пси­хологические характеристики каждого ребенка. Она может служить для наших сотрудников руководством в работе, по­тому что, если мы знаем, какие проблемы произошли в каж­дый период жизни ребенка, мы можем оценить их сложность и возможную реакцию на обращение с ним. В эту карту мы вносим все наследственные заболевания, которыми страдают родители и о которых нам стало известно, возраст родителей на момент рождения ребенка, а также информацию (и мы стараемся получать ее очень тактично) о жизни матери в пе­риод беременности, не было ли каких-то несчастных случаев, падений и т.д. Также там записано, нормально ли проходили роды, родился ли ребенок здоровым или он не сразу стал шевелиться. Другие вопросы касаются жизни ребенка дома. Были ли у него слишком заботливые, излишне беспокоя­щиеся или суровые родители? Не испытал ли он какого-то испуга или шока? Если ребенок трудный или капризный, мы ищем возможные причины этому в той жизни, которую он вел раньше. В три года, когда дети попадают к нам, почти все они страдают от какого-то нарушения, которое тем не менее можно исправить. Давайте кратко рассмотрим обыч­ные типы девиаций, которые мы сейчас встречаем.

Обычно детские недостатки принято рассматривать в от­дельности по одному, для того чтобы подобрать для каждого случая свою непосредственную форму лечения. Однако, как бы ни были они многочисленны, нам удобней классифициро­вать их под двумя простыми типами, а именно: проявляющие­ся у сильных детей (которые сопротивляются и преодолевают

препятствия, встающие у них на пути) и у слабых детей (ко­торые уступают неблагоприятным условиям).

К первому типу относятся капризность и склонность к насилию, приступы ярости, неповиновение и агрессия. От­мечаются непослушание и так называемый «инстинкт разру­шения». Типичным является стяжательство, которое ведет к эгоизму и зависти, причем последняя проявляется не в пас­сивной форме, а в попытках завладеть вещами других людей. Нестабильность цели (очень распространенная у младших детей); неспособность сосредоточить внимание или скон­центрироваться; проблемы с координацией движений рук, из-за чего предметы легко падают и бьются; ментальная пу­таница; сумасбродные фантазии. Такие дети могут кричать, вопить, обычно их поведение создает много шума. Они бес­покоят и дразнят других, часто жестоки по отношению к более слабым детям и животным. За столом они склонны проявлять жадность.

Дети слабого типа по своей природе пассивны, и их отри­цательные черты проявляются в виде негативного отношения к окружающему. Ленивые и праздные, они пытаются плачем получить то, что им хочется, и стараются заставить других обслуживать их. Они хотят, чтобы их всегда развлекали, и легко впадают в скуку. Их все пугает, и они цепляются за взрослых. Они часто лгут (пассивная форма защиты) или во­руют (еще одна форма психологической компенсации) и т. д.

Иногда случается, что они, как кажется, страдают от фи­зических нарушений, но на самом деле это нарушения психо­логического характера. Например, они отказываются есть, ве­роятно ввиду отсутствия аппетита, или, наоборот, беспричин­ное обжорство вызывает проблемы с пищеварением. Ночные кошмары, страх темноты, беспокойный сон наносят физиче­ский вред и вызывают анемию. (Некоторые формы анемии и проблемы с печенью имеют безусловно психологическую природу.) Также есть жалобы на состояние нервной системы, и все эти болезни, причиной которых является психологиче­ское состояние ребенка, как правило, не поддаются лечению теми средствами, которые известны медицине.

Из этого следует, что общая картина морального поведе­ния ребенка и — как следствие — характера ребенка ослож­няется присутствием всех этих болезней и искажений, недо­статков и нарушений, которые были сформированы в лично­сти условиями, неблагоприятными для ее нормального и здорового развития.

Многие из таких детей, особенно дети «сильного» типа, большой радости домашним не доставляют. Их родители стара­ются от них освободиться, с готовностью перепоручая их ня­ням, или отправляют в школу. Они становятся сиротами при живых родителях. Это больные дети, хотя у них здоровое тело. Все эти недостатки неизбежно влекут за собой плохое поведе­ние, и их родители не знают, что с ними делать. Кто-то ищет совета, остальные пытаются справиться в одиночку. Иногда ро­дители прибегают к суровости, думая, что это решит все про­блемы. Они пробуют все — шлепки, крик, укладывают детей спать без ужина... Но дети становятся только хуже и беспокой­нее, или их недостаток принимает пассивную форму. Тогда в ход идет тактичное увещевание, их пытаются образумить или взывают к их чувствам: «Зачем ты так расстраиваешь маму?»

Наконец родители терпят поражение и перестают беспо­коиться.

Дети более пассивного, или рецессивного, типа редко при­влекают к себе столько внимания. Их поведение — не про­блема. Мать думает, что у нее хороший и послушный ребенок, потому что он не делает ничего плохого. То, что он за нее цепляется, воспринимается как привязанность. Он так ее лю­бит, говорит она, что без нее спать не ляжет. Но потом она замечает, что его движения и речь замедленны, он неуверенно стоит на ногах. Тогда она говорит: «У него хорошее здоровье, но он такой чувствительный. Его все пугает. Его даже еда не интересует. Он такой чувствительный ребенок! Чтобы заста­вить его поесть, я всегда рассказываю ему историю. Он точно будет или святым, или поэтом!» В конце концов она все-таки Понимает, что он болен, и вызывает врача. Специалисты по Детским болезням делают себе состояния на этих болезнях психики.

Все эти проблемы решаемы, если мы понимаем цикл кон­структивной деятельности, который каждый ребенок в силу своей природы должен пройти. Сейчас очевидно, что все не­достатки характера вызваны неправильным обращением с ре­бенком в его ранние годы. Если детьми пренебрегали в раннем возрасте, то их разум пуст, потому что у них не было возмож­ности наполнить его. Этот голод разума, которому психологи сейчас уделяют большое внимание, является основной причи­ной многих бед. Другая причина — отсутствие спонтанной деятельности, направленной творческим импульсом. Мало у кого из этих детей были все условия, необходимые для пол­ного развития. Их часто оставляли одних, и им нечем было заняться, кроме как лечь спать. Или взрослые все за них де­лали, не давая им выполнить их собственные циклы деятель­ности. Результат — пассивность и инертность. Если они хоте­ли на что-нибудь посмотреть, у них это сразу выхватывали из рук. У них не было возможности попробовать подержать пред­меты, множество которых они видели, и им хотелось их по­трогать. Когда же, наконец, эти детям удавалось завладеть цветком или насекомым, они понятия не имели, что с ним делать, и поэтому разрывали его на куски.

Причины иррациональных страхов также прослеживаются в этом раннем периоде жизни.

Одной из главных причин популярности наших школ стало наглядное исчезновение подобных дефектов в детях, стоило лишь тем оказаться в такой среде, где им был предо­ставлен активный опыт взаимодействия с окружающей средой и где свободное упражнение их собственных сил могло питать их разум. Окруженные массой интересных вещей, они охотно повторяли упражнения, и один период концентрации сменял другой. Как только дети достигали этой стадии и могли рабо­тать и сосредоточивать свой разум на чем-то действительно для них интересном, так их дефекты исчезали. Неопрятные становились аккуратными, пассивные — активными, а беспо­койный недисциплинированный ребенок становился помощ­ником в классе. Этот результат заставил нас понять, что их прежние дефекты были приобретенными, а не врожденными. И что они не так сильно отличались друг от друга только потому, что один лгал, а другой был непослушным. Но все их беспокойство происходило от одной причины — недостаточ­ном питании для жизни разума.

Что же мы можем посоветовать матерям? У детей должно быть интересное занятие, им не надо помогать без нужды, не надо прерывать, когда они начали делать что-то разумное. Ласка, суровость и медицинская помощь не могут помочь ре­бенку, если он испытывает ментальный голод. Если человек голодает из-за отсутствия пищи, мы же не называем его дура­ком и не бьем его, и не взываем к его лучшим чувствам. Все, что ему нужно,— это пища, и ничем другим тут не поможешь. То же самое правило действует и в этом случае. Ни сурово­стью, ни добротой проблему не решить. Человек — разумное существо, и ему нужна пища для ума даже чаще больше, чем физическая. В отличие от животных он должен строить свое поведение. Если направить ребенка по пути, где он может организовать свое поведение и построить свою психическую жизнь, все будет хорошо. Его проблемы исчезнут, ночные кошмары пропадут, пищеварение нормализуется, жадность утихнет. Его здоровье восстановится, потому что нормализу­ется его разум.

Таким образом, это проблемы не нравственного воспита­ния, а формирования характера. Отсутствие характера или не­достатки характера исчезают сами по себе, без всякого увеще­вания со стороны взрослых или их примера. Не надо угрожать или льстить, надо лишь «нормализовать условия», в которых живет ребенок.

Дата добавления: 2015-06-27