Иллюстрации в тексте 22 страница

Однако такой ритуал, осуществляемый тибетским йогом, добивающимся просветления на соответствующей стадии своей подготовки, уже не имеет характера мистериального представления, исполняемого перед всей деревней в обстановке праздника и веселья. Теперь это — суровое испытание, вполне способное испугать даже самых выносливых из истово верующих³¹. Йог удаляется в безлюдное место, зачастую высоко в горы, и вьшолняет всю церемонию в полном одиночестве. Церемония состоит из причудливого танца, исполняемого ночью, часто на кладбище или в месте, где разлагающиеся тела умерших оставлены на растерзание стервятникам. Одинокий участник ритуала стремится идентифицировать свое тело с окружающими его гниющими тру-

М.Э. Хардинг

нами и сосредоточить собственные мысли на бренности жизни. Зловещая обстановка и жуткие детали обряда обостряют его воображение и пробуждают дремлющие в бессознательном эмоции страха и ужаса, или, как сказали бы тибетцы, заставляют прийти к нему гневных богов. В полном уединении он борется с высвобожденными в нем психическими силами; побеждая их, он подчиняет себе демонические силы и танцует на них. Это означает, что он преодолевает собственные инстинктивные импульсы и желания. Ибо иод означает «отсекать»:

«Подразумевается "отсечение" эгоизма, представленного человеческой плотской формой вместе со всеми ее страстями и карми-чески-унаследованными склонностями, составляющими личность.... Через мистическое жертвоприношение собственного тела преуспевший Йогин рассекает пополам оковы личности, страсти, обособленности и всей майи, или иллюзии; выходя из Неведения, дающего им начало; он обретает способность видеть истинную природу человеческого существования. Раз осознав иллюзорный характер всех феноменальных явлений, которые непросветленный принимает за реальные, внешние и обособленные... Йогин видит множество как Одно и Одно как Все и знает, что единственной реальностью является Разум»³-.

Ритуальное «отсечение» эгоизма соответствует психологическому процессу, посредством которого в результате нахождения общего языка с бессознательным подрывается и даже низвергается господство эго-сознания и инстинктов. Данный процесс ведет к открытию нового центра психики и соответствует осознанию йогом того, что Разум, или Bee-Сознание, является высшей силой. Это осознание аналогично кульминации процесса индивиду-ации. Необыкновенное сходство между учениями Восточного эзо-теризма и открытиями аналитической психологии при изучении бессознательного современных людей просто поразительно. Юнг в своем комментарии к китайскому эзотерическому тексту пишет:

«Наблюдения, сделанные в процессе моей практики, открыли новый и совершенно неожиданный подход к мудрости Востока. Следует при этом специально отметить, что у меня не было даже поверхностного знакомства с китайской философией, что могло бы стать исходным пунктом размышлений. Наоборот, когда я начинал дело своей жизни — психиатрическую и психотерапевтическую практику — я был полным невеждой в этой области, и только позже профессиональный опыт показал мне, что в своей технике я бессознательно шел той таинственной дорогой, которая

Трансформация психической энергии

веками приковывала к себе внимание лучших умов Востока.... [Китайский текст] показывает яркую аналогию того процесса, который происходит в психике моих пациентов, среди которых нет ни одного китайца.

Чтобы этот удивительный факт сделать более понятным читателю, необходимо заметить, что как человеческое тело имеет — независимо от всех расовых отличий — одинаковую анатомию, так же и психе имеет общую основу, независимо от всех различий культуры и сознания. Эту основу я назвал "коллективным бессознательным". Эта бессознательная психе, общая для всего человеческого рода, состоит не только из содержания, которое может становиться сознательным, но также из скрытых склонностей к определенным общим реакциям. Так, явление коллективного бессознательного — это просто психическое выражение универсальности структуры человеческого мозга, вне зависимости от всех расовых различий. Данный факт проясняет аналогию, порой даже идентичность различных мифологических мотивов и символов, а также возможность человеческих существ понимать друг друга»³³.

Согласно ламаистскому учению, замещения эго высшим сознанием необходимо непосредственно добиваться конкретными, предписанными в ритуале средствами. В этом отношении путь системы йоги полностью отличается от метода аналитической психологии. Как говорит сам Юнг:

«Человек Запада совершил бы огромную ошибку, если просто начал практиковать китайскую йогу, поскольку это было бы делом его воли и сознания, что только бы укрепило эти последние в их неприятии бессознательного и привело бы к нежелательному результату. Невроз, таким образом* просто углубился бы. Еще раз нужно отметить, что мы не азиаты, и поэтому в подобных вопросах наша отправная точка совершенно иная»³⁴.

Тем не менее, переживания, спонтанно возникающие в процессе индивидуации, определенным образом напоминают ощущения, испытываемые в результате упражнений системы йоги. Более того, символы, появляющиеся в первом случае, часто имеют удивительное сходство с символами, применяющимися во втором. Очевидно, и то и другое затрагивает, хотя и весьма разнящимися путями, то содержание бессознательного, которое воспринимается как отделившиеся психические факторы. Йог намеренно добивается такого отделения, вызывая ужасающие мысли и видения и практикуя свои упражнения в изолированном месте, где испытания усугубляются физическими лишениями, ко-

М.Э. Хардинг

торые ему приходится выносить. Современный житель Запада встречается с этими автономными психическими факторами, когда пытается прояснить проблемы, возникающие в связи с тем, что я назвала спорным вопросом, или когда сталкивается с каким-нибудь событием глубоко волнующего или даже нуминозного характера; ибо все такие tremenda имеют проекции, функционирующие как автономные психические комплексы, которые у недалеких людей порождают веру в демонов и призраков, богов и духов.

Осознание того, что отделившиеся психические силы не являются реальными демонами или богами возможно только

«когда сознание начинает отделяться от своего содержания. Последний случай имеет место только тогда, когда жизнь оказалась прожитой настолько основательно, с такой отдачей, что уже не остается больше не выполненных перед ней обязательств; когда никакие желания, от которых было бы трудно отречься, не стоят на пути к внутреннему разрыву с миром. Не стоит себя обманывать. Если мы еще к чему-то привязаны, мы еще одержимы, а когда есть одержимость — существует нечто более сильное, чем мы»³⁵.

Результатом последовательной ассимиляции отделившихся психических сил оказывается расширение сознания, ведущее к конечной цели, высшей ценности, представленной символом самости. Путь, по которому необходимо следовать, дабы достичь этой цели, проходит, так сказать, через некоторые определенные области, где возникают типичные переживания, как показал Фробениус в отношении мифа о герое, убиения дракона и ночного плаванья³''.

Согласно описываемому ниже тибетскому тексту, эго, представленное человеческим телом, приносится в жертву и по приглашению йога съедается богами и демонами. Это соответствует подтексту видений Зосимы, в которых жрец, назьгаающийся «совершающим жертвоприношение», отрывает куски собственной плоти и ест их. Зосима пишет:

«Я был охвачен страхом.... И я увидел маленького человека, белого, как снег, от старости, сказавшего мне: "На что ты смотришь?" Я ответил, что изумлен лицезрением волнения воды и людей, сгоревших, но все же живых. На что он сказал следующее: "Зримая тобою картина это — вхождение, выход и изменение". "Что за изменение?'"— спросил его я снова. Он ответил: "Это место для осуществления действия, называющегося разъединением: сюда приходят люди, желающие обрести добродетель [француз-

Трансформация психической энергии 391

ское vertu, означающее внутреннюю сущность или силу]: оставив свое тело, они становятся духами'". Тогда я спросил его: '"И ты дух?" И он ответил: "Да, дух и хранитель духов"»³⁷.

На начальных стадиях тибетской инициации мандала рисуется на земле. После чего вызываются божества, управляющие психическими сферами, тайны которых должны быть открыты неофиту. Кроме того, предполагается, что он будет наделен силами этих божеств, которых приглашают занять отведенные для них в мандале места. Если в ходе церемонии послушник обретает внутреннее просветление, его успех подтверждается появлением в небе над землей изображения другой мандалы — «истинной». Эта истинная мандала точно соответствует нарисованной на земле, за исключением того, что в ней наяву видны божества в предназначенных им местах, они передают неофиту понимание управляемых ими областей психической реальности. По завершении посвящения неофит получает новое имя, считающееся священным.

Пройдя ряд таких инициации разной степени и добившись просветления, тем самым укрепив свою духовную силу, он считается готовым — по его собственной оценке или по решению учителя — приступить к трудной и опасной церемонии чод. В этом ритуале он стремится добиться контроля над демонами — т.е. над психическим не-эго — и низвергнуть их власть над собственным телом.

Ритуал чод начинается с «Танца, разрушающего ложные верования», в нем йог идентифицирует себя с Богиней Все-Наполня-ющей Мудрости, сидящей в центре мандалы. Будучи таким образом защищенным, он начинает визуализировать демонов и призывает их прийти к нему. Это следующие демоны: (1) «Королевские Духи Ненависти и Гнева»; (2) «Глава Гордости», воплощенный в Яме, «Боге Смерти» и руководителе перевоплощений, который проявляется в восьми мирских стремлениях: прибыли, славе, восхвалении, удовольствии и их противоположностях — избегании убытка, диффамации, унижении и боли; (3) «Великанша Вожделения», олицетворяющая алчность и сексуальное желание; (4) «Злобные Духи Зависти»; (5) «Вампир Глупости». Когда эти демоны являются его внутреннему оку, он начинает танцевать на них, произнося следующие слова:

«Я, Йогин, практикующий Неустрашимое Мужество, Всецело посвящаю свои мысли и энергию

М.Э. Хардинг

осознанию того, что Нирвана и Сансара неразделимы; Исполняю этот танец на формах (телах) духовных существ, которые олицетворяют "Я"; Да буду Я (способен) разрушить сансарическую двойственность взглядов»³⁸.

Затем он призывает явиться героев и героинь и приглашает их танцевать на демонах, которых он покорил. Они танцуют на четырех основных «континентах» (т.е. мирах), располагающихся в четырех направлениях от Горы Меру, выступающей центром, и при этом жалуют йогу свою силу:

«Когда танцую Я в Центре Совершенно Обеспеченной Области, Арена для танца Героев и Героинь благословенна (их божественным влиянием);

Радостные звуки ХУМ, Мудрости Реальной Сущности, звучат мелодично»³⁹.

Затем он обращается к пяти богиням, воплощающим божественное противоядие пяти страстям, что составляют эгоизм, и просит их пронзить эти страсти, пребывающие в образе демонов, своими небесными копьями. Далее следует наставление йогу:

«Распознав Элементали Ненависти или Гнева, Гордости, Вожделения, Зависти и Глупости, составляющие эгоизм, теперь ты должен осознать свое тело как жертвенный дар»*.

Согласно другому варианту текста, затем рисуется «мандала жертвоприношения» и на ее различные участки выкладываются подношения. Йог сосредотачивается на ней в медитации и к нему приходит осознание того, что эта мандала — его собственное тело и он совершает самопожертвование в ней⁴¹. Ритуальный текст наставляет его:

«Затем при поднесении этого круга жертвоприношений,

Вообрази, что центральная часть (или позвоночный столб)

твоего тела является Горой Меру

[в представлении индусов Гора Меру — центральный столп вселенной],

Четыре главных члена являются Четырьмя Континентами,

Второстепенные члены являются Суб-Континентами,

Голова является Мирами Дэвов [богов],

Трансформация психической энергии

Два глаза — это Солнце и Луна,

И что пять внутренних органов составляют все богатства

и наслаждения богов и людей»⁴².

После ритуального подношения мандалы йогу велят следующее:

"Осуществив это, мысленно поглоти эти (визуализированные) объекты в себя, И удерживай твой дух в равновесии (или спокойствии) не-двойного состояния»⁴³.

После этого он молится:

«Это иллюзорное тело, которое я считал таким драгоценным

Я приношу (в жертву) как совокупное подношение,

Без малейшего сожаления о нем, всем божествам, которые

составляют это визуачизированное собрание;

Да будет самый корень Я разрублен на части»⁴⁴.

Затем он представляет,

«что это тело, которое является результатом его собственных кармических пристрастий,

Является жирным, приторного вида трупом, гигантским (как вся Вселенная)"»⁴⁵.

После чего он взывает к богам и демонам:

«Приходите вы все сюда, где посвятительная эпитимия соблюдается, Этим днем Я, бесстрашный Йогин, Приношу в жертву это иллюзорное тело мое, Это тело, которое порождает различие между Сансарой и Нирваной. Сделав череп таким же громадным как Тройная Пустая Вселенная, Я заполнил его неиссякаемыми количествами Эликсира Мудрости.

Всем из вас, обладающим сверхъестественной способностью появления в любой желаемой форме, Этот дар подносится щедро и без малейшего чувства сожаления...»⁴⁶

В заключение рекомендуется следующее:

«Затем подноси угощение и освяти это действие (подношение)... (и наконец) освяти "Достоинство Жертвоприношения"»⁴⁷.

Таким образом, посредством жертвоприношения своего плотского тела — «ты сдираешь шкуру с тела, являющегося отребьем эгоизма» (см. Зосима, 77 a enlev toute la peau de ma tete) — йог избавляется от внутреннего конфликта противополож-

М.Э. Хардинг

ностей и остается в «недвойственном» состоянии, состоянии са-мадхи, просветления, в котором переступаются пределы всякой двойственности. Кульминационный момент ритуала удивительным образом совпадает с рассматриваемыми нами психологическими данными. Постижение йогом факта, что нарисованная мандала символизирует его самого, соответствует осознанию того, что символ круга, всплывающий из бессознательного, представляет психику и ее границы. Наставление йогу пожертвовать своим телом и желаниями, дабы посредством этого достичь недвойственного состояния сознания, соответствует выводу из многолетних наблюдений за лицами в состоянии конфликта. А именно: для того чтобы примирить противоположности, необходимо отречься от эго в пользу нового, безличного центра совокупной психики.

Когда йог располагает свои подношения в форме круга, его сначала инструктируют медитировать над образовавшейся таким образом мандалой, принимая ее за единое целое, за отображающую его самого. Далее он должен представить свое тело как символизирующее все мироздание. Свой позвоночный столб, символизирующий бессознательную психику и соответствующий чакрам в тантрической йоге, следует вообразить горой Меру, поддерживающим вселенную столпом. Голову необходимо представить миром богов; т.е. разум, как сознание, является обителью богов, которые в результате распознаются не как внешние существа, а как психические силы. Таким же образом «Книга мертвых» увещевает усопшего признать, что все боги и демоны — его «собственные мысле-формы». Различные органы тела следует вообразить представляющими все физические желания и их удовлетворения. Так, желудок символизирует инстинкт голода, половые органы — сексуальные желания и так далее. Все эти вещи йог должен впитать в себя и тем самым примириться со всем во вселенной — как с плохим, так и с хорошим. Таким образом он способен оставаться в недвойственном состоянии.

В этом чрезвычайно поучительном религиозном ритуале примирение противоположностей достигается йогом посредством жертвоприношения его влечений и желаний и отречения от субъективной точки зрения как основывающейся на обособленности эго. Вместо этого он принимает жизнь во всей ее полноте, где кто-то оказывается сытым, а кто-то — голодным, кто-то — любим, а кто-то — одинок. Он жертвует своим индивидуальным су-

Трансформация психической энергии

ществованием и отрекается от собственной судьбы, получая взамен участие в совокупной судьбе человечества.

После смерти человека, достигшего этой высшей инициации, для его погребения отправляется специальный ритуал, в котором мандала снова выступает центральным символом. Погребальная мандала рисуется на земле, и в ее центр кладется труп, для того чтобы в последний раз избавить усопшего от двойственности человеческого существа и сделать его единым целым. Сообщается, что при погребении Миларепы, одного из великих святых Тибета, явились пять Дакини, или богинь, которые спели гимн, начинающийся с обращения к семени вечного огня, Ром.

«Что может сделать этот земной огонь с Ним, Непрерывно созерцавшим Ром — божественный огонь Жизненной Силы?

Ему, всю жизнь проведшему в медитации, Созерцавшему свое физическое тело как божественную форму. Разве нужно оставлять его здесь? Йогу, тело которого запечатлено печатью Совершенной божественной Мандалы, Разве нужна Мандала, начертанная на земле».

Затем в песне обрисовываются благодеяния усопшего йога. И заканчивается гимн следующим образом:

«В жизни, избранной вами, Много встречается превратностей: Поэтому творите молитву тайно. Наставления, данные вашим чудесным гуру, Принесут вам благо; поэтому оставьте все сомнения.

Из всех, здесь собравшихся,

Никто не родится в Несчастливых Мирах. О вы,

из человеческого рода!

Для Мандалы, изображающей То,

Внешние явления и ум — одно; поэтому отбросте

двойственность»'⁴³.

«То» означает фундаментальную реальность, стоящую за всеми явлениями; ее осознание приносит освобождение от неведения и достижение истинного состояния, в котором переступают-

М.Э. Хардинг

ся все двойственные концепции, а все феноменальные вещи сливаются в трансцендентное единство. В связи с этим последний куплет гимна можно перефразировать следующим образом: «В мандале фундаментальной реальности внешние явления (т.е. конкретная реальность мира) и разум (психическая реальность) едины; посему развенчай свою теорию двойственности». С точки зрения просветленного человека, двойственность является лишь иллюзией.

В случае тибетского йога, как мы видели, требуется длительный период подготовки к инициации, дающей ему просветление. В это время картина примирения противоположностей явится ему не как концепция, а как глубокое осознание. Если подготовительная работа окажется эффективной, а посвящение — успешным, нарисованная для церемонии мандала оживет; он увидит, что она действительно вмещает силы, называемые божествами и имеющие облик, знакомый из религиозных картин и учений. Это видение, несомненно, является религиозным переживанием большой глубины и благоговения, нуминозным ощущением. Начиная с этого момента, реальность невидимого будет для него неоспоримым фактом до конца жизни.

Каким бы важным это осознание ни было, оно пока не решает проблемы противоположностей, ибо две реальности, видимая и невидимая, продолжают существовать бок о бок и часто конфликтуют. Боги остаются внешними, а представляемые ими силы еще не ассимилированы. Окончательно двойственность рассеивается лишь позднее, в церемонии визуализации жертвоприношения, когда тело йога выступает одновременно жертвой и местом жертвоприношения — мандалой. Эта инициация осуществляется в одиночку, без помощи гуру, и по силам она только наиболее преуспевшим йогам.

В ходе психологического анализа с прохождением различных стадий процесса индивидуации последовательно разворачивается очень сходная череда символов и субъективных переживаний. Вместе с тем как постепенно очерчиваются границы психики, а проецированные элементы сначала распознаются, а затем принимаются как часть совокупной психики, начинает ощущаться вся сила конфликта противоположностей. Как правило то, что можно назвать «психологией мандалы», развивается только после осознания амбивалентности в полной мере. Эта психология появляется в результате серьезного конфликта, возникающего в

Трансформация психической энергии 397

итоге осознания того, что отдельные вещи, которые человек избегал или признавал только в других, в действительности являются частью его собственной психики.

В двух описанных Юнгом случаях⁴⁹ этот символизм сыграл очень важную роль, и из самого материала можно ясно видеть, насколько трудным был этот внутренний переход. В особенности о протекавшей борьбе свидетельствует ряд сновидений, в которых так неуверенно появлялась подлинная мандала⁵⁰, способная разрешить конфликт. По очевидным причинам пришлось опустить все упоминания о том, как себя чувствовали люди, снедаемые далеко идущими конфликтами. В связи с этим из представленного описания может показаться, что все произошло легко и гладко. Однако я очень сомневаюсь в этом. За мою более чем двадцатилетнюю практику в качестве психоаналитика⁵¹ я наблюдала множество подобных трансформаций и по своему опыту знаю, что эти фундаментальные изменения обычно сопровождаются сильной болью и страданием. Кажется, будто бы они требуют ритуального жертвоприношения и смерти, подобной самопожертвованию, описанному в тибетском тексте. Фактически жертвенный аспект переживания часто особо выделяется в сновидениях. Сновидец может оказаться распростертым на кресте мандалы, как если бы его распяли; или же в сновидении ему приходится рассечь свое тело или нарисовать мандалу собственной кровью.

Несколько примеров прояснят, как подобные ужасающие сновидения могут иметь положительное, духовное значение.

Первый из них касается сновидения женщины, много лет страдавшей от серьезного конфликта между иррациональной, творческой и в некотором смысле мистической стороной ее характера и своим рациональным, чтобы не сказать скептическим, интеллектом, который в сновидениях обычно представлял некий циничный шурин. Скептически-реалистическая позиция последнего часто заставляла сновидицу уходить в себя, чувствовать себя очень маленькой и глупой, когда ей необходимо было преодолеть привычную сдержанность и изложить некоторые из своих философских идей. В ходе анализа, как только она начинала следовать по своему внутреннему пути, тут же в одном из сновидений появлялся шурин и саркастическим замечанием разрушал все, что она с такой тщательностью строила. В сновидении она бессильно возмущена его вмешательством, а рассказывая сон, заявляет, что правильной является ее собственная, более духовная точка зре-

14- 7325

М.Э. Хардинг

ния. Но поскольку едкий комментарий шурина не лишен здравого смысла, она не может полностью игнорировать его и поэтому оказывается в нерешительности. А в этом состоянии она, естественно, не может продвигаться вперед. Ее конфликт кажется неразрешимым; он мешает как ее жизни, так и психоанализу, ибо две стороны ее натуры постоянно блокируют одна другую.

Однажды ночью ей приснилось, что она унаследовала от тети большое состояние. В сновидении она была в тетином доме, явившись туда в связи со своим наследством. Но там еще крутился и зловещий слуга, намеревавшийся убить ее, дабы завладеть наследством. Здесь она тайно узнала о существовании второго состояния, намного крупнее первого, о котором знал только этот человек, и именно это богатство он хотел заполучить. Ключ к его местонахождению был каким-то образом связан с квадратным лоскутом черной ткани, который слуга спрятал перед ее прибытием. Ткань была пропитана ядом, и этот человек планировал с ее помощью убить сновидицу. Он приблизился к ней, пряча лоскут в руке, и коснулся тканью, но не сновидицы, а ее подруги, которая упала без сознания. Женщина испугалась и пришла в ужас, но несмотря на это схватила квадратный лоскут и, держа его как можно дальше от своего лица, побежала, преследуемая мужчиной. Она оторвалась от него и металась по дому в поисках надежного тайника для ценного и опасного квадратика ткани. Она не могла его выбросить, ибо он таил в себе ключ к богатству, но вместе с тем был смертельно опасным. Пробегая через столовую, она заметила на буфете золотое блюдо. Под ним она спрятала черный лоскут. После чего она проснулась.

Следующей ночью в полусонном состоянии у нее было видение золотой сферы, увенчанной конусом и расположенной на прямоугольной золотой коробке. По ее словам все это составляло конструкцию, «подобную церкви».

Сновидение и видение вместе служат примером образования мандалы и предоставляют возможность проведения довольно полного анализа. Наследство, оставленное сновидице тетей, представляет некую ценность, которая должна достаться ей от предков — сокровище, которым она пока еще не владеет по праву, поскольку оно еще остается достоянием семьи, вдобавок к нему, существует второе богатство — некая ценность, недоступная широкому признанию. Это означает существование тайны, захороненной в коллективном бессознательном; именно этот факт

Трансформация психической энергии

она осознала в процессе своей аналитической работы. Зловещий слуга — единственный человек, которому известно об этом сокровище. Он представляет темный аспект анимуса сновидицы и связан с прежними владельцами богатства, соответствующего, возможно, манифестации тайной ценности в христианском учении; ибо, хотя предки пациентки были протестантами, сама она не исповедовала христианство.

Такая интерпретация слуги отвечает тому факту, что анимус является посредником между сознательным и бессознательным, а также связывает индивида с прошлым, которое сформировало внутренние архетипы. Слуга хочет утаить сведения о сокровище, точно так же как анимус, являясь автономной функцией, «хочет», так сказать, не допустить использования сознанием знаний о бессознательных ценностях⁵². До тех пор, пока анимус не будет преодолен как автономная функция, т.е. до тех пор, пока сновидица не научится думать сама, а не следовать предвзятым суждениям и взглядам, и до тех пор, пока она не разрушит проекцию собственного анимуса на шурина, эта проекция будет мешать ей овладеть ценностями бессознательного, которые она теперь, как зрелый человек, должна «унаследовать». Вплоть до этого момента они будут оставаться лишь догадками или мистическими сновидениями и идеалами.

Ключ к сокровищу скрывается в черном квадрате. Это указывает на то, что тайна темна. Для алхимика «черная субстанция», нигредо, была первой стадией процесса превращения первичной материи в философское золото. Поэтому она была существенно необходима для работы. Здесь черной субстанцией выступает квадрат; он представляет землю, темный хтонический прообраз Самости. В сновидении он ядовит. Опасность возникает из-за того, что образ Самости бессознателен и потому искажен позицией анимуса — точно так же, как в жизни критикующее мышление шурина оказывает на нее пагубное воздействие. В связи с тем, что способность пациентки творчески размышлять развита недостаточно, образ мышления шурина, столь лицемерный по ее мнению, может отравить интеллект, представленный здесь подругой, тенью, исполнительницей низшей по достоинству функции. Именно эта низшая сторона пациентки подавляется ядом. Сновидица убегает, как много раз проделывала это в реальной жизни, столкнувшись с проблемой. Можно считать, что это относится и к ситуации, когда она складывала свое оружие перед

М.Э. Хардинг

бросающим вызов реальным шурином, и к случаям, когда она отворачивалась от внутреннего поиска, наполняясь скептицизмом в отношении внутреннего пути и целесообразности достижения собственной целостности. В сновидении, однако, бегство, вероятно, было самым правильным решением.

Здесь аналитик должен усвоить один небольшой урок. Упрекать пациента в том, что он неспособен взглянуть в лицо своей проблеме и бежит от ее решения — просто. Но опыт учит нас, что направляющее руководство символов сновидений является более надежным указателем, чем мнение аналитика по поводу того, что может и должен сделать пациент. Так, убегая, сновидица успешно избегает слуги и находит надежное потайное место в столовой, там, где принимают пищу. Тема столовой, возможно, относится к аналитической ситуации, в которой пациентке предлагается для усвоения психологическая пища или идеи. В этом месте она находит круглое золотое блюдо. Золото означает ценность, а круглая форма — целостность. Кроме того, блюдо служит вместилищем. Покрытие же черного золотым соответствует алхимическим процедурам, в которых золото «проецируется» на субстанцию низшего качества, подлежащую трансмутации.

Появление золотого сосуда связано с тем фактом, что сновидица овладела квадратом. Но, очевидно, она не должна удерживать этого ядовитого предвестника Самости; его следует поместить под золотой символ завершенности, круг. Так появляется мандала, символ примирения противоположностей. Затем следующей ночью в видении происходит трансформация. Блюдо становится сферой, а квадрат превращается в коробку; и то и другое стало трехмерным, т.е. теперь — это прочные реальности, а не просто идеи; кроме того, черный квадрат сам стал золотым. Выражаясь языком алхимиков, золото успешно «проецировалось» на черное. Это означает, что низшая по достоинству функция трансформировалась. Ее характер уже больше не черен и не ядовит; теперь она разделяет сущность и ценность золота.

Дата добавления: 2015-06-27